Протоптанная дорога между городом и приисками.

Стоило выйти за пределы Генгера, как ветер заметно усилился, не встречая преграды вроде стен домов. Стало прохладнее, по крайне мере, по ощущениям. Империал в очередной раз с положительным чувством вспомнил лавку, где приобрел теплые вещи: не смотря на непривычные температуры, благодаря новой одежде их перепад оказывался не таким ощутимым, каким мог бы.
Остаток пути Сквайр прошел молча, вновь подняв опустившийся было из-за поворотов головы воротник. Дело было не столько во вновь поднявшемся на открытой местности ветре, сколько в том, что он на подсознательном уровне попытался отгородиться от дальнейших разговоров с Шэс. Былая легкость в разговоре с ней куда-то ушла, и теперь каждая фраза давалась с некоторым трудом. Скорее всего, дело было в том, что под влиянием некоторых обстоятельств, вроде неожиданно обнаруженного разросшегося пятна на теле некеор, и непонятно откуда взявшегося страха потери, империал меньше задумывался над тем, о чем говорит с ней, теперь же снова принялся выстраивать стену в их общении, чувствуя, что наговорил лишнего. Да и она не слишком стремилась поддержать ушедший положительный настрой, по вполне объяснимым причинам. Ну и что с того, что изначально ей не сказали всю правду? От того, что она теперь знает, вряд ли много изменится. По идее, ей до самого конца не надо было ничего знать, разве что сама встреча с Сабато привнесла бы ненужную ясность в суть вопроса. Однако и встреча как будто накрывалась, а потому... Однако сказанного назад не возьмешь. И лучше бы она думала о себе, нежели о том, что делает он.

У входа на территорию рудников.

Вряд ли находиться здесь мог каждый встречный, все-таки, это не самое безопасное место. Ходило множество слухов об обвалах, да и какой-нибудь нелепой смерти тоже не всегда можно было избежать. Видимо, об этом подумал и тэлиец в не самой чистой униформе и каске с фонарем, направляющийся прямо к ним, только-только вошедшим на территорию. Инсид остановился, подняв на него взгляд.
- По делу или так? - уже на подходе спросил тэлиец, судя по манере разговора и уверенной интонации, скорее выше, чем обычный рабочий. Его заинтересованный взгляд скользнул по лицу империала и остановился на Шэс. Сквайр мрачно подумал, что лучше бы его внешность была более ординарной.
- Я хотел бы узнать, что вам известно о рабочих, ушедших на северо-восток, - Инсид проследил за выражением лица собеседника. - Сколько их было? Много ли среди них ваших людей?
- Эй-эй, чего за допрос-то, ты кто такой вообще? - оборвал империала шахтер, с каждой секундой говоря все громче. - Чего тебя это так интересует?
- Я ищу своего друга, мне сказали, что он был где-то здесь и мог отправиться вместе с теми людьми, - выдавая предположения за действительную информацию, довольно спокойным голосом ответил Сквайр, предполагая, что, возможно, за сведения придется заплатить. - Вы могли бы мне серьезно помочь. Возможно, не за просто так. Если вам есть, что сказать.
Мужчина смерил взглядом империала и хмыкнул.
- Интересно, откуда ж я могу знать твоего друга - ни имени не говоришь, ничего. А я ведь не справочное отделение...
Сквайр слегка нахмурился, но почти сразу вернулся к прежнему выражению лица. Еще в самом начале он спрашивал, не было ли среди них империалов, уже этого было вполне достаточно, чтобы сказать хоть слово нужной информации.
- Сабато Нага, - коротко ответил Сквайр, стараясь не проявлять недоброжелательности. - Империал.
Мужчина вдруг как-то странно дернулся, нахмурился и внимательным взглядом окинул молодого человека и некеор. После чего что-то прокряхтел и достав сигарету их внутреннего кармашка куртки, напару со спичками, и закурил.
- Слышали может чего сейчас говорят, про обвалы? Буквально вчера, к примеру, еще один был, завалило такой хороший проход, только недавно проделали. Сейчас разгребают, но там работали эти, что в горы сейчас ушли. Так вот, говорят был среди них империал... вот только не среди тех, кто уходил. Думается мне, завалило его.
Он выпустил дым через ноздри, с каким-то почти медвежьим рыком.
- Лазарет тут неподалеку сделали, сходите, посмотрите, может найдете этого... друга своего.
Сквайр с вниманием выслушал предоставленные сведения, к концу повествования слегка сдвинув брови. Да, об обвалах он слышал, но не думал, что это будет иметь непосредственную связь с его делом. Однако, жизнь полна неожиданностей, даже больше, чем рассчитываешь. Что ж, одна хорошая новость, Сабато не рискнул проделать долгий путь в Моул-Вив или куда еще. Если, опять же, он вообще здесь, все-таки, "империал" еще не равно "Сабато Нага". Возможно, стоит сходить посмотреть, что там случилось, если в лазарете ничего не найдется. Если он остался под завалами, это будет не слишком хорошо, но и не так плохо, как если бы он исчез.
- Вот как... - задумчиво пробормотал империал, достав из кармана несколько монет и положив в протянутую загрубевшую ладонь. Этого хватит на неплохой ужин, а больше было не за что. Ничего определенного так и не было сказано, но, по крайней мере, тэлиец не промолчал. - Так где там лазарет?
Кивнув в знак благодарности, империал двинулся в сторону, указанную шахтером, все так же задумчиво смотрящим им в спину. До невысокого здания было недалеко, все располагалось на огражденной территории, поэтому и времени это много не заняло.

Лазарет. Холл.

Дверь скрипнула, давно не смазываемая, и пропустила их внутрь. Внутри тоже было не слишком весело, тихо, как в какой-нибудь больнице в глубинке, разве что девушки и женщины в белых халатах, накинутых на повседневную одежду, создавали видимость жизни. Похоже, здесь держали только серьезно пострадавших, так как лазарет не выглядел большим.
- Добрый день, - заметив обращенный в их сторону взгляд, сказал империал ближайшей к нему женщине, среднего телосложения тэлийке. - Скажите, к вам не поступал империал по имени Сабато Нага?
- Империал что ли? Судя по имени-то... Есть только один, имени не знаем, - отозвалась она, укрывая кого-то одеялом, после чего уже посмотрела в сторону гостей небольшого госпиталя. - А вы ищите что ли кого из своих? В конце комнаты...
Она махнула рукой куда-то в сторону, явно показывая куда надо идти.
- Только приготовьтесь к худшему, там все очень пострадали, странно, что вообще живыми их оттуда вытащили.
Вопрос Инсид посчитал риторическим и отвечать не стал. Похоже, что здесь все были слегка непонятливыми, ведь он секунду назад сказал, что ищет империала. Предостережение тэлийки он воспринял неоднозначно, его больше волновало не столько здоровье шпиона, сколько его наличие в принципе. Худшим могло оказаться то, что империал, которого они нашли, совсем не тот, кто нужен. Еще хуже - то, что данными о внешности, какими-то отличительными приметами Тзуки его не снабдил. В общем, ориентироваться придется по ситуации, поэтому империал с некоторой осторожностью двинулся в конец коридора, глянув на Аскер.

Протоптанная дорога между городом и приисками.

Всю дорогу Аскер молчала и даже если бы Блау у нее что-то спрашивал, чего он даже ни разу не порывался сделать по вполне понятным причинам, она бы вряд ли ответила ему что-то связное. Буркнуть, кивнуть, это еще ладно, но что-то большее… нет, лучше было помолчать, иначе бы она определенно ляпнула бы что-нибудь не то, а этого делать не хотелось. Империал, конечно, ее раздражал некоторыми чертами своего характера, да и вообще, поступками, но почему-то ссориться с ним лишний раз не хотелось. И вовсе не потому, что он мог оказаться кем-то более серьезным и опасным, если опираться на полученные о нем и его задании сведения, а просто по причине того, что до этого они всегда ссорились, но в итоге мирились. Прямо как по популярной поговорке, так посмотреть. Во время дороги до мест работ шахтеров Тит вообще шла чуть позади него, чтобы не видеть его лица, да и чтобы он на нее смог посмотреть лишь обернувшись, что бы не укрылось от глаз. Да и вообще, у нее не было особого желания ходить по заснеженному городу, в холод и снегопад, когда ноги по щиколотку в снегу, а сапоги к этому не располагают, и собирать информацию о неизвестном ей человеке. Да, она предложила не сидеть на месте, но кто же знал, что Блау так быстро согласится, более того, решит-таки отправиться на его поиски в какие-то дали далекие, за горы, без серьезных на то оснований, как будто целью этой поездки является не клиент, а собственная гибель. Вряд ли империал хотел поскорее оказаться на том свете, но пока что его решения подходили именно под такое желание. Задней мыслью Шэс как будто призналась себе, что она в какой-то степени волнуется за него, не хочет, чтобы с Блау что-то случилось. Возможно по причине того, что они пережили вместе, некоторых интимных моментов их общения и его поведения. Странно, даже оставаясь холодным, не выражая особые эмоции и вообще создавая впечатление ледяной глыбы, империал мог преображаться практически за один миг, становясь понимающим, даже заботливым и… милым? Это было очень странно, на самом деле, потому что два этих образа совершенно друг с другом не вязались, в который раз наталкивая на мысль, будто в этом человеке сидело, по меньшей мере, две личности, с одной основой, но разным мировоззрением. И все же, Тит казалось, что в какой-то ситуации вполне может возобладать та, вторая личность, которая и погубит Блау. Ну вот чем он думал, когда хотел отправится в горы? И ведь еще было неясно, удалось его переубедить это делать, что несомненно стало бы его последним путешествием куда-либо, или же нет. Она не понимала его логики. Может быть он и знал что-то, чего не рассказывал ей, но это не меняло самого факта это похода через горы и Белые земли. А там уже знаешь ты что-то или не знаешь, роли не сыграет, когда к горло вонзятся волчьи зубы… И ее просто бесило, что он не хочет этого понять, более того, наверняка упоминал о ней не лучшими словами, когда она тут в самом начале возмущалась. Чертов дурак…

У входа на территорию рудников.

До шахт они шли достаточно приличное время, миновав железнодорожные пути и отходя по широкой, то ли протоптанной, то ли специально вычищенной снежной дороге, к горам. Впереди, едва городские дома остались позади, сразу же стало видно небольшие постройки, пусть и были они пока что лишь небольшими пятнами где-то впереди, как раз куда вела дорога. Оттуда шел дым, явно работа кипела, жглись костры для согрева, да и еду рабочим ведь нужно было подогревать практически постоянно. И чем ближе они подходили, тем отчетливее становились силуэты зданий, как и черные точки-провалы в горе – шахты, пронизывающие своими проходами горы. Аскер всего пару раз в своей жизни была на шахтах, когда работала телохранителем, и то близко особо никогда не подходила, потому что нужды не было, да и желания как бы тоже. Да и какому некеору будет интересна шахта? Тит таких не знала. Темнота, пыль, камни, грязь… нет, вот пусть люди этим и занимаются, им это нужнее, некеорам так и подавно не надо. Драгоценные камни, металлы и прочее… изначально все вообще только деревом и пользовались и ничего, жили ведь как-то, что их потомки смогли появиться и дожить до нынешних времен.
Совсем недалеко от входа в шахту, в окружении небольших, весьма простеньких построек, их встретил, по всей видимости, смотритель, либо работник этой самой шахты. Аскер в разговоре не участвовала, вообще стояла чуть в стороне, скрестив руки на груди и глядя в сторону, но все же очень внимательно слушая сам разговор. Заслышав про то, что среди уходящих никаких империалов не было, Шэс даже слегка улыбнулась, радуясь тому, что Каилу хватило ума не рваться в горы не получив еще хоть немного информации.
- Лазарет тут неподалеку сделали, сходите, посмотрите, может найдете этого... друга своего.
На эту фразу некеор обернулась, бросив взгляд на Блау. Тот не выглядел очень уж печальным, да и с чего бы, тот империал вообще не был его другом или знакомым, если судить по рассказам его же. Впрочем, он мог и недоговаривать, но в любом случае, особой печали в его лице видно, не было, а значит этого «друга» все равно поджидало что-то не самое хорошее.
- Так где там лазарет?..
Когда им показали направление, девушка глубоко, терпеливо вздохнула, и направилась следом. По правде говоря, вся эта прогулка ее как будто выводила из себя, словно Блау все это делал из одолжения ей, чтобы она не приставала к нему со словами «идти в горы – самоубийство». Как будто ему это все было ни разу не нужно и вообще он считал все эти поиски лишним. Это противоречие самому себе же просто заставляло кровь закипать. Но все же пока лучше было быть посдержаннее. Нужно было лишь дойти до этого лазарета и узнать, является ли империал искомый ими, одним из тех, кого завалило в шахтах. Тит только надеялась, что если нет, Каил не продолжит толкать свою желание отправиться в горы…

Лазарет. Холл.

Лазарет оказался и правда недалеко, правда настоящим госпиталем это невысокое деревянное здание было назвать сложновато. Внутри было заметно теплее чем на улице и Шэс позволила себе совсем немного расслабиться, насколько это позволила нагнетающая в помещении атмосфера. Пахло бинтами, кровью, даже плотью, причем горелой (возможно, что-то прижигали), какими-то лекарствами, бульоном и давленными растениями. Прямо на полу, на раскатанных, достаточно толстых матрасах, потому как все деревянные койки были уже заняты, также лежали люди, укрытые толстыми одеялами, а где-то и погрызанными молью пледами. Размеры здания явно не подходили под нынешнее количество раненых. Хвост как-то резковато дернулся, когда она слишком глубоко вдохнула все местные запахи и даже кашлянула в сторону, вызвав внимание недалеко стоящей женщины в теплой одежде и халате, которой это как будто не понравилось. Блау тем временем уже перекинулся словами с подошедшей женщиной, а после того как она махнула рукой в сторону остальной части помещения, сокрытой за перетянутой от стены до стены простыней, даже двумя, спросила:
- Здесь подождать?
Иначе чего он так посмотрел на нее? Или ей просто показалось?

Обстановка была даже не пессимистичной - угнетающей. Множество раненых, запах чего-то вроде гниения, крови, еще каких-то оттенков, лекарства... Сквайру уже какое-то время не приходилось ощущать этого, но прочно отпечатавшиеся воспоминания о таком вряд ли когда-то окончательно выветрятся из памяти. Она же сейчас услужливо подбрасывала похожие картины смутных образов, несущих явный отпечаток недавней войны. Ничего определенного, но если бы не здравый смысл, можно было бы вполне спутать эти постанывающие временами тела с ранеными солдатами. Однако долго заострять на этом внимание не удавалось, отчасти из-за начинающих ныть висков, отчасти - из-за сознания того, что через минуту он либо обманется, либо приблизится на шаг к разгадке этой ставшей уже отчасти личной задачи.
- Здесь подождать? - стоило ему сделать шаг, поинтересовалась Шэс. Видимо, истолковав так его взгляд. Не было особенно важным, где будет некеор в момент разговора, но если она останется здесь, будет действительно лучше. Возможно, её звериный слух уловит слова, если там будет что-то особенное, но в таком случае это будет уже другая история. Три дня. Она даже свидетелем побыть как следует не успеет.
- Да.
Мысли о том, что она скоро пропадет из его жизни таким образом вновь заставила что-то дрогнуть внутри, поэтому империал ответил коротко, тут же продолжив путь и не обнаруживая своих промелькнувших мыслей ни жестом, ни выражением на лице.
Вторую часть помещения отгородили двумя кусками белой ткани, больше всего напоминающими простыни. Похоже, там были совсем неважно себя чувствующие пострадавшие. В таком случае, думать о своей безопасности можно продолжать лишь с профилактической целью, лежащий в постели человек не сможет сделать чего-то серьезного. Однако это был имперский шпион, так или иначе, поэтому - кто знает. Найти нужного человека не составило труда, специфическая внешность привлекала к себе внимание. Сквайр направился к нему, по пути размышляя, как бы начать разговор, ведь он совсем не уверен, что это именно нужный ему человек. Переброситься парой слов с незнакомым терранцем и с подозреваемым убийцей - совсем не одно и то же.
- Вон, прямо, мимо не пройдете, - под руку сказала всё та же женщина, зачем-то проследовавшая за ним. Машинально обернувшись, империал кивнул, мельком заметив, что в руках у неё были бинты, а сама тэлийка подсела на кровать к одному из больных, совсем рядом с "перегородкой", участливо о чем-то переговариваясь с ним. Тот отвечал вяло, но старательно, даже улыбался время от времени. Сквайр на секунду помедлил, нахмурившись, и сделав еще несколько шагов в самый конец коридора. Действительно, кроме этого человека империала не было ни одного.
- Вид не из лучших. Что-то в последнее время много несчастных случаев, да? - не слишком участливо сказал Инсид, опираясь рукой о стену у головы больного и глядя сверху вниз. - Слышал, может, про тэлийский поезд?
Тот, до этого лежавший с закрытыми глазами и морщившийся от явно сильной боли, приоткрыл глаза, поймал взглядом, рьяным то ли от этой самой боли, то ли от лекарств, криво усмехнулся.
- Стараешься быть неприметным, ха... - как будто еле выдавил он из себя. - Не думай, что я не знаю твоего лица... Каил Блау. Дурацкое имя, никогда не нравилось. Какая же гадость... даже перед смертью подсылают шакала вроде тебя...
Сквайр слегка прищурил глаза, приняв к сведению, что настоящего имени шпиону не известно. С другой стороны, он тоже знает этого империала лишь как Сабато Нагу, и вряд ли это его настоящее имя. Хотя, какое сейчас это имеет значение. Разве только то, что он откуда-то знает его в лицо, а вот Сквайр его - нет.
- Раз уж такая встреча, может, расскажешь про свое начальство? - слабо верилось в то, что агент просто все выложит, но попытка - не пытка.
- Мое начальство? - мужчина вновь усмехнулся. - Такое же как и твое, в этот раз. Сборище недоумков, решивших, что ты... Ха! Молокосос вроде тебя... Ха-ха! Кретины!
Он усмехнулся, и вдруг закашлялся, после чего откинулся на подушку, дав жест рукой женщине неподалеку, когда она обратила на него внимание, что ему не нужна помощь. Видимо, она закончила свою работу здесь, потому как удалилась за растянутые простыни, а потому мужчина заговорил чуть погромче:
- Поезд? О да, так уж и быть, я сознаюсь, это было моих рук дело, - Нага хмыкнул, как будто став серьезным. - Все лишь потому, что не хотел, чтобы кто-то вроде тебя работал над этим всем. Почему ты? Тебе доверять нельзя, ты всего лишь глупый пацан, импульсивный... стоит тебе узнать что-то, ты вцепишься в это зубами! Провалишь все! Избавиться от тебя - лучший вариант для них.
- Давай по делу, - резко прервал его Инсид, мельком бросив взгляд туда, куда махнул Сабато. Ему не вполне была понятна фраза "такое же, как и твое", вернее, понятна, но смысл не вязался с действительностью. Он находится под началом Аэнг, так выходит, что они же и причастны к крушению через этого... этого? Хотя, "не хотел", разве это не означает, что у Сабато с ним счеты личного характера? или он имел ввиду кого-то другого, не Дом? -Кто "они"?
Ясный вопрос требует ясный ответ.
Нага, казалось, вот вот отправится на тот свет, а потому Сквайр, будь его воля, даже поторопил бы его с ответом. Жизнь шпиона отнюдь не была дорога ему, гораздо меньше, чем то, о чем он может рассказать, раз уж начал.
- Мало того что идиот, так еще и глухой, - мужчина явно издевался. - Просишь меня, чтобы я во всеуслышание объявил о том, кто твое начальство? А ну как вон под тем одеялом еще один шпион лежит? Черт, а... и вот его они отправили на работу в эту треклятую страну!..
Он вновь закашлялся, отхаркнув и как будто довольно посмотрев на бордовое пятно, оставшееся на подушке.
- Человек сам себе начальник, парень, я это делал сам, по своему желанию и убеждениям, - хмуро сказал он, окинув одним глазом парня, потому как второй был скрыт бинтами, коими была обмотана голова. - Мне все равно недолго жить, так что не страшно если я тебе в этом признаюсь. Да, я хотел убить тебя. Очень жаль, что не вышло... хотя, нужно было догадаться, что те идиоты... впрочем, не важно.
Инсид едва заметно качнул головой, найдя подтверждение в словах собеседника, но совсем не то, которое хотел бы услышать. В душе впервые поселилось сомнение, и словно в ответ заныло в висках. Нет, вряд ли Аэнг посылали его на верную смерть, в этом не было никакого смысла. Тем более, что в Канцелярии Сао был обеспокоен происходящим в Эвэй, и все выглядело вполне логично. Аэнг не удовлетворяли действия Сабато, так как тот поступал по собственной воле, вот его и послали...
- А что с тем, вторым? - в отличие от Наги не повышая тона голоса, уточнил Сквайр. - Тоже пришелся не по душе?
- Каким еще вторым?
- В Эвэй... - напряженным голосом продолжил империал. - Было сказано, что происшествие с поездом не единственный случай.
- Не могу знать, с... короче, не мое это дело. Не надо вот только сейчас все на умирающего человека спихивать. Если кто-то там работает плохо, то это их проблемы.
Сквайр помолчал, пристально вглядываясь в перебинтованный лоб Наги. Значит, не он. А было ли там вообще что-то? И какого черта тогда он ехал в другой конец страны? Впрочем, он изначально не собирался менять маршрут, значит, не в этом дело. Какая-то несостыковка была в этом всем, но где именно - можно было только гадать. То ли Сабато лгал ему в лицо - особой разницы нет, все равно сдохнет здесь. - то ли здесь иная причина.
- Разве у тебя есть право решать, что для них лучше, а что - нет?
- Не забыл? Я часть от них. Не знаю, может у них какие-то еще планы, но мое мнение - из-за решения идиота-Главы отправлять кого-то, кто может запросто предать... полнейший идиотизм. И не только мое мнение, между прочим. Только все трусы, им легче выполнять приказы, чем высказать свое мнение и сделать хоть что-то! - она кашлянул, а затем хрипло засмеялся. - Ничего, ничего... они еще обо мне вспомнят, когда поймут свою ошибку. А вот тебе тогда будет не очень весело. Вообще никому весело не будет. Все это - большая ошибка. Я лишь пытался ее исправить.
- Как будто моя смерть что-то решает, - с явным скепсисом в голосе ответил империал. Его отец был генералом, это неплохо и все такое, но, так или иначе, жив он или нет - серьезной разницы, скорее всего, никто не заметит. - И в мои планы не входило никого предавать, - Инсид помедлил и добавил. - Что еще за ошибка?
- С какой стати мне тебе говорить, если я считаю тебя возможным предателем? Выдавать своих? Нет уж, парень иди-ка ты к черту.
- Согласен, - кивнул Сквайр, скрестив руки на груди и прислонившись к стене плечом. - Но мы же вроде как одного поля ягоды, нет? А ты действовал по личным интересам, верно я понял? Так почему бы нет, там ведь все идиоты.
- Да, но идиоты обычно у власти ненадолго задерживаются, - подметил Сабато. - Сам посуди. Вряд ли я один придерживаюсь некоторых мнений касательно них, сомневаюсь, что кто-то будет сидеть сложа руки. Может быть уже сейчас этих самых идиотов прирезал какой-нибудь наемный убийца. Те же Новалис, повстанцы.
- От Новалис остались ошметки, они и в расцвете не были ровней, - пожал плечами Сквайр. - Сомневаюсь.
- Вот значит как ты говоришь. Тогда ты точно идиот, раз у тебя сомнения на этот счет. Хорошо же тебе промыли мозги, развив такую любовь к ним, что ты даже не признаешь факта, что Новалис был сильными Домом.
- При чем здесь это? - не вполне понимая, о чем говорит Сабато, Инсид начинал слегка раздражаться.
- Как это причем? Ведь ты даже не можешь логично оценивать силы противника, - Нага как будто начал читать лекцию, как какой-то профессор, похоже даже получая от этого удовольствие. - Кто обычно, выполняя приказы начальства дойдет до такой бредовой преданности, что будет так отзываться о враге, даже не просто так, чтобы выпустить яд, а действительно не особо признавая, что враг был силен? Только идиоты и фанатики. Ты - и то и другое. Фанатиками становятся либо люди с изначальной расположенностью к этому, либо те, кому промывают мозги. Ты - второй вариант...
Сабато вдруг замолчал, но видно было, что ему что-то пришло в голову, даже глаза (точнее глаз) его как будто заблестели сильнее прежнего.
- ...Да. Абсолютный фанатик. Интересно мне, - он посмотрел на Сквайра, - у всех фанатиков сносит крышу, когда они понимают, что причина их фанатизма по идее такой являться не может?..
Империал хотел было сказать, что не понимает, о чем тот вообще ему говорит, при чем здесь фанатизм и так часто повторяемые им мозги, и даже было открыл рот, но тот же закрыл, скорее машинально, нежели осознанно обдумывая то, что собирается сказать. Однако логичного решения собственный разум не подсказывал, скорее, наоборот, всячески препятствовал этому, не давая все тому же легкому намеку боли, стучащему в висках, утихнуть.
- Ты мелешь бред, - устало ответил на все это Сквайр, словно понимая, что ничего толкового уже не добьется. Может, это ранение так влияет?
- Хм, агрессия и раздражение, вполне понятно, - продолжал мужчина, как будто сам для себя. - Когда человеку говорят правду, он - подсознательно или нет - злится, даже если поднимает, что так и есть. Твой мозг понимает, а вот ты - нет. Отсюда и злость. Интересно, правда? Да... черт, была бы возможность, я бы наверное стал каким-нибудь ученым. Или как там эти доктора называются, которые с психами работают? А, впрочем, не важно, я и так хорошо пожил... А тебе повезло, что не погиб тогда... Хм. Хотя по мне так лучше бы погиб, все равно тебя это скоро ожидает. Если бы на поезде тебе не повезло, ты бы был уже мертв.
- Но мне повезло, - Сквайр снова вспомнил Шэс и глянул в сторону белой занавеси. Сабато словно нарочно недоговаривал, вынуждая его переспрашивать, да и так не давая толкового ответа. - Отчего такая уверенность в моей смерти? Выдаешь желаемое за действительное?
- Я отвечу, но сперва скажи, как ты себе представляешь свою дальнейшую работу? Ты вообще знаешь, во что ввязался? Представь, что ты чего-то не знаешь, что-то случится - и что тогда? Что обычно делают с теми, кто делает работу вроде твоей? И как все это объясняется?..
- Догадываюсь, - сухо ответил Инсид, не просто так вспомнив высказывание о пропаже, - или что там было, не было, - в Эвэй.
- Ну вот и ответ на твой вопрос, - если бы мужчина мог, он бы пожал плечами. - А ты - как раз такое звено. Ржавое. Которое держит последние два звена, но когда они уже будут не нужны, их отцепят, а тебя - выкинут, как ненужное.
- С чего мне тебе верить? - опустил на него взгляд Сквайр, чувствуя, что потом не один час потратит, разбираясь во всем этом разговоре.
- А я просил мне верить? Вовсе нет. Я просто говорю, а ты - слушаешь.
Сабато устало выдохнул, подняв взгляд к высокому деревянному потолку, точнее, уже самой крыше.
- Знаешь, я не плохой человек, на самом деле. Да, я делал много плохого, тебя даже пытался убить, - он слегка качнул головой вбок. - Но ведь и ты много чего плохого делал, как и множество других терранцев. Пусть я и помираю здесь как собака, которой камни отбили все ноги... но ты знаешь, я ни о чем не жалею. Может я даже еще на что-нибудь сгожусь. Тебе вот, например. Ты для меня - и враг и союзник на самом-то деле. Может быть, если не убить тебя, то использовать. При этом ты сам дашь себя использовать, потому как будешь думать, что это - твоя цель. Забавно. Скажи, паренек, кошмары по ночам не мучают, м? Живется тебе как?
Может, нам тут еще стол накрыть?
Ему, конечно, не убудет, все равно времени навалом, в отличие от Сабато. У того, судя по виду, и пары дней в запасе нет. Но и тратить часы, выслушивая предлихорадочный бред не хотелось. Да и замечание про кошмары задело, хотя, сейчас не самое спокойное время, все может быть.
- Уже заделались в союзники? - усмехнулся империал и тут же стер улыбку с лица, буркнув - Бывает.
Ему все еще не нравилось, как Нага разговаривает с ним, словно знает куда больше, но забавляется тем, что молчит.
- Смотри, ты снова злишься, - хохотнул мужчина, как-то почти весело посмотрев на собеседника. - А то, что проигнорировал большую часть слов - это только подтверждает. Нет, мне тебя правда жалко. Могу поспорить, хоть раз, но тебе снились горящие дома и красивая (я так предполагаю) женщина, с которой ты точно не кувыркался в этот момент в постели. Другая женщина. Причем ее ты точно не знаешь, как ты думаешь. Ну же, я угадал? Черт, точно же угадал, мне определенно стоило стать этим врачом... черт, как же его.
- И что с того? - вспомнив частый сюжет, действительно схожий с описываемым, он потер висок, тут же поправив волосы, маскируя не сразу осознанное движение. Хотя, чего греха таить, у него ёкнуло в груди, стоило услышать слова Наги. Повторяющийся кошмар никак не желал раскрывать свое происхождение, а тут - может, этот человек и в самом деле что-то знает. - Рассказывай, что это.
- Ха-ха-ха, точно угадал, - шпион, похоже, был крайне доволен. - Но тебе не кажется, что будет неинтересно, если я вот так все расскажу? Да и вряд ли ты мне поверишь, правда ведь? Так и какой тогда смысл мне рассказывать?
- А почему нет? - почти безнадежно переспросил Сквайр, скрывая это чувство привычной иронией. - Тебе осталось всего-ничего, так хоть душу облегчишь.
- Хм, чувствую себя просто какой-то гадалкой, - хмыкнул почему-то помрачневший Нага. - Что, неужто на ум ничего не идет? О, Единый, какая нынче туповатая молодежь пошла. Что горело с великими масштабами за последние пару лет, исключая леса, подожженные во время боев войск?
- Динм. Антар. Мне обязательно гадать?
- Мать твою, шож ты тупой-то такой!? - мужчина аж приподнялся, вперив взгляд в Сквара. - Новалис, мать твою! Новалис! Вот что это. Мозг подсказывает тебе истину, а ты на нее, похоже, упрямо и успешно плюешь.
- И... каков смысл? - для приличия помолчав с минуту, но так и не дождавшись продолжения, поинтересовался империал. - Это я так по Новалисам страдаю? Смешно, ха-ха.
- О, Единый... - Сабато потер переносицу пальцами, уже куда тише выругавшись. - Интересно мне, ты такой идиот с рождения или только после того как головой ударился? Впрочем... Никогда не приходило в голову никаких вопросов? И никогда не приходило в голову (например сейчас?!), что ответы тебе может дать именно Новалис? Кстати, как, говоришь, зовут твою мать? Где она сейчас?..
На самом деле, ситуация становилась все более и более зыбкой. Не смотря на действительно заставляющую насторожиться причину, до сего момента Сквайр не особенно раздумывал над своими снами и прочим, хотя бы потому, что все это вызывало невыносимые головные боли. Вот и сейчас он испытывал не самые не самые лучшие ощущения, периодически хмурясь и таким образом хоть немного стараясь унять это.
- Здесь не исповедальня, - Сабато словно силком возвращал его к тем мыслям, от которых он все это время пытался избавиться, вроде того, что делала Аскер. Да, тогда у него тоже начинались головные боли. Фраза прозвучала сдавленно, хотя внешне он почти не выказывал того, что чувствует. - Если тебе больше нечего сказать...
Мужчина лишь хмыкнул, поудобнее устроившись и головой сделав вмятину в подушке поглубже, пару раз ударив по ней затылком.
- Когда без тренировки бежишь большую дистанцию - рискуешь получить травму. Если скажу больше - ты точно умом тронешься. Я сказал достаточно, чтобы ты сам дошел до остального. И тогда ты по своему желанию сделаешь то, что выгодно мне... да и много еще кому. Делать это или нет - решать тебе. Ты не избранный какой-нибудь. Не сделаешь ты, сделает кто-нибудь еще, уж будь уверен.
Не сказав ничего в ответ, Сквайр, стиснув зубы прошел по коридору, несколько раз споткнувшись, и чувствуя, как изображение временами теряет четкость, постарался - пока, по крайней мере, не заострять внимания на этом разговоре, чтобы хотя бы сохранить способность трезво мыслить, так ловко ускользающую от него. Сказано и услышано действительно было достаточно, сейчас же хотелось только убраться подальше от этого живого трупа, напоследок поковырявшегося у него в мозгах. Затхлый воздух не давал как следует вздохнуть, и Инсид, даже не взглянув на тэлийку, что-то сказавшую ему, вышел на улицу, думая, в основном, о том, как передвигать ногами.

Снаружи лазарета.

Сквайр рассчитывал, что на улице ему полегчает, но здесь на смену бьющим в нос запахам пришел морозный Генгерский воздух, хотя дело было не только в нем. Возможно, так чувствует себя какой-нибудь слуга, выдувший вчера ночью весь хозяйский винный погреб. По крайней мере, и то и то можно было назвать не самым лучшим самочувствием. А ведь, пожалуй, Сабато не сказал ничего толкового, только повеселил себя перед смертью. Новалис - какие, к черту, Новалис? Не хватало ему выискивать бездомных собак по всей Империи. С другой стороны, откуда ему было знать, что твориться по ночам у него в голове? А может, тот случай просто так впечатался ему в память, что теперь вызывается сам собой. Оттуда Нага и знает его в лицо, наверное. по крайней мере. это бы многое объясняло.
Сквайр закрыл глаза - от боли он все равно ничего не видел, а так хоть точки не прыгали перед носом. На ощупь коснулся стены лазарета, чтобы стоять на ногах, и не без усилий прислонился к ней правым боком, опираясь, на всякий случай, еще и второй рукой. Правда, голова привычно начинала расходиться по швам, и вторая рука через пару секунд переместилась на лицо и левый висок, чтобы сохранить все в целости.
Здесь все насквозь пропиталось холодом, но сейчас империал был этому только рад. Его медленно, но отпускало, в основном благодаря тщательному вспоминанию географии Дильестры и прилежащих земель. Лучше, чем думать о восточной части Терриллиума. О том, где сейчас Аскер он не думал по той же причине.

По всей видимости, этот человек действительно был важен Блау, потому как не стоило спрашивать дважды – он сразу согласился, чтобы она не шла за ним. Аскер на это не обиделась, совершенно, иначе бы она не спрашивала. Просто иногда нужно брать во внимание всю ситуацию и просто принимать некоторые вещи как должное. Быть там, где ей не следует быть она не хотела, если знала, что это может не понравится и если сама чувствовала, что и ей это не нужно. Возник только один вопрос – попросил бы Каил сам ее о том, чтобы она не шла за ним или нет? Всю дорогу он был погружен в свои мысли, наверняка относящиеся к этой самой встрече и размышлениям, найдет ли он нужного ему человека или же нет, поэтому был, возможно, немного рассеян. Кто знает, может он даже не подумал бы о том, чтобы попросить ее оставить его на некоторое время. Так или иначе, Тит была почти довольна, что предложила это, тем более что это давало возможность покинуть здание лазарета и выйти на свежий горный воздух. Ибо запахи витавшие внутри заставляли морщиться и хмурится – все-таки для некеора подобный букет ароматов куда более ощутим, чем для любого другого терранца, даже сохила, будь у него способность к звериному обонянию. Аскер прекрасно понимала саму ситуацию и могла принять наличие раненых, с гниющими ранами, но запах от этого все равно никуда не девался и раз уж была возможность не находится в месте, где они есть, то лучше бы воспользоваться этой возможностью.
На улице, не смотря на снегопад и довольно мерзкий ветерок, было свежо и даже приятно, пусть и непривычно холодно. Нет, в Блеймру такие температуры бывали, но ведь сейчас нужно брать в расчет летний сезон – что же творится в этих горах зимой? Северяне, чтоб их. Они-то наверняка привыкли к такой погоде, вон, некоторые рабочие чуть ли не с расстегнутыми воротниками ходят, а она стоит по щиколотку в снегу и трясется как осенний лист. И чтобы совсем не замерзнуть, приходилось ходить туда-сюда перед зданием лазарета, даже обойти его пару раз. Все это время Тит особо ни о чем не думала, потому что больше хотелось чтобы Блау уже вышел-таки наружу, сказал, тот ли это человек или нет, а после они вернулись бы в таверну. Хотя, если судить по тому, как долго он там был, человек все-таки оказался нужный и отчасти некеор даже порадовалась за империала, что он нашел то что искал и, в общем-то, выполнил свою работу. С другой стороны, это означало, что теперь ему действительно не придется думать о чем-то постороннем, и он сможет уделять внимание лично ей… Хорошо это было или плохо? Какое внимание, что им вдвоем делать? Два дня провести в постели? Они не кролики, в конце концов. Хотя, при таком-то холоде лучшего способа согреться и не найдешь.
«Даже не знаю что лучше: чтобы он ушел в горы или остался», - передернувшись от порыва холодного ветра, подумала Шэс, поднимая взгляд на горы, которые сейчас были куда ближе, чем когда они шли по улицам города, а как следствие, здесь было и холоднее, да и снега как-то побольше. Интересно, а на город с горы лавины не сходят? И вообще, где-то ведь в этой линии гор должны жить драгуны – доведется ли их увидеть? Они же, вроде как, огромные, с крыльями большими – вот уж с каким противником некеор не хотела бы повстречаться. Лучше уж с троллем – он хотя бы туповатый, а вот драгун… нет уж, увольте. Если и смотреть, то лучше со стороны и издалека, мало ли что у здешних драгунов за привычки и вообще традиции. Посмотришь на них не так, они тебе кровную вражду объявят…
На улице уже начинало темнеть, когда они пришли сюда, но сейчас словно стало еще темнее. Час или полчаса и на улице станет уже совсем темно - в подтверждение этому город внизу уже загорелся множеством фонарей. Каила все еще не было, а потому Шэс уже начала понемногу раздражаться. Точнее, ее раздражало то, что приходится ждать, наворачивая круги вокруг лазарета – и по идее ничего больше не делая - то есть, тратя, а еще точнее, теряя время. И замерзая при этом. Впрочем, все равно она никуда не торопилась, ей ничего не нужно было делать, а так хоть какое-то занятие – ожидание. Которое было поощрено в самый неожиданный момент – когда она уже собиралась завернуть за угол, чтобы еще раз обогнуть здание, на улицу вышел Блау.
Выглядел он не важно, но не заметил ее, а его лицо она видела лишь секунду, потому как он практически сразу же припал плечом к стене и даже стал придерживаться рукой. Аскер стояла далеко за его спиной, на углу здания и едва заметно хмурилась, глядя на него. Похоже, ему было очень плохо – то ли от того, что перестоял в затхлом, душном и дурно пахнущем помещении, то ли от разговора, который у него состоялся. Уши Шэс слегка прижались к голове, пока она думала, стоило ли к нему сейчас подходить – не лучше ли будет оставить его на какое-то время одного? И все-таки, на случай если ему плохо именно по первой причине, лучше бы стоять где-нибудь поблизости, еще отключится…
Неторопливые шаги сопровождались негромким скрипом снега, который прекратился, когда Тит остановилась чуть позади империала. Немного помолчав, она спросила:
- Эй, ты в порядке? – после чего слегка тронула его за левое плечо.
Блау как будто хотел что-то ответить, но у него словно ком в горле встал, а потому решил ограничиться лишь неопределенным жестом рукой. Шэс нахмурилась. Скорее всего он надышался всех этих ароматов в лазарете, вот его сейчас и мутит. По лицу так было очень похоже. - Тебе надо проветриться. Пошли отсюда.
Она как-то почти бережно взяла его за плечи со спины и повела вперед, вниз по протоптанной дороге, к городу. На горы опускался вечер, а потому не мешало бы уже вернуться в таверну и отогреться.

==> Таверна "Кров"

Отсутствующим взглядом скользнув по Шэс, империал без какого-либо сопротивления позволил увлечь себя по темнеющим улицам. Все вокруг плыло как в тумане, отчего Сквайр хмурился, пытаясь придать четкость изображению. Рук девушки он не чувствовал, равно как и в целом не вполне осознавал, что происходит: все его мысли, худо-бедно собранные в кучу, были нацелены на то, чтобы по крайней мере оставаться в сознании. Ради этого стоило отвлечься от сказанного Сабато, и в то же время, всё услышанное оказывалось чересчур важным, чтобы тут же забыть. Инсиду казалось, что он сделал шаг в верном направлении, одновременно не зная, куда именно движется, и что ждет в конце. И все-таки, не хотелось возвращаться обратно и топтаться на месте.
А что он вообще здесь делает? Империал замедлил шаг, опустив взгляд под ноги. Пустота, царившая в голове, отказывалась давать ответ, и пришлось напрячься, чтобы вспомнить суть дела. Дали ли показания Наги ему что-то ценное? Ему - может быть, да и для Дома он сделал, что мог. Сабато умрет и без его помощи, оттуда, где он оказался, уже невозможно выкарабкаться просто так. Возможно, лучше всего пересказать выясненные факты кому-нибудь из своих, с глазу на глаз, еще лучше - переговорить с отцом, наверняка у него найдется объяснение некоторым нюансам. Слишком много фраз, сказанных в лазарете, расходились с тем, что было известно ему самому. В общем-то, он не был обязан верить этому человеку, даже учитывая то, что ему не за чем врать, стоя одной ногой в могиле. Но зерно сомнения слишком быстро дало ростки, словно опираясь на что-то еще, только вот на что?

Улицы города.

В висках снова ухнуло, заставив остановиться и поморщиться от боли. Зато мгновение спустя ясность мысли вернулась, и Инсид осторожно покачал головой из стороны в сторону, отгоняя наваждение. Они уже вышли на улицы Генгера, по-вечернему пустынные и не слишком, как ему казалось, приветливые. Империал глянул на свою спутницу, помолчав какое-то время. Не смотря на то, что весь отрезок пути он не помнил, равно как и то, что делал или, может быть, говорил, она наверняка все хорошо понимает и помнит. И, пожалуй, он не смог бы объяснить происходящее, даже если бы захотел - сам не понимал, в чем дело. Вернее, понимал, но слишком смутно, чтобы разъяснять кому-то еще.
- Домой? В смысле... - Сквайр провел рукой по волосам, почувствовав, как на волосах тают снежинки - неотъемлемый атрибут северного города. - В таверну?
Не дожидаясь полноценного согласия, империал двинулся вглубь города, подняв ворот и стараясь не смотреть на девушку, однако тронув её за руку, словно приглашая следовать за собой.

==> Таверна "Кров"

Дорога к шахтам.

Шахты. Замечательное место, если хочешь на всю оставшуюся жизнь после этой работы получить кашель, дерущий горло, хронический насморк, поломанные конечности в лучшем случае приведенные потом в порядок, а также прочие проблемы со здоровьем, семьей, а где-то даже начальством. Вечный снег, холод, сырость и все что это за собой приносит. После Белых Земель, конечно, это место казалось раем, но вот в сравнении с тем же Эвэй, где довелось побывать на днях, раем был именно тот город. Раем вообще является то, что по сравнению с предыдущим – много лучше. До тех пор, пока не найдешь что-то получше или же пока это хорошее впечатление не подпортится чем-нибудь.
На улице было не очень холодно, по крайней мере, для Ван Кройц, чья работа большую часть жизни имела отношение к северным землям, где морозы такие, что и представить простому человеку будет сложно. Благо сейчас был летний сезон, а потому и холод был не столь сильным, но все же летящие в лицо хлопья снега заставляли постоянно поправлять капюшон, натягивая его сильнее на лицо. В некоторых местах дорогу уже расчистили и это было весьма кстати потому, что в других ноги проваливались в снег почти до колена. Из-за снегопада было как будто темнее, чем было, а небо казалось коричневым - погоду нельзя было назвать очень хорошей, но Дигерни нравилось. Но заглядываться времени не было, нужно было поспешить. Опаздывать на встречу не хотелось, хотя внутренние часы подсказывали, что в запасе в любом случае будет время – встреча с сэром Зигмундом заставила покинуть таверну несколько раньше, с другой стороны, так было даже лучше. Раньше начнешь - раньше закончишь, как говорится, к тому же ждать до завтрашнего дня желания тоже не было, если вдруг нужный человек не сможет подождать пару минут, в случае если бы со стороны Ван Кройц и впрямь было опоздание.

Сторожка недалеко от территории шахт.

Этот же самый человек сам опоздал на полчаса, вынудив Дигерни даже зайти в сторожку местной охраны, следящей, чтобы никто посторонний не подошел слишком близко к шахтам. За эти полчаса двое мужчин любезно угостили горячим чаем, пусть и не самым лучшим, хотя изначально предлагали эль, который держали на случай заморозков, от которого пришлось отказаться. За чаем удалось обсудить и проблемы в шахтах, как оказалось, было немало авантюристов, которые спускались в шахты, уверяя, что без проблем найдут источник всеобщего волнения, а потом этих людей выносили из шахт или свихнувшихся или уже мертвых. Кто-то говорит, что их смерть была вызвана диким страхом, однако почему-то никто не слышал ни их криков, ни чего-то еще. Кто-то и вовсе убегал из шахт «роняя тапки». Все это заставляло Дигерни хмуриться и слушать не перебивая. Мысли сами собой вернулись к сэру Зигмунду, заставив заметно помрачнеть. Однако это не касалось Ван Кройц – нужно было думать лишь о своем деле и ни на что не отвлекаться.
«Ага, попробуй тут», - хмыкнул внутренний голос, когда из окошка сторожки удалось разглядеть подошедшего человека, того самого, которого похоже и нужно было повидать Дигерни. Внешне он не представлял из себя ничего особенного: судя по чуть беловатым вискам уже достаточно повидавший в жизни, высокий, крепкий, с крупными чертами лица, явно сломанным носом, эдакий полушкаф, с развитой мускулатурой, в серых штанах, крупных сапогах и куртке. Мужчина довольно быстро заметил идущего от сторожки солдата, а потому направился навстречу, после приветственного взмаха рукой.
- Это вы Дигерни Ван Кройц? Мне сказали, что вы хотели со мной о чем-то поговорить, - начал мужчина. – Надеюсь, это не касается…
- Не говорите о том о чем потом можете пожалеть, дайте сперва задать вопрос, - рука поднялась ладонью вперед, призывая замолчать. – Давайте побыстрее все это закончим, и вы сможете вернуться домой, насколько я знаю, у вас сегодня выходной день.
- А… да.
- У меня всего несколько вопросов… - взгляд обратился в сторону лежащего внизу города, но после вернулся к мужчине, а рука указала в сторону шахт. – Пройдемся? Итак, мне говорили, что вас зовут Грибренс?..

Да, однако, разговор определенно стоил того. Мужчина действительно был одним из тех шахтеров, что уже боятся работать в дальних шахтах, но продолжает трудиться в тех, что поближе. После недавнего обвала, в котором ему «посчастливилось» потерять хорошего товарища, как оказалось было не очень много народа – в основном тэлийцы, ну и пара иностранцев, что было весьма любопытно. Иммигранты, едущие трудиться в шахтах, конечно, не были редкостью, если у них не было возможности зарабатывать как-то еще, однако в этом случае… да, среди пострадавших от обвала был один империал, что весьма заинтересовало Ван Кройц. Этому было уделено особое внимание, которое после окончания разговора пришлось продлить в разговоре с одной из врачей в находящемся недалеко лазарете. Как оказалось, находящийся в шахтах империал скончался в ночь с 15 на 16 инлания, что весьма расстроило – уж больно было велико желание поглядеть на этого… человека. Выжав из женщины все, что только можно было по этому поводу, Дигерни пришлось ненадолго предаться размышлениями и выстраиваниям цепочки событий. И что самое хорошее - или нехорошее, как посмотреть – все совпадало. Такое заключение пришло уже на обратной дорого, и что забавно - у той самой сторожки, у которой все началось.
Руки по привычке скрестились на груди, в то время как синие глаза, слегка прикрытые, смотрели на низ лежащий город, который небеса посыпали снегом. Ветер у гор был заметно сильнее, но благо он дул с севера, то есть в затылок, а потому капюшон с головы не слетал, лишь заставляя слегка трепыхаться на ветру пряди волос, выбившиеся из-под него. Клубы пара изо рта быстро таяли на холодном воздухе, но не менее быстро заменялись другими, в то время как мозг, если бы такое физически было возможно, мог бы греть все тело, уж больно активно шел мыслительный процесс.

Дорога к шахтам.

За все то время, которое вампир просидел в таверне, погода и не подумала хоть сколько-нибудь улучшиться. Снежок все также сыпал и сыпал, укрывая улицы, дома и деревья белой пеленой; ветерок, хоть и слабый, но достаточно пронизывающий нет-нет да и норовил забраться под одежду, - и это почти середина инлания. Впрочем, Амброзий, еще утром торопившийся найти теплое место, где можно было бы спрятаться от непогоды, сейчас едва ли замечал все это, лишь знай себе бодро вышагивал вперед, только чуть придерживая край капюшона, чтобы снег не летел прямо в лицо. Порой он даже улыбался собственным мыслям — предвкушал, как будет расписывать все, что произойдет с ним здесь, в письме. Конечно, кое-какие моменты придется опустить, однако в целом он считал, что принцессе читать про его похождения здесь будет приятно, ведь он собирается помочь бедным шахтерам, а что не очень честно начал... ну, она поймет. За этими приятными мыслями Амброзий не заметил, как город остался позади, и вернулся к действительности, лишь одолев почти весь подъем ведущей к прииску дороги.

Сторожка недалеко от территории шахт.

Собственно, вернул его к действительности особенно резкий порыв ветра, сорвавший с головы капюшон, который Крейн уже забыл придерживать. Здесь, наверху, было заметно холоднее, да и снег летел беспорядочно, несомый усилившимся ветром. Водрузив капюшон на голову, Амброзий огляделся и, приметив строение у дороги, бывшее, вероятно, пропускным пунктом и домиком охранников, следивших, чтобы на прииск не проникали расхитители королевской собственности, шпионы и просто любопытные, тут же вспомнил ту самую мысль, что посетила его на выходе из таверны «Кров».
«Вот дерьмо! Надо было сказать этому принцу, чтоб бумагу мне чирканул, чтобы везде пропускали и всячески содействовали,» - досадливо скривившись, подумал Амброзий. В самом деле, представиться-то он кем угодно может, и наплести тоже, да только приемы эти годились там, внизу, для подвыпившей публики, а здесь... У него ведь даже документов никаких нет, а подсунуть сторожам письмо, что покоилось сейчас за подкладкой куртки, в надежде на их безграмотность, - для этого удача должна была быть сегодня полностью на его стороне.
«А, ладно, придумаю что-нибудь по ходу дела,» - решил Крейн и потихоньку двинулся к сторожке, пряча лицо под капюшоном плаща, стараясь спастись от ветра, так и норовившего накормить снегом. - «Но слишком много врать тоже нельзя, раз я теперь работаю на сэра Зигмунда, ведь если испорчу ему дело, легких деньжат мне не видать...»
Уже на подходе к самой сторожке Амброзий почти было решил так и идти дальше, а если попытаются задержать, хорошенько намять охранникам бока, но все же здравый смысл еще не сильно пострадал от холода, и вампир деловито постучал в дверь строения, намереваясь обставить все честь по чести. Однако не суждено ему было, видимо, встать на путь благородных начинаний. На стук отворил один из охранников, подозвавший второго, пока Амброзий со всем свойственным ему высокомерием сообщал о том, что прибыл по приказу рыцаря-Дракона, сэра Зигмунда, для сбора сведений по творящимся в шахтах беспорядках. Слушали они внимательно, кивали головами, и вампир уже решил было, что дело в шляпе, как один из охранников вежливо попросил «почтеннейшего» показать «документики».
«Надо было про исфирийские искусства врать...» - сокрушенно подумал Амброзий и со всей своей вампирьей силы врезал человеку промеж глаз. Охранник влетел внутрь сторожки, сшибив с ног своего напарника, не успевшего сообразить, что к чему; вампир со злобной ухмылкой перешагнул через порог следом.
- Вот вам документики, — прошипел Крейн, хватая стул и опуская его на голову второго охранника. - С печатью!

Вообще, хорошо было бы уже вернуться в таверну и проверить свои догадки, а по пути еще опросить местное население, но почему-то и шага не последовало в сторону городка. Может быть просто хотелось оттянуть бесполезные шатания по городу, хотя бы потому, что нужный человек уже был мертв, а с другой стороны, нельзя было так оставлять новые лица в этой истории без более тщательного изучения. Однако, не стоило сбрасывать со счетов и то, что сэр Зигмунд имел к этим самым лицам самое прямое отношение, а он все-таки не был таким уж второсортным солдатом и чтобы сомневаться в каких-то его решениях нужно было иметь веские причины. И пусть причины в данном случае были, их было необходимо подкрепить доводами. Хватило и того, что этот солдат, пусть и не самый обычный, позволил себе некоторые вольности в адрес Ван Кройц, что заметно подорвало желание иметь с ним дело. И не потому, что было обидно или что-то вроде того, просто для Дигерни такие вещи были важны, а вот сэру Зигмунду, похоже, не настолько. Впрочем, сейчас это лишь ненужные размышления, все самые основные мысли уже приходили несколько раньше, а потому сейчас во все это углубляться по новой было лишним. Тем уж более, что взгляд зацепился за подходящего к шахтам человека, который казался издалека каким-то знакомым. Когда же он приблизился на достаточное расстояние, а ветер сорвал с его головы капюшон, стало ясно – это был тот самый белобрысый из таверны. Что с ним связывало сэра Зигмунда? Вряд ли что-то очень уж серьезное, взять хотя бы то, что познакомились они прямо там, в таверне, и за сим моментом Ван Кройц удалось внимательно наблюдать. Правда со стороны Дигерни было и некое удивление, когда спутники рыцаря сели вместе с этим человеком за один стол. Нашли общее дело или тему для разговоров? Вот с этим вот? Весьма любопытно.
Когда мужчина приблизился еще ближе, взгляд Дигерни отметил красный оттенок его радужки, заставив мысленно отметить явно не человеческую природу этого субъекта. Подходить к нему и уж тем более заводить разговор в планы Дигерни пока не входило, а потому за мужчиной оставалось следить лишь краем глаза. Тот в свою очередь уже пытался наладить общий язык с охранниками территории шахт, да вот только в какой-то момент все резко изменилось. Ван Кройц удалось понаблюдать за тем, как белобрысый ударил одного охранника, а затем изрядно забил второго стулом, благо, дверь в сторожку осталась открытой.
Вообще, как Дракон, Дигерни бы не помешало вмешаться, однако, сейчас задача была другая, и вмешиваться в дела другого Дракона не было никакого желания, как и права, если брать устав. Если только бы это не была экстренная ситуация, к которым эта точно не относилась. Хотя это, конечно, была отговорка - на самом деле просто хотелось посмотреть, что будет дальше. Охрана здесь все же не лыком шита, и без участия Драконов до этого справлялись ведь как-то. Конечно, если что случится, придется вмешаться, но пока что в этом действительно не было смысла. А вот в бездействии с личной стороны был особый смысл, который впоследствии поможет кое-какому делу. Рука по привычке похлопала рукоять меча, в то время как взгляд скользнул по городку внизу и вновь вернулся к сторожке.
- Эй, ты, белобрысый! – эдакий окликающий полукрик с ухмылкой на губах. – Начальник-то твой тебя за это потом в хорошего танцора не превратит?

Амброзий как раз раздумывал над тем, связать ли охранников, пока они без сознания, заткнуть им рты и оставить здесь или лучшее вообще прирезать, а трупы оттащить подальше, когда вместе с порывом ветра, качнувшего распахнутую дверь сторожки, до него донесся насмешливый окрик. Вампир схватился за рукоять меча и резко развернулся, однако высвобождаемый клинок замер на полпути, стоило только Крейну получше вглядеться в силуэт, вырисовывавшийся сквозь снежную круговерть, и даже если глаза еще могли подвести, то голос, прозвучавший знакомо, развеял последние сомнения, — это был тот самый незнакомец из таверны, со шрамами, с которым отходил поболтать Зигмунд, но что было совсем нехорошо — этот тип, насколько понял вампир, являлся рыцарем-Драконом.
«Дерьмово...» - вытянутый было до половины клинок медленно вполз обратно в ножны. Амброзий шагнул к двери сторожки, попутно пнув бесчувственное тело одного из охранников, и остановился на пороге. И как объяснить свои действия этому Дракону? Тут самый распоследний дурак поймет, что он напал на людей, просто исполнявших свою службу, без всякой разумной причины. А впрочем, почему рыцарь не кидается арестовывать его немедленно? Серо-алые глаза подозрительно сощурились, однако данного факта никак нельзя было отрицать — с того места, где стоял рыцарь, прекрасно просматривалась та внутренняя часть сторожки, где без сознания лежали люди.
«Эй, стоп!» - Амброзий вновь взялся за рукоять меча. - «А разве Зигмунд не говорил, что сомневается насчет этого типа? Вроде говорил, что он не представил никаких доказательств в подтверждение своего статуса...»
Точно, так оно и было. Крейн был не из тех, у кого в одного ухо влетало и тут же из другого вылетало, иначе никакие слухи и сведения в его голове надолго бы не задерживались, так что на правильность и верность услышанного можно было положиться без опасений. Только... что теперь делать с этим «рыцарем»? Три трупа за десять минут — не слишком ли много для начала?
- За свое здоровье беспокойся, приятель, — надменно протянул Крейн и, перешагнув через порог, сделал два шага навстречу незнакомцу; снег дважды скрипнул под его тяжестью. - Я делаю свою работу, как умею. А тебе тут чего надобно? Не захотел Зигги тебя нанять, думаешь еще разок попытаться уговорить его? Это бесполезно. Но за пятьдесят аданов я могу попросить за тебя.
В самом деле, а не наемник ли этот парень? А Дракона приписал себе для большего весу, также, как и сам Крейн совсем недавно вещал о сфирийских искусствах. Что ж, тогда нельзя не отметить его смелость.

Ох, как хорошо было то, что этот парень сказал именно то, что сказал! Это словно дало Дигерни крылья, что можно даже было посчитать символичным. И пусть слова его стоят куда меньше, чем слова сэра Зигмунда, и опираться на них, в общем-то, не стоит, все равно было очень хорошо, что этот белобрысый сказал свое слово и оно получилось именно таким. Взгляд на секунду обратился на охранников, которые остались в сторожке.
«Хм, странно, один удар, а они уже без сознания? – промелькнуло в сознании. – Солдаты, которых сюда поставили как раз за габариты, силу и возможность противостоять тем, кто может попытаться пройти на территории шахт – и слегли с одного, по сути, не столь серьезного удара? Что за чушь? Либо они здесь зря сидят, либо удар был куда как крепче… у стула, похоже, даже ножка погнулась. Черт, хорошо, что он не металлический. А этот… чем думает, нападая вот так, при другом человеке, кем бы он ни был? Или это все просто провокация? Или же он просто больной на голову и не понимает, что его может ждать за подобное, особенно, если в его больном мозгу вспыхнет идея достать меч и попытаться достать им меня. Не хотелось бы его сейчас убивать, иначе нечем будет подкрепить свой дополнительный доклад. Ощутимое всегда было предпочтительнее слов, даже если это слова человека вроде меня. К сожалению. Ладно, посмотрим, что с тобой делать, красноглазый. Хм, мышка-альбинос, а может даже крыса, иначе не скажешь».
- Сэр Зигги? Отличное прозвище, - последовала усмешка. – Слушай, мы ведь с тобой все прекрасно понимаем, да? Ты напал на охрану, мне довелось это лицезреть, но я не пытаюсь тебя остановить или позвать солдат. Куда бы вы там не направлялись, если сэр Зигги отдает такие приказы, значит у него есть на то дело и, черт возьми, я хочу иметь долю в нем! – вновь усмешка. Да, теперь все встало на свои места. – Хотя, неужели ты думаешь, что если он взял в команду тебя, однорукого, он не возьмет меня, учитывая мои навыки владения оружием?
Взгляд метнулся к дороге в город, затем вернулся к белобрысому.
- Но, я не собираюсь с тобой ссориться. По крайней мере пока. Но твое предложение… буду иметь в виду. Только зачем вам столько людей? Почему ты не уверен, что он может взять меня на твое место? – левая бровь вопросительно приподнялась.

Левый уголок рта вампира слегка приподнялся, обозначая довольную усмешку. Слова незнакомца несказанно порадовали его, - судя по ним, тот был одного с Амброзием поля ягодой и уж точно с Драконами и рядом не валялся, к тому же обладал не меньшими корыстием и расчетливостью, чем сам пират... и не меньшей амбициозностью. Во всяком случае, вампир расценил его последнюю фразу как намек на попытку отобрать вожделенное место силой; конечно, ему это не понравилось, однако и восхищения не могло не вызвать.
- Тайные исфирийские искусства, коими я владею, восполняют это увечье с лихвой, — с важным видом сказал Амброзий. - Так что на мое место тебя Зигги не возьмет, я незаменим. Разве что ты можешь попытаться убить меня.
Он улыбнулся явственнее, впрочем, все еще не показывая клыков. Незнакомец не казался ему опасным, хоть и держал меч под рукой; расстояние, разделявшее их, было достаточным по прикидкам вампира, чтобы успеть среагировать вовремя, если тот попробует выкинуть какой-нибудь финт, - некоторая осторожность все же не была лишней, ведь, насколько бы превосходно он себя ни чувствовал сейчас, однорукость никак нельзя было сбрасывать со счетов, пусть на его стороне и оставались вампирьи сила и скорость.
«Хм... а надо бы проверить в деле, насколько же моя боеспособность поумерилась,» - мельком подумал он, и действительно, с тех пор, как он потерял руку, ему еще не приходилось драться по-настоящему, будучи в хорошей физической форме, - во время передряг в Сфирии он был на грани истощения, а в Дайлме единственный человек, подвернувшийся ему под руку, бойцом был никудышним. Однако момент для того, чтобы проверять свою силу, сейчас был не очень подходящий, - раз уж он взялся выполнять задание, надо заниматься именно им и не растрачивать время попусту.
- Но не думаю, что ты хочешь закончить свои дни здесь, — добавил после секундной паузы Крейн и на этот раз оскалил клыки в издевательской усмешке. - Ни какие навыки тебе не помогут. Я-то щадить твою шкуру не буду, не люблю, знаешь ли, когда всякие щенки путаются под ногами. Так что у тебя только два выхода — либо заплатить мне, чтобы я уговорил своего патрона принять тебя в команду, если уж тебе так нужно это дело, либо валить отсюда подобру-поздорову и забыть обо всем, что тут видел.

«Свинья не резанная», - выплюнуло сознание, когда белобрысый опять упомянул о своих тайных исфирийских искусствах. Бред отборный, ничего не скажешь, додумался же такую версию еще толкать как истину. Либо он действительно плохо соображал, что делать нужно, а чего не стоит, либо знал что-то, что могло ему в случае чего исключить неприятные ситуации, на случай, если что-то пойдет не так, как он хочет. А на счет этого были очень большие сомнения. Но на охрану на глазах другого будет нападать действительно либо последний идиот, либо «владелец тайных искусств», однако это уже было поставлено Ван Кройц под сомнение. Пусть и не исключено. Может, у него и был какой-то козырь в кармане, один даже трепыхался среди возможных версий, но это точно бы не могло относиться к искусствам, о которых упоминал белобрысый. Наверняка просто сказал, чтобы придать этому своему скрытому козырю устрашающий вид, чтобы никто не рисковал проверить, врет он или нет. Расчет на простаков, а этот парень явно еще не понимает, с кем связался. Хотя, так даже лучше.
Белобрысый же продолжать свою пафосную речь о своей особенности и незаменимости, не забыв еще разок упомянуть интересующего Ван Кройц рыцаря. Слова явно были сильно преувеличены, но сейчас волновало немного другое. Парень явно редкостное трепло, если найти нужную ниточку из него вывалится столько информации, сколько из лошадей не вываливается…
- Что же, твой патрон тебе так мало платит? – на лице проскользнуло легкое удивление. – Он ведь вроде рыцарь, неужели у такого как он не хватило средств для оплаты помощи от человека с «тайными исфирийскими искусствами»? Или он просто не поверил тебе? Хотя, неудивительно, он же еще не видел тебя в деле, да? Могу поспорить, тому империалу он доверяет куда больше, чем тебе, и не удивлюсь, если они там уже сидят и думают, как избавиться от надоедливого однорукого, если уже не придумали. Вот давай, припомни, они тебе уже заплатили? Если нет, то зачем ты сейчас выполняешь за них черную работу? – легкий и короткий смех. – Да, не удивлюсь, если они сейчас сидят и смеются над тем, как удачно избавились от кого-то вроде тебя. Ты сейчас сделаешь, что им нужно, а потом они найдут крохотную ошибку и упекут тебя за нее в тюрьму. Взять хотя бы этих, - взмах в сторону сторожки, - тебе даже документы не дали. А ты и побежал, а вот этих побитых охранников против тебя запросто можно будет использовать. Не подумал об этом, когда шел сюда, м? Или твой патрон сам приказал тебе пробираться через это место с боем? – синие глаза легка сощурились, в то время как уголки губ поползли вверх.

Сторожка недалеко от территории шахт.

Подходя к сторожке, он почувствовал что-то неладное – может быть, потому, что недалеко от раскрытой двери в неё стояли Амброзий Крейн и тот самый претендующий на звание «дракона» Дигерни, охранников же не было видно и в помине. Было в этом что-то неправильное... «Что это?! Чёрт побери! Измена?!»
«Черт возьми, неужели Крейн не удержался?»
Злостное подозрение прорывалось в его мысли, менее всего Руфусу хотелось сейчас увидеть обоих охранников валяющимися с перерезанными не ножом горлами, что он даже сжал кулаки от гнева и чувства собственного бессилия. «Всё кувырком!»
– Что здесь происходит? – громко спросил он, подходя поближе к Крейну и заглядывая внутрь сторожки. Охранники лежали, а крови не было. Сердце забилось быстрее – «Слава Единому, живы!..» – забрезжила надежда в груди. Принц оглянулся на подходившую к нему заядлую парочку друзей – мага и инженера – и, указывая рукой внутрь сторожки, распорядился: – Сэр Виллем, помогите, пожалуйста, этим людям. – Блеймриец, опасливо косясь на Крейна, осторожненько, бочком-бочком, словно краб, обогнул Амброзия, прошмыгнул внутрь, возложил ладони на голову одного из охранников и закрыл глаза. Найт, опершись о топор, стоял несколько в отдалении – с весьма озадаченным видом.
– Я же просил вас не затевать ни с кем драку, Крейн? – отходя от чувства пережитой, но не случившейся опасности – воображённой смерти обоих охранников от клыков Крейна – сказал принц уже тоном потише. Может быть, не стоило затевать всю эту перебранку перед посторонним? Однако удалить Дигерни казалось ему в данный момент сложнее, нежели временно смириться с его присутствием.
«Лишь бы только у сэра Виллема всё получилось...»

По мере речи незнакомца надменно-покровительственное выражение на лице Амброзия медленно сменилось на досадливо-подозрительное. Слова попали точнехонько в самое уязвимое место вампира — его мнительность по поводу отношения к нему окружающих. Нет, он мог не сосредотачивать на этом внимания, мог вообще забыть о том, что вовсе не подарок и поведением своим лишь сам же и подогревает неприязнь в отношении себя, но только когда был уши поглощен очередной авантюрой и когда ему никто не делал соответствующих намеков. Столь прямые слова незнакомца возымели действие, равносильное удару под дых.
- Насчет того, что я не могу добывать деньжат самостоятельно сверх положенной оплаты услуг, уговору с Зигги не было, — бесстрастно, как ему казалось, произнес Крейн, стараясь не подавать вида, что задет за живое. - Так же, как и о том, какими способами я буду делать свою работу. Так что я делаю так, как считаю нужным. Быстро, эффективно, затрачивая наименьшую толику усилий для достижения результата. И да, задаток я уже получил.
Вампир, наконец, смог совладать с собой и вновь насмешливо улыбнулся. В конце концов, незнакомец ушел из таверны до того, как Амброзий закончил переговоры с принцем, так что ему просто неоткуда знать, на чем они сошлись.
- С чего ты так за меня разволновался? Тебе какой вообще в этом всем интерес?
В самом деле, мнительность мнительностью, но все сказанное этим типом можно было истолковать и как попытку просто-напросто прощупать слабые стороны самого Крейна, чтобы потом найти способ вывести из команды Зигмунда. Силой совладать с ним парень явно не может, так значит, решил действовать хитростью. Конечно, нельзя было исключать и того, что он прав, и кто-нибудь из них, если не принц, то империал точно, уже каким-то образом вычислил его... хотя зачем строить такие хитрые комбинации, если можно просто взять и арестовать? Нет, на взгляд Крейна, это был слишком сложный и затратный путь, учитывая статус и влияние Руфуса; даже если он не хотел светить своим родством с королем, то рыцарство свое ничуть не скрывал, а одного этого уже было более чем достаточно. Другими словами, как бы не страдало от такого вывода самолюбие Крейна, однако он понимал, что по большому счет как второсортный пират не стоит таких сложностей.
«О, а вот и Зигги!» - скривился от досады Амброзий, краем глаза заметив подходящую к сторожке компанию. Право, не стоило ему задерживаться, надо было просто проскользнуть мимо охраны, пользуясь непогодой, а теперь еще придется объясняться с новоявленным «патроном».
- Да все в порядке, — проводив блеймрийца насмешливым взглядом (опасливое поведение которого так и подмывало замахнуться на него с криком «Буу!»), поспешил заверить принца Амброзий. - Не было никакой драки. Они всего лишь спросили пропуск, у меня его не было, ну так я и стукнул их маленько. Скоро очухаются. Но я согласен, нехорошо получилось.
Снисходительно улыбнувшись Руфусу, он кивнул, указывая в сторону незнакомца.
- К тому же этот братец все видел. Убрать его?

Сторожка недалеко от территории шахт.

Ещё на подходе к сторожке, высящейся на заснеженном склоне неподалёку от входа в шахты, Тачиро послышались чьи-то отдалённые голоса. Оба казались знакомыми, а один – и вовсе знакомым: от этого голоса брови Тачиро сошлись на переносице. «С кем он там болтает, этот пират? Опять охране зубы заговаривает по поводу своих «тайных искусств»? Погодите-ка… А это ещё что?!?»
От представшей перед его глазами картины Тачиро мгновенно положил руку на эфес меча, готовый выхватить его при первой необходимости. У сторожки он узрел белобрысого пирата… и того странного типа из таверны, который представлялся Рыцарем-Драконом. Первый имел недовольный вид, на лице второго красовалась ехидная усмешка, как будто он только что ловко поддел вампира. Но самое главное – дверь караулки была распахнута, и в проёме двери охотник узрел подошвы чьих-то сапог, обладатель которых явно пребывал в лежачем положении. Охранник?
«Проклятье! Что ещё он тут натворил, этот головорез? Неужто уже успел охранникам кровь пустить? Сколько упыря ни корми, он всё на чужую глотку клыки щерит…». Тачиро внутренне собрался, готовясь к схватке.
Впрочем, приблизившись следом за сэром Руфусом к сторожке и заглянув внутрь, он убедился, что всё не так страшно. Охранники распростёрлись на полу – но, похоже, не были ранены: скорее, лишились сознания. Над одним уже склонился сэр Виллем. Поняв, что тут разберутся и без него, империал повернулся к вампиру.
– Я же просил вас не затевать ни с кем драку, Крейн? – холодновато поинтересовался сэр Руфус, глядя на пирата. Тот, между тем, уже нацепил на лицо свою обычную гадко-высокомерную гримасу и смотрел снисходительно.
– Да все в порядке, – заявил он, не отводя глаз и вообще не демонстрируя никаких признаков неловкости. - Не было никакой драки. Они всего лишь спросили пропуск, у меня его не было, ну так я и стукнул их маленько. Скоро очухаются. Но я согласен, нехорошо получилось. – Повернувшись, он кивнул в сторону рыцаря в меховом плаще.
- К тому же этот братец все видел. – добавил он. – Убрать его?

«О, Единый, он что, неужели и вправду считает, будто всё возможно решить с помощью силы?!» – на лице Руфуса на секунду проступило страдальческое выражение. – «Это и есть те самые «сфирические искусства», которыми он так хвалился?»
– Я тебе покажу «убрать». Даже не думай, – произнес он сердито. – Неужели ты и впрямь думаешь, будто все проблемы решаются способом мордобития?
«Глупейшая ситуация!» Что могло бы оказаться более унизительным, чем воспитывать антисоциального вампира на глазах то ли рыцаря-Дракона, то ли нет? В особенности, когда вампир настолько превосходил их в силе и быстроте реакции, что на силовые методы убеждения полагаться было бесполезно.
Однако этого требовал долг – а стало быть, отступать было некуда. И почему-то вдруг для него оказалось важным – он это чувствовал – объяснить упырю, что теперь тот находится в одной лодке с законом – если, конечно, хочет и дальше участвовать в расследовании непонятных случаев в шахтах. Именно объяснить, чтобы тот понял, а не заставить его соблюдать закон с помощью силы – потому что, в таком случае, чем же будет тогда отличаться от него он, Руфус.
– Твое счастье, если они скоро придут в себя, – холодно сказал он, кивнув в сторону сторожки. От сэра Виллема не было ни слуху ни духу, так что ситуация оставалась пока ещё напряженной. – Ты же сам вызвался помочь этим людям, а теперь – вот как с ними поступаешь.
Постепенно принц начинал чувствовать, что, по-видимому, несколько переоценил свои ораторские и воспитательные способности в отношении вампира.

Все с этим белобрысым было ясно: явно не чист на руку, переоценивает свои возможности, скрывая некоторую немощь под неприкрытым враньем, которого придерживается лишь из принципа, едва получив намек на работу с рыцарем, воображает себя одним из его людей, которым все можно, рассчитывая на то, что его потом не упекут за это за решетку. И какое объяснение: рыцарь не уточнял, как выполнять работу! Ловкая отговорка, ничего не скажешь. Интересно, врет и сейчас или сэр Зигмунд действительно настолько слеп? А этот был редким перцем, если брать по наглости, хотя, в обязанности Дигерни не входило общение с такими представителями живого, простите, животного мира, поэтому это утверждение могло быть ошибочным. Кто-то наверняка встречает таких куда как чаще. И что было еще совершенно точно ясно – парень был уголовником, потому как люди действующие в ладах с законом не станут выполнять работу таким вот образом, и тут же говорить, что такова его манера ее выполнения. Грубо говоря, подтвердил, что все это сделал в здравом рассудке. Честное слово, зря. Лучше бы прикинулся чокнутым, глядишь, может его бы упрятали не в тюрьму, а в дурку, там хоть кормили, а этому наверняка не хватает денег, если судить по его внешнему виду. Однорукий бандит, не удивительно, что не умеет выполнять работу чисто, нагадит как сможет – такому лучше бы действительно прикинуться психом и попасть в руки врачей. В его положении лучше сидеть в крепости для умалишенных, исправно кушать и выходить на прогулки, чем нарываться на неприятности и вынуждать добропорядочных граждан калечить себя и бросать в тюрьму. Хотя, кто знает, может ему там понравилось и он хочет вернуться?
- С чего ты так за меня разволновался? Тебе какой вообще в этом всем интерес?
- Интересуюсь фауной, - последовал ответ, прежде чем до уха долетел звук скрипящего снега и легкого бренчания металла. Повернув голову вправо, Дигерни удалось мгновенно зацепиться взглядом за приближающиеся темные силуэты, среди которых очень быстро узнавался сэр Зигмунд и его спутники. Однако вовремя они, избавили от необходимости искать их.
– Что здесь происходит? – вот так прямо, с порога раздался вопрос. Любил все-таки этот мужчина задавать вопросы, этого у него не отнимешь. Взгляд проследил за рыцарем, а на лице все это время было совершенно спокойное выражение, даже слегка ожидающее и говорившее «ну что, закончили?». В этот же момент краем глаза удалось заметить и приближающуюся немного с другой стороны темную фигуру, должно быть запоздавший империал. Быстрый взгляд в нужную сторону лишь подтвердил догадку.
– Я же просил вас не затевать ни с кем драку, Крейн? – этот вопрос заставил Ван Кройц мысленно усмехнуться. «Ну да, он попросил… гений!»
- …Они всего лишь спросили пропуск, у меня его не было, ну так я и стукнул их маленько. Скоро очухаются. Но я согласен, нехорошо получилось.
«…И еще один».
- К тому же этот братец все видел. Убрать его? – здесь брови у Дигерни приподнялись, а удивленно-вопросительный взгляд устремился на сэра Зигмунда, мол, да, вы меня уберете?
– Я тебе покажу «убрать». Даже не думай. Неужели ты и впрямь думаешь, будто все проблемы решаются способом мордобития?
Наблюдать за всем процессом разговора вероятного бандита и рыцаря-Дракона, который додумался взять его к себе в напарники (хотя, может быть он настолько слеп, что не видит, кого берет, кто знает) было крайне любопытно. Способ убеждения рыцаря вообще привел Ван Кройц в восторг – он правда пытается разговаривать с этим белобрысым как с нашкодившим ребенком? О, Единый… можно бы было что-то сказать, да только смысла в этом не было – люди же разговаривают, не дело их перебивать. Хорошо-хорошо, это еще одна отговорка. Едва заметная усмешка сопроводила эти мысли.

- Ну, вообще-то да, так можно решить большинство проблем, легко и непринужденно, — произнес Амброзий в ответ на увещевания рыцаря, однако же без обычной своей насмешливости, немало удивившись тому, что Зигмунд не велел своим компаньонам немедленно схватить его или просто не набросился на него с оружием сам. Он ожидал чего угодно — обвинений, оскорблений, насмешек или драки, но только не вполне нормальных слов, пусть и произнесенных холодным тоном, что, в общем-то, тоже было понимаемо. Конечно, на какой-то миг вампир все-таки насторожился, задавшись вопросом, а зачем вообще принцу так любезничать с ним, однако подходящую причину отыскал быстро, - просто Руфусу очень нужно поскорее выполнить свою миссию и не в его интересах ссориться с тем, кто действительно в силу обладания определенными способностями может ему в этом помочь. Мысль эта немало потешила самолюбие Крейна, так, что он даже заметно просветлел лицом и вывесил на нем вполне мирную человеческую улыбку.
- А они это заслужили. Я им сразу сказал, что спешу, могли бы и сообразить, что мне не до возни с бумажками, — он слегка повел здоровым плечом и вновь кивком головы указал в сторону незнакомца в плаще с меховым капюшоном. - Если бы не этот, я бы уже был на месте.
Настороженно покосившись на подошедшего империала, - вот уж от кого стоит ждать неприятностей, так от него, уж слишком темная личность, - Амброзий решил, что человеческое отношение вполне заслуживает человеческого же объяснения.
- По правде говоря, я его поначалу не заметил, — вздохнул он. - А он тут походу ждал тебя, Зиг... мунд, говорит, хочет быть в доле. Может быть, все-таки убрать? Глянь на него, типичный пройдоха.
Незнакомец, молчаливо наблюдавший за всеми ними, не нравился Крейну с каждой секундой все больше и больше, особенно его насмешливое выражение лица.
«Ишь, смотрит... Будто за возней детишек в песочнице наблюдает,» - подумал он, чувствуя возрастающее раздражение, и непроизвольно вновь взялся за рукоять меча. - «Он что, думает, умнее всех тут? Эх, попадись он до того, как мне ввязаться в это дело, я бы от него мокрого места не оставил.»

– Ну, вообще-то да, так можно решить большинство проблем, легко и непринужденно. – Вампир заметно хорохорился, хотя и без своей обычной язвительности. «Неужели удалось сказать что-то, что смогло его зацепить?»
Руфус решил продолжить в том же духе.
– Вообще-то так можно нажить большинство проблем, легко и непринужденно, – отозвался он в тон вампиру. – Неужели до сих пор не заметил?
Он отступил на шаг, заложил руки за спину, демонстративно смерил взглядом вампира и сказал:
– Можно иметь самые феноменальные способности – и загубить их бездарным исполнением. Значит, ты утверждаешь, что тебя сумел остановить – извините, что использую вас в качестве примера, сударь, я только цитирую его слова – «типичный пройдоха»?
«Интересно получается с этим Дигерни» – пришла в голову несколько запоздалая, но пока ещё не последней свежести мысль. – «Мне он представился рыцарем-Драконом, Крейн опознаёт его как «типичного пройдоху». Каждый видит в нём что-то своё...»
«Человек с тысячью лицами, человек-хамелеон – да и только!»
Но, независимо от того, как обстояло дело с сэром Дигерни, в разговоре с Крейном не следовало перегибать палку. Ирония хороша в меру: если переборщить – возникает привыкание, и тогда теряется эффективность.
– Так всегда бывает, если недостаточно продумывать свои действия. И второго шанса может уже не быть.
«Ну, всё... Хватит подслащать пилюлю. Пора рубить.»
– У тебя есть пять минут, – снова начал он, более жестко. – Пять минут, чтобы убедить меня в том, что такого больше не повторится. Думаешь, ты единственный, кто владеет такими способностями в Тэлойе?
Последние слова были блефом, блефом чистой воды. Руфусу и одного Крейна было слишком много. А чтоб, по собственной воле, пригласить в свою команду ещё одного вампира?
Даже если бы у него были законопослушный характер и две руки...

Пока тон рыцаря был достаточно нейтральным, Амброзий слушал с деловитым видом, поначалу не соглашаясь, но и не испытывая желания возражать и доказывать. Слова Зигмунда, в общем-то, были справедливы, вампир ввиду образовавшейся из-за его непоследовательности заминки и сам понимал, что надо было действовать тоньше; он даже почти готов был это признать.
- Минуточку, но он меня не останавливал, — улыбнувшись, произнес Крейн, решив, что это достаточно важная деталь в представлении принца об общей картине всего, что здесь произошло, и поэтому ее необходимо поправить. - Может быть, он и пробыл здесь достаточно для того, чтобы увидеть все, что я сделал, однако ж помешать мне не попытался. Хороший человек так не поступил бы. Плевать ему на этих людей, да и только.
Однако стоило Зигмунду сменить тон, и Амброзий, смерив его удивленным взглядом, гордо выпрямился, вернув своей физиономии обычное пренебрежительное выражение. Он уже готов был по привычке оскалиться и наговорить гадостей, однако налетевший порыв ветра, сбросивший полу плаща с левого плеча, заметно охладил его пыл. Крейн мысленно вздохнул. Проще всего было сейчас развернуться и уйти, если бы он не был уверен, что за ним тут не вышлют солдат, однако не это, конечно, останавливало его, а едва видневшиеся сквозь снежную пелену горные вершины, манившие своей тайной. Конечно, можно было пробраться туда в одиночку, но по здравому размышлению с его увечьем это было бы равносильно самоубийству, как бы он не пытался убедить себя в обратном.
- Нет, я так не думаю, — вздохнул Амброзий, неохотно склонив голову. - Ладно, я все понял. Нет, я правда хотел сделать все быстро, чисто и без таких приключений, но... у меня нет в этом опыта.
Он гордо и вместе с тем повинно взглянул на принца, словно говоря: видишь, насколько я готов тебе доверять, раз признаюсь в таких вещах.
- А вообще это потому, что я забыл у тебя бумагу нужную взять, — сказал он чуть веселее. - Но я даю тебе слово капитана — с этого момента постараюсь делать все, как прикажешь. В смысле — по-нормальному. Ну, по-хорошему. Как добрые люди поступают, короче.
«Хм... пожалуй, не слишком убедительно...» - подумал вместе с тем Крейн, однако никаких более подходящих слов ему в голову никак не шло, да и гордость не позволяла обещать более того, что он уже наговорил.
«А, дерьмо! Если не поверит, пусть его демоны дерут, а я тогда займусь этим делом самостоятельно, чем бы мне все это не обернется,» - решил он спустя секунду.

Сначала вампир попытался спорить – как будто не понимая, что с каждым словом увязает всё глубже и глубже, и что имеет значение не то, остановили ли его, или же он остановился по собственной воле. Неправильным был сам подход.
Потом же – непонятно по какой причине – тон его неуловимым образом изменился, слова стали более трезвыми и рассудительными... Появилась готовность к компромиссу, которую он извлек откуда-то – словно фокусник живого кролика из шлема.
И в этот момент непостижимым образом что-то – возможно, что даже не слова, а сам тон вампира убедил Руфуса, будто Крейн действительно хотел сделать всё, как лучше, а ошибся лишь по неопытности, из-за незнания правил жизни в человеческом обществе. Наверное, отвык от него, покуда изучал тайные искусства там, у себя в Сфирии.
– Ну... Хорошо... Пожалуй, мне действительно следовало представить тебя им как полагается. – он шагнул к двери в сторожку, сделал ещё несколько шагов от порога и очутился внутри неё. – Ну, как там у нас идут дела, сэр Виллем? Что с ними?
– Ну... как сказать... Если говорить попросту, для тех, кто не разбирается в магии, – Виллем отодвинулся в сторону, дабы улучшить обзор тел, и начал вытирать об себя руки. – Я залечил полученные ими синяки и повреждения – с этим всё в порядке. А вот сколько они пробудут без сознания, сказать затрудняюсь. Голова – это очень такой, понимаете, серьёзный предмет...
То ли он говорил правду, то ли пытался несколько приукрасить и преувеличить результаты своей работы – Руфус судить не мог, для этого у него было недостаточно знания о магах. Несколько удивляло, что охранники ещё не пришли в себя, если Виллем действительно смог залечить все повреждения. Хотя, с другой стороны, возможно, как раз это и являлось в порядке вещей – а он просто не знал, недоставало опыта.
Виллем достал у себя откуда-то из кармана платочек, вытер лоб – и этот жест сумел убедить Руфуса в том, что маг работал на совесть.
– А это действительно он натворил? Одной правой? – неожиданно вдруг каким-то странным полушепотом переспросил Виллем.

Тачиро, так и не убравший руки с эфеса меча, вслушивался в разговор рыцаря и пирата. Временами он переводил взгляд на незнакомца в меховом плаще: в эти минуты во взоре его появлялось подозрительное выражение. Тот тоже выглядел напряжённым – в отличие от болтливого Крейна он, похоже, осознавал всю серьёзность ситуации. А ситуация в самом деле выглядела напряжённой. Взаимное недоверие всех трёх сторон – пирата, незнакомца и рыцаря с соратниками – прямо-таки чувствовалось в морозном воздухе. Кажется, дело понемногу двигалось к тому моменту, когда у кого-нибудь не выдержат нервы: и тогда всё зависит от того, кто первым успеет выхватить меч… А дальше белый снег окрасится кровью, и не так важно, кто чью прольёт – смертоубийства не избежать.
Вампир старательно разыгрывал перед рыцарем вину, то и дело срываясь в дешёвый фарс: неискренность прямо-таки окружала его, словно аура. Похоже, у сэра Руфуса стальное терпение: другой бы уже раскроил упырю голову топором. Когда же Крейн упомянул про «слово капитана», Тачиро едва не усмехнулся. Слово капитана? Да что значит слово пирата?!? Типы вроде этого парня врут легче, чем дышат. Нет, доверять ему нельзя: нужно быть начеку…
Вдобавок подозрение у охотника вызывал этот тип в плаще с капюшоном. Было в нём что-то такое, что заставляло усомниться в его рыцарском титуле. Сэр Руфус, похоже, увяз в словесных прениях с вампиром: пожалуй, следовало разрешить ситуацию поскорее – нечего зря терять время, они из-за этих двоих и так задержались в таверне… Поэтому когда вампир наконец умолк, Тачиро тронул командира за плечо, выразительно указал взглядом в сторону незнакомца – и выступил вперёд, сложив руки на груди. Командир меж тем повернулся и шагнул в двери сторожки, где над поверженными охранниками возился сэр Виллем.
– С тобой всё ясно, Крейн. – бесстрастно произнёс Тачиро: раз уж в таверне они перешли на «ты», нечего было вновь разыгрывать вежливость. – Держи себя в руках, если хочешь быть в команде: из-за твоей несдержанности у нас могут быть проблемы. – Он повернулся к незнакомому рыцарю. – Сэр, мы с вами уже виделись в таверне, не так ли? Позвольте узнать, что здесь делаете вы?

Все это было скучно и начинало надоедать. Разочарование возрастало с каждой фразой говоривших, заставляя все чаще глубоко вздыхать и отводить взгляд. Один из людей Зигмунда все еще возился в сторожке, вероятно, был медиком, а может даже магом, потому что никаких особых инструментов на глаза не попадалось, хотя разглядеть, чем именно занимался,в сторожке тот мужчина было нельзя – дверь за ним слегка прикрылась. Рыцарь и бандит все еще разговаривали, империал стоял под боком, периодически заставляя коситься на себя краем глаза. Смеркалось. Грудь вновь наполнилась морозным воздухом.
«Это просто смешно. Он правда хочет получить вразумительное объяснение от этого идиота? С какой стати? Черт возьми, рыцарь! Щенок, у которого молоко на губах не обсохло. Если это его тактика, то что-то я плохо улавливаю ее смысл. Чего он хочет добиться от этого белобрысого? Чтобы тот сознался, что был не прав? Ну и сделал он это, что дальше, в чем смысл? Небо прояснилось, погода улучшилась, мысль в голову поумнее пришла? Они знакомы-то от силы пару часов… а так называемый рыцарь… пф!»
Стоило ли вмешаться сейчас? Возможно, но в этом тоже было не очень много смысла – лучше было подождать и послушать, чем закончится этот разговор, тем более, что это в какой-то степени может прояснить ситуацию и помочь в личном деле. Да и куда было торопиться? Все здесь, ни за кем бежать не нужно, в случае чего этот сэр Зигмунд все равно будет вынужден сделать так, как будет выгодно Дигерни.
Обращения в свою сторону, которые были в процессе всего разговора, Ван Кройц особо не трогали, хотя поведение сэра Зигмунда иногда просто поражало… и лучше даже не уточнять в каком именно смысле. Перед глазами уже стоял разговор с начальством, в котором приходилось объяснять, почему же в Генгере сразу погибло несколько людей… или другой, где приходилось красочно описывать щепетильность всей ситуации, возмущенно при этом хмыкая, и приговаривая о безответственности нынешнего высококвалифицированного армейского состава.
Вообще, если подумать, ну кто бы в здравом уме отправил в Генгер вот такую вот команду? Нет, конечно, может быть, на лидера команды возлагались большие надежды, что в общем-то так и было, однако они с треском провалились, упали, проломили под собой опору и теперь летят вниз все быстрее и быстрее. И все происходящее, вся абсурдность, все это вместе взятое, все эти люди – раздражало, заставляло чувствовать себя так, словно тебе обломали крылья. Слов было очень много по этому поводу, мыслей – еще больше, и они рвались наружу. Ох, как сейчас хотелось оказаться перед тем, кто отправил Дигерни сюда и все это высказать, разом, чтобы в процессе ответить как минимум на половину всех возможных вопросов, которые наверняка потом будут заданы…
«Нет, я понимаю ситуацию, но, черт возьми, боюсь, придется немного нарушить свое обещание, если все так и останется. Как вообще можно в такой ситуации стоять и просто смотреть? Да кто бы смог вообще? Ленард бы уже давно проломил этому белобрысому череп. Про сэра Зигмунда я вообще… ладно, Диг, успокойся. Потом, все потом».
- Ну... Хорошо... Пожалуй, мне действительно следовало представить тебя им как полагается…
Либо сэр Зигмунд так мастерски притворялся, либо говорил искренне, и потому, если бы не мастерское умение не выдавать эмоции, которые внешне не отличались от тех, что были минуту назад, окружающие бы увидели, как сильно Дигерни поплохело от этой фразы. Видит Единый, хорошо бы Зигмунд сейчас блефовал. Масла в огонь подлил империал:
– С тобой всё ясно, Крейн. Держи себя в руках: из-за твоей несдержанности у нас могут быть проблемы, - после сих слов, которые показались Дигерни самым лучшим маслом, который вообще мог бы быть, добавил: - Сэр, мы с вами уже виделись в таверне, не так ли? Позвольте узнать, что здесь делаете вы?
- С какой стати мне отчитываться перед кем-то вроде вас, учитывая, что вы не относитесь к Ордену Красных Драконов? – правая бровь слегка приподнялась, на лице было такое выражение, как если бы перед Ван Кройц стоял кто-то совершенно мало интересный. – Воспитанный человек прежде чем задавать кому-то вопросы подобного рода и в подобных ситуациях, обязан хотя бы представиться. В отличие от вас, мною это было сделано еще в таверне, так что если вы не знаете как нужно обращаться к солдату, или даже простому человеку по правилам этикета, лучше бы вам уступить право говорить своему начальнику. Сомневаюсь, что вы стоите выше по званию.
Холодный взгляд обратился к сторожке.

«Фуу-ух!» - мысленно выдохнул и утер пот Амброзий после слов принца. Конечно, по большому счету нельзя было истолковать их в том смысле, что Зигмунд все же решил дать ему еще один шанс, но с другой стороны и намеков на то, что Крейну следует немедленно убраться отсюда, тоже не содержалось, так что он решил засчитать все в свою пользу.
«Кроме того, похоже, он хороший человек...» - подумал вампир, проводив рыцаря долгим взглядом аж до тех пор, пока тот не скрылся в сторожке. Удивительно, но даже после такого явного промаха, который запросто мог оставить пятно на репутации самого принца, Зигмунд продолжал проявлять чудеса терпимости, что в глазах Крейна дорогого стоило. По крайней мере, в отношении его вампир, кажется, мог позволить себе немного успокоиться и перестать щетиниться, как бродячий пес при виде камня в руке.
Улыбнувшись этой мысли, Амброзий поднял большой палец вверх в ответ на слова Тачиро, показывая, что принимает их к сведению, однако настроение тут же испортил незнакомец в меховом капюшоне. Насилу удержавшись от искушения двинуть по его шрамированной физиономии от всей души, как одного из охранников недавно, - это стоило ему закушенной клыком до крови губы, - Крейн ободряюще хлопнул империала по плечу со словами «Пойду, позову начальство», после чего с достоинством удалился к сторожке.
- Эй, с ними все будет в порядке? — сунувшись в дверной проем и окинув помещение рассеянным взглядом, поинтересовался он; кажется, так принято делать, даже если на самом деле судьба пострадавших ни капли не волнует. - Сударь... сэр Зигмунд, этот тип хочет говорить только с начальством лично. Выйди, дай ему в морду.
Взгляд вампира остановился на Виллеме, выглядевшем несколько усталым, наверное, из-за непривычной для блеймрийца снежной летней погоды. Кажется, Тачиро сказал, что он врач...
- Слышь-ко, ты лекарь, да? — Амброзий поправил сползающую левую полу плаща; похоже, этот жест начинал входить в привычку. - Может, глянешь на кое-что, пока Зигг...мунд дела улаживает?

Снаружи доносились голоса его спутников: Тачиро пытался поближе познакомиться с сэром Дигерни, тот ответствовал чрезвычайно высокомерно, что, с его стороны, показалось Руфусу не такой уж большой, но в достаточной степени характеризующей сэра Дигерни ошибкой – тот судил о способностях империала исключительно «по одежке», хотя себя считал достойным судиться исключительно по своим же собственным словам, ничем же не подкреплённым – ни поступками, ни документами.
Была здесь ещё одна странность – снизошёл же Ван Кройц до разговора с самим Амброзием. «Что он там, по словам вампира, ему предлагал? Хочет быть в доле? С кем? С подозрительной личностью, наподобие «капитана Крейна»? И даже не поднял тревогу при виде его хулиганских разборок с охранниками? Не попытался задержать, а как ни в чём ни бывало вступил в беседу?..»
«Кстати, хотелось бы знать, о чём, на самом деле, они говорили...»
«Странно, очень странно...»
Подобный этому образ деятельности, согласно представлениям Руфуса, мог наблюдаться только в том случае, если «подозрительной личностью» был сам Ван Кройц. Или же в том случае, когда Ван Кройц был провокатором, засланным специально в эти края, чтобы производить проблемы и свалить ответственность на подходящего для этого «козла отпущения». У отца и дяди были недоброжелатели, были... враги, большинство из которых бы очень обрадовало, если бы удалось спровоцировать раздор внутри королевской семьи...
«Мог ли Ван Кройц знать Руфуса именно как принца Руфуса?.. Скалс его знает!»
В этот момент Крейн, выражаясь в своей своеобразной манере, взял на себя труд передать, будто Ван Кройц считает себя достойным говорить именно с сэром Зигмундом. «Вот как? Что ж, наверное, придётся уважить его просьбу.»
Выйдя из сторожки и пропустив внутрь Крейна – очень хотелось надеяться, что хотя бы с сэром Виллемом вампир не станет цапаться – он остановился на пронизывающем ветру, ставшем наиболее заметным после короткого пребывания в стенах сторожки, и начал, как говорится в определённых кругах, «толкать речь». Хотелось или нет, а приходилось вспомнить о так называемой светской жизни, будь она неладна.
– Я счастлив приветствовать вас, сэр Дигерни, – вопреки произносимым словам, счастья от встречи с коллегой по Ордену в голосе Руфуса совершенно не чувствовалось. – Вот уже второй раз за этот день судьба сводит нас с вами. Как вы думаете, что это: случайность или желание одной из сторон? – лично он подозревал, что ни судьба, ни случайность тут совершенно не причём, а виновна в этой встрече была только каверзная воля самого сэра Дигерни, отрицавшего в таверне, будто он имеет какое-либо отношение в шахтах, вопрошающего удивлённо, с какой стати его вообще посмели принять за напарника, но – гляди-ка! – всё равно оказавшегося здесь, на приисках. Руфус всё более и более утверждался в мысли, что сэр Дигерни – провокатор. Независимо от того, является ли тот рыцарем Ордена Красного Дракона или нет.

«Дай в морду, ха, - подумалось, когда до уха долетели слова белобрысого. – Легко говорить в компании рыцаря и его сподручных, правда? Хотелось бы на тебя посмотреть, как ты будешь себя вести, когда узнаешь, кому пытаешься угрожать, может быть, порадовался бы, что провокации твои ничего не стоят. Красноглазик…»
Благо, особо долго ждать рыцарское тело из сторожки не пришлось. Сэр Зигмунд довольно быстро вышел наружу и подошел к Ван Кройц, и не сложно было догадаться какие одолевают его в этот момент чувства. Похоже, даже воздух вокруг рыцаря вибрировал и был напряжен настолько, что это позволило перейти на уважительно-сладостный тон голоса. Как оказалось, этот сэр Зигмунд еще и лицемер. В той же таверне, при первой встрече, он был более откровенен – даже слегка грубил, а сейчас, когда ситуация к этому располагала куда как больше, в его речи было столько сахара, что зубы сводило. Он счастлив? Где тогда широкая счастливая улыбка?
- Вот уже второй раз за этот день судьба сводит нас с вами. Как вы думаете, что это: случайность или желание одной из сторон?
Слова Зигмунда не произвели на Дигерни ровно никакого эффекта, разве что только вызвали отрицательные чувства все тем же неприкрытым лицемерием. Просто тошно от такой картины. И если бы не необходимость и некоторый личный интерес, черта с два бы сейчас со стороны Ван Кройц последовали хоть какие-то действия в отношении этой компании. Расхлебывали бы все сами, в частности, Зигмунд, которому бы это все наверняка не понравилось, когда бы он, наконец, начал думать головой, прежде чем что-то делать.
- Не судьба, а служба, - глаза слегка сощурились, но отнюдь не от порыва ветра, ударившего почти в лицо. – Хотя, ничего подобного с вашей стороны я сейчас не вижу. Солдатской работой, как и солдатами, здесь сейчас слабо пахнет, – взгляд обратился к империалу, а затем сторожке, где копошился белобрысый и еще один, из спутников рыцаря. – Я, конечно, могу объяснить вам причину моего нахождения здесь, но это будет сопровождено словами, которые вы наверняка не захотите доносить до посторонних ушей. Что касается подтверждения моей личности, которое вас должно сейчас снова волновать… эти люди в сторожке могли бы это подтвердить, если бы не работа вашего человека - не забудьте упомянуть об этом в своем отчете о задании, – бровь вопросительно изогнулась. - А сейчас, полагаю, как служитель закона, вы собираетесь передать этого человека местной страже, для отбывания срока за решеткой в качества штрафа за содеянное?

На дружественный сарказм Ван Кройц, как оказалось, совершенно не реагировал, более того, сделал вид, будто совершенно его не заметил. Или не понял. Или же – вполне возможно, бывают и такие люди – на самом деле не уловил интонации. Хотя он, похоже, признал, что находится здесь по делам службы. Уже результат.
«Что ж вы это темните так, сэр Дигерни? Неужто вы так желаете, чтобы каждое слово вытягивали из вас, словно клещами?»
– Я полагаю, более целесообразно будет держать этого человека на коротком поводке и заставить его отработать свой проступок на благо Тэлойи, – ответил он, теперь уже более бесстрастным и холодным тоном. Вязать вампира сейчас – значило потерять кого-либо из своих людей и неминуемо ослабить команду, если не погубить её полностью. Не лучше ли предоставить это Ван Кройц, если ему стукнуло в голову, будто это так просто. К тому же... было как-то сомнительно, что тот сможет заменить Крейна по разведке в глубине шахт. Нет уж, лучше так: от каждого по способностям... каждому по заслугам. – Что до того, что я пожелаю доносить до посторонних ушей, а что – нет, то не считаете ли вы, что решать это следует мне, а не вам? Если же вы сами предпочитаете скрыть от посторонних ушей что-либо, характеризующее вас с негативной стороны – то считаю своим долгом предупредить вас, что пока я не вижу причин, чтобы облегчить вам эту задачу. Это ваша проблема, а никак не моя.Он помолчал немного, пристально, внимательно разглядывая, просто буравя взглядом человека, представившегося ему принадлежащим к их Ордену. Заостренный сужающийся подбородок – свидетельство хитренькой и подлой натуры, холодный взгляд глубоко посаженных глаза, который сам по себе непроизвольно вызывал чувство тревоги... сероватые растрепанные нечесаные волосы... шрамы поперек переносицы... В лице было что-то такое хищное, неприятное... и хотя само по себе это ещё ничего не означало, пусть и производило неблагоприятное впечатление... Но не обвинять же его без доказательств во всех смертных грехах, пусть даже он и не вызывает симпатии.
– Значит, вы говорите, что вы здесь – по долгу службы? – спокойно переспросил он, на случай, если опять произошло недопонимание. – Могу ли я полюбопытствовать, в чём она заключается, и имеет ли она какое-либо отношение к тому, что происходит в генгерских шахтах?

Как убедить человека в том, что ты являешься членом той же организации, что и он, если у тебя нет документов, он тебе не верит и не желает думать головой? А стоит ли вообще? Может действительно не стоило проявлять снисхождение к этому юнцу и предоставить все ему? Нет, правда, расхлебывал бы все сам, вот было бы весело, когда бы довелось встретиться где-нибудь в городе или даже в здании Ордена…
- …Я полагаю, более целесообразно будет держать этого человека на коротком поводке и заставить его отработать свой проступок на благо Тэлойи,
Язык облизнул зубы. «Почему бы тогда не взять себе в помощь всех преступников, которые окажутся под ногами?» – вопрос, само собой, был риторический и сопровождался почти злой усмешкой, пусть и не был произнесен вслух. Ушел бы в никуда. Логика этого рыцаря, если его еще можно было назвать таковым, поражала. Нет, экземпляры на пути Дигерни попадались и похлеще, но они-то были не рыцарями Ордена Драконов. От рыцаря же ждешь более разумных действий. Так называемый рыцарь, сэр Зигмунд, только что самолично получив подтверждение из уст этого белобрысого, с которым он познакомился меньше пяти часов назад, спустил ему нападение на стражу шахт, куда его отправили по заданию от самого короля, более того, похоже собирается взять его с собой туда. Да за одно это ему следовало бы сменить цвет плаща, а еще лучше – вообще лишить его. На время.
«Подержать на коротком поводке и заставить отработать свой проступок на благо Тэлойи», - промелькнуло в сознании. Вот из-за таких солдат еще потом удивляются, почему проблемы появляются там, где их нет.
- …считаю своим долгом предупредить вас, что пока я не вижу причин, чтобы облегчить вам эту задачу.
«Лучше бы ты своим долгом считал служение родине как настоящий рыцарь, а не занимался сбором сомнительных личностей для задания подобного рода…» - да, слов было много, но какой смысл было сейчас выплескивать их на этого парнишку? Нет, увольте, уж кому-кому, но точно не ему. Он же в свою очередь строил из себя великого следователя.
– Значит, вы говорите, что вы здесь – по долгу службы? Могу ли я полюбопытствовать, в чём она заключается, и имеет ли она какое-либо отношение к тому, что происходит в генгерских шахтах?
Взгляд у Дигерни в этот момент был такой, словно нога в дорогой обуви угодила в кучу навоза, но только взгляд, на лице же осталось все то же выражение – спокойное, но с легкой неприязнью, как от не очень приятного запаха, который приходилось терпеть с каменным лицом, чтобы не обидеть никого.
- Как уже было сказано еще в таверне, - «если такие большие проблемы с памятью или мышлением», - причина моего нахождения здесь не относится к генгерским шахтам. Мое задание касается поиска одного человека, террориста, а также его сообщников.
Последовал легкий жест пожимания плечами. В общем-то, не хотелось все это говорить, но уж лучше так, все равно хуже от этого Дигерни уже не будет, особенно после недавних событий.
- То что я сейчас нахожусь здесь – касается моего задания и никакого отношения не имеет к вашему, сэр Зигмунд. Однако ваша компания безусловно меня заинтересовала…
Взгляд Ван Кройц стал холоднее, чем прежде и был подобен двум иглам, которые впились в воина.
- Например, хотя бы вопросом, почему вы, рыцарь Ордена Красных Драконов, приняв задание и, как я понимаю, взяв с собой несколько помощников, позволяете себе набирать в группу посторонних, которые позволяют себе нарушать закон? Почему вы выполняете серьезное задание, требующее особенного отношения, в компании кого-то, кто вообще может себе такое позволить? Как не понимаю и того, почему будучи малознакомым с этими людьми вы пользуетесь своими полномочиями для покрытия и выгораживания их и их нарушений, вместо того чтобы передать их в руки правосудия… Возможно, вы понимаете свой долг как-то по-своему?
Слова Дигерни лились одним сплошным потоком, но не быстро, а наоборот, точно и размерено, при этом, не давая возможности вставить свое слово в этот поток. И горе этому рыцарю, если он поспеет сейчас перебить.
- Как Рыцарь-Дракон я не имею права вмешаться, если это не настолько важно, чтобы была необходимость это сделать, вы это должны знать как член Ордена. Хотя я полагаю, ситуация уже вышла за пределы дозволенного, - тут глаза слегка сощурились и в них словно проскользнула издевка, хотя на самом деле это был просто сарказм в голосе, сопровожденный мимикой. – Однако, конечно же, вы лучше знаете, что делаете, поэтому я не буду вмешиваться в ваше задание, позволив вам его выполнить. Крайне любопытно будет посмотреть на то, с каким результатом в итоге все это будет представлено Ордену и в частности королю. Можно было бы сказать это раньше, но не хотелось вас отчитывать перед вашими помощниками.
Взгляд Ван Кройц обратился в сторону империала, затем вернулся к сэру Зигмунду.
- Но мое задание все же отчасти связано с вашей командой. Мне бы хотелось поговорить с этим человеком, - жест рукой в сторону империала, - потому как искомый мною преступник принадлежит к восточной расе. И как вы понимаете, я не могу позволить, чтобы вы выполняли свое задание с подобной компанией. Поэтому этого товарища я хочу забрать с собой, конечно, если вы, сэр Зигмунд, не планируете спускаться в тэлийско-драгунские владения с потенциальным террористом. Как знать, может быть, я и ошибаюсь - у вас сейчас есть прекрасная возможность, в виду отсутствия с моей стороны документов, помешать мне забрать этого человека. Так что скажете? – левая бровь поползла вверх, а во взгляде четко отражался вопрос.

Высокомерная отповедь рыцаря-Дракона не произвела на Тачиро особого впечатления. Он не стал ни возражать, ни изображать смущение и бормотать извинения. Даже выражения лица не сменил. Разве что взгляд, которым он смерил сэра Дигерни, изменился. В нём не было ни злости, ни досады, ни высокомерной обиженности: его выражение скорее можно было назвать… изучающим. Так смотрит любознательный студент-анатом на живую подёргивающуюся ящерицу, приколотую за лапы иглами к столешнице, прежде чем взрезать ей живот ланцетом от горла до хвоста.
«Значит, не обязан отчитываться перед кем-то, кто не относится к Ордену Красных Драконов? Ну-ну. Вполне справедливо… только с чего это нам знать, что ТЫ к этому ордену относишься, красавчик? Что-то не вижу я на твоём плаще уставной пряжки. Да и в таверне ты себя, по словам сэра Руфуса, вёл ещё более мутно, чем Крейн… И документы предъявить отказался, а что за слуга короля без положенных документов? Наплёл чего-то выше макушки, даже целей своего прибытия не назвал. Ни герба на плаще, ни пряжки, ни документов… Так и я могу себя кем угодно объявить: хоть имперским послом, хоть офицером королевской армии. Хоть провидцем или мудрецом, как вон тот Амброзий… Да только я ни разу таким не занимался: не такой я человек, чтоб за чужой личиной прятаться, что поделать – нет во мне подлой жилки. А вот что ты за птица, хотел бы я знать? Ведь может быть и так, что ты – такой же «рыцарь-Дракон», как и наш Крейн – «знаток сфирийской мудрости». Интересно, чем ты свой статус докажешь…».
Сэр Руфус между тем выступил из караулки (куда незамедлительно нырнул Крейн, мимоходом хлопнув Тачиро по плечу: впрочем, империал не обратил внимания на очередную фамильярность вампира – куда больше его занимал этот фюр Кройц, или как там его звали…).
– Я счастлив приветствовать вас, сэр Дигерни, – промолвил рыцарь голосом, в котором счастья не чувствовалось ни на сотую долю унции. – Вот уже второй раз за этот день судьба сводит нас с вами. Как вы думаете, что это: случайность или желание одной из сторон?
– Не судьба, а служба, – отрезал сэр Дигерни, придав себе многозначительный вид. – Хотя, ничего подобного с вашей стороны я сейчас не вижу. Солдатской работой, как и солдатами, здесь сейчас слабо пахнет, – он бросил взгляд на Тачиро, а затем на сторожку. От этих слов империалу остро захотелось врезать самозваному «рыцарю» в челюсть, так, чтобы тот шмякнулся в снег. «Это я-то тебе не солдат?!? Да я – боевой офицер! А кто ты, вообще неясно».
– Я, конечно, могу объяснить вам причину моего нахождения здесь, но это будет сопровождено словами, которые вы наверняка не захотите доносить до посторонних ушей. Что касается подтверждения моей личности, которое вас должно сейчас снова волновать… эти люди в сторожке могли бы это подтвердить, если бы не работа вашего человека - не забудьте упомянуть об этом в своем отчете о задании. А сейчас, полагаю, как служитель закона, вы собираетесь передать этого человека местной страже, для отбывания срока за решеткой в качества штрафа за содеянное? – Он вновь зыркнул в сторону караулки.
«Ну да, ну да, конечно. Своих мотивов он не называет, всё якобы «секретно», но притом все должны верить, что он – рыцарь».
– Я полагаю, более целесообразно будет держать этого человека на коротком поводке и заставить его отработать свой проступок на благо Тэлойи, – холодно возразил сэр Руфус. – Что до того, что я пожелаю доносить до посторонних ушей, а что – нет, то не считаете ли вы, что решать это следует мне, а не вам? Если же вы сами предпочитаете скрыть от посторонних ушей что-либо, характеризующее вас с негативной стороны – то считаю своим долгом предупредить вас, что пока я не вижу причин, чтобы облегчить вам эту задачу. Это ваша проблема, а никак не моя. – Он сделал паузу, разглядывая Дигерни: возможно, в этот момент в его голове крутились те же мысли, что и у Тачиро. – Значит, вы говорите, что вы здесь – по долгу службы? – спокойно переспросил он, на случай, если опять произошло недопонимание. – Могу ли я полюбопытствовать, в чём она заключается, и имеет ли она какое-либо отношение к тому, что происходит в генгерских шахтах?
Высокомерное выражение, которое промелькнуло в глазах Дигерни при этих словах, не поддавалось описанию. Как выражался в своё время славный капрал Дзигэн, «смотрит, как королева на соплю в тарелке». Э-э, да этот тип, похоже, искренне презирает собеседника. И ведёт себя с ним так, будто он тут главный начальник, а все остальные – тупое недоразвитое дерьмо… Таких карьеристов, видящих в службе лишь способ возвысить себя любимого над окружающими (если, конечно, этот тип в самом деле рыцарь-Дракон, а не мошенник), Тачиро возненавидел ещё в армии: в Империи ими обычно оказывались холёные дворянские сынки, избалованные ублюдки, купившие за папочкины денежки высокий чин и свысока плюющие на всех окружающих. А на плечах этого типа что-то не заметно белого рыцарского плаща, дающего его носителю право обращаться к товарищу по Ордену как к сопляку. Впрочем, как уже упоминалось, на его плечах вообще рыцарского плаща нет – только этот вот, на крольчачьем меху. Что, на приличную куницу или лису начальство для своего верного рыцаря не раскошелилось?
- Как уже было сказано еще в таверне, – высокомерно произнёс он, – причина моего нахождения здесь не относится к генгерским шахтам. Мое задание касается поиска одного человека, террориста, а также его сообщников. – Он слегка пожал плечами.
«Ну, это уже что-то новенькое.»
- То что я сейчас нахожусь здесь – касается моего задания и никакого отношения не имеет к вашему, сэр Зигмунд. Однако ваша компания безусловно меня заинтересовала… – Он холодно воззрился на рыцаря.
- Например, хотя бы вопросом, почему вы, рыцарь Ордена Красных Драконов, приняв задание и, как я понимаю, взяв с собой несколько помощников, позволяете себе набирать в группу посторонних, которые позволяют себе нарушать закон? Почему вы выполняете серьезное задание, требующее особенного отношения, в компании кого-то, кто вообще может себе такое позволить? Как не понимаю и того, почему будучи малознакомым с этими людьми вы пользуетесь своими полномочиями для покрытия и выгораживания их и их нарушений, вместо того чтобы передать их в руки правосудия… Возможно, вы понимаете свой долг как-то по-своему?
Фразочка, выданная Дигерни, вновь едва не заставила Тачиро усмехнуться. Вел-ликолепно! Настоящий карьерист: надежда и опора армии. Из тех фанатичных голубоглазеньких мальчиков-кадетов «с холодными руками и горячим сердцем», чей разум напоминает большую пустую комнату, посреди которой на пюпитре стоит раскрытый том «Устава строевой службы» – единственное руководство к действию. Такие как будто вырастают в казармах, не зная отроду ни женщин, ни развлечений, упоённо донося на «недостаточно прилежных» товарищей, стелясь перед начальством и мечтая однажды нацепить на грудь Очень Почётную Блестящую Цацку, в их скудном выхолощенном воображении ставящую их на одну ступеньку с богом. Тачиро сам очень серьёзно относился к воинскому долгу: но даже ему было понятно, что с тремя помощниками («из которых, надо заметить, только один настоящий солдат – один лекарь, а один вообще инженер: что, сэр Дигерни, этого вы своим ястребиным взором не углядели?») не только каши не сваришь, но даже толокна для каши не натолчёшь. А устав службы предусматривает в случае непредвиденных обстоятельств вербовку добровольных помощников из числа лояльных граждан, обладающих необходимыми навыками. Себя Тачиро к провокаторам и преступникам не относил; а вампир… Что ж, возможно, это было ошибкой: но капитана Крейна им сразу удалось взять на поводок, уличив во лжи, и потому он не мог просто так отделаться от них и смыться.
- Как Рыцарь-Дракон я не имею права вмешаться, если это не настолько важно, чтобы была необходимость это сделать, вы это должны знать как член Ордена. Хотя я полагаю, ситуация уже вышла за пределы дозволенного, – в его голосе прозвучало ехидное выражение, нимало его не красившее. – Однако, конечно же, вы лучше знаете, что делаете, поэтому я не буду вмешиваться в ваше задание, позволив вам его выполнить. Крайне любопытно будет посмотреть на то, с каким результатом в итоге все это будет представлено Ордену и в частности королю. Можно было бы сказать это раньше, но не хотелось вас отчитывать перед вашими помощниками.
Он взглянул на Тачиро, словно видел его впервые.
- Но мое задание все же отчасти связано с вашей командой. Мне бы хотелось поговорить с этим человеком, – последовал взмах рукой в сторону Тачиро, – потому как искомый мною преступник принадлежит к восточной расе. И как вы понимаете, я не могу позволить, чтобы вы выполняли свое задание с подобной компанией. Поэтому этого товарища я хочу забрать с собой, конечно, если вы, сэр Зигмунд, не планируете спускаться в тэлийско-драгунские владения с потенциальным террористом. Как знать, может быть, я и ошибаюсь - у вас сейчас есть прекрасная возможность, в виду отсутствия с моей стороны документов, помешать мне забрать этого человека. Так что скажете? – Дигерни задрал бровь.
Вот теперь Тачиро окончательно уверился, что перед ними – провокатор. Неизвестно зачем, но этот парень упорно нарывался на конфликт. Всё в его облике в эту минуту говорило о том, что он втайне жаждет возражений со стороны Руфуса, или даже попытки «оскорбления действием». Ясное дело, что рыцарь не допустит ареста одного из членов отряда непонятно кем и непонятно на каком основании: это станет отличным поводом для конфликта. А это задержит самого Руфуса и весь отряд: и миссия их окажется невыполненной…
Допустить этого было нельзя. Поэтому, как только Дигерни наконец заткнулся, Тачиро резко поднял руку, обращённую ладонью к сэру Руфусу – словно пресекая любые попытки возразить.
– Всё в порядке, сэр Зигмунд. – ровным тоном произнёс он. – Я переговорю с этим… сударем. – С этими словами он прошёл вперёд, приблизившись к Дигерни. Теперь их разделяла всего пара шагов, и у него была возможность рассмотреть самозваного «рыцаря» вблизи. Нельзя сказать, что вблизи он производил лучшее впечатление, нежели на расстоянии.
– Если вы желаете поговорить со мной, сэр – я готов. – спокойно произнёс он. – Моё имя Тачиро. Постараюсь ответить на ваши вопросы. Но прежде позвольте узнать – на каком основании вы назвали меня «потенциальным террористом»?

Наконец-то сэра Дигерни прорвало. Как будто, едва лишь то самое слово, что подобно пробке застряло у него в глотке и мешало давать ответы на любые вопросы, если они были невыгодны самому Дигерни, наконец-таки вышло наружу – как из Ван Кройц, словно из прохудившегося мешка, буквально-таки посыпалась новая информация. Руфусу оставалось только слушать, мотать на ус и не перебивать Дигерни, чтобы тот не взял себя в руки и не замкнулся снова.
– Как уже было сказано еще в таверне, причина моего нахождения здесь не относится к генгерским шахтам. Мое задание касается поиска одного человека, террориста, а также его сообщников.
«Ах, вот оно что! Уж не меня ли вы подозреваете в этом деле?» – глаза «сэра Зигмунда» сверкнули любопытством, и он даже не сообразил как-то попытаться приглушить их блеск.
– То что я сейчас нахожусь здесь – касается моего задания и никакого отношения не имеет к вашему, сэр Зигмунд. Однако ваша компания безусловно меня заинтересовала…
«Ах, вот оно что! Значит, компания?» – в этот момент он почти не сомневался, что разговор пойдёт о Крейне. Если Крейн был террористом... в данный момент Руфус был весьма близок к мысли придушить его самостоятельно. Останавливало его лишь одно... в самом деле, глупо было надеяться справиться один на один с вампиром. Пусть даже и одноруким. Может быть, он не может владеть некоторым оружием, однако вампирские рефлексы, а также природное оружие – зубы...
Однако сие размышление было прервано следующими словами «потому как искомый мною преступник принадлежит к восточной расе», сопровождаемыми указующим жестом в сторону империала. Это было более чем неожиданно – возвести кучу обвинений против одного, чтобы какой-то момент спустя перевести обвинение на другого. «На каком основании, хотелось бы знать?»
В этот момент Тачиро, спокойный и уверенный тон которого лучше всего свидетельствовал, что он не замешан ни в чем дурном – это как раз был именно тот случай, когда «рыбак рыбака видит издалека» – подошел и выразил свое согласие побеседовать с Дигерни по душам. Это была наилучшая тактика в разговоре порядочного человека с совершенно таким же порядочным человеком, однако Руфус испытывал некоторые сомнения, что Ван Кройц относится к таковым. В случае же с морально нечистоплотным, не гнушающимся никакими методами, а главное – заранее убежденным в своей правоте «сыскарем» это могло привести к совершенно противоположным результатам – всё равно что заживо класть голову прямо в пасть к скалсу.
Руфус сделал несколько шагов вперёд и оказался лицом к лицу с Тачиро и Дигерни.
– Прекрасный выбор – холодно сказал он, – – должен признаться в том, что вы снова меня удивили. Я-то в первый момент сначала подумал, будто вы громоздите такую гору из слов, чтобы убедить меня в том, будто сможете контролировать Крейна намного лучше меня. А вы вон в кого метите. Скажите, – он с сарказмом улыбнулся, – ваше обвинение основано только на том, что мой человек принадлежит к восточной расе? – спросил он, потому что логика самозваного коллеги по Ордену была несколько странной. Казалось, тот видел только то, что хотел видеть, и упорно отвергал альтернативные объяснения и варианты. – Вы что, и вправду считаете его единственным империалом в этом районе? А вы не предполагаете, что буквально несколько часов назад его вообще не было в этих краях, и что он прибыл сюда только лишь потому, что я оказался его нанимателем? Может быть, его вообще и близко не было к тому следу, по которому вы идете?
Легкий смешок, казалось бы, специально подгадывал этот момент, чтобы непроизвольно сорваться с его губ.

Все-таки правильно говорят, профессия накладывает отпечаток и на обычных разговорах. Дигерни уже не в первый раз доводилось видеть такую реакцию со стороны окружающих на свои слова. У империала, ровно как и у сэра Зигмунда ноздри вздымались как у породистых коней, что явно говорило о том, что внутри у них все кипит. Можно было представить какими «теплыми» словами они сейчас одаривают Ван Кройц в своих мыслях, впрочем, это волновало мало. Профессия была такова, что приходилось принимать это как должное, и ничего тут не поделаешь. И плевать было что они там думают, самое главное – сделать свою работу и не дать сэру Зигмунду слить свою. Жаль, конечно, что он этого не понимает. И было печально лицезреть все это в виду сведений, которые были в обороте Дигерни. Как бы там ни было, но процесс пошел, главное было чтобы никто из присутствующих не слетел с катушек и не достал оружие. С чем Ван Кройц приходилось соглашаться, так это с тем, что иногда слова сказанные в адрес подобных слушателей задевают за живое даже стойких солдат, толкая их на такие вот необдуманные действия. Тот белобрысый относился как раз к такому типу людей, про империала Дигерни было вообще ничего неизвестно, так что от него можно было ожидать чего угодно, от сэра Зигмунда же такие действия вряд ли бы поступили. Однако империал оказался на редкость адекватным, на что лицо Ван Кройц даже слегка разгладилось, а взгляд перестал источать прежний холод. Брови расслаблено приподнялись вверх, а на лице отобразилось чуть ли не умиротворение.
– …Но прежде позвольте узнать – на каком основании вы назвали меня «потенциальным террористом»?
Отвечать пока не стоило – все равно Зигмунд бы не удержался от какого-нибудь колкого замечания или чего-то подобного, что в общем-то и ожидалось, и даже было понятным. И что тут же подтвердилось.
- Скажите, ваше обвинение основано только на том, что мой человек принадлежит к восточной расе? А вы не предполагаете, что буквально несколько часов назад его вообще не было в этих краях, и что он прибыл сюда только лишь потому, что я оказался его нанимателем? Может быть, его вообще и близко не было к тому следу, по которому вы идете?
«Все понимает по-своему, совсем ничего не слышит».
- Сэр Зигмунд… - голова чуть склонилась влево, в то время как обе руки легли на ремень на поясе. – Вы не слушали? Восточную расу имеет искомый мною террорист и его возможные сообщники. И если вы не заметили, с моей стороны еще не поступило никаких прямых обвинений. Но в мои обязанности по заданию входит допрос всех подобных личностей. Не должно ли вам это быть известно не хуже моего?
Взгляд обратился к империалу.
- Это лишь проверка для того чтобы удостовериться, что этот человек не является возможным преступником, - синие глаза вновь были направлены на рыцаря. – Может быть это неприятно, но это – цена безопасности людей. Вам сказать, сколько было погибших во время крушения поезда? Вы вообще интересовались этим, возможно, сами были на месте происшествия и видели все своими глазами? Если нет, то и говорить тут нечего. И поэтому, сэр Зигмунд, меня совершенно не волнует, оскорбляет ли нынешняя ситуация кого-то или нет.- Взгляд Дигерни вновь стал более холодным и колючим. – Не проводить подобные, вполне обычные следствия для таких ситуаций, только потому, что это кому-то не нравится... скажите, вы себе такое позволяете, раз так возмущаетесь? Даже если все так, и этот человек не преступник, если он был в другом месте и лично вы в нем уверены, я о нем ничего не знаю, и я не маг, я не умею читать мысли или делать что-то подобное, чтобы при одном взгляде на нужную персону определить кем она является и откуда прибыла. Простите, что не отвечаю вашим требованиям в этом плане. В следующий раз я обязательно попрошу, чтобы со мной отправились именно вы, как понимаю, вы в этом плане куда более сведущи, чем я, вероятно тогда и подобных допросов удастся избежать и никто не будет обижаться.
Все это было сказано совершенно спокойным голосом, да и внутри Дигерни уже не было прежнего огня. Удивительно, но этот империал своей адекватной и спокойной реакцией даже поднял настроение. Не часто бывает так, что люди так реагируют, возможно, сэру Зигмунду бы не помешало взять с этого Тачиро пример – он явно был сдержаннее.
- Господин Тачиро, - внимание переключилось на империала, - не будете против, если мы отойдем в сторону и обсудим все спокойно?

Тачиро ожидал, что разговор с Дигерни пройдёт один на один; и потому для него стал некоторой неожиданностью тот факт, что сэр Руфус без колебаний приблизился к нему и встал рядом, плечом к плечу. Теперь они оказались перед Дигерни вдвоём. Вид у рыцаря-Дракона был крайне недовольный.
– Прекрасный выбор – ледяным тоном промолвил он, глядя в глаза Дигерни, – должен признаться в том, что вы снова меня удивили. Я-то в первый момент сначала подумал, будто вы громоздите такую гору из слов, чтобы убедить меня в том, будто сможете контролировать Крейна намного лучше меня. А вы вон в кого метите. Скажите, ваше обвинение основано только на том, что мой человек принадлежит к восточной расе? – Эта фраза была произнесена с ехидной улыбкой на лице. – Вы что, и вправду считаете его единственным империалом в этом районе? А вы не предполагаете, что буквально несколько часов назад его вообще не было в этих краях, и что он прибыл сюда только лишь потому, что я оказался его нанимателем? Может быть, его вообще и близко не было к тому следу, по которому вы идете?
С одной стороны, подобная поддержка со стороны рыцаря должна была польстить Тачиро: похоже, сэр Руфус успел проникнуться к нему доверием. С другой же, зря гневить этого Дигерни сейчас не стоило: похоже, он питал самые неприязненные чувства к господину з`Аввазэту, и его вмешательство должно было лишь озлобить самозваного рыцаря. Говорить с ним стоило один на один, и без лишних эмоций: а в чём Тачиро нельзя было отказать, так это в способности удерживать свои чувства и мысли при себе.
- Сэр Зигмунд… – голос Дигерни показался Тачиро утомлённым, словно у усталого учителя, в который раз пытающегося объяснить нерадивому ученику суть несложного урока. – Вы не слушали? Восточную расу имеет искомый мною террорист и его возможные сообщники. И если вы не заметили, с моей стороны еще не поступило никаких прямых обвинений. Но в мои обязанности по заданию входит допрос всех подобных личностей. Не должно ли вам это быть известно не хуже моего?
Тачиро невольно сглотнул, двинув челюстью: но вызвано это было не злобой, а попыткой не рассмеяться. Ну и сказанул, сэр Дигерни! «Имеет восточную расу»? Браво! В казарме после этакого перла грянул бы хохот в полсотни глоток, а несколько ближайших соседей по койкам принялись бы хлопать остряка по спине. Вообще, этому типу при всём его внимании к чужим словам свойственно было упускать некоторые ошибки в собственной речи. Так, с какого перепугу он назвал Тачиро «потенциальным» террористом? Так можно было бы сказать про малолетнего ребёнка, пишущего на заборе оскорбительные слова в адрес другого государства: а в данном случае более уместно было бы слово «предполагаемый».
- Это лишь проверка для того чтобы удостовериться, что этот человек не является возможным преступником. – промолвил между тем Дигерни. – Может быть это неприятно, но это – цена безопасности людей. Вам сказать, сколько было погибших во время крушения поезда? Вы вообще интересовались этим, возможно, сами были на месте происшествия и видели все своими глазами? Если нет, то и говорить тут нечего. И поэтому, сэр Зигмунд, меня совершенно не волнует, оскорбляет ли нынешняя ситуация кого-то или нет. – Голос его похолодел пуще прежнего. – Не проводить подобные, вполне обычные следствия для таких ситуаций, только потому, что это кому-то не нравится... скажите, вы себе такое позволяете, раз так возмущаетесь? Даже если все так, и этот человек не преступник, если он был в другом месте и лично вы в нем уверены, я о нем ничего не знаю, и я не маг, я не умею читать мысли или делать что-то подобное, чтобы при одном взгляде на нужную персону определить кем она является и откуда прибыла. Простите, что не отвечаю вашим требованиям в этом плане. В следующий раз я обязательно попрошу, чтобы со мной отправились именно вы, как понимаю, вы в этом плане куда более сведущи, чем я, вероятно тогда и подобных допросов удастся избежать и никто не будет обижаться.
Закончив сей монолог, Дигерни словно бы утратил интерес к рыцарю и повернулся к Тачиро. Теперь в его глазах вроде бы поубавилось неприязни: похоже, ему хотелось скорее обсудить конкретные проблемы и перестать тратить время на пустые прения.
- Господин Тачиро, – произнёс он, - не будете против, если мы отойдем в сторону и обсудим все спокойно?
– Не возражаю, сэр Дигерни. – молвил империал. Он понимал, что сейчас от его поведения зависит, сумеет ли отряд приступить к выполнению своей миссии, или увязнет в прениях с Дигерни. Тем более, его насторожили слова о том, что неизвестный преступник был империалом. Так, а это уже дурно пахнет. Что это: случайность – или обдуманная провокация? Не был ли преступник, по вине которого поезд потерпел крушение, посланцем имперского правительства? Если так, то стоило попробовать как-нибудь ненавязчиво вытянуть из этого Дигерни немного информации: где сейчас может скрываться аэнговский ублюдок, где его видели в последний раз и так далее.
– Сэр Зигмунд. – промолвил Тачиро, повернувшись к рыцарю. – Нам с сэром Дигерни нужно будет поговорить. Может, пока подождёте нас в сторожке – если, конечно, хватит места? Там уже четверо: думаю, вам с сэром Рихтером не стоит зябнуть тут под снегопадом. А мы пока переговорим.

«Значит, уже установлено, что в крушении поезда виновата Империя Син? И причём – именно правящая её верхушка, кто-то из агентов которой прикинулся обычными беженцами и, прибыв в Тэлойю, организовал это крушение?..»
«Хоть одной загадкой станет поменьше»
Это следовало запомнить, потому что, если это будет доказано – это бы повлияло, непременно должно было повлиять на будущие отношения с Империей. По крайней мере, пока у неё не будет другое правительство. Как человек, определяющий политику страны, его дядя непременно должен был узнать об этом – пусть даже если бы это и повлекло бы за собой неминуемый рассказ о странной встрече с подозрительным сэром Дигерни, который мог оказаться или не оказаться коллегой Руфуса по Ордену. Скорее всего, оказался бы. И тут дело было не в личных качествах сэра Дигерни – просто казалось весьма вероятным, что Орден обязательно направил бы сюда своего человека для проведения расследования. Так что присутствие второго рыцаря-Дракона в этих краях казалось ему теперь вполне объяснимым явлением, равно как и скрытность и подозрительность последнего. И хотя до просмотра документов можно было ещё сомневаться, что этим «драконом» окажется именно сэр Дигерни, акции последнего поднялись теперь наверх ещё на несколько процентов.
Руфус обернулся назад, махнул рукой Найту, показывая, чтобы шел в сторожку, и снова вернулся к разговору.
– Вы невнимательно слушаете меня, сэр Дигерни, – сказал он примирительным тоном. – Я не предлагал отменить проведение расследования. И я не претендую на то, чтобы читать мысли и определять виновность или невиновность каждого встречного и поперечного. Я уверен только в тех людях, которым доверяю, и потому говорю вам, что сэр Тачиро не может быть виновен в тех преступлениях, которые вы расследуете. Я не возражаю, чтобы вы побеседовали с ним, чтобы убедиться в этом, но только – в моём присутствии. Кто знает, может, у вас методика такая – сначала пытки, а только потом задавать вопросы, – в голосе снова мелькнула язвительная нотка: по мнению Руфуса, Тачиро слишком поторопился давать согласие, так его могли и в темницу заманить – да там и оставить, совершенно безо всяких объяснений. Однако он быстро справился с настроением и продолжил:
– Если разговор будет исключительно деловым и беспристрастным, даю вам слово в него не вмешиваться. Вас устраивает это предложение?

Нет, все-таки было хорошо, что этот Тачиро согласился переговорить, пусть и быстро дал согласие – наверняка хотел поскорее отделаться от Дигерни – однако его отношение к сэру Зигмунду заставили покрепче сжать пояс. Подождать в сторожке? Выпроваживаешь рыцаря Ордена Красных Драконов? Наглости не занимать, кто вообще дал право говорить в подобном тоне с этим человеком? Если сэр Зигмунд настолько доверяет этому империалу – ради Единого, но вот ему бы не помешало все-таки следить за своей речью в этом плане. Кем бы он еще ни был, но звание Рыцаря-Дракона первого класса – вполне весомо, чтобы от кого-то вроде Тачиро, то есть от кого-то, не состоявшего совершенно точно в Ордене, поступали такие вот просьбы. Пусть даже они сказаны с самыми лучшими намерениями. Где-то в груди заклокотало старое чувство, напомнив о том, что совсем недавно со стороны Ван Кройц следовали слова не мягче. Кстати да, надо сохранить это в памяти.
Когда же Зигмунд начал вставлять свое слово, как всегда не обошлось без ответной колючести. Мужчинка-то оказался обидчивым, более того, передергивал слова. Но Ван Кройц уже было все равно, что он там говорит, главное сейчас – переговорить с империалом. Знакомство с рыцарем вообще получилось не самым хорошим, а все это чертово отсутствие документов. С другой стороны, какая хорошая возможность узнать этого человека с другой стороны, в таких обстоятельствах. Будь у Дигерни документы с самого начала – стал бы он говорить в таком тоне, стал бы он покрывать этого белобрысого? Очень вряд ли. А так накопился отличный материал для обдумывания и обсуждения с вышестоящими лицами. Кем бы там не являлся этот рыцарь, но такие вещи в любом случае не должны были остаться в темноте.
- Кто знает, может, у вас методика такая – сначала пытки, а только потом задавать вопросы, - эта фраза заставила Дигерни усмехнуться, слегка склонив голову.
- Если для вас этот разговор, сэр Зигмунд, это уже пытка, вам очень повезло, что вам не попадалась более серьезная работа.
«Буду надеяться, что она вас и не коснется», - добавил внутренний голос.
- Если разговор будет исключительно деловым и беспристрастным, даю вам слово в него не вмешиваться. Вас устраивает это предложение?
- По-другому и не будет. Вы слишком плохо обо мне думаете, - взгляд в сторону империала. – Ну что, пойдемте?
Резкий разворот, и скрип снега уже сопровождает отходящего от сторожки рыцаря. Шаги были четкими и быстрыми, несмотря на то, что идти приходилось по снегу, пусть и не очень высокому.
- Так что, господин Тачиро, расскажете о себе? Как вы познакомились с сэром Зигмундом, когда это было? Как вы давно в Тэлойе?