Похоже, что предстоящая поездка пришлась поначалу Оливеру не по душе, хотя брат заметно оттаял, стоило только сказать, что за подкреплением нужно будет поехать в Кратас, и даже ответил коротким «отлично». «О, Единый, неужели он вообразил, будто я собираюсь послать его за сотни километров в Тэндорию?»
Это было бы глупостью. В особенности для него, выходца из Кратаса, твердо знающего, что он может преспокойно найти всё необходимое (кроме, пожалуй, научной части) менее чем в семидесяти километрах к востоку от Генгера, и ощущающего уже буквально кожей поддержку своего родного дома.
В этот момент Тачиро решил обратиться к Оливеру с просьбой; в первый момент Руфус даже не понял, о чём тот собирается попросить. Однако в следующий момент принц кое-что вспомнил – и удивление сменилось пониманием, заставляя поползти вверх уголки губ. Похоже было на то, что охотник за чудовищами собрался зарегистрировать свою магическую перчатку. «Неплохая идея»
– Присоединяюсь к этой просьбе, – улыбаясь, сказал он, – пусть пока и не знаю, в чём она состоит.
Тон старшего из принцев при этом в значительной степени выдавал его эмоции, показывая, что если он даже не знает, то хотя бы догадывается, о чём идёт речь.
Хотя похоже было, что его поддержка была им вовсе не нужна – хотя бы потому, что Оливер уже согласился на эту просьбу.

- Конечно можете. – ответствовал Оливер, обернувшись к охотнику. – Я сделаю все, что в моих силах.
Тачиро отметил весьма довольный вид юного рыцаря: похоже, от предложения брата он преисполнился энтузиазма. Должно быть, ему не терпелось побывать дома и повидаться с родными. Между тем до этого момента, пока сэр Руфус обсуждал с Виллемом и Рихтером специфику колдовского искусства, нетрудно было заметить скучающее и нетерпеливое выражение на лице сэра Оливера. Причину понять было несложно: молодому Дракону подобные разговоры явно были скучны. Ему наверняка не терпелось поскорее наведаться в шахты – и в лучших традициях героических саг героически покрошить неведомое зло своим героическим мечом. Горячности и юношеской отваги Оливеру было явно не занимать: в этом возрасте такие парни всегда отважны – потому что свято верят в собственное бессмертие и ещё не знают, каково это – когда на настоящей войне от смерти тебя отделяет только пол-локтя стали вражеского клинка или пядь наконечника стрелы…
Да уж. Этому парнишке с ясным восторженным взглядом и ещё не утратившими детской наивностью чертами лица только предстоит узнать, какое кровавое и гадкое дело – настоящая война. Пройдёт время – и его руки впервые обагрит кровь первого убитого в схватке врага, и он впервые увидит, каково это – когда в глазах пронзённого мечом человека неумолимо гаснет жизнь. И пройдёт ещё немало времени прежде чем его собственные черты скуёт суровая маска бывалого воина, ладони зачерствеют мозолями от меча а взор нальётся холодной боевой сталью. "Такова жизнь, парень. Жребий солдата всегда одинаков: или ты падёшь в битве – или познаешь жестокость войны и навсегда отучишься жалеть о тех, кого убил". И на его месте Тачиро не стремился бы душой в шахты, а порадовался бы возможности повидаться перед битвой с родными и близкими – что удаётся немногим…
Впрочем, сэр Оливер и так был рад тому, что наведается домой – это нетрудно было понять по его лицу. А раз так, то следовало подумать о деле. Поэтому когда прозвучала реплика сэра Руфуса, выражавшего своё согласие, Тачиро слегка поманил Оливера к себе.
– Не то, чтобы это личное, сэр Оливер – но я всё же должен вас об этом попросить. – вполголоса промолвил он. – Сэр Руфус об этом не упомянул, но это очень важно. Если вы направляетесь в Кратас… я хочу попросить вас прихватить какое-нибудь оружие для вашего брата. Что-нибудь без длинного древка, чем можно орудовать в коридорах шахт, не цепляя за стены. – Он бросил взгляд на рыцаря, словно извиняясь: ему не хотелось, чтобы старший з`Аввазэт воспринял это замечание как обвинение его в забывчивости, но не попросить об этом было нельзя. – Не знаю, что вы предпочитаете, сэр Руфус – меч, кистень, булаву или ещё что-то: но двуручный меч в шахтах вряд ли пригодится, а к топору вы, я вижу, как-то равнодушно отнеслись. Не сомневаюсь, что вы как рыцарь владеете не одним видом оружия. Поэтому, думаю, вы не будете возражать против моей просьбы. – Он пожал плечами.
– А, да, и ещё. – вспомнив о главном, добавил он. – Сэр Оливер, поскольку вы тоже рыцарь-Дракон, у меня к вам будет ещё одна важная просьба. Во-первых, прошу вас выступить свидетелем: я хочу письменно заверить контракт, который мы заключили с вашим братом – просто чтобы потом не было разбирательств. И ещё… – Он поднял свою левую руку, заключенную в перчатку, и демонстративно шевельнул пальцами. – Эта вещь принадлежит мне: и на неё, как на магический предмет, требуется разрешение – с меня его только сегодня требовали. Вы могли бы мне с этим помочь?

Руфус, если и не знал точно, о чем хотел попросить империал, то точно догадывался. Тем временем Тачиро жестом попросил принца подойти поближе, что тот и сделал, встав у двери и приготовившись внимательно выслушать просьбу.
- Сэр Руфус об этом не упомянул, но это очень важно. Если вы направляетесь в Кратас… я хочу попросить вас прихватить какое-нибудь оружие для вашего брата. Что-нибудь без длинного древка, чем можно орудовать в коридорах шахт, не цепляя за стены.
Оливер ничего не сказал, лишь кивнул и бросил взгляд на собственный клэймор. Уж точно, в шахтах такое оружие вряд ли пригодилось бы. Разве что в больших пещерах, но это только если забраться слишком глубоко."А ведь чудовища, если они там есть, будут жить именно там. Как можно глубже под горой." Обдумать мысль не удалось, так как империал вспомнил о второй части своей просьбы.
- Сэр Оливер, поскольку вы тоже рыцарь-Дракон, у меня к вам будет ещё одна важная просьба. Во-первых, прошу вас выступить свидетелем: я хочу письменно заверить контракт, который мы заключили с вашим братом – просто чтобы потом не было разбирательств. И ещё… Эта вещь принадлежит мне: и на неё, как на магический предмет, требуется разрешение – с меня его только сегодня требовали. Вы могли бы мне с этим помочь?
Юноша внимательно посмотрел на перчатку, которая полностью скрывала левую руку сэра Тачиро от локтя до кончиков пальцев. Металлические пластины были скреплены между собой таким образом, что империал мог свободно двигать рукой. Иначе он никак не смог бы шевелить пальцами, как он только что это сделал. Взгляд принца скользнул по огромному числу странных линии и знаков и остановился на кристалле, который был вделан в тыльную сторону ладони и был налит каким-то странным, багровым свечением.
Оливер конечно совершенно не разбирался в магических артефактах и пока что из слов Тачиро не было понятно, какими именно свойствами обладает эта перчатка, но глядя на кристалл у него возникло ощущение, что это мощный и ценный предмет.
Юноша перевел взгляд с кристалла на империала.
- Думаю, с выполнением вашей просьбы никаких проблем быть не должно. Оружие будет доставлено для всех членов отряда, если нужно. Я выступлю свидетелем и... думаю мне стоит рассказать, в чем именно заключается магическая природа данного предмета, чтобы я смог получить для вас разрешение. - Выражение лица Оливера ясно выражало не только его готовность помочь, но и любопытство, которое он испытывал в данный момент по отношению к магической перчатке. Получив ответ, парень попрощался и направился в город.

==> Окрестности Генгера

Как оказалось, то, что собирался сказать Тачиро, Руфус угадал только на треть.
– Если вы направляетесь в Кратас, – тихо сказал Тачиро (до этого он говорил что-то ещё, однако из-за того, что понизил голос, Руфус начал разбирать его речь только начиная с этой фразы), – я хочу попросить вас прихватить какое-нибудь оружие для вашего брата. Что-нибудь без длинного древка, чем можно орудовать в коридорах шахт, не цепляя за стены. – Взгляд империала, которым тот сопровождал эти слова, показался Руфусу укоризненным – точь-в-точь как у полковника Фон Шрайнхарта, когда тот собирался устроить очередной «разбор полётов» у них в Академии, разве что не так ярко выраженный. – Не знаю, что вы предпочитаете, сэр Руфус – меч, кистень, булаву или ещё что-то: но двуручный меч в шахтах вряд ли пригодится, а к топору вы, я вижу, как-то равнодушно отнеслись. – «Всё ясно. Сомневается в моём умении владеть топором?»– Не сомневаюсь, что вы как рыцарь владеете не одним видом оружия. – «И в самом деле, какое-то совершенно нерыцарское оружие...»– Поэтому, думаю, вы не будете возражать против моей просьбы.
«И что тут возразишь? А главное – зачем?» Принц мог лишь только слегка развести руками – в знак согласия, вместе с кивком.
Упоминание о контракте тоже слегка озадачило его – неужели Тачиро предполагал, что эта Дигерни могла вернуться с проверкой? Или же опасался, что его статус может подвергнуться сомнению кем-то, кто может приехать с Оливером? Да, похоже, и здесь империал был прав – эту проблему нужно было решить до прибытия частей из Кратаса. Иначе, хотя Руфус склонен был больше доверять землякам, он не мог быть полностью уверен в том, что ни у кого из них не возникнет вполне резонного удивления относительно того, почему это ещё не сделано. Могут пойти разные домыслы, бросающие тень как на него, так на империала. Про себя принц решил, что, пожалуй, придётся ещё раз побеспокоить Дейкера, поскольку тот приходился ему не родственником, а следовательно, куда больше подходил на роль беспристрастного свидетеля.
И наконец, последовала уже ожидаемая часть про перчатку.
– Лучше всего возьми булаву и одноручник, – сказал он, когда Оливер высказал своё согласие (и, естественно, брата заинтересовала, не могла не заинтересовать перчатка – вон как разгорелись его глаза. Со стороны казалось, будто Оливер ждет с нетерпением, что ему расскажут интересную волшебную сказку). – Выбери себе то, с чем у тебя лучше получается, а второе привези мне. Сдаётся мне, что нам может понадобиться и то, и это.
«Да, да, да...» – подсказал принцу «внутренний голос». – «Самое разнообразное оружие. Хотя бы по одному от каждого вида. Кто знает, с чем мы можем там встретиться, в этих шахтах?»
В древних сказках писалось, будто рыцари шли на подвиг с самым необходимым минимумом оружия, естественно, пренебрегали привлечением к делу достижений науки... и, естественно, побеждали. Этот план был приятен для рыцарского самолюбия, но зато плох хотя бы тем, что поселившиеся у них в шахтах чудовища наверняка не читали этих сказок.
Так что встречаться с ними на их территории следовало во всеоружии.

Сэр Оливер перевёл взгляд с самого охотника на его перчатку и некоторое время сосредоточенно разглядывал её.
– Думаю, с выполнением вашей просьбы никаких проблем быть не должно. Оружие будет доставлено для всех членов отряда, если нужно. Я выступлю свидетелем и... думаю мне стоит рассказать, в чем именно заключается магическая природа данного предмета, чтобы я смог получить для вас разрешение.
Эти слова едва не вызвали у Тачиро разочарованный вздох. Ему нечасто приходилось до этого демонстрировать кому-то свою перчатку: и он крайне не любил посвящать кого-то в её существование. Прежде ему удавалось обходиться без всяких разрешений и прочей бумажной волокиты. В этих краях почти никто, кроме него самого, не знал, что представляет из себя его перчатка: а те, кому доводилось наблюдать её в действии, уже никому и ничего не могли рассказать.
А теперь ничего не поделаешь. Из-за этой леди Дигерни с её проклятой дотошностью («Вот ведь въедливая особа! И приспичило же ей! Тоже мне, «снимите эту перчатку, снимите ещё и эту перчатку, покажите руку!» – я же не просил её снять куртку и грудь показать! Да ещё и сторожку развалить вознамерилась… нет, сразу можно было догадаться, что она женщина») теперь придётся идти на новую ложь касательно «магической природы» перчатки. Да уж, хорошенькая была бы картина, если бы Оливер узнал, что на самом деле представляет из себя его левая рука. Легко вообразить, какое отвращение пополам с благородным презрением нарисовалось бы на его лице. Интересно, захотели бы они иметь с ним дело после такого? Вряд ли их устроило бы объяснение касательно того, что свою перчатку Тачиро ненавидит всеми фибрами души и мечтает от неё избавиться – да и обрёл-то он её не по своей воле, и никогда добровольно не согласился бы на этакий «подарок судьбы».
А ему не хотелось портить отношения с рыцарями. Братья-Драконы успели произвести на него впечатление порядочных и благородных людей, вдобавок преданных своему делу: с такими он не побоялся бы идти в шахту плечом к плечу. «Разве что за Оливером нужно будет приглядывать – парнишка, конечно, смел, но кто знает, как поведёт себя в бою…»
– Лучше всего возьми булаву и одноручник, – промолвил между тем сэр Руфус, обращаясь к брату. – Выбери себе то, с чем у тебя лучше получается, а второе привези мне. Сдаётся мне, что нам может понадобиться и то, и это.
«Что ж, здравая мысль». Тачиро не представлял, с чем придётся столкнуться в шахтах – но полагал, что в любом случае следует запастись несколькими видами вооружения. Конечно, навешивать на себя целый арсенал никак не стоило – глупо, и вдобавок затрудняет передвижение: но если с ними будут ещё несколько вооружённых парней, то тем лучше. «Надеюсь только, что от Рихтера и Виллема в шахтах будет толк… Ладно, нужно решить вопрос с перчаткой».
– Ничего особо сложного, сэр Оливер. – произнёс он. – Эта штука увеличивает вдесятеро силу кулачного удара, не более того. – «Ещё одна ложь… Надеюсь, правда не выплывет наружу, если они не готовы будут её принять». – На дальнем расстоянии от неё толку мало, но в ближнем бою кое-чего стоит. Ну, и ещё – ей удобно перехватывать вражеский меч. Не такой, как ваш двуручник, само собой. – с лёгкой улыбкой добавил он, бросив взгляд на меч Оливера. «Думаю, парень тоже догадался, что надо будет сменить оружие».

Когда Тачиро – коротко, излагая только самую суть – объяснил, в чем заключаются магические свойства предмета его экипировки, Оливер (как показалось Руфусу) несколько разочарованно вздохнул – по-видимому, он представлял себе что-либо более... магическое. «Хотелось бы знать, что он ожидал услышать?..»
Однако больше вопросов не последовало – вместо того брат сердечно попрощался, развернулся и отправился прочь от гор. Глядя на его удаляющуюся фигуру, Руфусу вдруг отчаянно захотелось догнать его, заглянуть в глаза, обнять и, чтобы чем-то оправдать свой порыв, ещё раз на всякий случай напомнить про меч – и только усилием воли он заставил себя оставаться на месте, потому что у него возникло предчувствие, что Оливер может только обидеться на подобную опеку по мелочам. Следовало радоваться всякому проявлению самостоятельности брата, а не докучать ему своей излишней и неуместной заботой, как если бы время остановилось около десяти лет назад.
Старший из принцев с осторожностью перевёл взгляд в сторону сэра Тачиро, интересуясь, заметил ли тот, что сейчас происходит с ним, Руфусом.
– Ну что? – сказал он несколько преувеличенно бодро, расправляя плечи и переводя разговор на другую сторону, чтобы ещё надёжнее скрыть ощущение неловкости. – Я полагаю, нам сейчас следует ещё раз побеспокоить Дейкера, чтобы он подписался в качестве свидетеля на вашем контракте. Он человек достаточно посторонний, взрослый, опытный... и про него никто не скажет впоследствии, будто бы он позволяет кому-либо влиять на своё мнение.
«Да, так будет надёжнее. Это сразу вырывает из уст злопыхателей ещё одно клеветническое жало...»
Несколько запоздало он ощутил радость и облегчение от того, что Оливер прибыл позже и не оказался свидетелем их злополучной стычки с госпожой критикессой. «Хоть ему ей не удалось испортить настроение!»

Выслушав краткое описание свойств перчатки, сэр Оливер не смог сдержать разочарованного вздоха: интерес в его взоре померк. Должно быть, «магические свойства» для него ассоциировались с чем-то удивительным, волшебным и загадочным. «А чего он вообще ожидал-то? Думал, от прикосновения моей перчатки горы расступаются, что ли? Эх, сэр Оливер… всё-таки мальчишка вы ещё, как бы ни старались показать перед всеми свою самостоятельность. А что до магии – лучше вам с ней не сталкиваться никогда: слишком уж дорого приходится платить за обладание какой-нибудь штукой вроде этой перчатки, век бы её со всеми «свойствами» не видеть…»
Между тем Оливер успел попрощаться со старшим братом – и, развернувшись, направился прочь от караулки. Сэр Руфус проводил его фигуру пристальным взглядом через дверной проём. Во взоре его читалось сожаление: должно быть, он в самом деле давно не видел брата – и сейчас был бы рад подольше пообщаться с ним, разузнать последние новости, обсудить тяготы учёбы в Ордене и поделиться жизненным опытом… Впрочем, чувство долга у Руфуса в этой ситуации явно преобладало над братскими чувствами: и в этом, по мнению Тачиро, он поступал правильно.
– Ну что? – достаточно бодрым (скорее даже, наигранно бодрым) тоном заявил сэр Руфус. – Я полагаю, нам сейчас следует ещё раз побеспокоить Дейкера, чтобы он подписался в качестве свидетеля на вашем контракте. Он человек достаточно посторонний, взрослый, опытный... и про него никто не скажет впоследствии, будто бы он позволяет кому-либо влиять на своё мнение.
Что ж, тоже верно. По зрелом размышлении, брать сэра Оливера в свидетели не стоило: та же леди Дигерни вполне могла бы придраться к тому, что тот является родственником сэра Руфуса и обвинить обоих в «нарушении дисциплины на основе семейного подряда». (Да уж, смачная формулировка: интересно, хватает ли у кого-нибудь ума на самом деле писать подобное в официальных документах?). А начальник прииска уж явно не приходится рыцарю-Дракону роднёй. «Хм; раз уж мы обратимся к нему…».
– Нам потребуется не только это, сэр Руфус. – произнёс охотник. – Нужно будет заранее подготовить несколько комплектов снаряжения для спуска в шахты. Разрешение на использование начальник нам уже выдал - так что не думаю, что с нас ещё и расписки брать будут за каждый комплект. Я тут успел примерно представить, что нам понадобится. Думаю, следует самостоятельно отобрать кое-что для нас - пусть потом по тому же образцу отберут снаряжение для солдат подкрепления.

– Нам потребуется не только это, – сказал Тачиро, и, судя по его дальнейшим словам, ему уже приходилось спускаться под землю – для охоты на подземных чудовищ или для ещё чего-либо. Во всяком случае, важно было то, что какой-то опыт у него имелся. – Нужно будет заранее подготовить несколько комплектов снаряжения для спуска в шахты. Разрешение на использование начальник нам уже выдал - так что не думаю, что с нас ещё и расписки брать будут за каждый комплект. Я тут успел примерно представить, что нам понадобится. Думаю, следует самостоятельно отобрать кое-что для нас - пусть потом по тому же образцу отберут снаряжение для солдат подкрепления.
– Мы займёмся этим, – коротко сказал Руфус, слегка улыбнувшись лишь уголками губ – его позабавило предположение о расписках. Хорошо, что не удалось нарваться на какого-нибудь чинушу, который предпочёл бы списать снаряжение как потерянное при обвалах, лишь бы только его не обвинили в том, что он раздаёт их направо и налево (а рыцарям-Драконам вообще следовало бы приезжать со своим). – Найт, Виллем, пойдёмте – вам тоже может это понадобиться! – оба приятеля удивлённо развернулись и руки Рихтера, наконец-то, прекратили служить наглядным пособием по объяснению какой-то штукенции с зубчато-шестереночным приводом, а на округлившемся, похожем на веснушчатую картофелину лице мага проступило выражение уже не скрываемого облегчения.
– Снаряжение – это детская задачка! – воодушевившийся Найт самоуверенно хлопнул новообретённого приятеля по плечу, блеймриец опасливо поморщился, однако похоже было, что Рихтер этого не заметил. – Ты держись нас, сэр Виллем, мы научим тебя, что счастье – это всего-навсего дело техники... – с этими словами Найт привычно оборвал фразу на полуслове и с энтузиазмом зашагал на запад, придерживаясь уже протоптанных следов, блеймриец устремил очи к небу, заговорщицки перемигнулся с солнцем, как бы спрашивая, слышало ли оно от кого-либо на Терре что-нибудь подобное, пожал плечами и двинулся следом за инженером.
Руфус пропустил вперёд эту парочку и двинулся следом за ними. Пока маг совершал вполне заметные успехи в нехитром умении хождения по глубокому снегу (тем более, что он уже, надо полагать, инстинктивно наловчился выбирать более лёгкие, уже проптанные кем-то участки), однако как-то не хотелось ставить его замыкающим – чтобы потом не пришлось гадать, в каком сугробе он потерялся. Хватало уже того, что Виллем явно заинтересовался лазаретом, мимо которого они проходили – задержал шаг и даже прекратил с любопытством крутить головой по сторонам. А может быть, это тоже было любопытство, только профессиональное?

Дом начальника прииска.

Дейкер выглядел не то действительно порядком удивившимся их возвращению, не то иронически-наигранно удивляющимся оному. Во всяком случае, вопрос, чему обязан он повторным визитом, и не забыли ли благородные господа чего-либо, можно было истолковать и так, и так. Он сразу опознал Рихтера – тот даже удивился, что до такой степени не походит на «тёмную лошадку» и выглядел достаточно обескураженным – надолго задержал взгляд на Виллеме – бедолага под этим взглядом смотрелся так, как будто напряженно гадает, что ему делать: сникнуть или приосаниться – а когда, наконец, с приветствиями и представлениями было покончено, Руфус решился наконец-то перейти к сути дела – приглашению стать свидетелем при заключении контракта.
Дейкер почесал подбородок и согласился, с любопытством поглядывая на перчатку сэра Тачиро, и, пока Рихтер искал в указанном ему месте чернильницу и лист гербовой бумаги, как будто бы невзначай поинтересовался, что думает господин охотник относительно их случая.

– Мы займёмся этим, – промолвил сэр Руфус, выслушав охотника. На его лице мимоходом проступила улыбка: возможно, ему показалось забавным упоминание о расписках. В самом деле, в свете сегодняшних событий Тачиро был бы не удивлён, если бы их миссия осложнилась ещё и этим. «Да уж: прежде мне не приходилось работать в такой команде – теперь вижу, с какой бумажной волокитой всё у них сопряжено! Воистину, чем более развито государство, тем больше всяческой писанины ложится в его основу. Терпеть не могу бюрократию…». Пожалуй, впору было посочувствовать сэру Руфусу: как-никак, основную часть нудной тягомотины сегодняшнего дня пришлось выдержать ему. Тяжко, однако, быть тэлийским рыцарем: похоже, на этой службе нужно уметь орудовать пером не хуже, чем мечом. «Хм, а ведь получается, что перо имеет большую власть, чем меч». Эта мысль, хотя и была не нова, несколько позабавила империала.
– Найт, Виллем, пойдёмте – вам тоже может это понадобиться! – заявил меж тем командир. Инженер и целитель оторвались от обсуждения какой-то очередной проблемы (естественно, технической: и как только такие разные личности могут одинаково интересоваться подобным вопросом?). До этого Рихтер увлечённо демонстрировал целителю принцип действия очередного механизма посредством жестов. Насколько Тачиро понял, речь скорее всего шла о зубчатом редукторе, используемом на воздушных кораблях для смены режимов скорости. Возможно, в другое время он и сам бы охотно поговорил с Найтом на тему различных технических новшеств в небесном флоте – но сейчас не следовало демонстрировать свои познания (пусть и не слишком богатые) в области механики воздушных судов. Тем более что среди его познаний касаемо зубчатого редуктора главным было одно: если какой-нибудь механик по рассеянности забудет в зубчатом редукторе меж шестернями гаечный ключ – его, механика, по флотским законам вполне можно спустить в гальюн на высоте двух-трёх кабельтовых. Потому что на военном судне подобный фокус приравнивается к диверсии.
– Снаряжение – это детская задачка! – между тем заявил с энтузиазмом сэр Рихтер, напомнив охотнику недавно отбывшего Оливера. Свою реплику он сопроводил внушительным хлопком по плечу, адресованным Виллему. – Ты держись нас, сэр Виллем, мы научим тебя, что счастье – это всего-навсего дело техники... – С этими словами он повернулся и двинулся по направлению к жилищу начальника прииска. Остальные последовали за ним, без особой охоты покидая относительное тепло сторожки.

Дом начальника прииска.

Повторное появление рыцаря с командой на пороге своего дома начальник прииска воспринял с изрядной долей удивления. По всей видимости, он полагал все вопросы решёнными. Последовал обмен приветствиями и репликами, в котором Тачиро участия не принимал. После этого сэр Руфус наконец перешёл к сути дела, изложив просьбу касательно свидетельства при заключении контракта.
От внимания Тачиро не укрылся любопытный взгляд, которым Дейкер смерил его перчатку. Охотник почувствовал недовольство: похоже, за последнее время слишком многие оказались в курсе существования этой вещи. Он не стал бы демонстрировать её никому, если бы не эта зануда Дигерни ван Кройц, придравшаяся к нему: а потом события начали разворачиваться слишком быстро, чтобы можно было вспомнить о перчатке. Поэтому охотник вытащил заткнутую за пояс защитную кожаную перчатку и натянул её поверх металлической. Как раз в это время начальник поинтересовался его мнением касательно происходящего в шахтах. Эта фраза вызвала у Тачиро ещё один приступ раздражения: не хотелось признаваться в том, что у него нет каких-либо определённых соображений относительно причины бедствий в шахтах. За сегодняшний день они перебрали уйму вариантов, и ни один не давал ответа на все вопросы.
– Я пока что думаю только одно, господин Дейкер. – промолвил он. – Все работы в шахтах с завтрашнего утра нужно прекратить. Из забоев отозвать рабочих, отвести на поверхность технику и вагонетки – в общем, позаботиться о том, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств не было новых жертв. И вот ещё… у меня есть кое-какие соображения по поводу снаряжения, которое нам понадобится.
Приблизившись к столу начальника прииска, он опёрся руками о столешницу, слегка наклонившись вперёд.
– Нам, возможно, потребуется провести в шахтах пару суток. – Тон его стал официальным. – И мы не можем знать, с чем нам предстоит столкнуться. Поэтому я хотел бы, чтобы на каждого члена экспедиции был выдан комплект снаряжения. Нам понадобятся… позвольте карандаш. – Получив утвердительный кивок от начальника, он выбрал один из карандашей со столешницы и притянул к себе чистый листок бумаги.
– Итак. – Карандаш зашуршал по бумаге, выводя строчку за строчкой. – Для одного человека… Одна защитная каска с налобной свечой. Запас свечей –семь-восемь штук, полагаю. Застеклённая масляная лампа: по одной на каждого, плюс на весь отряд штуки три кристаллических – нам не улыбается взлететь на воздух, если в шахтах, не дай Бог, окажется рудничный газ…
Далее. На каждого – по одному мотку прочной верёвки с трёхлапым крюком. По пять металлических костылей для вбивания в камень: возможно, придётся куда-нибудь спускаться или взбираться по отвесной стене. По одной кирке на двоих – если придётся разбирать завалы. Десятка полтора факелов на весь отряд. Ну и, разумеется, на каждого – фляга воды и запас сухого пайка: сухари, солонина… Думаю, последним мы обзаведёмся в таверне. – Он сделал паузу, разглядывая начальника; затем перевёл взгляд на сэра Руфуса и Виллема с Рихтером. – Возможно, у вас, господин Дейкер – или у вас, господа – есть ещё какие-либо предложения?

Пожалуй, никаких предложений не нашлось только у сэра Виллема – то ли по той причине, что его как-то не вдохновляли сухари и солонина, то ли из-за того, что со всем остальным инструментарием он не был знаком даже в теории. Поэтому он отошел в сторону и изо всех сил старался казаться маленьким и незаметным – «И это у него довольно неплохо получается» – вынужден был признать Руфус. Блеймриец устало опустился на стул, приставленный у стены, и – словно его и не было. Вернее, был, но воспринимался уже просто словно деталь интерьера. «И как только это у него получается: сидеть на стуле столь неподвижно?»
И, на протяжении всего разговора, принц нет-нет, да и бросал в сторону Виллема короткие взгляды. «Нет, чуть подался вперёд, осторожно погладил пальцы одной руки другой рукой...
Всё в порядке, ничего сверхъестественного.»
Найт же находился почти всё время в движении: махал руками, жестикулировал, постоянно порывался то записать что-либо на бумаге, то выложить что-то из карманов – и Руфус только тогда догадался, что именно тот искал, когда Рихтер наконец-то заикнулся было насчет кристаллов, которые они взяли с собой в Куполе – не то хотел показать Дейкеру, будто бы они там, в столице, не настолько темные и невежественные, чтобы спускаться под землю без освещения, словно неразумные раски, не то похвалялся перед Виллемом, не то ещё что-нибудь. Однако конструктивное мышление, по привычке, вскоре взяло вверх над всеми остальными эмоциями, и, отыграв программу с кристаллами, инженер быстро сменил пластинку и предложил обзавестись мелом – на случай, если вдруг понадобится отметить что-либо, будь то уже исследованный или неисследованный проход, интересная находка, и так далее – и это предложение наконец-то заслужило у Дейкера одобрительный кивок, в отличие от всей предыдущей речи, выслушиваемой с несколько скучающим видом – словно рассказ ребёнка, наконец-то обнаружившего, что он понял, откуда берётся радуга.
Сам Дейкер, похоже, с самым большим облегчением воспринял предложение Тачиро о приостановлении всех работ в шахтах и отзыве рабочих с огромным облегчением – как если бы он сам думал таким же образом и только не решался брать на себя ответственность и ждал подтверждения свыше. Руфус подтвердил, и взаимная договоренность наконец-то была достигнута.
– Ну что ж, – сказал Дейкер, – необходимые бумаги на получение снаряжения я вам сейчас выпишу. – Он взял из стопки ещё один листок чистой бумаги и заскрипел пером – листок, естественно, тут же стал не таким уж чистым – помедлил, придвинул к себе тот листок, на котором недавно шуршал карандашом Тачиро, быстро пробежал его глазами и продолжал писать, периодически поглядывая туда, затем вывел изломанную замысловатую закорючку, по-видимому, изображающую подпись, потом наклонился, достал откуда-то какую-то штучку – и хорошенько приложил ею по подписи. По отпечатавшемуся на листке бумаги характерному, легко узнаваемому небольшому изображению Генгерского хребта Руфус наконец-то догадался, что это была печать.
Дейкер протянул листок экспедиции.
– Можете получить требующееся вам снаряжение, когда захотите. Хотите – завтра с утра пораньше, а хотите – так прямо сейчас, – взгляд его лукаво остановился на Рихтере. – Раз уж среди вас имеется такой специалист по кристаллам, которого не в состоянии затруднить ни плохое освещение, ни снегопад. А что касается предложения поучаствовать в качестве свидетеля при заключении контракта... Полагаю, вы уже договорились между собой о его условиях?
Руфус заметил, как прежде безучастный сэр Виллем при этих словах заметно оживился – надо полагать, ему в голову пришла некая идея.

Из всех присутствующих, как и следовало ожидать, больше всех после реплики Тачиро оживился инженер Рихтер. Похоже, сама мысль о том, что кто-то кроме него в этой компании задумывался над техническим оснащением экспедиции, глубоко шокировала его – потому что он моментально ударился в обильную жестикуляцию, напомнив Тачиро какой-нибудь сложный многопоршневой фабричный механизм, в котором из-за избыточной подачи пара выбило пару-тройку клапанов, пустив все поршни в бешеный пляс. Наконец инженер сумел справиться со своими эмоциями и сообщить, что кристаллические лампы им не понадобятся, поскольку в багаже их команды имелись осветительные кристаллы, прихваченные из столицы.
Что ж, уже что-то… Хотя, по правде говоря, охотник ожидал, что прибывшая в Генгер экспедиция будет с самого начала оснащена и укомплектована должным образом… не говоря уже о подходящем оружии. Хотелось бы знать, кто отвечал за оснащение экспедиции? Даже если это было испытательным заданием для сэра Руфуса, должен же был хоть кто-нибудь из столичных чинов позаботиться о том, чтобы экспедиция была оснащена по всем правилам. В конце концов, специальное задание для рыцаря-Дракона, к тому же принца крови – это не какая-нибудь тренировка новобранцев в армейском отряде специального назначения, когда новичка высаживают с воздушного корабля в горах или в чаще леса, дав с собой один только нож, и ставят перед ним единственную задачу – выжить и добраться до населённого пункта. Нет, если какая-нибудь беда случится с принцем – слишком большая шумиха поднимется. Что же, не нашлось никого, кто указал бы рыцарю на недостатки подготовки? Или… кому-то это было выгодно? Возможно, кто-нибудь в Ордене желает, чтобы сэр Руфус провалил своё задание, а ещё лучше – сгинул совсем? На подобные мысли наводило и появление леди Дигерни с её провокаторскими штучками. Выходит, кто-то намеренно подставляет рыцаря? Или дело не ограничивается только им одним, и кто-то копает под его отца, кратасского наместника? Ведь если сын Дэбрана з`Аввазэта покроет себя позором – можно представить, как это ударит по репутации его отца… А там, глядишь, кто-нибудь ненавязчиво намекнёт королю на то, стоит ли оказывать военному наместнику прежний почёт… Конечно, король вряд ли сместит с должности родного брата: но с другой стороны, неудача Руфуса может сильно отразиться на репутации всего правящего дома, и это вызовет недовольство армии, а возможно, заставит офицеров усомниться в компетентности военачальника – дескать, вправе ли он отвечать за весь город, если не сумел даже воспитать из сына достойного воина, а раз так, то не стоит ли усомниться во всём Ордене Красных Драконов… Кому выгодно подложить свинью наместнику Кратаса, военного центра государства? Да кому угодно: внутренних и внешних врагов у королевства – как блох на курсте.
Тачиро на миг остро захотелось сплюнуть. Размышления о механизмах политических интриг его не прельщали, хотя для него не составляло особого труда выстроить логическую цепочку. В своё время он много читал о различных исторических прецедентах всяческих смещений, свержений и бунтов, и потому в этой ситуации ничего особо нового не было: хотя если это на самом деле интрига, то её авторы явно строят далекоидущие планы.
Ох, неладно что-то в этом деле… Похоже, миссия по уничтожению ужаса шахт постепенно превращалась во что-то гораздо более тёмное и запутанное, к чему Тачиро не хотел бы быть причастным – однако изменить что-то было уже невозможно: он по собственной воле связался с Руфусом и его отрядом, и сейчас было бы неправильно бросить принца и его спутников. Тем более, что некое смутное предчувствие говорило о том, что Тачиро ещё предстоит впутаться в эту интригу. Ему не давала покоя мысль о леди Дигерни: ведь она что-то знает, определённо – но как добиться от неё правды? Ведь с этими шахтами явно не всё так просто: что-то странное произошло здесь прежде, что-то такое, о чём леди-рыцарь не решилась упомянуть.
Чем дальше, тем непонятнее: и во всём этом было что-то зловещее. У империала было неприятное ощущение, как будто он зашёл в морские воды и плывёт вдаль от берега, навстречу мерно вздымающимся волнам: и с каждым взмахом руки зеленоватая толща воды под ним становится всё глубже и темнее, и всё труднее различить дно, которое уходит всё глубже, глубже… и рано или поздно исчезнет совсем, и он останется один средь волн, над тёмной и стылой безмолвной бездной.
…Реплика сэра Рихтера о необходимости прихватить мел заставила охотника пожать плечами: дескать, почему бы и нет… Хотя сам он полагал, что в таких случаях гораздо надёжнее выцарапывать метки кинжалом на стенах: может, их не так просто сразу углядеть – зато их не сотрёшь, в отличие от меловых. Но всё равно, идея с мелом была удачной.
Между тем начальник прииска, явно утомлённым предшествующими излияниями Рихтера, с видимым облегчением дал согласие заверить своей подписью документ на получение снаряжения. Добыв из стопки ещё один листок бумаги и подтянув к себе список, составленный Тачиро, он принялся что-то записывать, поскрипывая пером. Закончив писать и поставив роспись, он оттиснул на обоих документах печать, изображавшую горный хребет: судя по сильно выступающему горному зубцу, наверняка Генгерский.
– Можете получить требующееся вам снаряжение, когда захотите. Хотите – завтра с утра пораньше, а хотите – так прямо сейчас, – он смерил инженера немного насмешливым взглядом. – Раз уж среди вас имеется такой специалист по кристаллам, которого не в состоянии затруднить ни плохое освещение, ни снегопад. А что касается предложения поучаствовать в качестве свидетеля при заключении контракта... Полагаю, вы уже договорились между собой о его условиях?
Тачиро лишь кивнул в ответ, после чего повернулся к сэру Руфусу.
– Да, сэр Руфус, касательно этого вопроса. – произнёс он. – Условия своего найма я вам вкратце перечислил ещё вчера: в принципе, ничего особо изменять не собираюсь. Если позволите, я всё заверю на бумаге. – С этими словами он вновь облокотился на столешницу: вооружившись чистым листом бумаги, жестом попросил у начальника перо.
– Что ж, ещё раз: вот мои условия. – промолвил Тачиро, выводя первую строчку. Говорить подолгу и красиво он не особо умел и любил, однако обговаривать условия контракта давно научился. – Я нанимаюсь к вам на службу, сэр Руфус – он вывел на бумаге полное имя рыцаря, – на время выполнения задания, связанного с устранением проблем в генгерской шахте. Со своей стороны обязуюсь содействовать вам в поиске, установлении и ликвидации причины несчастных случаев и исчезновения людей. В том случае, если причиной происходящего окажется монстр – под последним имеется в виду опасный дикий зверь, созданное или одушевлённое магическим путём существо, древнее реликтовое хищное животное из разряда «вымерших бестий» – я обязуюсь приложить усилия для его обезвреживания и уничтожения. Если причиной происходящего окажется демоническая сущность или враждебное колдовство – не гарантирую выполнения долга в одиночку, однако приложу усилия к тому, чтобы проблема была решена. В случае успешного завершения операции считаю себя вправе потребовать оплату: размер оплаты мы с вами обговорим, в зависимости от того, с чем столкнёмся в шахтах. Предоплаты и залога не требую. В случае если виновником проблемы окажется кто-либо, не имеющий отношения к монстрам и потусторонним силам – например, саботажники – оплату устанавливаете вы: опять же, о цене договоримся. Также обязуюсь оказывать другим членам отряда посильную помощь, в том числе медицинскую, по мере умений. Впрочем, полагаю, с последним успешнее справится наш уважаемый сэр Виллем. – Поставив точку и размашисто расписавшись, Тачиро протянул листок сэру Руфусу. – Теперь вам тоже стоит записать ваши условия. Кстати, сэр Виллем… вы что-то хотели мне сказать? – Он покосился на мага, на лице которого последние несколько минут читалось оживлённое выражение, как будто его осенила свежая идея.

Тачиро закончил излагать и одновременно записывать на бумаге предполагаемые параграфы договора и предложил высказаться. Собственно говоря, добавлять было нечего – условия Руфуса устраивали, и даже более чем устраивали. Трудно было добиться более лучших формулировок – даже если раздумывать над ними целый день и целую ночь напролёт.
Оставалось только подтвердить их, что принц и сделал незамедлительно после того, как только ему были переданы перо и лист бумаги.
– Со своей стороны, я выражаю свое согласие с вышеупомянутыми условиями, – сказал он размеренно, заставляя двигаться не совсем покорное перо по гладкому бумажному листу, белому, словно снег за окном этого дома. В другое время принц бы улыбнулся, однако сейчас сосредоточенность на процессе выведения слов, означающих согласие с условиями контракта, захватила все его внимание.– Собственно говоря, всё уже изложено за обе стороны, охвачены все детали – так что на мою долю ничего не остается, как согласиться.
Перо, выписывающее в этот момент на бумаге последнюю строчку, сбилось, спотыкнулось – однако нашло в себе силы довести свою работу до конца, прежде чем мозг позволил себе отвлечься на только что пришедшую в голову мысль.
Как оказалось, одно неохваченное условие всё же существовало.
– И если я и могу что-либо добавить сюда, так только вот что. Неизвестно, с чем мы можем столкнуться в шахтах – это может быть и монстр, и саботаж, и враждебное колдовство, – при слове «саботаж» Дейкер слегка передернулся, как будто хотел что-то сказать, скорее всего – возразить... однако же, всё-таки, промолчал. – В случае, если проблема окажется государственной важности, могу ли я попросить вас хранить молчание по поводу того, что мы там обнаружим? Не то что бы, будто бы я вам не доверяю, –с этими словами принц немного смутился,– просто мне нужно тыкнуть что-нибудь под нос леди Дигерни, если она вздумает вернуться и снова начать вставлять нам палки в колеса.
А вот это он зря – ишь как сверкнули глаза у Дейкера. То ли потому, что уже знаком с вышеупомянутой леди и её образом действий, то ли, наоборот, незнаком и впервые слышит это имя. Однако тот опять промолчал – скорее всего, решил сперва позадавать вопросы кому-нибудь из своих.
Руфус вписал этот пункт, расписался и протянул бумагу начальнику прииска. Тот расписался как свидетель заключенного контракта, поставил свою печать и предложил благородным господам позаботиться о втором экземпляре. Когда же, наконец, и с этой работой было покончено и каждый из контрактников взял по своему экземпляру, Руфус уже было повернулся к дверям, собираясь выйти наружу и либо, смотря по обстоятельствам, отправиться отбирать снаряжение, либо вернуться в гостиницу – как вдруг заметил странную сцену.
В дверях, преграждая путь, стоял Найт, а теплолюбивый блеймриец, собирающийся уж было тихой сапой выскользнуть на холод, шепотом, но настойчиво уверял его, что тому показалось и на самом деле никаких особых идей у него нет.
– Не ври, лекарская твоя душа! Господин охотник сказал, будто ты хотел сказать что-то, а у него на такие вещи глаз наметанный.
– Да ничего такого особенного я сказать и не собирался. Пропусти... – в этот момент Виллем обернулся и, сразу заметив, что их импровизированная маленькая разборка не прошла незамеченной, тут же сменил пластинку.
– Вообще-то, я только хотел сказать следующее, – сказал он преувеличенно бодрым тоном, но все равно не дотягивающим до того тона, когда он объяснял, сколькими стихиями может владеть каждый из магов, и с некоторым трудом принуждая себя смотреть на охотника и рыцаря. – Когда Найт сказал о меле, я подумал, что если бы у меня был один кусок, я бы мог нарисовать следящую руну, и мы могли бы таким образом контролировать...
Что-то в его тоне не понравилось Дейкеру, тот повернулся и требовательно спросил южанина:
– Ты, Вилли, давай не хитри, а говори прямо: сможешь нарисовать эту руну? Или же тебе это не по силам?
– Смогу, – сказал Виллем уже с большей уверенностью, видно было, что его замешательство было вызвано вовсе не сомнением в своих силах.
– Ну так смотри, не подводи, – сказал Дейкер, и Найт отодвинулся в сторону, чтобы вся честная компания смогла выйти наружу.

Склад.

Склад находился ближе к востоку, ко входу в шахты и, непосредственно, к самим горам, так что им пришлось сделать небольшой крюк, обходя и лавируя между домами рабочих. Конечно, там нашлись и каски, и крючья, и ещё кое-что, что вызвало у инженера неудержимое желание взять это в руки – судя по внешнему виду, это были запасные детали какого-тот подъемного механизма. Пришлось напомнить, что сюда они пришли работать вроде, а не в музей. Свериться со списком, который, вместе с подписью и печатью Дейкера, был продемонстрирован сухонькому краснолицему слегка неряшливому старичку, лицом и манерами похожему на похмельного луня (однако, если как следует принюхаться – спиртным от него даже не пахло), внимательно изучившему его, и, махнув дрожащей рукой в сторону прибитой на стене над рядом стоящих на столе масляных фонарей таблички «У нас не курят», перестал обращать на ввалившуюся к нему компанию какого-либо видимого внимания и двинулся куда-то вглубь склада. Если хорошо присмотреться, то по направлению движения заведующего складом можно было заметить крупного пса, со свисающими ушами и густой, средней длины шерстью, мышастого темно-серого цвета. Можно было не сомневаться, кто из этих двоих является истинным охранником склада.
Требуемое оборудование на складе наличествовало и, по-видимому, пребывало в исправном состоянии. Тем не менее, полагаться на это было нельзя. И они основательно проверяли на прочность крепления и веревки, металлические штыри – на остроту, а кирки – также на общую крепость и удароустойчивость изделия (в особенности, на прочность сочленения в тех местах, где металлическая часть прикреплялась к деревянной рукояти). Наконец, всё необходимое было отложено отдельно, и было решено забрать его завтра утром, а не тащить сейчас вместе с собой в гостиницу, куда в настоящий момент уже приходилось направиться. На улице вечерело, и перспектива заночевать здесь без ужина, в компании старика и пса, не очень-то улыбалась путникам, в особенности блеймрийцу.

==> Таверна "Кров"

Выслушав условия охотника, сэр Руфус как будто остался доволен: во всяком случае, возражений с его стороны не последовало. Приняв лист с договором, он объявил, что согласен с выдвинутыми условиями, в чём не замедлил расписаться на листе. Однако, по всей видимости, в последний момент ему всё же пришло в голову ещё одно неоговоренное условие.
– И если я и могу что-либо добавить сюда, – промолвил он, подняв взгляд на Тачиро, – так только вот что. Неизвестно, с чем мы можем столкнуться в шахтах – это может быть и монстр, и саботаж, и враждебное колдовство. В случае, если проблема окажется государственной важности, могу ли я попросить вас хранить молчание по поводу того, что мы там обнаружим? Не то что бы, будто бы я вам не доверяю, – последние слова он произнёс слегка смущённым тоном, как будто просил о чём-то предосудительном, – просто мне нужно тыкнуть что-нибудь под нос леди Дигерни, если она вздумает вернуться и снова начать вставлять нам палки в колеса.
– Всё в порядке, сэр Руфус. – успокаивающе кивнул Тачиро. – Не имею привычки торговать чужими тайнами. Если в этих шахтах в самом деле обнаружится что-нибудь, о чём лучше не распространяться – не волнуйтесь, я никому не расскажу.
Про себя он в очередной раз отметил, что не стоит расслабляться. Конечно, сэр Руфус – человек без сомнения честный и прямой, и подлой жилки в нём не ощущается: но кто знает, не возобладает ли его чувство долга над душевными качествами, если в шахтах вдруг обнаружится что-то такое, о чём никому лучше не знать. Тачиро приходилось иметь дело с разными людьми, и он хорошо знал, как может переломиться характер человека в критической ситуации.
Сам он действительно не собирался разглашать государственных тайн, если подобные всё же обнаружатся в шахте: однако не мог поручиться за кое-кого из отряда. Под последним подразумевался сэр Виллем: его поведение всё больше настораживало охотника. Да и начальник прииска отреагировал на слова о леди Дигерни как-то странно: во всяком случае, взгляд его мигом приобрёл настороженное выражение, словно у гончей, учуявшей в кустах лисий след. Что, она успела побывать и здесь? Надо полагать, да: ведь она добралась до шахт раньше их… А если она подкупила этого Дейкера, чтобы тот докладывал ей обо всех действиях сэра Руфуса и его команды? Ох, все эти проклятые интриги, век бы в них не впутываться…
Тут внимание охотника привлекло весьма странное зрелище. Инженер Рихтер у самых дверей с деловитым видом загораживал путь магу, который явно пытался незаметно покинуть дом начальника. Вид у Виллема был довольно сконфуженный. Заметив, что рыцарь и империал повернулись в его сторону, целитель мигом принял независимый вид.
– Вообще-то, я только хотел сказать следующее, – заявил он: охотнику показалось, что в голосе блеймрийца всё же прозвучало скрытое напряжение. – Когда Найт сказал о меле, я подумал, что если бы у меня был один кусок, я бы мог нарисовать следящую руну, и мы могли бы таким образом контролировать... – Он смешался. Интересно, кого он собрался «контролировать»? В принципе, идея отслеживать путь с помощью какой-нибудь магии была неплоха… но скорее всего, изобразить следящую руну (чем бы она ни была) можно будет только там, где отряд уже прошёл – а что в этом толку, если с её помощью невозможно увидеть то, что ждёт впереди? Предложение Виллема звучало довольно странно…
– Ты, Вилли, давай не хитри, а говори прямо: сможешь нарисовать эту руну? – деловито осведомился между тем начальник прииска. – Или же тебе это не по силам?
– Смогу, – уже более уверенным тоном ответствовал маг. По-видимому, предложение вернуло ему уверенность. «Даже если он эту идею только что выдумал, для оправдания – а мне сдаётся, что так оно и есть…».
– Ну так смотри, не подводи, – промолвил Дейкер, после чего склонился над бумагами. Инженер отступил в сторону, открывая проход для Виллема и остальных.

Склад.

До склада снаряжения, расположенного к востоку от дома начальника, они добрались за несколько минут, увязая по колено в снегу: снегопад понемногу усиливался. Заведующий складом оказался низеньким, щуплым и весьма старым, а цвет его лица намекал на пагубное пристрастие к бутылке: один из тех вечных бессемейных ветеранов, которые не представляют себе старости вдали от места привычной службы и после выхода на пенсию пристраиваются на должность какого-нибудь сторожа или подметальщика. Помимо него, охрана склада была представлена здоровым кудлатым псом, скучавшим в одном из проходов меж полками со снаряжением. Старичок изучил бумагу, заверенную печатью начальника прииска, после чего вяло махнул рукой в знак согласия и удалился вглубь склада.
Действительно, необходимого снаряжения на складе было предостаточно. Некоторое время ушло на подборку комплектов и проверку надёжности оборудования: никому не хотелось, чтобы в решающий момент оборвалась перетёртая верёвка или слетела с рукояти кирка. Конечно, им предстояло ещ раз перепроверить всё перед спуском в шахту, но лишняя осторожность ещё никому не повредила. Было видно, с какой тоской время от времени поглядывал по сторонам Найт Рихтер: должно быть, если бы они оставили его здесь – он за ночь собрал бы из всего здешнего снаряжения и вспомогательных механизмов самоходную машину для спуска в шахты.
В конце концов каждый из отряда отобрал себе по одному комплекту снаряжения в соответствии со списком: их предстояло забрать завтра. Сейчас же их ждало возвращение в гостиницу. По правде сказать, Тачиро был этому рад: дело шло к вечеру, да и поужинать не помешало бы. Кто знает, доведётся ли им отведать нормальной пищи в ближайшую пару суток…

==> Таверна "Кров"

Дорога к шахтам.

Если поначалу людей на улицах почти не было видно, то к тому времени, как отряд приблизился к рудникам, в борьбу со снежными заносами явно была вовлечена добрая половина генгерского населения. Кряжистые рабочие, облачённые в тёплую одежду, активно орудовали лопатами, с хэканьем отдуваясь клубами морозного пара: большинство улиц уже были расчищены от снега по меньшей мере наполовину. На одном из перекрёстков пара разрумянившихся детишек, которым всё как всегда было нипочём, уже громоздили внушительный снежный ком на второй ком побольше – лепили снеговика. Похоже, никто особо не организовывал горожан и не созывал их на расчистку снега – каждый сам считал нужным присоединиться к остальным. По-видимому, именно в этом и заключался коллективный дух северян, о котором было упомянуто в нескольких трудах, посвящённых народам Террилиума: привычка держаться своих посреди негостеприимной суровой природы северных земель и готовность в случае беды подставить плечо товарищу – чтобы в другой раз кто-то другой подставил плечо тебе самому…. Должно быть, подобный труд был привычен для горожан: никто из встречных не выказывал особых признаков возмущения обилием работы и не сетовал на нежданно разгулявшуюся непогоду – видимо, подобные снегопады были для здешних мест нередким явлением.
…Когда четверо мужчин наконец добрались до входа в рудники, снег уже успел утратить свою первоначальную искристую белизну: сугробы потемнели и заметно просели – воздух несколько потеплел. Тем не менее, вблизи рудника тоже активно шла расчистка снега – рудничные рабочие махали лопатами, отбрасывая влажные комья снега. Вчерашние охранники, явно пришедшие в норму после потасовки с Крейном, тоже расчищали снег вокруг казармы.
У входа в шахты тем временем кипела активная деятельность. Похоже, эвакуация техники и персонала шла полным ходом. Рельсовые пути одноколейки, ведущие в недра рудника, более чем наполовину были заняты подогнанными вплотную друг к другу сцепками из вагонеток по три-четыре штуки: некоторые вагонетки были загружены рудой, другие пустовали. Паровой тягач как раз отцепился от очередной вагонетки и, дымя и пыхтя, покатил по направлению ко входу. У разверстых врат рудника выстроились шеренгой рабочие, передающие по цепочке дощатые ящики: поодаль уже высился целый штабель ящиков, некоторые из них были заколочены. То и дело из шахт показывались новые горняки, катящие перед собой тачки, груженые рудой или деталями разобранных блочных механизмов. Всем этим распоряжался сам начальник прииска, Барт Дейкер: держась немного поодаль, он то и дело сверялся с пачкой документов в своих руках и время от времени отдавал приказания. Деловитые окрики, лязг металла и скрежет механизмов разносились над рудником.
Похоже, здесь всё шло своим чередом, и вмешиваться не стоило. Дейкер при виде рыцаря со спутниками поприветствовал их компанию коротким кивком, после чего вновь вернулся к своим обязанностям. Что ж, сейчас им, скорее всего, надлежало наведаться на склад за снаряжением: тем более, что сэр Руфус уверенно направил свои стопы именно к этому строению.

Склад.

Обстановка на складе не переменилась нисколько: всё те же ряды полок в полумраке, тот же унылый старичок-каптенармус. Разве что кудлатый серый пёс теперь разлёгся под столом, флегматично покусывая зажатую меж передними лапами старую кость. При виде посетителей старичок лишь вяло кивнул: дескать, берите что нужно. Действительно, на низком длинном столе у ближайшей стены были выложены в ряд отобранные вчера комплекты снаряжения на пятерых (если, конечно, капитан Карвай присоединится к ним в этом походе: на это Тачиро мог лишь надеяться, ибо со вчерашнего утра не видал молчаливого егеря).
Империал прошёл к разложенному снаряжению: первым делом, повинуясь некоему инстинкту, взял со стола каску и повертел в руках. Каска выглядела достаточно надёжной: на войлочной подкладке, со свечой в налобном креплении и вогнутым стальным зеркалом-отражателем, собирающим свет свечи в широкий луч. Надев каску на голову, охотник застегнул ремешок под подбородком, повертел головой: ничего, терпимо. Сняв каску, взял со стола кирку, взвесил в руках.
– Всё на месте, сэр Руфус. – доложил он. – Осталось только дождаться подкрепления: полагаю, на складе хватит снаряжения ещё на нескольких солдат. – Он вопросительно взглянул на рыцаря. – Как полагаете, ваш брат уже на обратном пути?

По дороге к складу.

Проходя мимо казармы, где прилежно ковыряла снег парочка уже хорошо знакомых охранников, Руфус удивился было, почему не видел возле сторожки их сменных – было б нехорошо, если бы территория прииска оказалась в такой день совсем без охраны – и от души понадеялся, что охрана всё же была, просто предпочла до поры до времени не выдавать своё присутствие и оставаться невидимкой – мало ли какой заезжий чужеземный кудесник почтит их своим присутствием. Не знакомый с тонкостями охранной службы и совсем не тянущий на загадочного чудодея сэр Виллем тем временем жизнерадостно поздоровался со своими обоими вчерашними пациентами и, казалось, даже не особенно огорчился отсутствием видимой реакции на свое приветствие с их стороны, только лишь с наигранным изумлением развел руками – ну надо ж, совсем заработались, сердечные, что даже никого и ничего не замечают по сторонам!
Со стороны шахт, тем временем, доносились энергичные звуки. Сердито гудел паровой тягач, готовящийся в очередной раз нырнуть в рудниковые недра; несколько горняков катили от входа прочь тачки, гружёные чем-то металлическим и устрашающе лязгающим, когда тачка попадала колесом на случайный камень и ухаб на дороге; ритмично и деловито перекрикивались рабочие, лихо передающие по цепочке друг другу дощатые ящики. Вот один изумлённо согнулся, ухватив ящик более тяжело нагруженный, нежели все прочие, однако всё ж таки выпрямился и что-то сказал своему соседу по цепочке, по всей видимости предупреждая, чтобы был осторожнее, и возникшая было кратковременная заминка постепенно сошла на нет, благодаря пресловутой выдержке и чувству локтя, пришедшим на помощь к рабочим в трудной ситуации.
Барт Дейкер, выглядевший как большой хозяйственный валун в своём тёмном немарком практичном зипуне, что-то сказал парню с ящиками и, встретившись глазами с Руфусом, коротко кивнул и несколько раз красноречиво и многозначительно махнул рукой в сторону склада. Последнее при желании можно было истолковать так: подождите немного, я сейчас освобожусь и мы с вами ещё потолкуем, прежде чем пойдёте. А можно было и не истолковывать. Придет – значит придет, а если нет – так и не стоит зря отрывать от дела занятого человека.

Склад.

Сэр Тачиро, первым войдя в помещение склада, сразу же направился к разложенному снаряжению, не иначе как проверяя, не успел ли «похимичить» с ним кто-либо во время их отсутствия. И результат, по-видимому, его удовлетворил, поскольку он доложил: «Все на месте». Впрочем, своё снаряжение Руфус также осмотрел – да, всё было совершенно так, как вчера, ничего не изменилось.
– Осталось только дождаться подкрепления: полагаю, на складе хватит снаряжения ещё на нескольких солдат, – вдумчиво продолжал Тачиро. – Как полагаете, ваш брат уже на обратном пути?
На это хотелось ответить бодрым и уверенным «Да, надеюсь», и не только на словах, а на самом деле чувствовать уверенность, что пройдёт всего лишь несколько часов, и он действительно увидит брата, а с ним – таких спокойных, надёжных и уверенных кратасцев. Но нет. Ничего такого он на самом деле не чувствовал – неуверенность с самого утра, точнее, нет, ещё с вечера, с того самого сна начала напоминать о себе, постепенно поднимая голову всё выше и выше...
«Что может задержать Оливера в Кратасе?.. Турнир, чёрт побери, турнир!» – и как только он мог про него забыть?
О турнирах такого рода говорили довольно много и к ним начинали готовиться задолго до их начала, и, судя по всему, и этот не обещал быть исключением. «На какое он назначен число?» Руфус сосредоточился, вспоминая. Точная дата никак не выходила, однако, скорее всего, где-то близко. «Что, если брат решит задержаться, чтобы поспеть и тут, и там, ведь турнир бывает всего только раз в год, а чудовища из шахт никуда не убегут, а если и убегут, то никто сожалеть об этом не будет, правда?»
Нет, Оливера обвинять бесполезно. Ошибку, скорее, допустил он, позабыв о соблазне и опрометчиво доверившись мальчишке, взвалив на его едва окрепшие юношеские плечи такой неподъёмный груз. Нужно было не забывать, что они с братом разные, и то, что являлось первоочерёдной задачей для Руфуса, необязательно должно было волновать Оливера. «Извини, малыш, твой старший, наверное, совсем стариком стал, что позабыл, что беспокоило его в девятнадцать лет.»
– Он, возможно, задержится, – сказал принц глухо. – Чёрт, я совсем позабыл об этом... развлечении... столько соблазнов для двадцатилетнего... Надеюсь, он всё же вернётся в срок и ничего не забудет... ну а если забудет, то тогда...
– Найт, ты мне нужен, – обратился он к только что вошедшему инженеру, позаимствовав у сонного кладовщика чистый листок бумаги. – Найди капитана... нашего капитана, я имею в виду. Если не найдёшь, то позови нашего возницу, он всё ещё должен быть здесь, я думаю послать в Кратас ещё кого-нибудь, – рука нарисовала на бумаге жирную единичку и после полагающейся в таких случаях точки написала рядом первый пункт плана. – Пусть возьмут с собой кого-нибудь из следопытов, с которыми мы постоянно сотрудничаем в Кратасе. – Он немного помедлил, затем слегка извиняющимся тоном добавил: – Я понимаю, им турнир, конечно, интереснее, но может быть, удастся заинтересовать кого-нибудь перспективой охоты под землёй. Это было бы для нас большой удачей, ведь у них чувства намного острее человеческих, понимаешь?
– Я понимаю, – сказал Найт. – А что дальше?
– Людей нужно будет брать столько, чтобы иметь возможность разделиться на небольшие микроотряды, чтобы не мешать друг другу в узких туннелях, и идти один по следам другого, с небольшим интервалом. Чтобы если первый отряд наткнётся на что-нибудь непредвиденное, остальные сумели подтянуться ему на помощь или раскопать его... либо хотя бы пронаблюдали, что и как с ним происходит, – рука вывела на бумаге жирную цифру два. И всё же он, на всякий случай, спросил: – Что вы думаете о такой тактике, сэр Тачиро?

Внутри шахт, недалеко от выхода. Закоулок с "офисом".

Что Дигерни раздражало в плохой погоде, что обычно день, в который выдавалась такая погода обычно был омрачен далеко не этим фактом, а куда более серьезным. Погода, как она заметила, была как бы намеком на то, что сегодня будут проблемы. Как в тех же книгах, особенно исторических, когда перед битвами всегда небо заволакивало черными облаками, которые несли в себе гнев неба, обрушивая его на смертных терранцев перед самым началом битвы. Так и сегодня, пусть даже и не гроза с громом, так снегопад. И даже несмотря на то, что Ван Кройц не была суеверной и вообще не особо-то верила в большую часть примет (в остальные верила чисто по привычке и с юных солдатских лет), нет-нет да случалось что-нибудь такое, что словно намекало на то, что может быть как раз стоит верить в них?
«Не одно так другое, да? Свалились на горы как драконы…» - с тяжелым вздохом подумала женщина, глядя сверху вниз, причем не самым теплым взглядом, на троих работников шахты. Трое мужчин, крепких на вид, возрастом от тридцати до пятидесяти и на вид и по бумагам, стоявшие перед ней в меховых одеждах, были весьма потрепаны на вид. Мешки под глазами и не самый свежий запах, пробивающийся сквозь одежду, говорил о том, что вчера эти трое явно решили порадовать себя после тяжелого трудового дня и выпить в дружной компании. И сейчас они наверняка страдали от последствий такого вечернего веселья. Дигерни пусть и понимала этих мужчин, одновременно не понимала зачем было так стараться во всем этом, если все трое прекрасно знали, что наутро придется туго. У шахтеров пусть и был тяжелый график, были дни, когда можно было позволить себе подобный отдых, но не в самый разгар рабочей смены же? Сегодня же они были вытащены своим начальством прямо с очистительных работ – много снега навалило на железную дорогу для вагонеток, а этих запрягли на ее расчистку – и представлены перед Дигерни. Причина тому была проста: накануне вечером, когда эти трое поднимали себе настроение тремя-пятью литрами меда в таверне (или больше, если судить по убойности запаха?), их языки разболтали то, что явно должны были держать за зубами.
Оказывается, тем же вечером в шахтах ими был замечен некий человек, по их словам высокий, крепкий, светловолосый и без одной руки, который заверил всех, что в шахтах находится ради того, чтобы помочь местным с их «горной проблемой». Люди, конечно же, не будь дураками, поверили ему, чуть ли не дорогу нужную показали и отпустили с миром. Умные люди, сидевшие рядом и не знавшие об этом до сих пор, быстро направились к начальству и сообщили, что на территории шахт находится посторонний. Из-за всего этого пришлось поднимать стражу, которая всю ночь рыскала по шахтам в поисках Амброзия (а Дигерни не составило труда понять, о ком говорили шахтеры), но так его и не нашла. В итоге: в шахтах пропал еще один человек, проникший туда незаконным способом, путем обмана, более того, ранее был замечен с принцем Руфусом, который пытался его покрывать. Этот факт, конечно, сейчас имел мало значения, но вот то, что искомого так и не нашли – очень даже имело значение.
- Что прикажете с ними делать? – спросил Собриус Рин, старший по вчерашней смене шахтеров, крепкий и почти чернокожий мужчина, выше самой Дигерни на две головы и шире раза в два, не меньше. В том закоулке шахт, где находился проходной пункт в оные, где даже стоял деревянный стол со стулом, Рин занимал больше места чем сама Рыцарь-Дракон и трое шахтеров, которые сейчас, казалось, выглядели даже меньше, чем обычно.
- А что с ними сделаешь? – скользнув взглядом в сторону, выдохнула Ван Кройц. – За дурость наказывать бессмысленно, можно ее только вышибать.
На этой фразе один, самый молодой шахтер, заметно сглотнул. Женщина внимательно вгляделась в его лицо. Да, Лиргурд Дранбат, она помнила его биографию в личном деле, когда ей дали с ним ознакомиться перед этим разговором. У него была жена и пятеро детей, да и семья была не самая обеспеченная, поэтому Дранбату приходилось работать в шахтах почти в два раза больше, чем его коллегам, стоявшим рядом. Из груди Дигерни вырвался шумный, полный раздражения и усталости вздох, эхом отдавшийся от каменных стен.
- Отправьте их домой или в вытрезвитель, от них несет за версту, - она развернулась к шахтерам спиной и посмотрела на Рина, который теперь стоял лицом к ней, но по левое плечо. – Еще не хватало чтобы в бумагах был зафиксирован несчастный случай в шахтах по причине тотальной нетрезвости рабочих. А тот участок сегодня закройте от работ.
Мужчина лишь нахмурился и понимающе кивнул, поджав губы. Еще раз бросив на шахтеров взгляд через плечо, Ван Кройц двинулась к выходу из шахты, вскоре выйдя к рельсам, по которым уже ехал пустой состав из шести вагонеток.

У входа в шахты.

«Как мило», - иронично хмыкнула женщина, поправляя воротник и выходя наружу, прямо на недавно вычищенную от снега площадку. Вдохнув свежий горный воздух, Дигерни прикинула, сколько времени ей придется стоять здесь в ожидании нужного момента.

Вопрос Тачиро, как ни странно, заставил сэра Руфуса озабоченно нахмуриться. Странно: вроде бы охотник не спрашивал ни о чём особенном. Да и тревожиться за сэра Оливера было пока рано: как-никак, дорога до Кратаса не так уж коротка, и вряд ли стоило ждать его раньше обеда. Однако на лице рыцаря проступило озабоченное выражение.
– Он, возможно, задержится, – Голос сэра Руфуса прозвучал несколько приглушённо. – Чёрт, я совсем позабыл об этом... развлечении... столько соблазнов для двадцатилетнего... Надеюсь, он всё же вернётся в срок и ничего не забудет... ну а если забудет, то тогда...
Тачиро вопросительно поднял бровь. Задержится? Что, хотелось бы знать, может задержать сэра Оливера? «И о каком таком «развлечении» он упомянул? Какое развлечение может предоставить «столько соблазнов для двадцатилетнего»? Что, в Кратасе сегодня проводится ежегодный фестиваль лучших тэлийских куртизанок?». Империал едва не усмехнулся от этой мысли. «Да-а… Если так, то, пожалуй, в свои двадцать лет я бы тоже «задержался» ради такого случая! Хотя с другой стороны… вряд ли. Ведь тогда я уже встретил Идзуми…».
От этой мысли всё веселье пропало напрочь. Империал опустил голову и на миг прикрыл глаза. Перед его мысленным взором проступило на миг нежное девичье личико: нежный абрис, задорные раскосые глаза, затаивший улыбку маленький чувственный рот, уложенные в сколотую серебряными шпильками причёску огненно-рыжие локоны… Где-то внутри всколыхнулась вроде бы давно похороненная под сердцем тёмная глухая тоска.
Всё прошло… Всё. И ничего не вернёшь.
Между тем сэр Руфус обратил своё внимание на вошедшего в помещение инженера Найта Рихтера, к которому незамедлительно обратился с просьбой. Словно угадав недавние мысли охотника, он попросил инженера отыскать капитана Карвая, или хотя бы возницу, которого Тачиро вчера вечером видел в таверне – с тем, чтобы отправить их в Кратас, вслед за сэром Оливером: похоже, сэр Руфус по какой-то причине разуверился в том, что его младший братец сумеет обернуться в срок с желанным подкреплением. Вдобавок рыцарь намеревался привлечь к делу нескольких следопытов, явно работавших на Орден Красных Драконов – надеясь, что перспектива охоты на неведомый подземный ужас привлечёт их сильнее турнира. «Ах, вот, значит, о каком «развлечении» шла речь! Что ж, действительно, для человека вроде сэра Оливера – тот ещё соблазн. Хм, остаётся надеяться, что он всё же вспомнит о своём долге… Чем раньше он вернётся и приведёт подкрепление, тем раньше мы отправимся в шахты. Не думаю, что было бы разумно лезть туда в нынешнем составе: нас всего пятеро…». Он задумался. «Нет, Виллема исключаем: он лекарь. Рихтер… скорее всего, тоже не больно-то горазд мечом орудовать. Карвай… куда-то запропастился. Итого, при самом худшем раскладе – два бойца, инженер и лекарь. Плохо дело…».
– Людей нужно будет брать столько, чтобы иметь возможность разделиться на небольшие микроотряды, чтобы не мешать друг другу в узких туннелях, и идти один по следам другого, с небольшим интервалом. – рыцарь меж тем продолжал развивать свою мысль. – Чтобы если первый отряд наткнётся на что-нибудь непредвиденное, остальные сумели подтянуться ему на помощь или раскопать его... либо хотя бы пронаблюдали, что и как с ним происходит, – Он повернулся к охотнику. – Что вы думаете о такой тактике, сэр Тачиро?
– Зависит от того, сколько людей приведёт с собой ваш брат. – откликнулся охотник после недолгого молчания. – Если с нами будут следопыты… думаю, стоило бы разделить отряд на две группы, плюс отобрать троих-четверых следопытов в качестве разведчиков. Первый отряд может идти по их следам, по заранее разведанным участкам тоннелей: второй до срока можно будет оставить неподалёку от входа, в качестве подкрепления – уводить в шахты сразу всех людей кажется мне не совсем разумным. – Он помедлил.
– Разбиваться на малые группы, по два-три человека, и расходиться по разным тоннелям – тоже не лучший вариант. Прежде всего, у нас не будет никакой возможности поддерживать друг с другом связь: насколько я понимаю, Кристаллов Связи или каких-нибудь иных технических средств сообщения вам тоже не выделили… иначе бы вы, сэр Рихтер, уже упомянули об этом. Поэтому, если с одной группой что-нибудь случится – у нас не будет никакой возможности об этом узнать. Так что, как мне кажется, лучше будет планомерно обследовать один тоннель за другим, начиная с ближайших ко входу, и… – Он резко осёкся, поняв, что начинает увлекаться и посягает на главенство сэра Руфуса.
– Словом, посмотрим по обстоятельствам. – завершил он. – Пока же нам нужно дождаться подкрепления. – Он взглянул на снаряжение, разложенное на столе. – Предлагаю пока оставить это здесь: всё равно, мы вряд ли пойдём в шахты прямо сейчас. Кстати сказать…
Он прервался и в задумчивости потер заросший щетиной подбородок.
– Кажется, у меня появилась кое-какая идея, сэр Руфус. – промолвил империал спустя несколько секунд. – Но, думаю, мне потребуется кое-что узнать у начальника прииска. Как полагаете, он придёт сюда? – Тачиро прошёл к двери складского помещения и, приоткрыв не до конца затворенную створку, выглянул наружу.

У входа в склад.

Снаружи, у входа в шахту, всё так же кипела работа. Похоже, завершения эвакуации техники пока не предвиделось. Охотник огляделся по сторонам, бросив мимолётный взгляд вверх. Похоже, более-менее нормализовавшаяся к утру погода вновь собиралась преподнести сюрприз. Небо, казалось, нависло так низко, что верхушки горных кряжей терялись в облаках. Над Генгерским хребтом собирались тяжёлые тучи, явно обещая второй снегопад не к вечеру, так в ночь.
Тачиро слегка нахмурился… и в этот момент его внимание привлекла одна из фигур у входа в шахту, своим одеянием явственно отличавшаяся от прочих горняков. Охотник пригляделся… и негромко присвистнул. То была леди Дигерни ван Кройц, со скептическим видом озирающая окружающий пейзаж.
– О. – негромко произнёс Тачиро. – Похоже, нашего полку прибыло. – Он обернулся к рыцарю и инженеру. – Сэр Руфус, соблаговолите выйти? К нам тут леди Дигерни пожаловала.

Слава Единому, что Тачиро хотя бы правильно понял и не стал упрекать принца в недостаточно продуманном выбора посланника, которому охотник на монстров доверил самое драгоценное, что у него было – секрет про магическую руку, а также просьбу официально зарегистрировать её ношение на тэлийской территории. Вместо того он, помолчав немного, принялся развивать своё виденье оптимальной стратегии подземных походов к черту на рога – и Руфус во многом был с ним согласен. Настолько согласен, что даже не стал поправлять, когда охотник приписал ему несуществующее предложение рассредоточить микроотряды по всем возможным туннелям – изначально предполагалось, что все они будут двигаться по одному туннелю и в одном направлении. Хотя, действительно, надо было ещё посмотреть, сколько людей удастся привести с собой Оливеру. Вполне возможно, что три группы – считая первую, состоящую из следопытов – действительно будут наилучшим вариантом, который они смогут себе позволить.
– Словом, посмотрим по обстоятельствам, – завершил свою речь империал. – Пока же нам нужно дождаться подкрепления. Предлагаю пока оставить это здесь: всё равно, мы вряд ли пойдём в шахты прямо сейчас, – последние слова, надо полагать, относились к разложенному на столе снаряжению. – Кстати сказать… – империал задумчиво почесал рукой подбородок: казалось, он хочет сказать что-то, но не решается. – Кажется, у меня появилась кое-какая идея, сэр Руфус. Но, думаю, мне потребуется кое-что узнать у начальника прииска. Как полагаете, он придёт сюда?
– Похоже, он собирался заглянуть сюда, но думаю, мы обязательно найдём его, если что... – территория прииска была невелика, и узнать у находящихся здесь людей местонахождение их начальника казалось далеко не самым сложным из того, что им предстояло сделать за сегодня. Последний раз его видели... да, очевидно, что Тачиро пришла в голову та же самая мысль, поскольку он прошёл к выходу и приоткрыл дверь, как явствовало, собираясь проверить, не стоит ли Барт Дейкер на старом месте у входа в шахты, по-прежнему наблюдая за эвакуацией.
Неожиданно охотник испустил тихий удивлённый возглас – похоже, что его внимание привлекло что-то неожиданное, и Руфус напрягся, не зная, плохое это «что-то» или хорошее. – Похоже, нашего полку прибыло. – С этими словами империал повернулся к нему и Рихтеру и спросил. – Сэр Руфус, соблаговолите выйти? К нам тут леди Дигерни пожаловала.
«Леди Дигерни?..»
– Ч-черт-т!.. – возможно, не совсем приличным являлось так отзываться о даме, даже если её поведение немногим отличалось от стервы. Или от поведения предполагаемого противника, поставившего своей задачей слить в выгребную яму всю их расследовательную деятельность, что являлось ненамного лучше предыдущего. Руфус дернулся было, порываясь направиться к выходу, чтобы тут же выяснять отношения, однако следующей его мыслью было запретить себе какие бы то ни было резкие, скоропалительные движения, прежде чем он как следует обдумает, что означает это внезапное возвращение...
«Внезапное возвращение кого?..» В каком качестве следовало её рассматривать?
«А что, если... » – внезапная мысль посетила голову, заставляя сосредоточенно – так, что тут же засвербило в висках – нахмуриться, просчитывая всевозможные варианты, и, по-видимому, в голове ей понравилось, потому что мысль начала шустро распаковывать вещи, обустраиваясь поудобнее, и захватывая и помечая этими сигналами, словно вехами, свою новую жизненную территорию. – «Что, если это вовсе не было возвращением, поскольку Дигерни даже и не думала уезжать из Генгера? Что, если все её слова относительно своего задания – как о розыске «потенциальных террористов» (вместо «подозреваемых в терроризме»), так и предложение своих услуг в качестве рядового участника экспедиции – на самом деле были всего-навсего заранее заготовленной ложью, более-менее хорошо продуманным способом втереться в доверие и для каких-то своих целей, по всей видимости, расходящихся со целями экспедиции – целей, которые она побоялась или не сочла нужным озвучить перед предполагаемыми товарищами по оружию – обеспечить себе место в отряде? И вот теперь, потерпев вчерашнее поражение, леди Диг собралась с силами и снова придумала ещё одну (а возможно, и не одну) новую уловку, которая предположительно должна была бы помочь ей добиться желаемого... и интересно знать, не продолжает ли она и по сей день считать Руфуса высокородным высокопоставленным недоумком, который покорно «скушает» всё, что она скажет, и сделает всё, что от него требуется, стоит только подобрать нужный ключик к этой такой примитивной, прямой как древко от лопаты «солдафонской» мужской душе, вне всякого сомнения, описанной во всех его «характеристиках», документах и так называемых «психологических натюр-мордах», которые имели место циркулировать на территории Ордена? Чёрт, ну и канцелярский же этот язык, так что этот... как там его... язык сломаешь!..»
– Где она? – тихо спросил он. – Далеко отсюда? – с трудом преодолевая вполне естественное в подобной ситуации стремление говорить шепотом. Не следовало так поступать, чтобы не заронить у спутников какие-либо сомнения в себе – это было бы равносильно признанию, будто он чего-то боится. Хотя в данном случае лучше всего подходило выражение «кого-то». А впрочем, какая разница? – Что она делает? Куда направляется?
Искушение подойти к двери, выглянуть и посмотреть самому было очень сильным, однако он сознавал, что говорить о чём бы то ни было с этой леди-драконицей, пока не выработана какая-либо стратегия относительно того, как вести себя с нею, было пока рано – а следовательно, нельзя было позволить ей прежде времени догадаться о том, что ему известно о её присутствии. Между тем, если Дигерни заметил Тачиро, то и она может оказаться способной засечь его, в то время как Руфусу казалось, что будет лучше, если она посчитает, что у него не было ни времени, ни возможности подготовиться к разговору. Чистая, тщательно заготовленная и без запинок исполненная импровизация. Что-то вроде...
«Как она будет действовать? Как поступит? Достанет и начнёт размахивать ещё одним выданным ей приказом, общий смысл которого будет сводиться к тому, будто все мы тут тупые, неразумные тролли, а она – королева ринга, и потому всему отряду придётся с готовностью и радостью выполнять все её приказания? Или же постарается действовать с умом и попытается обменять место в отряде на известную ей информацию?.. Хотя нет. Она же вчера сказала, якобы уже сообщила всё, что ей было известно. Значит, узнала здесь что-либо новое... а узнать это она могла только здесь... так что и мы можем узнать это самостоятельно... Если только... Если только она не отдала указание своему источнику информации молчать о том, что от него узнала...» Последнее попахивало саботажем и принц почувствовал, что его недоверие начинает оправдываться. Если бы только ему удалось выудить из этой женщины признание в её планах навредить его экспедиции! Хотя вряд ли, она должна быть слишком хитра, и наилучшая имеющаяся в его распоряжении тактика – это действовать непредсказуемо, не так, как она этого ожидает. Тогда, может быть, ему удастся запутать её и тогда маска чуточку приоткроется, чтобы он мог направить в образовавшуюся брешь свой удар...
Руфус поймал себя на том, что начинает думать о предстоящей беседе в терминах фехтования. «Только не позволяй себе увлечься, твои главные цель и враг находятся в шахтах. Это должно стать задачей первостепенной важности... Это, а не твоя воображаемая «война с тенью», она имеет смысл, только если способствует решению твоей первоочередной задачи!..»
– Мне кажется, мы сначала должны заниматься своим делом, – произнёс он наконец, вновь подойдя к столу и начеркав на почти чистом листе бумаги слова, соответствующие второму пункту из тех, ради которых понадобилось путешествие в Кратас.– Нам, возможно, понадобится ещё один вид вооружения – что, если Генгерский ужас окажется невозможно достать в ближнем бою, а огнестрелы обещают быть в бою куда более эффективными, нежели арбалеты?
Рука с гусиным пером в очередной раз застыла над бумажным листом, будто колеблясь, включать или не включать этот пункт в предполагаемую повестку дня.

Ожидать пришлось не слишком долго, все-таки встреча была отчасти запланированной, пусть и не с точностью до минут. Барт Дейкер, начальник прииска собственной персоной, был замечен Дигерни еще когда вышел откуда-то из-за одного из складов, возможно, разбирался с делом касательно снаряжения, о чем он говорил несколько часов назад, еще до разговора с теми тремя шахтерами, когда поведал и о том, что к шахтам сегодня должен прийти принц Руфус. Его крупный силуэт в меховой куртке, весьма поношенной, что было видно даже издалека, да темных штанах и сапогах с крупными меховыми полосами, напоминал чернильную кляксу на чистой бумаге. Все то время пока он вышагивал по снегу, перебираясь через мелкие сугробики, стремясь выбраться на неширокую тропку, которую расчистили к каждому складу, Ван Кройц размышляла о том, какие новости принесло сегодняшнее утро. Когда же Дейкер приблизился на достаточное расстояние, женщина сама сделала последних два шага.
- Ну, как все прошло? – поинтересовался мужчина, кашлянув и встав рядом с Дигерни, лицом к лежащему внизу Генгеру. – Новое что-нибудь рассказали?
- Все до последнего, - отозвалась рыцарь, вскинув брови и слегка покачав головой. – Додумались же поверить первому встречному, хорошо хоть снаряжение в полной мере не выдали. Надеюсь, что это первый такой случай.
- Я из этих засранцев всю душу вытрясу, клянусь Единым, - похоже, Дейкера эта ситуация злила гораздо больше, в принципе, оно было и понятно. Вкалываешь тут день ото дня, а люди тебе такую свинью подкладывают. – Как щенки, хвосты поджали и приняли «защиту» с первой же попавшейся стороны. А потом у нас материала недостает, люди пропадают, завалы на каждой неделе и паника, да разговорчики ненужные. Была бы моя воля – всех бы поставил на площади, да отхлестал как детей малых, чтобы потом на улицу лишний раз было стыдно выйти. Еще год тогда из шахт не вылезут и говорить ни с кем не будут.
- Они боятся, и это понятно, - хмуро глядя на небо отозвалась Ван Кройц. – Мозгов, конечно, у них не очень много, но от страха даже очень мудрый человек может сделать полнейшую глупость. Поэтому всегда должен быть кто-то, кто сможет исправить последствия этой глупости.
- И тот, кто будет предотвращать ее, - хмыкнул Барт, на что Дигерни лишь ухмыльнулась. - Зону уже перекрыли, я надеюсь?
- Давно уже, как только туда людей направили, - женщина подняла правую руку к лицу, посмотрев на ладонь и посжимав пальцы, как если бы у нее болела рука, после чего убрала ее в карман куртки. – Совершенно ничего не нашли, он словно сквозь землю провалился.
- Может и провалился, - справедливо отметил Дейкер, взглянув на Дигерни.
- Ему повезло, если он погиб, потому как иначе ему не позавидуешь, - думая о чем-то своем, Ван Кройц все равно заметила краем глаза как мужчина нахмурился, явно о чем-то задумавшись. Чтобы он лишнего не думал, она добавила: - Представь, если его найдет кто-то из наших, что его ждет? И еще хорошо, если кто-то из наших.
Тот лишь шумно выдохнул, явно догадавшись, о чем говорит рыцарь, после чего потер лоб и почесал подбородок.
- Ты же справишься дальше сама?
- Не сомневайся, - криво кивнула Дигерни. – И мог бы не спрашивать, я знаю, что у тебя есть дела и без этого. Не думай об этом, я все улажу.
- Да, было бы неплохо, - мужчина поджал губы и благодарно кивнул, посмотрев на женщину. – И все же, будут проблемы – я готов оказать содействие, все же я отвечаю за них.
На последнем слове он кивнул в сторону шахты. Ван Кройц лишь едва заметно кивнула на прощание, после чего немного посмотрела в спину удаляющемуся к себе начальнику прииска, а затем развернулась лицом к шахтам.
- Проклятье, - шикнула она себе под нос, слегка пнув снег под ногами. – Понесло тебя туда, идиот чертов. Если сам умом не тронешься, я сама это с тобой сделаю, когда откопаю.
Развернувшись к городу, Ван Кройц случайно поймала взглядом еще какое-то темное пятно на фоне снега и одного из складов. Присмотревшись, женщина узнала в этом пятне вчерашнего империала, Тачиро. Это могло означать лишь то, что принц Руфус был где-то поблизости, конечно, если не отправил империала делать что-то на территории складов самостоятельно...
Хмыкнув, Дигерни резко развернулась так, что полы плаща захлопали на легком ветру, и направилась внутрь шахты. Раз уже известно, что ожидаемые люди находятся рядом - смысл стоять на морозе в их ожидании? Однако и далеко от входа женщина отходить не стала, зашла совсем немного внутрь, ровно настолько, чтобы ветер не свистел в ушах и не бил в спину.

Известие о появлении леди Дигерни явно стало серьёзным ударом для сэра Руфуса: должно быть, он втайне надеялся, что вздорная драконесса прошлым вечером покинула город и больше ничто не помешает их миссии. Как бы то ни было, услышав реплику Тачиро, он моментально спал с лица.
– Ч-черт-т!.. – выдохнул он с довольно-таки ошарашенным видом, при этом вздрогнув, словно на миг вознамерился подойти к двери и выглянуть наружу, дабы убедиться в том, что охотник не врёт. Но уже в следующую секунду, явно взяв себя в руки, озабоченно нахмурил брови, явно прикидывая дальнейшую стратегию.
У самого Тачиро появление леди Дигерни вызвало лишь некоторую досаду. Пусть встреча с ней и сулила новую задержку и изнурительную беседу – он сомневался, что на сей раз у леди найдётся достаточно аргументов для того, чтобы вновь задержать их на несколько часов. В конце концов, на сей раз у них на руках был оформленный контракт, так что придраться к «привлечению посторонних» ей вряд ли удалось бы. Амброзий Крейн исчез, и ответственности за его действия они более не несли. К тому же, теперь у них на руках были соответствующим образом заверенные документы от начальника прииска, включая пропуска на территорию шахт. И в довершение всего, они располагали необходимым снаряжением для спуска под землю. Так что при всём желании леди Дигерни вряд ли сможет упрекнуть их в том, что они не сделали ничего полезного за истёкшие сутки. «Интересно, а что сама леди за это время полезного сделала? Что-то я не вижу у её ног туши убиенного пещерного ужаса. Так что вряд ли она преуспела в расследовании событий в шахтах больше, чем мы».
Между тем сэр Руфус настороженно покосился на империала.
– Где она? Далеко отсюда? – тихо поинтересовался он, словно опасаясь, что леди каким-то образом услышит его голос и возжелает пройти к складу. – Что она делает? Куда направляется?
– У входа в шахты, сэр Руфус. – сообщил империал. – Никуда покамест не направляется, на месте стоит. Как будто ждёт кого-то. – Охотник беззлобно усмехнулся. - Ага, погодите... теперь повернулась и в шахты ушла.
На минуту он ощутил соблазн отпустить шутку вроде: «Не иначе, добычу поджидает… нас с вами, то есть». Однако тут же оставил эту идею. Дело даже не в том, что подобная реплика могла быть расценена как неуважение к рыцарю Красных Драконов – чего уж там, сэр Руфус явно успел проникнуться отрицательными чувствами к непрошенной напарнице, и вряд ли вступился бы за её оскорблённую честь. Другое дело, что с точки зрения самого Тачиро это было бы не совсем учтиво. Разумеется, охотник ни в коем случае не был наивно-восторженным идеалистом: но и не видел особых причин оскорблять леди за глаза. В конце концов, от леди Дигерни тоже могла быть немалая польза в грядущей экспедиции: кто знает, быть может, она оставит свои происки и присоединится к ним. Хороший меч никогда не бывает лишним. К тому же, ей известно что-то, что неизвестно им: следует подумать, как бы незаметно вытянуть из неё эти сведения.
Хотя, если подумать, образ и впрямь был довольно символичный. Дракон, охраняющий вход в пещеру – прямо как в старинных легендах. Правда, не простой дракон, а рыцарь-Дракон – но всё равно, неплохая аналогия.
Между тем сэр Руфус справился со своими эмоциями, и на его лицо вернулось прежнее уверенное выражение.
– Мне кажется, мы сначала должны заниматься своим делом, – объявил он. С этими словами рыцарь прошёл к столу и склонился над листом бумаги, на котором парой минут раньше сделал какую-то запись. Перо зашуршало по бумаге.
– Нам, возможно, понадобится ещё один вид вооружения, – промолвил сэр Руфус, обращаясь непонятно к кому: то ли к охотнику, то ли к инженеру, – что, если Генгерский ужас окажется невозможно достать в ближнем бою, а огнестрелы обещают быть в бою куда более эффективными, нежели арбалеты? – Он сделал паузу, словно ожидая мнения спутников: острие пера нависло над листком, готовясь вывести следующую строку.
При слове «огнестрелы» Тачиро слегка подобрался. Будь он не человеком, а, к примеру, некеором – его уши в этот момент точно бы шевельнулись, в знак пристального внимания. Похоже, сэр Руфус имел в виду огнестрельное оружие, в области которого Тэлойя далеко обошла и южан, и империалов. Глупо было бы предполагать, что рыцарь предлагает тащить в шахты пушки на лафетах. Пусть и существовал особый класс огнестрельных орудий, так называемые «горные пушки», малокалиберные и с особой конструкцией лафета, предназначенные для переправы через перевалы и горные тропы и размещения на уступах – но даже они вряд ли годились для использования в подземельях, где любой выстрел из орудия чреват обвалом. А значит… значит, стоило предположить, что под «огнестрелами» сэр Руфус подразумевает ручное огнестрельное оружие тэлийской армии.
Будь Тачиро не простым охотником на монстров, а настоящим имперским шпионом (в чём его вчера и обвинила леди Дигерни), для него подобная оказия была бы настоящим подарком судьбы. В этом случае, он непременно постарался бы всеми правдами и неправдами раздобыть хотя бы один образец оружия и в спешном порядке покинул бы страну, торопясь доставить его имперскому правительству. К сожалению, по уровню технического развития северяне значительно обогнали Империю Син, и потому подобная находка стала бы настоящим подарком для империалов. Однако Тачиро, разумеется, подобных планов не вынашивал. Все, чего ему хотелось на настоящий момент – решить проблему в шахтах. И потому перспективу использования «огнестрелов» следовало обсудить подробней. Тачиро негромко кашлянул, словно бы привлекая к себе внимание.
– Сэр Руфус. – произнёс он, приблизившись к рыцарю. – Если вы обращаетесь ко мне, то не забывайте: я не тэлиец. Полагаю, вы имели в виду ручное огнестрельное оружие: как там оно у вас называется, кажется, «ружия»… нет, «ружья», вот! Так вот, о ваших ружьях я имею довольно приблизительное представление. Сами понимаете, в вашей стране они появились не так давно: я их видел-то всего несколько раз и на расстоянии. И уж чего мне не приходилось делать, так это стрелять из них. – Он слегка улыбнулся. – Поэтому чтобы что-то решить по этому поводу, мне нужно хотя бы знать, каковы их преимущества перед арбалетами и луками?

– У входа в шахты, сэр Руфус, – не сразу, однако до рыцаря всё же дошло, что очередная сцена откладывается. – Никуда покамест не направляется, на месте стоит. Как будто ждёт кого-то, – в голосе Тачиро не ощущалось никакого видимого волнения. Не то он лучше владел собой, не то во внезапном появлении стервозной леди и в самом деле было меньше неприятностей, чем это казалось на первый взгляд. – Ага, погодите... теперь повернулась и в шахты ушла.
«С чего бы это?.. Не то, что бы я против, однако... почему такая отсрочка?..» – гадать не было времени. Нужно было действовать и делать свое дело, пока их не побеспокоили и не поставили перед фактом, что сверхценные мысли и идеи леди по поводу ведения предстоящей операции представлялись ей куда более важными, нежели все остальные соображения.
– Сэр Руфус, – сказал между тем охотник на чудовищ, демонстративно покашляв с целью привлечения внимания и приблизившись к Руфусу. – Если вы обращаетесь ко мне, то не забывайте: я не тэлиец. Полагаю, вы имели в виду ручное огнестрельное оружие: как там оно у вас называется, кажется, «ружия»… нет, «ружья», вот! Так вот, о ваших ружьях я имею довольно приблизительное представление. Сами понимаете, в вашей стране они появились не так давно: я их видел-то всего несколько раз и на расстоянии. И уж чего мне не приходилось делать, так это стрелять из них. Поэтому чтобы что-то решить по этому поводу, мне нужно хотя бы знать, каковы их преимущества перед арбалетами и луками?
– Ах, да... – «Черт, а с этим действительно могут произойти осложнения. Та же Дигерни, если узнает, наверняка закатит грандиозный скандал по поводу разглашения государственной тайны, выдаче ценной информации и вооружения «потенциальному террористу»...» – выражение звучало как-то неактуально, следуя той же логике, в данном контексте более уместно смотрелось «потенциальному гражданину другой страны». – «...И прочее, прочее, прочее... В особенности, если вооружить Тачиро, а ей не дать.» Хотя последнее, нельзя отрицать, казалось заманчивым. «Ну да ладно. Посмотрим, что можно сделать.»
В раздумье, что допустимо будет сказать, сочетая присущее в среде боевого братства доверие по отношению друг к другу с таким неудобоваримым предметом, как невыдавание государственной тайны, принц посмотрел внимательно на империала. Похоже было, что его обуревали те же самые мысли, что и Руфуса – но только с другого конца, так сказать, с обратной стороны медали, и слова Тачиро смотрелись как деликатный, но твердый способ сказать, что ему не хотелось бы выслушивать такую информацию, которая впоследствии могла б привести к неприятным последствиям как для говорящего, так для слушающего.
– По пробивной силе они близки к арбалетам, однако требуют гораздо меньше времени на перезарядку, – наконец сказал принц, – и они имеются только у элитных тэлийских войск. Даже если мы решим, что нам необходима такая поддержка и нам удастся выпросить их в подкрепление, это ещё не значит, что нам с вами самим доведётся пострелять, сэр Тачиро.
«Нам» было сказано умышленно – чтобы как можно менее задеть чувства этого немногословного человека, воспринимающего беды Тэлойи как свои собственные. Чтобы не оскорбить его недоверием. Коллега по Ордену и так уже постаралась достаточно.
«И чего, спрашивается, она так привязалась к этой перчатке? Будь даже перчатка в руках злоумышленника – всё равно она не наделяет своего владельца сколько-либо значительным преимуществом в скорости. Чтобы его остановить его, достаточно всего одной лишь стрелы в нужное место...»
Нет, он решительно не мог предугадать, к кому и по какой надуманной причине способна прицепиться эта женщина. Тролли, уже упомянутые во вчерашнем споре, в этом плане являлись куда более опасными, неуязвимыми и трудноостанавливаемыми (и хорошо, что они преимущественно были мирными, если их не сердить почём зря), даже если такие соображения отказывались приходить на ум к Ван Кройц.

– Ах, да... – смешавшись, промолвил сэр Руфус в ответ на реплику охотника. Похоже, он успел настолько свыкнуться с новым соратником, что позабыл, что тот может быть не посвящён в дела королевства и, в частности, тэлийской армии. Сам рыцарь наверняка неоднократно видел эти самые ружья, в том числе и в действии.
Не спеша дать ответ, сэр Руфус смерил охотника задумчивым взором, словно решая, до какой степени можно посвятить его в вопросы, касающиеся новейших разработок тэлийских оружейников. (Впрочем, кто их знает, такие ли они «новейшие»: может, тэлийцы уже успели изобрести и построить что-нибудь ещё более совершенное и убойное – какое-нибудь многоствольное картечное ружьё в два десятка стволов на пушечном лафете). Тачиро вполне мог понять его: в конце концов, он был империалом – и давно привык к тому, что к уроженцам Империи Син в землях материка относятся с изрядной долей настороженности. Что поделать, внешняя политика проклятого Дома Аэнг создала своему государству дурную славу. Кроме того, они были знакомы всего-то двое суток: понятно, что полностью доверять империалу рыцарь-Дракон всё же не мог.
– По пробивной силе они близки к арбалетам, – наконец вымолвил рыцарь, словно взвешивая каждое слово, – однако требуют гораздо меньше времени на перезарядку, и они имеются только у элитных тэлийских войск. Даже если мы решим, что нам необходима такая поддержка и нам удастся выпросить их в подкрепление, это ещё не значит, что нам с вами самим доведётся пострелять, сэр Тачиро.
– Ну что вы, сэр Руфус. Я всё прекрасно понимаю: кроме того, признаться, мечник из меня лучший, чем стрелок. – Тачиро положил руку на рукоять меча. – Поэтому, думаю, с этим ружьём в руках от меня было бы немного пользы. Меня, собственно, волновал немного другой вопрос. – Он выдержал небольшую паузу. – Я не имел дела с ружьями, но с пушками – неоднократно. Думаю, я не ошибусь, если предположу, что ружья и пушки действуют по одному принципу. А раз так, то думаю, грохоту от выстрела из ружья бывает немало. Поэтому полагаю, что если нам выделят такое оружие, выдать его стоит только по-настоящему крепким парням, у которых нервы не откажут в ненужный момент: и без крайней нужды вряд ли стоит пускать его в дело. Потому что, – он многозначительно указал глазами в потолок, – насколько мне известно, громкий шум в шахтах может вызвать обрушение. Мне бы не хотелось, чтобы потолок рухнул нам на головы.
Он прервался, заслышав снаружи нарастающий скрип снега под чьими-то шагами: кто-то приближался к складу. Тачиро замолк и выжидающе повернулся к двери. Спустя несколько секунд та открылась и на пороге возник Барт Дейкер, оббивая снег с сапог.
– Доброго утра, сэр Руфус; и вы, господа. – произнёс он, заходя внутрь. – Простите, в делах весь… Эвакуация полным ходом идёт: может, к обеду уже закончим. У вас всё в порядке?
Слегка склонив голову в знак приветствия, Тачиро выждал немного, давая возможность высказаться сэру Руфусу, после чего поднял руку, прося слова.
– Господин Дейкер, у меня к вам небольшой вопрос. – произнёс он. – Скажите, у вас на шахте найдутся несколько почтовых дригло?
– Дригло? – Барт озадаченно моргнул. – Ну, да, в общем-то… есть, конечно – на случай, если письмо нужно будет отправить. А что?
– Ничего особенного. Просто… я надеюсь, вы сможете предоставить в наше распоряжение двух-трёх, на время похода в шахты? – Тачиро повернулся к сэру Руфусу.
– Я просто обдумывал идею насчёт связи. – пояснил он. – Если отряд разделится надвое и одна половина двинется под землю, а вторая будет ждать наверху… полагаю, мы могли бы решить проблему со связью, взяв с собой пару дригло. У них обострённое чувство направления, как у голубей: они всегда чувствуют своё гнездо. Именно поэтому их используют вместо почтовых птиц… Если отряд, идущий под землю, возьмёт их с собой, и нужно будет что-нибудь передать оставшимся наверху – например, просьбу выслать подкрепление – достаточно будет привязать к шее ящерки записку и выпустить: дригло найдёт дорогу наверх, не заблудившись в шахтах. Как полагаете, это может сработать?

– Ну что вы, сэр Руфус. Я всё прекрасно понимаю: кроме того, признаться, мечник из меня лучший, чем стрелок, – произнёс охотник на чудовищ, кладя руку на рукоять своего меча. – Поэтому, думаю, с этим ружьём в руках от меня было бы немного пользы.
Вслед за этим Тачиро высказал свои опасения относительно громких звуков, издаваемых при выстреле и теоретически способных вызвать обвал в туннелях. Да, об этом тоже следовало бы подумать. Равно как и о том, что бесконтрольные выстрелы способны только привлечь внимание подземных демонов... либо кого то другого, кто устроил им все эти проблемы. Нет, стрелять нужно было именно в тот момент, когда преимущества в мощи и скорости оружия перевесят риск обвала и стремление оставаться необнаруженными... например, когда обосновавшиеся под землёй чудовища (или кто б это ни был) действительно обнаружат их отряд и вздумают наброситься на него всем скопом.
Пока он обдумывал, как лучше сказать обо всём этом Тачиро – может быть, тому придёт в голову ещё одна хорошая идея – охотник внимательно посмотрел на входную дверь, и почти сразу после того она распахнулась, будто загипнотизированная пристальным взглядом империала, и на пороге появился сам Барт Дейкер, начальник всея прииска, собственной персоной, поздоровавшись, сообщил об успехах в ходе эвакуации и всём прочим. Руфус кивнул ему, стараясь не встречаться глазами, чтобы не выдать своих сомнений: насколько может затянуться это «к обеду», учитывая присутствие леди, одной из задач которой являлось провоцирование конфликтов, как и было сказано в предъявляемом ей приказе.
– Господин Дейкер, у меня к вам небольшой вопрос, – произнёс Тачиро после короткой паузы. – Скажите, у вас на шахте найдутся несколько почтовых дригло?
– Дригло? – Руфус озадаченно моргнул вслед за Дейкером, надеясь лишь только, что скоро всё выяснится, и внутренне досадуя про себя на то, что он не сообразил послать в Кратас одного из этих малышей вместо Оливера. Впрочем, ящеркам ведь нужно было ещё объяснить, куда лететь и по каким признакам они должны будут отличить среди множества солдат и рыцарей его отца. В особенности, если они сами не были изначально приучены летать именно таким маршрутом. А найти дригло, натасканного будучи отпущенным вместе с письмом, возвращаться из любой точки в Кратас, можно было только в самом замке. К сожалению. – Ну, да, в общем-то… есть, конечно – на случай, если письмо нужно будет отправить. А что?
– Ничего особенного. Просто… я надеюсь, вы сможете предоставить в наше распоряжение двух-трёх, на время похода в шахты? Я просто обдумывал идею насчёт связи, – объяснил свой вопрос империал. – Если отряд разделится надвое и одна половина двинется под землю, а вторая будет ждать наверху... полагаю, мы могли бы решить проблему со связью, взяв с собой пару дригло. У них обострённое чувство направления, как у голубей: они всегда чувствуют своё гнездо. Именно поэтому их используют вместо почтовых птиц... Если отряд, идущий под землю, возьмёт их с собой, и нужно будет что-нибудь передать оставшимся наверху – например, просьбу выслать подкрепление – достаточно будет привязать к шее ящерки записку и выпустить: дригло найдёт дорогу наверх, не заблудившись в шахтах. Как полагаете, это может сработать?
– Мне кажется, это должно сработать, – сказал Руфус осторожно. – Если только дригло, оказавшись под землей, не запаникуют, а мы не окажемся отрезанными от остальных сил чем-нибудь неприятным... наподобие обвала. Тогда ящерка не сможет найти дорогу наверх.
– Ну, господа, вы слишком пессимистично смотрите... – начал было Барт, однако в этот момент в дверь склада постучали, она приоткрылась и в помещение склада протиснулся молодой парень в сдвинутой набок шапке-ушанке – тот самый, которого Руфус заметил по дороге к складу и который чуть было не уронил оказавшийся более тяжёлым нежели другие ящик – нервно пробежался глазами по всем присутствующим и остановился на Дейкере, почесал грязной рукой скулу и, наконец, решился:
– Начальник, на два слова... У нас проблема, начальник...
Брови Дейкера грозно сдвинулись, однако он не сказал ничего, по-видимому, предпочитая, сначала узнать, в чём проблема, а уж потом метать и наказывать.
– У нас проблема, начальник. Там... паровой тягач застрял... вместе с вагонетками... по дороге к выходу... на предпоследнем повороте... – на последних словах парень закашлялся, затем, прикрывая рукой нос, чихнул – и на лице вокруг носа после отъёма руки оказались многочисленные следы сажи и копоти.
– С рельсов, что ли, сошел? – седые брови сдвинулись ещё больше, выдавая высокий градус не то гнева, не то озабоченности.
– Нет, не с рельсов. На рельсах он стоит, словно конь на борозде, и ни на волосок не сдвинулся в сторону, это уж как пить дать, – при последних словах Дейкер хмыкнул, как показалось Руфусу, с заметным скептицизмом выслушивая словоизлияния столь наивной уверенности, однако парень, то ли не заметив в волнении тончайших душевных движений своего начальника, то ли поняв их за подобие команды «продолжай», продолжал говорить, преодолев вполне понятную скованность при виде посторонних и ускоряясь всё быстрее и быстрее, как будто бы за ним гнался сам Генгерский ужас – а может быть, кто-то и пострашнее – так что казалось удивительным, почему он ещё не тараторит.
– И что же с ним произошло?
– Я же говорю – стоит. Стал как вкопанный, стоило только машинисту немного затормозить на повороте. Из под днища вырываются клубы пара... Лэрдо говорит, будто всё это из-за того, что Тобреш перетянул одну гайку и в результате сорвало клапан... вот пар и валит наружу, вместо того, чтобы вращать колёса...
– Да что ж это они, раскины дети, такое делают? – казалось, Барт едва сдерживался от гнева. – Этому Тобрешу уже сто раз говорили равномерней закручивать, а он... Завернёт нарочно одну-две до упора – а как дойдёт до остальных – так только для видимости повернёт пару раз – и считает, что этого достаточно: не отвалится – и ладно. Вот уж, действительно, родной брат по дурости тем троим недоумкам...
После устроенного Дейкером допроса – судя по жалобному виду парня, он и сам пожалел, что вызвался сообщить начальству дурные новости – вскоре выяснилось, что у машиниста, слава Единому, хватило ума заглушить двигатель сразу же, как только он выяснил, что тягач не движется с места, и что оставалось только ждать, пока весь пар, дым и чад не выйдет наружу и не развеется, что точную картину повреждений можно получить только после рассеяния пара – при этих словах Дейкер сердито буркнул что-то вроде «надеюсь, вы сами хоть там не обварились?». К великой досаде сэра Рихтера, попутно выяснилось, что показать, как учат в столичном университете, как правильно нужно закручивать гайки, в ближайшее время он не сможет – да и никто не сможет, потому что предполагаемый характер повреждений оказался крайне невыгодным в плане наличия запасных деталей, и что протиснуться между тягачом и стенкой туннеля на данном участке смог бы разве что ребёнок – однако, опять же, никто не пойдёт туда до рассеяния пара, а маг, к тому же, казался слишком неподходящей кандидатурой для физических упражнений такого рода.
Когда гнев и досада Дейкера несколько поутихли, Руфус решился спросить его относительно вышеупомянутых недоумков – спросил и сам оказался не рад открывшимся обстоятельствам.
Дело было в том, что вчера трое уже упомянутых шахтеров пропустили в шахты чужака – чужака, который как в воду канул в «запретной зоне» вместе с позаимствованными у них деталями снаряжения, и Барт Дейкер высказал предположение, что сэр Руфус мог быть знаком с этим пройдохой. Руфус подтвердил – и почти сразу же пожалел об этом, потому что Барт тут же потребовал снова показать ему все документы, включая бумаги, удостоверяющие личность принца, а также те, которые были выписаны Его Величеством перед отъездом. Пришлось подчиниться – а потом наблюдать, как начальник прииска внимательно разглядывает их на свет, и гадать, кто являлся причиной внезапно переменившегося отношения Дейкера. Впрочем, Руфус был уверен, что догадывается, кем могла быть эта персона.
– Ну хорошо, – сказал наконец Дейкер, – верю, что не вы проводили его туда... и повезло вам, что те трое сознались в своем проступке, иначе... иначе я не знал бы, что и думать. Опасность в том, что этого Крейна до сих пор не нашли, и ваша... соратница считает, что нас ждёт катастрофа, если он попадётся в руки врагов. Так что, я надеюсь, вы не упустите его опять, если встретите снова...
Руфус только молча кивнул, что не упустит, несколько удивлённый тем, что пропаже вампира уделялось такое огромное внимание и чем он мог быть опасен, если угодил под завал или потерял рассудок, как те бедолаги в лазарете (опасен помимо своих вампирических зубов, разумеется, о которых и речи не зашло во время их вчерашней перепалки с Дигерни), что даже не успел поморщиться на слово «соратница». В этот момент в разговор вмешался Рихтер, как всегда, не умевший ждать, если ему в голову приходила какая-нибудь идея:
– Прошу прощения, что вмешиваюсь, но... почему вы так уверены, что Крейн должен быть в шахтах? Может, его и не было вовсе в этой вашей «запретной зоне», а то, что он там пропал – это только всё ваши... мг-г-гм-м-мм... необоснованные предложения?.. ну, раз уж его до сих пор не нашли... Может, он вообще успел незаметно покинуть шахту ещё до того, как его начали искать? Вспомнил, к примеру, что забыл запасную пару носков или ещё чего...
– Об этом вам лучше спросить у леди Ван Кройц, – уклончиво ответил начальник прииска, пожав плечами: то ли не знал, что сказать, то ли имел указания не обсуждать эту тему с Руфусом и его людьми. Вместо того он, обернувшись к Руфусу, добавил: – Кстати, должен предупредить, что зона, где предположительно исчез Крейн, в настоящий момент закрыта для посещения – даже для вас, и пока миледи не примет решение снять охрану... Впрочем, вам сегодня туда всё равно не пройти. Этот чёртов проклятый тягач!..

– Мне кажется, это должно сработать. – с некоторым сомнением в голосе произнёс рыцарь в ответ на предложение охотника. – Если только дригло, оказавшись под землей, не запаникуют, а мы не окажемся отрезанными от остальных сил чем-нибудь неприятным... наподобие обвала. Тогда ящерка не сможет найти дорогу наверх.
Подобный вариант тоже следовало учитывать. За последние двое суток у Тачиро начало складываться мнение о сэре Руфусе как о достаточно толковом командире. Может, это и было его первое задание, и временами в его действиях можно было обнаружить небольшие недочёты – но следует признать, что он по мере сил старался справиться со своими обязанностями, и в целом выбрал верную тактику. Подавляющее большинство новичков на его месте справились бы гораздо хуже, если бы вообще справились. Что до сэра Руфуса, то часть его неудач явно была обусловлена тем, что кто-то недвусмысленно ставил ему палки в колёса. Безответственное отношение организаторов задания к оснащению экспедиции; недостаток фактической информации о событиях в шахтах; появление леди Дигерни, задержавшей экспедицию на добрых полдня своими разбирательствами и подозрениями…. Конечно, нельзя отрицать, что в её действиях был определённый смысл – но для бюрократических разбирательств она выбрала не самое подходящее время. Возможно, в Ордене она занималась не оперативной, а канцелярской работой: и всё равно, её действия слишком уж походили на попытку задержать экспедицию. Конечно, нехорошо думать о людях плохо, не узнав их как следует: но Тачиро давно усвоил нехитрую истину – в его профессии лучше подумать о человеке сразу плохо и потом приятно ошибиться, чем подумать о нём хорошо и потом горько разочароваться. Слишком часто ему приходилось иметь дело с довольно-таки грязными людьми, которые пытались его провести и использовать в своих целях… Что ж, он будет крайне рад, если у леди Дигерни не окажется камня за пазухой. Всё же ему было неприятно заранее составлять о ком-то плохое мнение – в особенности, о женщинах, к которым империал привык относиться уважительно. (Хотя и среди них ему пару раз встречались достаточно мерзкие особы: вспомнить хотя бы ту сумасбродную графиньку, которая возжелала найти секрет вечной молодости, для чего… нет, на самом деле лучше не вспоминать).
– Ну, господа, вы слишком пессимистично смотрите... - начал тем временем Барт Дейкер, но его прервал стук в дверь. Дверь склада распахнулась и на пороге возник один из рабочих, в тулупе и меховой шапке. Вид у парня был довольно-таки растрёпанный, а взгляд – весьма подавленный: похоже, он явился с недобрыми вестями.
– Начальник, на два слова... – выдавил он, стрельнув глазами в сторону рыцаря и его спутников. – У нас проблема, начальник...
Нахмурившись, Дейкер принял выжидающий вид, не спеша покинуть складское помещение вслед за рабочим: возможно, желая показать сэру Руфусу, что секретов от него не держит.
– У нас проблема, начальник. – продолжил рабочий с затравленным видом. – Там... паровой тягач застрял... вместе с вагонетками... по дороге к выходу... на предпоследнем повороте... – речь парня прервалась громким чиханьем, после чего ему пришлось оттирать лицо от сажи, которой он, явно, успел вдохнуть в шахтах во время неведомой аварии. «Что же у них там всё же случилось?». Тачиро мысленно напрягся.
Из дальнейших расспросов (в ходе которых Барт всё сильнее наливался злобой и всё яростней сверкал глазами, а парень принимал всё более забитый вид) выяснилось, что причиной аварии стал не сход паровика с рельсов (как можно было предположить), а прорыв паропровода. Со слов рабочего, причиной тому стал какой-то косорукий механик по имени Тобреш, который чересчур туго закрутил одну из гаек в системе, в результате чего сорвало регулирующий клапан. После этого тягач встал на путях неподалёку от выхода из шахт, неспособный двигаться дальше – а весь тоннель моментально заволокло дымом из топки и паром из прорванной системы. Механик, управлявший машиной, вовремя успел заглушить двигатель – но ситуация сложилась крайне неудачная. Мало того, что тоннель оказался в краткие сроки заполнен дымом, и теперь оставалось только ждать, пока он развеется – тягач к тому же застрял на самом узком участке тоннеля, так что теперь не было возможности пробраться мимо него в тоннель ввиду чересчур узкого зазора меж каменной стеной и бортом машины. По этой же причине к тягачу не смогли бы подобраться механики. К тому же, что ещё паршивей, запасных деталей для исправления поломки на прииске могло и не найтись… равно как и запасного тягача, чтобы вытащить пострадавший наружу.
«Прямо как чья-то неудачная шутка», мрачно усмехнулся про себя Тачиро. «Имея один паровой тягач, можно вытащить из тоннеля всё… кроме парового тягача. Имея два паровых тягача – можно вытащить из тоннеля вообще всё. Только вот второго-то как раз и нет».
После первого приступа ярости начальник прииска немного остыл и даже неохотно поинтересовался у рабочего, не обварились ли они сами. При этих словах Тачиро слегка поморщился. В своё время он служил на воздушном корабле, был не понаслышке знаком с принципами работы паровых машин и прекрасно знал, какие страшные ожоги можно получить при прорыве паропровода. Основное отличие пара от воды в том, что он может нагреваться до гораздо более высоких температур, чем вода: и перегретый пар вполне способен быть смертельным. Ему вспомнился несчастный случай на борту корабля, когда из-за изношенности стенки металлической трубы, установленной в систему подачи пара при последнем ремонте, произошёл взрыв паропровода и одного из механиков захлестнуло раскалённым паром. Парень выжил, но травмы получил поистине ужасные. Когда его вытаскивали из трюма на палубу, он извивался и страшно кричал, поднося ошпаренные руки к багровому лицу с вспузырившейся и полопавшейся кожей и дико таращась на окружающих левым глазом – единственным уцелевшим, который он успел прикрыть рукой: правый был незрячим, жутко белёсым, словно сваренное вкрутую яйцо.
Одна из реплик Дейкера насторожила Тачиро сильнее остальных: он упомянул о каких-то «трёх недоумках», которые допустили ранее какую-то оплошность. Это же заметил и сэр Руфус – поскольку по завершении обсуждения аварии поинтересовался у начальника прииска, что же всё-таки произошло.
Как оказалось, вчера трое шахтёров, дежуривших на входе в шахты, пропустили в тоннели какого-то весьма подозрительного типа, которого раньше никто на шахте не видел. И Дейкер сильно подозревал, что этот тип мог быть как-то связан с рыцарем и его спутниками. Когда же сэр Руфус подтвердил это, начальник потребовал повторно предъявить документы самого рыцаря и остальных членов экспедиции. Заполучив бумаги, он некоторое время разглядывал их на просвет, словно надеясь разглядеть какие-нибудь надписи, начертанные невидимыми чернилами.
У Тачиро тоже были подозрения касательно того, что незнакомец мог быть связан с ними. Хотя «связан» – это не то слово: пожалуй, Тачиро предпочёл бы, чтобы этот мерзавец в самом деле был связан – а вдобавок замотан в мешковину, закован в цепи и в стальной намордник, подвешен на цепях где-нибудь в подвалах инквизиторов и подвергнут ежедневному чтению молитв в сопровождении песнопений церковного хора! «Крейн, конечно! Кто же ещё мог вчера просочиться в шахты! Ну, плут проклятый, значит, из-за тебя нас опять невесть в чём заподозрят! Ещё и леди Дигерни привяжется… Ох, доберусь я до тебя – проклянёшь тот день, когда я на свет родился!».
– Ну хорошо, – промолвил наконец начальник прииска, возвращая им документы, – верю, что не вы проводили его туда... и повезло вам, что те трое сознались в своем проступке, иначе... иначе я не знал бы, что и думать. Опасность в том, что этого Крейна до сих пор не нашли, и ваша... соратница считает, что нас ждёт катастрофа, если он попадётся в руки врагов. Так что, я надеюсь, вы не упустите его опять, если встретите снова...
Рыцарь лишь кивнул в ответ. Зато сэр Рихтер, по своему обыкновению, немедленно встрял в разговор.
– Прошу прощения, что вмешиваюсь, но... почему вы так уверены, что Крейн должен быть в шахтах? Может, его и не было вовсе в этой вашей «запретной зоне», а то, что он там пропал – это только всё ваши... мг-г-гм-м-мм... необоснованные предложения?.. ну, раз уж его до сих пор не нашли... Может, он вообще успел незаметно покинуть шахту ещё до того, как его начали искать? Вспомнил, к примеру, что забыл запасную пару носков или ещё чего...
Тачиро слегка улыбнулся. «Эх, сэр Рихтер, не встречался ты никогда с вампирами! Запасные носки, как же; да ни к чему ему носки, он теплом выпитой крови греется. А уж если этот тип в шахты полез – он ни перед чем не остановится: небось на сокровища слюни распустил. Если там вообще есть какие-нибудь сокровища. Может, его хоть сталактитом каким пришибёт…».
– Об этом вам лучше спросить у леди Ван Кройц, – обтекаемо заявил начальник, сопроводив реплику пожатием плеч. – Кстати, должен предупредить, что зона, где предположительно исчез Крейн, в настоящий момент закрыта для посещения – даже для вас, и пока миледи не примет решение снять охрану... Впрочем, вам сегодня туда всё равно не пройти. Этот чёртов проклятый тягач!.. – Последние слова прозвучали с нескрываемой досадой.
Тачиро вздохнул: вытянув вперёд руки, сплёл пальцы и хрустнул ими. Сталь под перчаткой на левой руке слегка скрипнула.
– Положение, кажется, ясно, сэр Руфус. – негромко промолвил он. – Похоже, нам и сегодня в шахты спуститься не светит. Если бы можно было мимо этого тягача пройти, и если б не запрет леди Дигерни, я б пока рискнул в одиночку на разведку слазить, может, Крейна этого заодно выловить… А так – ничего не поделаешь. Хорошо хоть снаряжение подготовлено… – Он выжидающе взглянул на командира. – Какие будут приказания?

– Положение, кажется, ясно, сэр Руфус, – негромко сказал империал. – Похоже, нам и сегодня в шахты спуститься не светит. Если бы можно было мимо этого тягача пройти, и если б не запрет леди Дигерни, я б пока рискнул в одиночку на разведку слазить, может, Крейна этого заодно выловить… А так – ничего не поделаешь. Хорошо хоть снаряжение подготовлено…
Руфус хотел было мрачно пошутить, что поймать Крейна им всё равно не светит, ибо некая знакомая драконица уже считает беловолосого своей собственной законной добычей и навряд ли позволит кому бы то ни было «браконьерствовать» в облюбованных ею охотничьих угодьях – даже ссылки на то, что Крейн вампир («Как – вампир? Почему – вампир? Что ж вы раньше мне не доложили?»), знаток сфирийских искусств и вообще не так прост, как кажется, вряд ли помогут им – конкурентам – проникнуть на уже оцепленную территорию – однако взглянув на Дейкера, решил всё же не выносить сор из Ордена и благоразумно промолчал.
К счастью, начальник прииска уже уходил (гонец плохих вестей незаметно исчез ещё раньше).
– Какие будут приказания? – выжидающе взглянув на него, спросил Тачиро.
Руфус взял со стола ставший уже ненужным листок бумаги с недописанным планом на нём, сложил вчетверо и отправил к себе в карман.
– Что ж, – сказал он, – Коли уж суждено, чтобы мы потеряли ещё один день, постараемся потерять его с максимальной пользой для дела. Если Оливер приедет в срок – мы ничего не теряем, и в таком случае мы должны встретить их где-нибудь по дороге. Если ж его что-то задержит или же он забудет что-то, – «Я всё же надеюсь, что его не задержит что-либо серьёзнее этого турнира...» – мы тогда окажемся очень уместной подстраховкой. Прогуляемся, сэр Тачиро? – произнёс он с нарочито весёлой и бодрой интонацией, чтобы скрыть нервозность из-за неожиданного сообщения Дейкера и небольшой (пока ещё небольшой) тревоги за брата.
Скрыть ему, однако же, удалось только что-то одно.

==> Окрестности Генгера

Предложение посвятить день полезным мероприятиям и выехать навстречу сэру Оливеру с подкреплением охотник воспринял благосклонно. Уже что-то: по крайней мере, лучше, чем просто убивать время весь день, ожидая возле шахт, не починят ли тягач. А так у них будет возможность хотя бы осмотреть окрестности… а если сэр Руфус решит раздобыть пару коней – то ещё и попрактиковаться в верховой езде.
Не то, чтобы Тачиро не умел обращаться с лошадьми. Он вырос в семье офицера, и в детстве его в числе прочего обучали верховой езде. Да и впоследствии ему несколько раз доводилось ездить верхом, и потому он более-менее хорошо разбирался в лошадях. По крайней мере, надеть на лошадь упряжь или выковырять кинжалом камешек из подковы он вполне мог. Но всё же для него было привычнее ощущение дощатой палубы небесного корабля под сапогами, чем кожаного седла под… хм, задом. А ведь, скорее всего, придётся именно ехать верхом: вряд ли рыцарь предложит тащиться пешком по дороге на восток, когда неизвестно точно, сколько им предстоит пройти. Нет, лошади – лучший вариант: хотя, быть может, сэр Руфус предпочтёт вчерашнюю повозку? Как знать. В любом случае, охотник совсем не возражал против небольшой прогулки за пределы города. «Надеюсь, леди Дигерни за нами не увяжется: впрочем, если и увяжется – то ничего плохого, лишь бы снова не начала пичкать нас своими указаниями. А то у неё чего доброго найдётся какой-нибудь документ, согласно которому мне как «потенциальному террористу, возможному шпиону и предполагаемому людоеду» запрещается покидать городскую черту… или ещё лучше – какой-нибудь указ, обязующий всех империалов на территории королевства носить кружевные чепчики. Глупость, конечно – но за бюрократов ручаться нельзя».
– Я не против прогулки, сэр Руфус. – отозвался он. – Полагаю, сэр Найт и сэр Виллем последуют за нами? – Он взглянул на инженера. – Или вы желаете провести время с семьёй, сэр Рихтер?
– А? Да я… нет, вроде. – словно опомнившись от каких-то мыслей, неопределённо отозвался Найт Рихтер, вслед за чем его лицо приобрело выражение мрачной задумчивости. Похоже, упоминание о «семье» огорчило его. «Надо будет с парнем на эту тему переговорить: похоже, этот сосед в качестве отчима сильно его цепляет. А нам лишняя депрессия в отряде не нужна». Из своего опыта командования людьми Тачиро вынес ценное знание: нужно всегда поддерживать в отряде боевой дух и избавлять отдельных пессимистов и паникёров от пораженческих настроений: кого добрым словом, а кого и добрым подзатыльником. Поэтому сейчас, следуя за сэром Руфусом, он твёрдо вознамерился по дороге перекинуться с инженером парой слов.
Конечно, если позволит время и обстоятельства.

==> Окрестности Генгера

«Кретины. Они все полные кретины. Криворукие, безмозглые кретины, всегда считающие, что знают больше, чем на самом деле», - подобные мысли и их вариации кипели в голове Дигерни уже несколько часов, как раз с тех пор, когда выяснилось, что вагонетки и механизм их движущий не будет починен в ближайшие часов пять, как минимум. Но черт бы с этой техникой, благо вагонетки оттащили пони, которых пришлось немного помучить, затолкать в шахту (потому как тролли вдруг решили побуянить) как в старые и не самые добрые времена, дело все было совершенно в ином – сунувшиеся не так давно в шахту, с целью поглядеть, куда же пропал белобрысый однорукий гость, за рекордно короткие сроки подхватили неизвестную заразу и теперь находились в лазарете. И это было очень странно – такое бурное оживление ничего хорошего не предвещало. Пришлось отдать экстренное распоряжение о том, чтобы весь восточный тоннель и его нижние уровни были перекрыты. Шахта лишилась еще одного хода, на этот раз еще ближе к выходу. Однако мысли подобного рода Дигерни посещали чисто из-за наличия плохой ситуации, а не из-за подобного отношения к кому-либо. Как обычно бывает, когда что-то плохое с кем-то случается – ты можешь обругать его какими угодно словами, однако при этом ты скорее будешь переживать за него, нежели действительно на него сердиться. Сейчас Ван Кройц одолевало похожее чувство.
Женщина отпила горячего вина из крупной кружки и с грохотом поставила ее на деревянный стол, что стоял в приемной комнате начальника прииска, Барта, в домике которого она сидела уже не первый час. Отходить от прииска для Дигерни было чревато проблемами – интуиция подсказывала, что сегодняшние дневные проблемы к вечеру будут не последними, а потому наличие на случай их возникновения рыцаря-Дракона весьма не помешает. К тому же у нее начал болеть шрам на переносице, как это обычно бывало, когда обязательно что-то не самое хорошее случалось. Ко всему прочему еще эти новости про принца Руфуса, а затем принесший новости мальчишка-рекрут, выяснивший, что принц в районе обеда выехавший из города, и до сих пор не вернулся. Дигерни было весьма интересно – куда же отправился юный отпрыск Кратасского наместника. Как ей сообщили, двинулся принц на восток, а мест, куда он мог отправиться на долгий срок было не так уж и много, если исключить версии, что его и его империала сожрали по дороге.
«Надеюсь, он не отправился в Кратас, чтобы попросить у папочки помощь с шахтами?» - вслух тогда сказала она несчастному пареньку, который от нахождения рядом женщины вроде Дигерни, рыцаря-Дракона, вообще потерял дар речи и боялся лишний раз сказать слово. Дигерни до этого было дела мало. То, что Руфус решил куда-то сбежать от задания она сомневалась, даже не рассматривала такую версию, хотя если бы принц решил действительно отложить дело – она бы не была удивлена.
Кружка вновь стукнула днищем о стол. Этот звук совпал с грохотом открываемой двери – на пороге стоял запыхавшийся начальник, на лице которого читался некоторый ужас. Своеобразный, но все-таки ужас. Дигерни нахмурилась. «Твою же праматерь…» - шрам заныл пуще прежнего.
- Диг, там… - Барт умол, сглотнул. – Там… драгуны.
- Чего? – не сразу поняла Дигерни, слегка наклонив голову влево и приподняв правую бровь.
- Драгуны. Дунгильские драгуны. Трое.
- С чего бы? – спросила женщина, но вставать с места уже начала, на ходу поправляя ворот куртки. – Решили лично узнать о здоровье наших шахтеров.
- Они пришли с красным листом…
Ван Кройц на мгновение застыла на месте, а после, грубо ругнувшись, бросилась к двери, отпихнув Барта в сторону с такой силой, что этот крепкий на вид мужчина неплохо впечатался в дверь спиной. Не нужно было смотреть за спину, чтобы знать – он смотрел Дигерни вслед.

Дорога от дома к входу в шахту.

А она бежала, практически перепрыгивая через сугробы, которых за целый день намело немало. На улице уже стемнело, заодно и похолодало, и вокруг, на каждом здании и фонаре, уже зажглись масляные лампы, а кое-где даже факелы. Но даже в темноте вечера удалось разглядеть три крупных крылатых силуэта недалеко от входа в шахты. Стояли все трое спиной к Дигерни, а потому, когда она была уже достаточно близко, с бега она перешла на шаг, пусть и быстрый. Мысли же были и отсутствовали одновременно. Где-то в голове что-то думалось, однако мыслей Дигерни не слышала – она смотрела всем драгунам на руки, словно у кого-то из них действительно могла быть красная бумажка. Когда же она подошла достаточно близко, драгунов пришлось окликнуть, чтобы они развернулись и не вышло так, что она подходит к ним со спины. С драгунами в этом плане лучше вообще было быть осторожнее. Да и за словами следить рядом с ними тоже нужно.
- Хей! – подняв правую руку ладонью вперед, произнесла Ван Кройц, останавливаясь в полутора метрах от двухметровых крылатых полулюдей. Взгляд невольно пробежался по узким и угловатым лицам, холодным глазам, крупным когтям и слегка покачивающимся хвостам, выглядывающим из-под плотных, почти варварских накидок из темной жесткой на вид шерсти, очень похожей на волчью. – Рыцарь-Дракон, Красный Дракон, Дигерни Ван Кройц, приветствует вас, Дети Дракона, - она переложила ладонь на сердце и слегка склонила голову. – Мне передали, вы здесь по срочному вопросу, какому же?
- На территорию нашу проник чужак, - заговорил центральный драгун.
«Ублюдок белобрысый… - стрелой пронеслась мысль, напару с образом «однорукого бандита». – Попадись мне только, я из тебя шарфов наделаю…»
- Чужак? – вежливо переспросила Дигерни. – В последние сутки в наши шахты также проникло постороннее лицо, вероятно, у нас с вами один источник проблем. Я верно понимаю, что вы его обнаружили?
- Да. Еще двое были с ним… мужчина, женщина-эльф, – было похоже, что драгун не очень хорошо знал всеобщий, но мысль ему доносить удавалось, и то хорошо.
- Еще двое? – Дигерни была действительно удивлена. – Мы зафиксировали лишь одно проникновение. На одно лицо. Вы нашли их в горах?
- Рядом, в лесу. Патруль нашел.
- …в лесу? – женщина почувствовала, как начинает терять нить разговора. Хотя, если от белобрысый все же умудрился выбраться из гор... любопытно будет узнать, что это за ход в их шахтах, который уводит дальше в пещеры, приводит во владения к драгунам, а затем выводит наружу.
- Светлый человек был в горах и вышел из них живым, - подбирая слова, медленно пояснил драгун, даже слегка жестикулируя. – Еще двое были у него на пути… друзья его. Один из них назвал себя принцем, мы забрали всех…
- Так-так-так, минуточку, вот тут подождите-ка, - выставив вперед руки с указательными пальцами, смотрящими вверх. Взгляд прошелся по драгунам. – Вы сказали принц?
- Да.
«Руфус? Почему один? И тогда что за женщина-эльф? Что он делал с белобрысым вне города? Не сходится».
- Как его имя? Вы спросили имя? – чувствуя, что самые страшные предположения могут оказаться верными, Дигерни не заметила, как стала говорить чуть громче. – Есть ли доказательства того, что мужчина – принц?
- Это, - драгун справа достал из-под накидки какой-то сложенный лист и протянул Ван Кройц. Женщина резко выхватила бумажку, развернула ее и… почувствовала настоящий страх за постороннего человека. Не потому что ей лично было страшно, скорее она боялась за Оливера (а документы подтверждающие личность говорили именно об этом), потому как знала, чем может обернуться нынешняя ситуация.
- Мы не поверили, но уточнить решили.
- Хорошо… это очень хорошо, - сглотнув, женщина глубоко вздохнула, после чего подняла взгляд на драгунов. – Все верно, этот человек не солгал. Он наш принц, вы можете его отпустить.
- Нет, - «Ну еще бы…» - Он пленник Дунгиля. Он говорил с грешниками.
- Грешниками? – нахмурившись, переспросила рыцарь.
- Светлый мужчина поднял хаос гор. Нас всех ждет кара, как и людей. Смерть пришла.
Глаза женщины расширились, пальцы, державшие документы едва не разжалась. То, о чем она думала в самом начале... оказалось правдой?
- На грешников падет наказание, а мы будем надеяться на то, что наш народ будет прощен. Это место, - центральный драгун указал когтистым пальцем на шахту, - больше людям не принадлежит.
- Вы забираете шахту, - скорее как утверждение, нежели вопрос, проговорила Дигерни, чувствуя, как по спине пробегают мурашки.
- Трое суток у вас есть. Затем битва.
- Такие решения принимает король, дайте нам больше времени.
- Трое суток, - более настойчиво повторил драгун. Дигерни нахмурилась.
- Вы держите в плену нашего принца и выдвигаете требования – это шантаж? – она сузила глаза. – Если принц пострадает, миру между нашими народами не бывать. Если он не будет возвращен, мы не вернем эту часть гор и тогда на вас падет ваше проклятье, приведет к битве и смертей будет больше. И битва будет в любом случае. А ваше проклятье не касается жителей Тэлойи.
- Люди копают слишком глубоко, они прогнали наш народ на север, - выставив правую ногу вперед и чуть наклонившись, тяжело произнес драгун, явно с испортившимся настроением.
- Это были блеймрийцы, за их деяния мы не платим. А это – честная сделка. Вы отдаете принца – получаете шахты в свое личное распоряжение. Наши люди тоже пострадали от ваших гор, цена оправдана. Вы сами даровали нам яд, а принц – не плата, - Дигерни подошла к драгуну и посмотрела ему в лицо. – Сиврадо.
Драгун нахмурился, но ничего не сказал. Выпрямившись, он оглянулся на товащией, что-то сказал им на драгунском языке, после чего произнес:
- Утром, в половину дня, мы здесь снова будем. И тогда будет ответ.
- Жду вас утром, - «Пол дня... а, это полдень у них, точно». Ван Кройц кивнула, после чего сощурилась, когда трое драгунов оттолкнулись от земли, подняли ветер своими крупными кожистыми крыльями, от которого снег с земли взлетел белоснежной крупой вверх. – Вот тебе и простая поездка в Эвэй, Дигерни, - сказала себе рыцарь, глядя вслед удаляющимся силуэтам. Документы Оливера были сжаты в дрожащем от напряжении кулаке до тех пор, пока они совсем не исчезли из вида.
«Хорошая будет ночка».
Однако стоять и любоваться вечерним небом времени не было. Еще раз развернув документы Оливера, которые успели изрядно помяться, пробежавшись по ним взглядом и чертыхнувшись, Дигерни быстрым шагом, придерживая свободной рукой ножны с мечом, направилась в дом начальника прииска. Необходимо было срочно написать письмо и сегодня же отправить его, а заодно и известить начальника, что вскоре ему, возможно, придется выводить своих людей из драгуновских шахт...

Недалеко от входа в шахту.

Утро восемнадцатого числа было безрадостным. Даже погода была мерзкая – мокрый и липкий снег, а скорее даже снежный дождь. Он моросил, покрывая уже лежащий вокруг снег колючей и колкой простыней, которая с каждым часом все росла и росла, превращаясь в толстую корку, которая при снижении температуры затвердеет, и будет ломаться под ногами, реши ты пройти по этому снегу, в самый неожиданный момент. А если штаны еще окажутся недостаточно плотными, еще и может оцарапать ноги, когда те будут проваливаться в снег, ломая эту корку. Было слякотно, морозно и просто противно. В такую погоду единственным желанием было лишь оказаться дома, у камина, в теплой одежде и с кружкой чего-нибудь горячительного, да покрепче. Дигерни бы сейчас не отказалась от хорошей кружки меда… но куда уж там.
Вчера вечером она на скорую руку, но как можно более точно, со всеми подробностями, изложила имеющуюся у нее информацию, которую получила с начала своего пребывания в Генгере, дабы у читающего ее неофициальный доклад, была полная картина произошедшего. Чтобы на основе всей информации можно было сделать выводы и принять правильное решение. А в виду того, что вопрос не был одним из банальных и обыденных, которые можно задать любому, кто имеет высокую должность или имеет хоть какое-то отношение к шахтам, вопрос задавался непосредственно королю. И был пусть он был чрезвычайно банальным и основной упор был на не менее банальное «что делать?», саму ситуацию простой назвать было нельзя. Самое важное было – поскорее получить на это ответ, до того, как в Генгер бы снова объявились драгуны… с головой принца, например. Вряд ли конечно, однако чем черт не шутит, крылатой расе только дай повод…
Стоя недалеко от входа в шахту, чисто во избежание возможности пропустить прилет драгунов, Дигерни все же ждала скорее не их, а гонца их Тэндории, который, как она надеялась, должен был прибыть с минуты на минуту. Гонец был отправлен в одиннадцать часов вечера, если он хорошо гнал свою лошадь, то часов за шесть-семь, она должна была вывести его к столице. На обратную дорогу, конечно, оставалось уже заметно меньше времени, но при желании, можно было отправить послание с одним из соколов из королевской соколятни. Погода над Генгером, конечно, была не очень благоприятная для полетов, но не настолько, чтобы сокол не смог долететь до города – думалось, западнее с погодой дела обстояли куда лучше, особенно если взять в расчет то, что на западе снега сейчас быть ну никак не могло. Если только Единый не проклял их всех и не наслал зиму на весь континент за эту ночь, что больше бы подошло рассказу про древних рыцарей, живущих в темном, погружающимся во тьму мире, где уже не осталось шансов на спасение ни людей, ни зверья, и все должно было перейти во власть природы и чего-то большего, что она могла породить в будущем…
Одернув себя от совершенно глупых мыслей, Ван Кройц повернулась лицом к Генгеру, который был виден уже не так отчетливо, пусть и лучше, чем во вчерашний снегопад, и через пару минут поняла, что сделала это зря – где-то неподалеку, на одной из дозорных вышек, на небольшом восточном холме, забили в небольшой колокол, который извещал о прибытии гостей. Не сложно было догадаться, каких именно. Хлопанье крыльев рыцарь расслышала еще на подлете драгунов к шахтам, а когда развернулась в нужную сторону, глубоко и быстро вздохнула, видя, что драгуны те же самые, что навещали горный город вчера. Когда они приземлились, Ван Кройц увидела, как на наброшенных на них волчьих шкурах замерзли сотни снежинок, которые бы наверняка искрились на солнце как хрусталики, если бы было это самое солнце. Вид у крылатых был все такой же – «деревянный».
- Пришли мы как и говорили, в половину дня, - прямо с ходу, едва только Дигерни поприветствовала их легким склонением головы. – И ответ наш такой: только шахты получив обратно, мы вернем вам принца.
- И всех остальных, кто с ним был, - поправила Ван Кройц. Все же, как ни крути, не оставлять же остальных в горах, особенно незнакомую женщину, вообще, похоже, попавшую к драгунам по ошибке. А с белобрысым Дигерни потом сама разберется так, что он пожалеет, что не остался у драгунов.
- На них уговора не было.
- Если они проникли на вашу территорию, - хмурясь, отозвалась Дигерни, холодно глядя на драгунов и чуть щурясь от ветра, который бил в правую сторону лица и трепыхал волосы, связанные в хвост, - значит, сперва они прошли нашу. Наши законы и правила были нарушены раньше, а значит, нести этим людям их наказание должен наш народ. Если они грешники, действительно грешники о которых вы говорите, то нахождение их рядом с вашим народом должно быть опасным. К чему вам рисковать своим народом, приводя грешных вглубь гор? Оставьте их снаружи, а об их наказании мы, даю слово, позаботимся. Наша гордость тоже была уязвлена и мы тоже желаем принести им весть о достойном их наказании.
«Проклятье, где этот чертов посланник! Я не могу решать за короля! Отдать одну из лучших аплантиевых шахт! Мне за это решение голову на копье насадят… в лучшем случае. Но как прикажете поступать, когда времени на получение ответа нет, а эти крылохвостые грозятся навечно оставить принца в горах? На них даже не особо действует то, что это может привести к войне – когда речь заходит о сохранности их рода от их «кары», никакая война уже не страшна. Потому как в войне погибнет лишь часть народа, а вот «кара» доберется до всех. А отдай я им принца, за это меня казнят раньше, чем довезут до места казни… Проклятье!»
Где-то задней мыслью промелькнуло, что был бы в Генгере Руфус, не реши он уехать куда-то на восток, дела обстояли бы гораздо лучше. Вернее, он бы сам решал, как поступить, будучи имея такое право, в случае, если бы гонца не было, и его бы за решение возможность казни не преследовала.
- Ваш народ многого просит, - сказал центральный драгун тем временем.
- Неужели? – Ван Кройц глубоко вдохнула и сощурив синие глаза, впилась ими в драгуна. – Представьте на мгновение, что драгун из вашего рода правителей Дунгильских находится у нас. И мы не желаем возвращать его до тех пор, пока вы не освободите наши великие Тэлийские горы, даже невзирая на тот факт, что эти горы всегда были вашими. Что вы изберете? – она чуть опустила подбородок, глядя на драгуна снизу вверх. – Мы же согласны вернуть вам вашу часть гор, что за многие столетия уже по праву считается собственностью тэлийского народа, взамен лишь просим ваших пленников, осквернивших вашу землю, грешников из числа которых обещаем придать суду и тем самым избавить ваш народ и от них самих, и от их греховности. И вы откажетесь только ради того, чтобы самолично это сделать, поставив под угрозу сохранность своего народа? Вы уверены, что готовы рисковать своим народом ради нескольких людей?
Она замолчала, испытующе, но без тени страха глядя на драгунов. Ветер вдруг засвистел вокруг так, словно до этого его вовсе не было слышно, а теперь, он неожиданно поднялся, взвив тысячи снежинок в небо.
Драгуны молчали, Дигерни нервничала, а точнее, пребывала в напряженном ожидании. «Остается лишь надеяться, что перворожденные все же вбили в их головы хоть какие-то основы политики…»
- Хорошо, - это слово как будто клещи, раскусило цепи напряжения, сковавшие рыцаря. – Трое людей будут возвращены. Три дня на освобождение земель наших было вам дано еще вчера. Едва люди вернутся – останется два дня.
«Проклятье, уже два…»
- Хорошо, два дня и эта шахта более не будет принадлежать тэлийскому народу и каждый, кто зайдет в нее, сможет быть предан вашему суду, - с некоторым облегчением ответила Ван Кройц. – Когда люди будут возвращены?
- Через два часа. Держите свое слово, ibelaheim na.
Женщина склонила голову, опустив взгляд вниз, и стояла так до тех пор, пока драгуны не поднялись в воздух и их крылья не перестали быть слышны сквозь свист ветра. Выпрямившись же, женщина потемневшим взглядом и с каким-то грустным выражением на лице, посмотрела на свою правую ладонь, посжимала пальцы, после чего провела рукой по лицу, убирая налипшие на него пепельного цвета пряди, а затем вновь обернулась к Генгеру.
- Ibelaheim na… – она усмехнулась настолько тихо, что сама себя не услышала.

Где-то над Дунгильскими Горами.

Оливер своим уже почти что замороженным сознанием подумал о том, что летать после такого ему уже никогда не захочется. Похоже, драгунам было все равно, что будет с пленниками - демонам, скорее всего, тоже. Какая разница, в каком состоянии будут их жертвы, когда они будут готовиться к обеду?
Парень закрыл глаза. От мороза начинали слезиться глаза. Да и попытки разглядеть в облаках клетку своих товарищей по несчастью оказались четными. Промелькнула неприятная мысль о том, что их могли нести в разные места. "Я даже их не смог спасти..." - злость на себя, на весь мир, на драгунов с новой силой нахлынуло на принца, - "Я жалок..."
В один момент показалось, что он слышал какой-то голос, но издалека. Принц на секунду открыл глаза, но вокруг была лишь белизна облаков, а свист ветра заглушал все звуки, кроме шума от крыльев драгунов. "Показалось." Принц опять закрыл глаза, обхватил колени руками и прижался к ним, уплывая в полусонное состояние.

Над Генгером.

Клетка слегка качнулась, и Оливер быстро осознал, что они начинали снижаться. "Вот и смерть..." Принц подготовился к встрече с демонами. "Единый, ну как же не вериться, что это конец..."
Юноша удивленно протер глаза когда осознал, что снизу виднелось далеко не огромная пасть демона, готовившегося его поглотить, а какой-то городок.
- Г-г-г-енгер?! - недоуменно и в то же самое время радостно произнес принц. - Неужели...
Драгуны и правда направлялись к городку. Вернее, немного дальше, к прииску. "К шахтам?" Оливеру мысль показалась смешной. Вряд ли они смогли бы пронести клетку с тэлийским принцем внутри мимо шахтеров и солдатов, которые должны были защищать шахты от вторжения. Но драгуны направлялись не в шахты. Они поставили клетку недалеко от входа в шахту. И кто-то их там ждал.

Уходить с того места, с которого она провожала драгунов, Дигерни не собиралась. И даже, несмотря на то, что ветер был очень колючим, как и погода не самой хорошей, а от большой влажности и казалась еще более холодной, она упрямо стояла на месте, невзирая также и на то, что в ближайшее время драгуны бы все равно не вернулись. На два часа она словно превратилась в каменное изваяние, что сторожило вход в шахты, темным взглядом окидывая лежащий чуть ниже город. Холодно особо не было, разве что волосы то и дело от ветра лезли в глаза, да и лицу было немного морозно, отчего Ван Кройц то и дело шмыгала носом, мысленно подмечая, что после этого задания наверняка подхватит насморк.
Когда она жила у Белых Земель стойкость организма к подобным вещам, даже мелкой простуде, была куда как лучше, когда же она перебралась в южную часть Тэлойи, организм периодически стал подкидывать неприятные недомогания, чаще всего в виде воспаленного горла или насморка. Температура была высокой довольно часто, однако думать об этом было некогда, а потому порой она просто прикидывала, что в тот или иной момент у нее начинался жар. Однако совершенно простуженной она сваливалась за последние лет пять от силы раза четыре, не больше, и то только потому, что командование буквально заставляло ее сдать оружие и отправиться домой. Более того, чтобы она это все-таки сделала, у нее даже забирали все, что могло бы дать ей возможность получить задание, в том числе в Ордене Креста. И не потому, что Ван Кройц не осознавала серьезности своего состояния, а потому, что она не желала терять время, считая, что у нее попросту нет времени на себя, когда проблем полон рот. Пусть она и не была центром Терры, и без нее где-нибудь и могли бы что-то сделать спокойно, однако с ней все же возможностей было больше, и это было известно не только ей, но и ее начальству. Потому как, словно назло, простуда валила ее с ног как раз после тех или иных длительных заданий, перед началом еще более серьезных, пусть и не всегда очень долгих. А Красных Драконов, способных выполнить определенную задачу – не так-то много, особенно когда задача эта касается Белых Земель.
«И все равно раньше я была не такой мягкотелой», - хмыкнула себе Ван Кройц, в очередной раз шмыкнув носом и подтерев нос тыльной стороной ладони. Густые клубы пара вырывались из ее уст, мгновенно тая на морозе, и уносясь куда-то в сторону ветром. Так продолжалось до тех пор, пока на дозорной вышке вновь не подали сигнал о том, что со стороны гор кто-то приближается. Благо, когда приближение было на с гор, и сигнала не было, так что особого шифрования в сигнале и не было.
Развернувшись лицом в горе Генгер, Ван Кройц подняла взгляд в сторону, где предположительно должна была быть ее вершина, начав вглядываться в белую снежную мглу, стараясь разглядеть в ней хоть что-то. «И как эти смотрящие их замечают? Я вот еще ничего не вижу… может, сверху лучше видно? А… вот они, вижу…»
И действительно, где-то в снежных хлопьях, заметны были расплывчатые сероватые пятна, которые с каждой секундой становились все более отчетливыми и яркими. Через каких-то несколько минут стало ясно, что это были драгуны… несущие клетку. Проклятье вырвалось из уст рыцаря, когда в этой самой клетке женщина разглядела силуэт, а после поняла, что принадлежал он принцу, когда они уже непосредственно почти опустились на землю. В голове рыцаря только и стояли мысли о том, что драгуны явно не совсем хорошо помнят о том, что подобный полет, в такую погоду, для человека, одетого по-осеннему, может закончится смертью. Если не от банального замерзания вплоть до этого состояния (хотя, вряд ли бы можно было успеть замерзнуть насмерть за не очень-то большой срок полета), то от болезни, которая этого человека потом наверняка сломит. Принц Оливер, слава Единому, который действительно был в этом диком сооружении с элементами аплантия, выглядел как минимум бледно, а не деле даже несколько посинел. Заметила это Ван Кройц уже непосредственно быстрыми шагами сокращая расстояние до драгунов, которые вышли чуть вперед, явно намереваясь сперва обговорить с ней, а затем уже отдавать «пленника Дунгиля».
- Мы слово сдержали, - сказал один из драгунов, волосы которого, как и у трех других, покрылись тонкой ледяной коркой.
- Не совсем – двоих не хватает, - заметила женщина, чуть приподняв бровь, но затем бросив быстрый взгляд на принца, желая удостовериться, что тот в более или менее сносном состоянии, не ранен и вообще цел. Если бы это было не так, разговор с представителями горного царства был бы иным.
- Будут, позже. Погода тяжелая для лёта.
«Да неужели, – мысленно хмыкнула рыцарь. – Ваше счастье, если в этом причина».
- Вы в полете ничего не видели? – женщина кивнула на восток, переводя взгляд на драгунов.
Главный драгун перевел взгляд на горы, затем вновь на женщину.
- Когда прибудут еще двое, у вас останется два дня. Вы держите свое слово – два дня.
- Я помню, - хмуро отозвалась Дигерни, после чего устало вздохнула, чуть закатив глаза, уже представляя глаза короля, и кивнула на клетку с принцем, явно намекая, что того пора выпускать.
Драгуны, надо отдать должное, сделали это достаточно быстро, а когда решетка открылась вверх и принцу было позволено выйти, поднялись с клеткой в воздух, лишь главарь напоследок внимательно посмотрел на Ван Кройц, и когда та серьезно кивнула, улетел в ту же сторону, что и остальные. Проследив за ними взглядом пару секунд, женщина перестала обращать на них внимание, вместо этого переключив его на Оливера. Быстро подойдя к принцу, она коротко поклонилась, выказывая свое почтение, однако явно показывая своими действиями, что для этого сейчас немного не время:
- С вами все в порядке, принц Оливер? – спрашивая, она быстро расстегнула защелку накидки, которую водрузила на плечи юному рыцарю, после чего слегка потерла его плечи, а затем приобняв за них, видя, что юноша изрядно замерз, даже дрожал, практически потащила его прочь от шахт. Благо, вокруг никого не было – все либо сидели по домам, отправленные Бартом, либо, отправленные им же, находились внутри шахт, где уже потихоньку начинали готовиться к сбору мелкого имущества. О том, что придется за два дня очистить шахты начальник был извещен сразу же, как подошел впервые к Дигерни, призывая ее уйти в тепло до прибытия драгунов. В восторге от подтверждения данной информации он совершенно не был. Однако, как ими было решено: за два дня, в принципе, они все имущество забрать не смогут, даже если очень захотят, так что пара-тройка часов ничего не решит, зато этого времени хватит, чтобы получить ответ от короля, если тот его все-таки дал.
- С вами были еще двое? – спрашивала у принца Дигерни, ведя его по «народной тропе» к дому начальника, потому как больше пока и некуда было. – С ними все в порядке? Драгуны себе что-нибудь лишнее позволили?
«Ох, пусть будет так, тогда будет на что опираться, когда придется их прижимать, если другого выбора не будет», - мысленно взмолилась Ван Кройц, хотя в молитвы не особо верила, вернее, вообще практически не верила, только за редкими исключениями.
- Забрали какие-то вещи?.. – чистое предположение, пусть и очень вероятное.
Ведя принца, женщина все время, обнимая его за плечи, растирала их, пусть это и вряд ли бы сильно помогло. И тем не менее.

Окружающий мир как будто плыл, а слова драгуна на Всеобщем, и так слегка непонятные, доносились как будто бы издалека. Несмотря на то, что суровый климат Тэлоий заставил принца привыкнуть к холоду и морозу, такого ему еще никогда не приходилось испытывать. "И как это я не замерз насмерть?" - подумалось принцу, тем временем как драгун открыл клетку. Даже думать было сложновато, а потому Оливер автоматическими и крайне медлительными движениями вышел и выпрямился, все еще держа руки вокруг живота. Сил на то, чтобы немного пошевелиться и разогнать кровь, банально не было.
Драгуны улетели так, что смысл разговора он так и не понял, да и не особо пытался. Он только заметил того, с кем разговаривали драгуны.
- С вами все в порядке, принц Оливер? - спросил его спаситель (другое определение он найти не смог), накидывая ему на плечи накидку и потирая за плечи.
- С-с-па-с-сибо, - дрожащим голосом произнес принц. Он почувствовал, как его ведут куда-то, и не стал сопротивляться. Лишь бы было тепло.
- С вами были еще двое? Забрали какие-то вещи?.. – по дороге к какому-то зданию ему были заданы несколько вопросов, но принц лишь покачал головой, надеясь на понимание того, что выражал он этим не отрицательный ответ на вопросы, а лишь как нежелание что-либо говорить. Мысли кружились вокруг здания, к которому его вели. "Лишь бы было тепло..."

Дома начальника прииска.

В доме их встретил какой-то мужчина. Его спутник что-то ему сказал, после чего тот подвел принца к скамейка и посадил у переносной печки. Оливер сразу потянул к ней руки, чуть ли не касаясь металлической поверхности. На него накинули теплый плед, но принц будто бы и не заметил - взгляд был устремлен только на печь. Наконец он слегка откинулся назад, согрев руки, и как раз в этот момент ему дали теплую чашку, которую он выпил сразу и чуть ли не одним глотком. Теплое вино как будто разлилось по всем его венам, и принц наконец почувствовал, что приходит в себя и может думать о чем-то кроме тепла. "Я в Генгере. У шахт."
- Благодарю вас, - искренне произнес юноша, посмотрев на остальных. Он только сейчас осознал, что тем, кто встретил его и драгунов у шахты, был на самом деле женщиной. И явно служила в армии. Вряд ли она получила большое количество шрамов на лице где-нибудь еще. В мужчине же он узнал начальника шахты. - Я думал, что замерзну. Ему вспомнились вопросы, которые задавал человек, встретивший их у входа в шахты.
- Да, нас действительно было трое, - беспокойство вновь овладело им, - их несли сзади, в клетке. А что до их поведения... не знаю, плохо они с нами не обращались. Не считая этого... кхм... полета, ни с кем из нас ничего не было сделано. А вот вещи они действительно забрали. Все. Документы, дорожную сумку, меч... - Оливер на секунду устремил взгляд в чашку. "Что с Амброзием и Куницой?.."
- А что, собственно, произошло? Они говорили, что собираются нас убить... Так почему?..

Принц был не румянее грязного снега, когда от начинает таять, так еще и отдавал бледно-синим оттенком, дрожал и вообще едва шевелил ногами, так что Ван Кройц приходилось очень крепко его держать и то и дело слегка выпрямлять, подкидывать, сжимая плечи, чтобы он не оседал на землю. Лицо Дигерни в этот момент было серьезным, сосредоточенным, а те, кто не знает женщину, с уверенностью бы сказали, что почти что гневное. На самом же деле в ее голове крутились весьма тяжелые мысли, от которых темнели не только глаза, сколько темнело перед глазами. Однако она все же старалась не думать об этом прямо сейчас, хотя бы потому, что это было бы лишним, сейчас-таки лучше было подумать о том, как согреть принца и привести его в адекватное состояние, потому как он, по всей видимости, слабо вообще понимал, где находился и кто помогал ему идти. Холод гор делал свое дело, удивительно, как одежда принца еще не успела покрыться коркой льда, пока что на ней был лишь иней.
Подходя к дому начальника, Дигерни громко позвала его по имени, и не прошло и пары секунд, как дверь дома распахнулась, и мужчина выбежал навстречу, уже в куртке и с меховой накидкой, которую расправлял прямо на ходу. Когда его взгляд скользнул по принцу, Дигерни расслышала какое-то тихое ругательство, разве что не разобрала какое именно, после чего чуть отстранилась, позволяя мужчине накинуть на Оливера накидку, хотя мысленно прикинула, что все равно ее скоро придется снимать.

Дом начальника прииска.

В дом они практически ввалились, где женщина оставила принца Барту, который повел того поближе к печке, благо, она была в самый раз в отличие от костра камина, который был бы сейчас немного лишним. Закрыв дверь, защелкнув ее на металлический замок, рыцарь быстрым и солдатским шагом прошла к стоящему в прилежащей гостиной, недалеко от печки, дивану, быстро окинула взглядом его, принца, видя, что тот еще в не самом адекватном состоянии, потому как он похоже до сих пор слабо понимал, что происходит вокруг него, проследила, как Барт вручил ему кружку с горячим вином, после чего нахмурилась и подойдя к принцу, начала стягивать с него накидку.
- Подогрей еды, чтобы была погорячее, - буркнула она начальнику, на что тот серьезно кивнул и быстро направился выполнять поручение. Через полминуты где-то на кухне загремели плошки и миски.
Дигерни же, сняв с принца накидку, стянула и тот плащ, что дала ему, бросив на край скамейки, после чего прошла вперед, присела на корточки, быстро глянув принцу в лицо, заметив, что тот смотрит в чашку, стала быстро снимать с него сапоги.
«Трое, трое... Проклятый белобрысый, влез своим рылом куда не нужно, теперь расхлебывай… если бы не его задница, Оливер бы не влип во все это и не пришлось бы иметь дела с этими свихнувшимися драгунами, которые только и могут, что твердить о своем бесконечном проклятье, как будто в этом люди виноваты. Из-за их суеверий расплачиваться приходится нам. А король мне вообще голову снесет, когда узнает, чем пришлось пожертвовать, чтобы голову не снесли его племяннику. Даже не сыну! Пусть он и хороший король, но что стоит целая аплантиевая шахта, а что моя голова? А отрубив ее, возможно, ему придет хоть немного успокоения… - женщина сжала зубы, одновременно с этим отставив в сторону один снятый сапог принца. Руки ее быстро принялись за шнуровку на втором. И черт дернул принца одеть именно такие сапоги! – Ладно, это уже паранойя. Всегда можно найти выход, в крайнем случае вызовусь посланником в Дунгиль и попробую договориться с тамошней властью… возможно, удастся прийти хоть к какому-то соглашению… хотя, это же драгуны. Их рога покрепче бараньих, они ими упираться могут гораздо дольше. А если уж они верят в свою правоту, то черта с два удастся их переубедить! Все равно что пытаться убеждать женщину, что платье ее не полнит – никогда до конца не поверит, как и мужчина, считающий, что начинает лысеть, и трясущийся за каждый лишний волосок в гребне…»
- Потом об этом поговорим, Ваше Высочество, сейчас нужно вас согреть, - вставая, отозвалась Дигерни в ответ на слова принца. Взяв его руки в свои и поднося кружку к его губам, она приговаривала: – Давайте, допивайте… вот, вот так, замечательно.
Когда кружка опустела и была отставлена на тумбочку, женщина бросила короткий взгляд на бутылек на той же самой тумбочке у дивана, мысленно удовлетворенно кивнула, крепкими руками подняла принца, после чего сказала, начав снимать с принца одежду:
- Раздевайтесь, одежда влажная, она ни к чему. Не стесняйтесь, я никуда смотреть не буду, - последнюю фразу Ван Кройц сказала чисто чтобы хоть немного разрядить обстановку и как-то поднять настроение принцу, чтобы тот отвлекся от холода.
Стянув с принца жилет и отбросив его в сторону, она быстро стала стягивать с него рубаху, чувствуя, как та задеревенела от покрывшего ее льда на рукавах. Она с досадой качнула головой, видя, как принц продрог и вообще поражаясь, что он еще говорил не так сбивчиво, как мог бы.
«Крепкий малыш, попробуй только свались после этого», - задними мыслями же Дигерни проклинала Детей Дракона, поливая их всеми отбросами мира за то, что те пусть и выполнили обещание, но чуть его не нарушили, едва не заморозив принца заживо. Стянув верхнюю одежду, рыцарь усадила принца на диван и принялась за штаны, а когда и те полетели прочь, быстро уложила юношу на спину и схватилась за бутылек.
- Это спирт, сейчас вам станет лучше, а начальник скоро принесет горячей еды, потерпите немного, - сказав это, она открыла бутылек и глубоко вздохнула, оценивая поле для работы.
На растирание замерзшего тела принца ушло от силы минут десять – Ван Кройц работала быстро и четко, при этом растирала как полагается, до покраснения, а что растирала – накрывала пледом, лежащем в углу дивана, а когда весь принц был уже накрыт, накинула сверху принесенное Бартом одеяло, под которое положила и ту самую меховую накидку, что он выносил в самом начале. Затем вместе они кое-как усадили принца, вновь дали ему напиток, разве что на этот раз погорячее, после чего Дигерни решила, что если кормить, то сейчас. Неизвестно вообще, когда последний раз ел принц, вряд ли драгуны особо сильно заботились об этом, намереваясь придать юношу своему суду, а лишний способ согреть принца… был далеко не лишним.
- Погляди, они остальных не принесли? - попросила Ван Кройц у начальника, на что тот кивнул и вышел на улицу, оставив рыцарей в компании друг друга. Дигерни села на край дивана, держа в руках миску с картофелем в мясном соусе, с хорошими и крупными кусками мяса, сперва поковырялась во всем этом вилкой, затем кивнула принцу, чтобы тот доставал руки из-под одеяла. Вряд ли бы ему пришлось по душе, если бы она стала кормить его сама, тем более что раз держать кружку в руках он мог, то и тарелку бы подержал, тем более что это могло бы помочь согреть руки. Когда миска была вручена принцу в руки, Дигерни уставилась на то, как юноша стал уплетать за обе щеки. Где-то в груди шевельнулось материнское чувство.
- Лучше? - поинтересовалась она, видя, что принц уже не был таким синим, как полчаса назад.

Принц насыщался цветом достаточно быстро, что не могло не радовать. Бледность спала, сине-фиолетовый оттенок отошел от костяшек пальцев и от самих пальцев, вместо этого в них стала поступать кровь и они налились красным, словно спелые яблоки, не хуже, чем лицо принца, которое уже было похоже на лицо здорового и молодого парня, а не человека на смертном одре. Аппетит же у принца был знатный, на что Дигерни удовлетворенно хмыкнула – значит, не в таком плохом состоянии принца доставили в Генгер, раз он так охотно принялся за еду, с другой стороны, скорость, с которой опустошалась тарелка могла бы сказать о том, что в заточении юношу не кормили. А если и кормили, то, возможно, достаточно скудно, как пленника. Это уже не очень радовало, но Ван Кройц быстро отбросила ненужные размышления в сторону, тем более что сейчас бы они все равно ничего не дали. Как, вероятно, и потом, не настолько уж ценна была эта информация, однако и забывать о ней не стоило. Практика показывала – стоит упустить из внимания какую-то мелочь, спустя какое-то время окажется, что мелочь эта была гораздо более весомой, нежели куда более важная на первый взгляд информация. Мелочи, все же, составляли быт терранца, как ни крути. И как известно, нечто большее всегда состоит из чего-то меньшего, иначе и быть не может. Как армия состоит из солдат, так и солдаты каждый имеют свое место в ней, свое звание и обязанности, которые приписываются к ним этим званием, их непосредственной должностью. На задании, даже незначительная ошибка одного солдата может в итоге привести к гибели всех его товарищей, потому что если одни восприняли ошибку как нечто мелкое и незначительное, враг увидел в этой мелочи шанс для успешного проведения своей собственной операции.
Поняв, что задумалась, о чем-то своем, и отметив, что все это как-то наболело и напомнило о событиях последних двух дней, Дигерни глубоко вздохнула, когда на ее вопрос принц ответил утвердительно. Однако на том он не закончил, в конце попросив:
- Скажите мне свое имя, пожалуйста.
На какое-то мгновение Дигерни задумалась, не послышалось ли ей, а может фразу она как-то не так поняла… но каким нужно было бы быть идиотом, чтобы не понять столь простую и ясную фразу, как сказанная принцем? Идиоткой себя Ван Кройц не считала, и другим не раз доказывала, что принять ее за таковую – лишь дать ей возможность для каких-то собственных планов на того, кто ее за таковую принял. Хотя, как не глупый человек, она могла порой над этим посмеяться. В присущей ей манере, конечно же. Это все было как история с тем, мужчина она или женщина – когда ее принимали за мужчину, она не спешила разубеждать собеседника, пользуясь его невнимательностью и под приписанной ей личиной порой выясняя даже больше каких-то мелких деталей, которые точно бы не дошли до женского уха, тем более женщины-рыцаря. А брату-рыцарю отчего же не рассказать о том, о сём…
Женщина чуть нахмурила брови и внимательно посмотрела на принца. Почему-то первой мыслью и опасением было то, что юного Оливера во время заточения били по голове, либо же он сам случайно стукнулся в полете о решетку… что привело к частичной потере памяти. Вторым, более вероятным и успокаивающим предположением было то, что у принца просто очень плохая память. Конечно, они встречались не так уж и часто, однако знакомы они были, более того, Дигерни пару раз перекидывалась с принцем какими-то ни к чему не обязывающими фразами, что-то на военную тему, ничего особенного… вероятно, принц мог бы и не запомнить ее имени, тем более что они не встречались какое-то время, однако в том, что он должен был запомнить ее хотя бы в лицо, Дигерни не сомневалась. До этого момента, по крайней мере. То, что принц совершенно ее не помнил удивило и даже слегка озадачило, заставило все же поволноваться на тему его памяти и здоровья, однако обидеть не обидело.
Встав, рыцарь тут же опустилась на левое колено, чуть склонив голову и положив правую ладонь на колено правое, придерживая при этом левой рукой меч на поясе, сказала:
- Генерал женских войск армии Его Величества Короля, и Красный Дракон, Дигерни Ван Кройц, к вашим услугам, принц, - отчеканила она, глядя сквозь пол, после чего позволила себе приподнять подбородок и посмотреть на принца чуть исподлобья. Взгляд синих глаз был тяжелый и серьезный. – Если вы позволите, на некоторое время я возьму на себя обязанности вашей охраны, и обеспечу вам защиту и помощь в любых вопросах, мой лорд. Какие будут указания?
Из-за того, что принц почти лежал на диване, а Дигерни стояла на колене, уровень их глаз был почти на одном уровне, разве что Ван Кройц, в виду высоты дивана и собственного роста, была в этом плане чуть пониже.

- Генерал женских войск армии Его Величества Короля, и Красный Дракон, Дигерни Ван Кройц, к вашим услугам, принц. Если вы позволите, на некоторое время я возьму на себя обязанности вашей охраны, и обеспечу вам защиту и помощь в любых вопросах, мой лорд. Какие будут указания?
"Ну какой же я дурак..." - сразу подумал Оливер, когда леди Дигерни назвала себя. Были бы силы, он посильнее ударил бы себя по голове. Теперь он вспомнил, откуда возникло это странное ощущение, что он уже видел это синие глаза и шрамы на лице женщины. Конечно, в Ордене принц состоял не столь давно, но все же знал многих из рыцарей, а с генералом женских войск его познакомил лично Люциан Фон Рансберг.
Юноша слегка покраснел, думая о том, что детская взволнованность и радость по поводу становления Рыцарем-Драконом затмила чуть ли не все слова, которые говорил ему Генерал Ордена. Почему-то слишком ясно вспомнилось, что первые недели он больше интересовался своим плащом с изображением трехглавого дракона, нежели делами Ордена.
Смысл второй половины слов леди Дигерни дошла до Оливера уже после того, как он пообещал себе быть более внимательным. Слова об "охране" не слишком понравились ему. Создавалось ощущение, что он беззащитный ребенок. "Для тех драгунов в лесу ты именно этим и оказался" - какой-то таинственный голос из глубин его сознания (принц подозревал, что этот "таинственный голос" назывался здравым смыслом) выдал очередную мудрость.
- Указания? - задумавшись, парень задал вопрос, который интересовал его больше всего, при этом стараясь не казаться требовательным, - Вы могли бы объяснить, что именно происходит? Как понимать это... похищение? И, если это было похищением, то чем был выкуп?
Оливер только задумался о том, что драгуны упомянули, что у Ван Кройц есть два дня. На что, принц надеялся услышать от самой женщины.