Тронный зал - Страница 4 - ФРПГ Золотые Сады

Тронный зал

Четверг, 12 Ноября 2009, 17:52 | Сообщение # 1

Тронный зал является одним из самых просторных и красивых помещений всего дворца и располагается на первом этаже, в самой западной части дворца. От крупных дверей с массивными ручками, украшенным резными узорами, так же как и сами двери, в обе стороны отходит широкий коридор, напротив дверей также идет коридор, заметно более широкий, устланный длинной и узкой ковровой дорожкой, которая заканчивается, когда коридор выходит в соседний.
Сам тронный зал состоит из двух помещений: так называемой "прихожей" - просторного зала, вытянутого вперед, со светлой каменной плиткой с более темными геометрическими узорами на полу, отделанными красным деревом стенами, на которых висят искусные кристаллические светильники красного оттенка, где вдоль стен, в небольших нишах, стоят статуи из рыцарских лат, а в самом конце находятся узкие, но высокие двустворчатые двери, у которых стоят два стража; и второго зала - уже непосредственно тронного. По отделке помещение ничем не отличается от первого - та же крупная светлая каменная плитка под ногами, с геометрическими узорами, стены отделанные деревом, на которых висят крупные тряпичные полотна с вышитыми на них картинами и гербами. Потолок здесь высокий, украшен фреской с изображением воинов, конников идущий против друг друга через серые и черные облака, вероятно, дым. У дальней стены, той что напротив входа, находятся узкие и высокие окна, чаще всего не занавешенные. Окна эти выходят на запад дворца, отсюда даже можно совсем немного разглядеть Золотой Сад.
У той же стены, точно напротив входа, располагается крупное кресло, с красным бархатным сидением, спинкой верх которой изгибается и сужается кверху, украшенной небольшим балдахином, который позволяет занавесить сидящего. По бокам от кресла стоят два высоких свечных светильника на высоких ножках - каждый имеет место для пятнадцати свечей. В зале, вдоль стен, также можно увидеть статуи из разных материалов - от камня до серебра и золота и рыцарские латы с оружием.

Маркус

Понедельник, 10 Октября 2011, 01:36 | Сообщение # 106

«До чего же предсказуемо… и до чего же глупо, прямо не верится. Просто с ума сойти, насколько иногда тяжелее иметь дело с дураками, чем с хитрецами».
Реакция Криса, не нашедшего ничего лучше чем гоготнуть в ответ на Марков вопрос, словно он прозвучал смешно, сама по себе в очередной раз отнюдь не красила кронпринцева кузена. Похоже, тот никак не желал понять, что каждой новой репликой он никоим образом не прибавляет себе авторитета, напротив – выглядит ещё глупее в глазах остальных собравшихся. (Ну, кроме отца и жёнушки, разумеется – первый ни разу не попытался его прервать, а вторая, что называется, заглядывала благоверному в рот). И ладно бы дело было только в том, что своей «речью» перед Советом Кристофер просто осрамил себя, с поразительной наглядностью продемонстрировав всем своё совершенное неумение вести спор, отсутствие сколь-либо разумных аргументов и подмена их нелепейшими доводами в стиле «это так потому как я в это верю», полнейшее невнимание к чужим словам, пренебрежение традициями Совета и мнением других участников, и в придачу ко всему – нехватку элементарной логики. Ладно, это было бы пустяком, если бы бросало тень только на него самого – но как мог этот тип не понимать, что своим поведением бросает тень на весь Совет и на королевское семейство разом, да что там – на всю блеймрийскую монархию! Шутки шутками, но если бы подобные откровения в самом деле стали достоянием простонародья, это ох как серьёзно подорвало бы веру блеймрийцев в то, что им нужна такая власть.
Если Кристофер своим идиотским смешком и последующей речью рассчитывал вызвать у Маркуса гневную реакцию и пару-тройку резких выражений, значит, он до сих пор не уяснил, что принц предпочитает держать себя в руках даже в самых патовых ситуациях, и не такому недоумку, как он, дано привести в ярость юного Де Уаэлби. Напротив: в ответ на его ухмылку Маркус дипломатично улыбнулся, что было само по себе нетрудно – поскольку, несмотря на общее неприязненное впечатление от речей собеседника, где-то в глубине души он искренне наслаждался тем, как Кристофер, не замечая идиотизма собственных речей, планомерно вгоняет гвоздь за гвоздём в гроб своей репутации. Поистине, некоторых людей не нужно ни оскорблять, ни порочить в чужих глазах (как это безуспешно пытались проделать Крис и его папенька), они всё прекрасно сделают сами: достаточно просто сделать вежливо-непонимающее выражение лица и предоставить им свободу слова – и с удовольствием наблюдать за тем, как они каждой своей фразой наносят ещё один удар топора по ветке, на которой сидят. С генералом Де Гайлмом этот трюк прошёл блестяще: теперь же следовало признать, что Кристофер и Ринмар не больно-то далеко ушли от последнего. Что до «претензий», которые предъявил Маркусу недалёкий лорд, то у принца сложилось полное впечатление, что тот обращался к своему отражению в зеркале. Какое ещё «каждое» высказывание имел в виду этот придурок, если к аргументам Марк относил лишь мнение касательно того, что поведение Эрумпре никак не соответствовало предполагаемому поведению настоящей шпионки и заговорщицы? Что до реплики касательно «прекрасного актёра», то на неё оскорбительной реакции опять же не последовало, разве что улыбка принца слегка передёрнулась, обернувшись саркастической усмешкой.
– Уж всяко лучший чем ты, Крис, уж всяко лучший, чем ты… – едва слышно, почти не размыкая губ, шепнул он себе под нос. Впрочем, даже если бы он произнёс это несколько громче, он всё равно не был бы услышан – поскольку его шёпот был перекрыт громким, разгневанным окриком Ринмара. В весьма крепких выражениях инфант призвал обоих «пререкающихся» молодых людей к порядку («Кто тут пререкается? Маркус пререкается? Ваше инфанчество, а вы ничего не попутали?»), весьма недвусмысленно пообещал Энни выдворить её из зала за ещё одно проявление неуместных эмоций, и вдобавок едко обвинил Вилию и Маркуса в том, что добиться от них чего-либо полезного решительно невозможно. В ответ на возмущённое восклицание леди Ингрид, Ринмар весьма хмуро оповестил её о том, что раз уж от Вилии невозможно добиться внятного рассказа, после Совета он «попросит» сэра Соурса, говоря открытым текстом, влезть Вилии в голову.
Маркус едва не расхохотался прямо перед всем залом: и лишь осознание того, что смех без причины выставит его в глазах окружающих таким же дураком, как Крис, помогло ему сдержаться. Просто бесподобно!!! Одно удовольствие было наблюдать за тем, как его инфанчество благосклонно внимал Крисовым речам и ни разу не попытался ни вмешаться, ни направить разговор в нужное русло, предоставив сыночку возможность вдоволь пороть горячку – пока та была выгодна ему самому. Однако стоило Марку ненавязчиво намекнуть на «вашу с Его Высочеством» версию, дав понять, что спетость инфанта и лорда далеко не так незаметна, как им самим наверняка хотелось бы – Ринмар моментально занервничал и поторопился пресечь разговор, пока сынок не сморозил нечто такое, что выдало бы обоих с головой (хотя куда уж более, казалось бы…). Просто поразительно, насколько предсказуемыми могут быть люди, наделённые столь выдающимся самомнением и ни в грош не ставящие других. Не говоря уже о том, что теперь уже Ринмар осрамил себя самого в глазах окружающих, во второй раз продемонстрировав свою более чем чрезмерную заносчивость, отнюдь не красящую его перед другими членами Совета. (Похоже, этот тип органически не был способен чему-либо научиться, и не столь уж давний диалог с Маркусом нимало не прибавил ему ума). Излишне говорить, что Вилию подобные планы его инфанчества отнюдь не обрадовали: весьма недовольным тоном она высказала свой протест, не преминув извиниться за то, что недостаточно подробно изложила свои злоключения.
К немалому удивлению и разочарованию Маркуса, прежде чем Ринмар успел дать ответ, в разговор вклинился не кто иной как телепат Соурс, заявив, что мнение Вилии в данном случае никакой ценности не имеет – что почему-то выглядело, если подумать, как мелкая и пакостная месть самому Марку за его фразу в адрес Энсиса касательно того, что «его мнение не играет никакой роли». Если так, то это было бы по меньшей мере странно, учитывая, что слова принца были адресованы самозванцу, а никак не телепату – зато внушало смутные подозрения касательно того, что последний мог быть заодно с Энсисом, чем и объяснялись все странности его поведения. В ответ же на фразу Вилии о том, что пытки как метод дознания вполне могут быть претворены в жизнь отдельными не слишком сдержанными участниками Совета, если Энсис не оставит свою идиотскую политику «гордого молчания» и не пойдёт на контакт, Соурс вновь влез в разговор, заявив, что «он бы не стал загадывать наперёд», и вдобавок обвинив принцессу в том, что она «подаёт голос, когда не спрашивают». Пусть Вилия и не подала виду, что оскорблена этими словами – в этот момент Маркус ощутил, как ёкнуло в груди сердце: словно бы он на миг ощутил, как больно и обидно сестре: тем более, что её фраза касательно готовности «подчиниться силе» прозвучала для него совсем уж как острый нож по сердцу.
Маркус смерил телепата холодным взором. Удивление уже прошло, осталось лишь разочарование… и холодный гнев. И за этого человека он заступился перед Ринмаром, словно ему было какое-то дело до его судьбы… Как же низки и беспринципны порой оказываются люди, и какого дерьма на самом деле стоят все их пафосные клятвы и словеса про «высокие принципы и верность долгу», стоит им очутиться перед лицом настоящей угрозы! В принципе, нетрудно было предположить, чем была вызвана подобная нежданно проявившаяся активность Соурса и его стремление подыграть Ринмару: всего парой минут раньше ему грозило заключение под стражу по обвинению в пособничестве заговорщикам – а теперь перед ним вспыхнул огонёк надежды на то, что содействие инфанту смягчит его участь. Стоило ли осуждать его за то, что он так поспешно принял сторону грозного Ринмара и даже постарался опередить его возможное недовольство, «давя» на беззащитную принцессу?
А вот как раз стоило. Потому что помимо собственной выгоды пока ещё существуют такие понятия, как честь и достоинство. И даже если тебе дан шанс принять чью-то сторону и уберечь себя от неприятностей – это не оправдывает того, кто стремится повести себя подобно облезлому шакалу, тявкающему на недруга из-за спины могучего тигра. И потому прежде чем кто-либо успел что-либо сказать, Маркус сделал шаг вперёд и слегка в сторону, заслонив сестру плечом и устремив взор на инфанта и телепата. Несколько секунд он, по своему обыкновению, молча разглядывал их, прежде чем разомкнуть губы.
– Сэр Соурс, – бесстрастным тоном произнёс он. – При всём моём уважении хочу заметить, что, укоряя леди Вилию в неподобающем поведении, вы сами не стремитесь послужить примером. Я понимаю, что заключение под стражу сама по себе неприятная перспектива, но… – он окинул телепата взглядом, после чего с разочарованным видом поджал губы и поочерёдно дёрнул углами рта, сморщив нос, – для всего существует свой предел. Что же до высказываний без спросу – безусловно, они не красят Чёрного Рыцаря-мага… но не красят они и телепата на службе короны. – Голос его прозвучал холоднее, чем прежде. – Учитывая, что реплика моей сестры относительно тэлийских методов дознания адресована была не вам, а Энсису, ваше вмешательство в разговор выглядит по меньшей мере неподобающе. И что до совета «не загадывать наперёд»… позвольте напомнить, что ещё менее стоило бы загадывать вам – учитывая, какие обвинения вам были предъявлены. – Словно утратив к телепату интерес, он отвёл взор и воззрился на Ринмара. Если у Соурса и были какие-то возражения, отвечать на них прежде ответа инфанту он был не намерен.
– Ваше Высочество, – продолжил он, – мне бы хотелось прояснить пару моментов. Парой минут раньше вы изволили известить нас, что после Совета обратитесь к сэру Соурсу с просьбой провести считывание воспоминаний леди Вилии с целью добиться ясности. Да простится мне подобная дерзость, но во-первых, я позволю себе напомнить, что мы пока что находимся в зале Совета. – Он выразительно обвёл рукой всех присутствующих. – Меня восхищает то, с какой прямотой вы ставите нас в известность касательно принятых вами решений – однако смерть Его Величества не отменяет законов королевства. Подобные решения, повторюсь, принимаются путём голосования членов Совета… разумеется в том случае, если это делается на благо следствия. – Он сделал небольшую паузу, неотрывно глядя в глаза Ринмару.
– Во-вторых, Ваше Высочество, вы оповестили вас о своём намерении провести «беседу» – последнее слово прозвучало несколько насмешливо – с леди Вилией после Совета. Позвольте опять же напомнить, что подобные мероприятия должны проводиться в ходе очередного заседания, в присутствии членов Совета, дабы ни у кого не возникало сомнений в методах проведения дознания и его результатах. Разумеется, опять же в том случае, если «беседа» проводится на благо следствия, в интересах всего королевства. Ваше же стремление провести дознание вне пределов Совета могут быть расценены как насильственное применение магии и получение информации в своих собственных целях. – Он слегка улыбнулся, но улыбка его несла в себе не больше теплоты и дружелюбия, чем вид распахнутой настежь «железной девы».

Энни

Вторник, 11 Октября 2011, 00:25 | Сообщение # 107

- … однако, что до поиска печатей на Её Высочестве принцессе Вилии, с этим я порекомендовал бы повременить. Обсуждение темы самозванца и без того было прервано обсуждением происшествия с «Гордецом» – потому, думаю, не стоит вклинивать в неё ещё и третье разбирательство до завершения первых двух.
“А между прочим, я серьезно… Единый, ну дай мозгов людям,” - Энни вздохнула про себя, Маркус предпочел трусливо отмахнуться от ее предположения, побоявшись, что тоже останется без сестры, как она без брата.
“А вот и нет! Это Рейн, что бы кто не утверждал!” – тут можно было самой с собой поспорить, но не только кузен, но и дядя, наконец, соизволил отреагировать на ее слова.
- Энелин, если же ты тоже не можешь держать себя в руках и не в состоянии воздержаться от подобных выпадов, возможно, мне стоит попросить, чтобы тебя сопроводили до твоих покоев, коли данное собрание тебя так волнует?
“Ха!” - принцесса опустила глаза, чтобы скрыть промелькнувшее в них бешенство, которое теперь скрутилось в тугой узел у нее в груди, не давая дышать. Ей так захотелось вскочить и наорать на них всех, чтобы перестали развлекаться пустыми речами и разошлись, и оставили ее наедине с Энсисом, который подойдет и обнимет её, и скажет, что конечно же он ее брат, а все это просто дурацкая шутка. Над дядей. Ведь это же так смешно - чтобы тот почувствовал себя королем, весь раздулся от важности, а потом смотрел, как корона уплывает у него из рук.
“У меня сейчас голова взорвется! Мне надо поговорить с Маргарет,” – дядя что-то сказал про королеву, которая не хотела смотреть, как судят Рейна, и Энни зацепилась за эту мысль. – “Может она что знает? Расскажет? Я же ее дочь, в конце концов!“ – потому как вряд ли сейчас все вскочат со своих мест и захлопают в ладоши с криками: «Шутка!». И Рейн вряд ли стащит с головы темный парик.
“Где же ты, шут?” – появление последнего означало бы конец этого кошмара. Но…
“Но я буду сильной,” – ей надо продержаться еще чуть-чуть и не дать повод запереть в своих покоях. – “Мне нужна свобода передвижения. Мне… мне нужно в обморок!” – она вцепилась пальцами в сиденье стула, впиваясь ногтями в дерево. – “Так Энни, дыши. Спокойно. О, Маркус защищает Вилку от копошения в ее мозгах. Может, он тоже перевертыш?”

Эстль

Вторник, 11 Октября 2011, 09:39 | Сообщение # 108

Эстлю ничего не оставалось, кроме как обреченно покачать головой в ответ на снисходительную улыбочку инфантова сынка. Однако отвечать колкостью на колкость он не стал – слишком много времени было потрачено на сегодняшнем заседании на выяснение отношений между членами Совета. Не это ли была цель злоумышленников – окончательно рассорить королевских родственников, и без того связанных слишком непростыми отношениями? Но подкинуть змею к спящим мангустам – ловкость. Каким же невероятным мастерством тогда нужно обладать, чтобы заставить мангустов шипеть друг на друга, пока те не перегрызут друг другу глотки, позабыв об общем враге?
Было ли это умыслом невидимого врага, или же – нелепой случайностью, так ладно и гладко складывающимися обстоятельствами, но оно клин в отношениях между ветвями королевского рода становился все острее, вгрызаясь глубже и глубже. Эстль видел, как решительно настроен Маркус, как остро отточены его слова. Он и раньше встречал этот настрой принца, когда очи Маркуса вовсе не пылали гневным пламенем, и даже ни одной морщинки негодования не выступало на его лбу. Но оттого становилось еще сильнее не по себе. Эстль хотел было даже слегка потянуть принца за рукав, дав знак, что пытаться доказать что-то Кристоферу ли, либо Ринмару, на этом собрании – бесполезно. Но, не сделав этого, одумался, памятуя о некогда безуспешных попытках. Ринмар, впрочем, урезонил обоих своим безотказным методом.
Впрочем, Эстль не успел даже облегченно вздохнуть про себя, как Его Высочество в очередной раз огорошило весь Совет своим предложением отдать Вилию в руки телепатам, а именно – к Соурсу, который недавно был в немилости, а сейчас – новость, оказался реабилитирован.
– Копаться в чужом разуме против воли допускается только применительно к подследственным субъектам. – Мечтательно разглядывая предметы интерьера, но никак не находящихся в комнате людей, промурлыкал Эстль. По его рассредоточенному взгляду, могло показаться, что он обращается не к кому-то, а просто слишком громко разговаривает сам с собой. – Когда это принцесса Вилия умудрилась из пострадавшей обратиться в подозреваемую?
Обратив свой взгляд, наконец, на Вилию, Эстль продолжил:
– И, тем не менее, я склонен согласиться с Его Высочеством – память принцессы действительно может содержать незначительные упущенные детали. Но! – колдун сделал многозначительную паузу. – Поскольку в этом деле принцесса фигурирует не иначе как пострадавшая и невольный свидетель, то вмешательство должно быть произведено только по ее согласию. Да и сэр Соурс, при всем к нему уважении, – не единственный колдун, способный к телепатии. И я думаю, что принцесса способная самостоятельно выбрать специалиста, который пользуется уважением Совета и которому доверяет лично.
Говоря это, Эстль молчаливо указал Вилии глазами на Дагвура.

Энсис

Вторник, 11 Октября 2011, 16:10 | Сообщение # 109

Не то чтобы Энсис был удивлен сильно, но он был таки удивлен. Поведение членов Совета начало клониться куда-то не туда еще почти с самого его начала, при этом находясь на третьей стороне, по сути нейтральной и вообще не имеющей права голоса, Энсису словно сам Единый велел слушать и наблюдать. Вот только нельзя было сказать, что он получал удовольствие от того, что видел.
У Совета все же удалось добиться от Вилии более или менее подробного рассказа о произошедшем, и ранее рассказанное Вилией можно было вообще отложить на задний план, даже то, что она рассказывала еще раньше, когда он находился в королевской темнице. Особо подумать над новыми сведениями Энсис не успел банально из-за непрекращающегося разговор между членами Совета, который коснулся того, что принцесса все же не дала Совету самого главного – подробностей, в столь важном деле, которые бы смогли сыграть немалую роль. Энсис и сам как будто чего-то недополучил с рассказа принцессы, словно увидел черно-белую картину, на которой были изображены фигуры разного вида и размера, и которые должны были быть раскрашены нужными цветами, вот только никто не сказал, какую фигуру каким цветом красить. Как будто чего-то не хватало и не хватало очень многого.
Энсис даже от досады чуть поджал губы тогда, когда шел этот разговор и едва ли заметно для кого-то из Совета, качнул головой. По какой бы причине Вилия не могла дать более подробного рассказа – это несколько осложняло ее положение, хотя бы потому, что вряд ли ей смогут полноценно помочь, если у предоставляющих эту помощь и исполнителей не будет достаточно сведений для работы. На что и намекнули члены Совета принцессе. Вот только, похоже, и Вилия и Маркус восприняли это как что-то личное.
Сейчас, глядя на Маркуса, Энсис даже и подумать не мог, что немного ранее, он поведет себя так, как повел. Конечно, ожидать того, что он заступится за сестру вполне можно было, и даже нужно, но вот то, что он будет это делать так, словно Вилию допрашивают как подозреваемую, а не пытаются ей помочь – вот этого Энсис не ожидал. Даже намеки Ринмара о том, что к произошедшему с принцессой мог быть причастен Дагвур Дагарт, а значит, вполне возможно, и его племянница, померкли на фоне абсолютно глупого и ненужного спора Маркуса с Кристофером. Оба, как потом действительно заметил Ринмар (и это пожалуй было одно из того немногого, что можно было назвать верным замечанием, без притянутости за уши), уперлись лбами в те версии, которые казались более подходящими им, и завязали какой-то ненужный спор, который был не столько не нужен, сколько неуместен. Хотя бы потому, что каждый высказал лишь свое мнение, и этот спор был явно не для чужих ушей спор - но оба позволили себе такое обсуждение прямо на Совете, где рассматривался совершенно иной вопрос, более того, в присутствии возможного убийцы короля, и даже убийцы принца. Вместо того чтобы обсуждать имеющуюся проблему, и Маркус и Кристофер, пустились в совершенно бестолковое бодание. В то время как Маркус приводил аргументы в пользу невиновности Эрумпре, коими было рассуждение о том, что раз уж она помогла принцессе спастись и не воспользовалась ее тяжелым положением, значит – она не виновна (хотя, на самом-то деле, аргументом, в данной ситуации, когда даже под шкурой принца оказался совершенно иной человек, это было слабоватым) Кристофер выдвинул версию, что все это могло быть сделано специально и произошедшее вполне могло быть лишь постановкой. В это Энсису было тяжело поверить, хотя бы потому, что Дагарт самолично проверял Эрумпре на «очищенность» от ненужных наложений и тем более заметил бы замену, если бы она была, или какое-то уже имеющееся наложение. Однако это было известно ему, Энсису, и на Совете Дагарт не мог об этом рассказать, хотя бы потому, что если бы рассказал – всплыло бы то, что принц Рейн, он же теперь Энсис, состоял в каком-то соглашении с Дагартом, а это не принесло бы пользы колдуну. Но это в случае если удастся доказать связь его с поступком Дагвура, если же нет – поднимется вопрос, зачем Дагарт провел такую проверку над племянницей сразу после Совета Магического Сообщества. А тут бы уже всплыли совершенно иные и тоже не особо-то приятные вопросы…
Но если вернуться к разговору Маркуса и Кристофера, Энсис, само собой, из-за имеющихся у него знаний, склонялся к мнению Маркуса о невиновности Эрумпре, но только ввиду наличия у него определенных сведений. Кристофер не знал о том, что было нечто подобное, а потому со стороны Маркуса и было странным то, что он банально не давал ему размышлять и в столь грубой форме отвергал любые теории Криса. Что еще остается человеку, который не имеет совершенно никаких сведений о ситуации, которая уже произошла, и у него на руках помимо нее только имена участников? Даже если он сам не верит в причастность виконтессы и ее дяди, что Кристофер сам подтвердил и зная его хоть немного Энсис был склонен ему верить, потому как врать ему было попросту незачем в данной ситуации, допустить версию о том, что Де Тессеру и Дагарта могли подставить – вполне логично, что Кристофер, надо отметить, и сделал. И еще более странно было наблюдать отрицательную реакцию Маркуса, довольно удивившую Энсиса хотя бы по той причине, что раньше за ним он как-то не замечал такой упертости в отвержении всех прочих версий. Даже, несмотря на то, что он обладал некоторыми сведениями и мог быть более чем просто убежден в том, что виконтесса невиновна, как и ее дядя, какой смысл был так жестко отстаивать свою версию и выставлять себя упертым бараном, коим он вполне мог показаться тем, кто не обладал его знаниями касательно посещения сестры Дагарта, то есть – практически всем членам Совета, когда было бы куда как удобнее хотя бы на минуту представить себя на месте членов Совета. Которые в отличие от него не обладают имеющимися у него сведениями, и вынуждены выдвигать теории (а отнюдь не обвинения или доказательства, что пытался приписать Крису Маркус, что тоже было странно, как минимум), чтобы добраться до истины, и понять, что как раз таки с их стороны такое поведение и выдвижение тех или иных версий – вполне нормально. И поставив себя на их место – просто подыграть им, а не так явно кричать своими словами о том, что он уверен только в одной версии и больше ни в какой больше, при этом, по сути, никак не опровергнув возможность подставы или подмены, что он смог бы сделать, только подняв тему о том, что Дагарт наложил на Вилию заклятье, «заказанное» принцем Рейном.
Поэтому когда вмешался Эстль, Энсис даже как-то облегченно вздохнул, понадеявшись, что на этом спор этих двоих закончится и они вспомнят, где находятся.
«Оба хороши. Один знает, молчит и толкает версию, о которой знает больше, второй же не знает и выдвигает теории, которые разбиваются об аргументы первого, которые аргументами являются только для него ввиду тех знаний, которыми он обладает по этой ситуации, о которых второй, как и весь Совет - не знает», - вновь пролетело в мыслях то, что посетило и ранее, когда еще Маркус и Кристофер бились лбами.
Однако вспомнив, что спор закончился больше от слов Ринмара, которому надоело слушать как гавкают на друг друга два щенка (Энсис не мог утверждать, но почему-то ему показалось, что так называемый дядя все же привел в своем мозгу какой-то схожий пример, если не такой же), довольно нелестно выразился о Де Уаэлби на почве раздражения от недоговорок Вилии и кучи ненужных слов со стороны Маркуса на тему, которая на нынешнем Совете обсуждаться не должна была, тем более в присутствии его, Энсиса, чем возмутил графиню.
Вот только когда дело дошло до слов о том, что Вилию отправят на «сеанс» с Соурсом, Энсис слегка нахмурился. Это предложение показалось ему несколько натянутым, а вернее сказать поспешным. Возможно, Ринмаром двигало просто желание поскорее разобраться с проблемой, которая возникла у Вилии, а возможно и что-то еще. В первом случае поспешность объяснялась его темпераментом и удивляться не стоило, во втором случае… телепатическое сканирование было явно нужно для чего-то другого. С Вилией еще вполне можно было как следует переговорить, вполне возможно, после десятка разговоров на тему покушения, удалось бы собрать все сведения по произошедшему с ней, и материала для работы было бы достаточно, хотя, при желании, и уже ныне имеющихся сведений вполне можно было начать расследование этого дела, и прибегать к помощи телепатов было не обязательно. Но что больше заинтересовало – почему для этого дела Ринмар подбил Соурса? Учитывая острые негативные эмоции инфанта ко всему, к чему можно приписать хоть одну букву от слова «предательство» или «мятеж», было крайне странно видеть, что он попросил о проведении сканирования Соурса, на которого уже легла тень, пусть пока и не особо понятная.
«Если Ринмар знал о том, что на мне были печати и позвал Хранителя как раз со знанием этого, значит, он вполне может желать проведения этого сеанса, чтобы узнать о том, есть ли что-то еще по моему делу в головах тех, кто его окружает. Просто так залезть в чью-то голову ему не разрешат, да и он и права-то не имеет, а вот в такой ситуации и ввиду мер, которые бы стоило предпринять тому же Ордену Черных Рыцарей, и в случае если объект хочет разобраться с проблемой, но не в состоянии дать достаточно информации – Ринмар, который ввиду смерти короля и отсутствия наследника, станет регентом, вполне может отдать приказ о подобном действии. Хотя, к тому времени этот вопрос уже наверняка решится уже самим Орденом…
Вилия, безусловно, возмутилась на тему того, что кто-то залезет в ее мысли, возможно, немного подзабыв, что если Соурс это и сделает, то уж точно не увидит всего, а получит ответы только на те вопросы по случившемуся с ней, которые задаст.
«Хотя нет, она просто может не знать об этом», - поправил себя Энсис, прикинув, что Вилия, наверное, вряд ли знает обо всех нюансах способностей Соурса.
Тем более, Ринмар бы, при желании Вилии (почему-то Энсису подумалось, что она бы все равно отказалась) мог бы приставить к ней Хранителя. И надо отметить, нужды в этом и не было, а вот если бы он предложил это сам… это бы вновь заставило вернуться к мысли о том, что Хранитель после данного Совета точно не потеряет свою жизнь, и играет роль копилки, полностью подчиненной Ринмару. На этой мысли Энсис обратил взгляд в сторону Хранителя, который стоял в стороне, по левое плечо от дяди, севшего обратно на трон, как и Энсис, который сел на предоставленный стул еще когда Маркус и Кристофер начали спорить.
Однако за возмущением Вилии последовало ее обращение к нему, к некоторому удивлению самого Энсиса, который к этому моменту чувствовал себя едва ли не забытым:
- Господин Энсис, простите, я не знаю, как правильно к вам обращаться, вы же понимаете и видите, что терпение не является сильной чертой у присутствующих на этом Совете.
«Господин Энсис?» - мысль о том, что сама принцесса назвала «господином» человека, который признался в убийстве кронпринца, ее кузена, и, вполне возможно, короля, показалась даже какой-то нелепой. И пусть слово было задействовано больше как вежливое обращение, чем как обозначение положения, звучало это все-таки как-то… странно.
- В данной ситуации ваше согласие или несогласие, принцесса, роли не играет, как это не прискорбно, - вдруг заметил Соурс. Посмотрев на мужчину, парень чуть сощурил глаза, как будто заметив что-то в его взгляде, обращенным на принцессу.
- Тогда все, что вы мне оставляете, так это считать ваше вмешательство в мою память насилием надо мной. Я подчинюсь силе, - после ответа Соурсу, Вилия вновь обратилась к бывшему принцу Рейну. - И придет тот самый момент, когда методы тэлийских варваров уже не будут казаться таким уж дикими. Вам стоит подать голос и прибавить к озвученным здесь предположением хоть чуть-чуть фактов.
«Мне стоит? Ты уверена в этом, сестренка?» - опустив задумчивый взгляд, подумал Энсис.
- Я бы не стал загадывать наперед с такой уверенностью, принцесса, - вновь встрял Соурс, вызвав интерес парня. - А подавать голос, когда не спрашивают - не самое хорошее качество для человека, и Черного Рыцаря-Мага в том числе, - отозвался мужчина. Все что я мог - я уже сообщил, пусть и полагаю, что разговор о моих знаниях выйдет за пределы данного Совета.
Высказывание Соурса прозвучало странно и не к месту сказанным и оно как будто… не было адресовано принцессе. И точно не одному лишь ему. Энсис нахмурил брови и опустил взгляд куда-то в район обуви Соурса. «Он только что что-то сказал для кого-то, и точно не Вилии. Проклятье, Соурс, иногда ты просто невыносим со своими загадками», - тем не менее, парень прокрутил в голове сказанные колдуном слова. То, что про подачу голоса он имел в виду именно Энсиса сомнений не было, но тогда слова про Черного Рыцаря-Мага были уже несколько непонятны, если только он не обозначал здесь себя и…
«А, вот оно что…» - почувствовав, что, кажется, примерно нащупал то, что именно имел в виду Соурс, парень поднял на него взгляд. Оставалось только разузнать, верно ли он понял слова колдуна, что можно было сделать лишь поступив так, как эти слова просили поступить.
«Ладно… но я ничего не обещаю, Кастер», - чуть поджав губы, мысленно ответил Энсис, но мысль, едва она завершилась, была прервана вмешательством Маркуса, который уже, похоже, не мог оставить разбираться с Соурсам сестру. В его замечании к Соурсу Энсис заметил даже не столько попытку заступиться за сестру, сколько неуместность этого действия – Вилия была уже достаточно взрослой, и подобная опека со стороны брата пусть и была с одной стороны похвальной, но все же отчасти была и оскорбительной – потому как он попросту не давал ответить на некоторые слова самой Вилии, постоянно говоря за нее. Может это было и хорошо, но сейчас, по мнению Энсиса, нужно было как можно быстрее научить Вилию обходиться без поддержки брата, чтобы она в подобных ситуациях не оборачивалась через плечо, в поиске его поддержки. В будущем это может сыграть с ней злую шутку.
«Пора бы тебе отпустить ее Маркус», - глубоко вздохнув, с некоторой досадой и неприятным осадком где-то в груди, подумал Энсис. С одной стороны он понимал Марка, но с другой все же считал, что ему не помешало бы порой все-таки быть сдержанным настолько, насколько он всегда хотел выглядеть. Сдержанность выражается не только в использовании вежливых слов, но и в умении когда надо промолчать, а этого, к сожалению, Марк делать почти не делал – всегда стремился хоть как-то да прокомментировать чьи-либо слова, вне зависимости, кому они адресовывались, говорил ли он все, что думал, что было маловероятным. Потому как тогда речи Марка наверняка были бы куда как длиннее и порой не такими вежливыми.
- Странно слышать такие слова от вас, принц Маркус, учитывая, что сейчас вы тоже встреваете в разговор к вам не относящийся, - только это и ответил Соурс на реплику принца в свой адрес. Маркус же тем временем обрушил свое негодование на Ринмара.
- …Меня восхищает то, с какой прямотой вы ставите нас в известность касательно принятых вами решений – однако смерть Его Величества не отменяет законов королевства. Подобные решения, повторюсь, принимаются путём голосования членов Совета… разумеется в том случае, если это делается на благо следствия.
«Ой, зря ты это сказал, Марк», - чуть сощурив глаза, переведя взгляд на Ринмара, который холодно глядя на второго принца, едва заметно свел брови.
- …Разумеется, опять же в том случае, если «беседа» проводится на благо следствия, в интересах всего королевства. Ваше же стремление провести дознание вне пределов Совета могут быть расценены как насильственное применение магии и получение информации в своих собственных целях.
«И еще раз».
- Если кто-то выдвинет подобное предположение на основе того, что вопрос о произошедшем с принцессой будет обсуждаться вне данного Совета, который касается совершенно иного вопроса – мне будет очень интересно послушать, что выдвинет данный человек, - отозвался Ринмар. – Что касается телепатического вмешательства – если вы и ваша сестра хотите получить помощь и возможность расследовать это покушение, коим будут заниматься Черные Рыцари, не вашим ли долгом Черных Рыцарей является оказание помощи в данном вопросе? Орден, взявшись за это дело, будет требовать данного действия в любом случае, если от принцессы так и не поступит как можно более подробного рассказа, ввиду ее неспособности к данному действию, и в данном случае вам придется ему подчиниться. И если так, то о содержании головы принцессы узнает гораздо больше людей, чем могло бы, проведи мы это сканирование в присутствии нескольких человек. Тем более что ввиду нынешних событий я бы не стал так слепо доверять каждому, состоящему в данном Ордене, полагаю, объяснять почему – не нужно, Маркус? Коли тебя это так беспокоит – я напомню, что не отдавал никаких приказов и уж тем более не говорил о том, что на время проведения данного сеанса Вилия останется с Соурсом наедине. Это будет осуществлено в соответствии со всеми прописанными правилами, со свидетелями, на отдельном собрании. Но если тебе и твоей сестре угодно, чтобы в ее голове копалась целая верхушка Ордена – так тому и быть, и я не стану настаивать на более узком круге лиц, участвующих в этом.
Ринмар оглядел присутствующих.
- И ввиду того, что принц уже получил ответ на свой вопрос, предлагаю вернуться к тому, на чем мы остановились перед этим ненужным отхождением от темы.

Эстль

Четверг, 13 Октября 2011, 21:19 | Сообщение # 110

Бочком проскользнув к Маркусу, Эстль осторожно подергал того за рукав коричневого камзола. При этом колдун даже невольно зажмурился, будто его действие могло привести к неожиданным последствиям. Для Эстля, впрочем, последствия не были столь неожиданными, а вполне предсказуемыми, можно даже сказать: выученные на собственном горьком опыте, ведь лишний раз донимать своего друга Эстлю приходилось не раз. Оттуда и сохранилась эта привычка в напряженный момент обращаться с Маркусом, словно с пробиркой, наполненной опасным реактивом, готовой вот-вот взорваться. Взрыва обычно не происходило, но ощущать на себе испытывающий взгляд маркусовых очей было занятием не из приятнейших. Сейчас, тем не менее, было просто необходимо умерить гордость принца. Ибо в противном случае Ринмару могло взбрести в голову порыться в мыслях, на этот раз – Маркуса.
– Спорами сейчас ничего не добьешься, Марк, – приоткрыв один глаз, шепотом заявил колдун, – он уже принял свое решение. За весь Совет. Сейчас нам нужно переварить всю информацию и понять, как будем действовать. – Эстль сделал паузу, посмотрев на Маркуса уже обоими глазами, а так же подняв одну бровь. – Мы ведь будем действовать?
А принимать шаги было просто необходимо. Ведь помимо покушения на принцессу, новости о том, что кронпринц – вовсе не принц, случилось еще одно происшествие – объявление Серебряных Фениксов прямо в центре столицы королевства! И не важно, на какой ступени в иерархии заговорщиков стоит эта группа, да и вообще – стоит ли, но то, что группа немалая группа магов смогла без осложнений пробраться в Кагорл, осуществить свой задуманный план, и так же беспроблемно скрыться, ставило крест на всей безопасности, как страны, так и короны.
С Вилией Эстль поделиться новостью успел, но не с Маркусом. Но ведь не посреди всего Совета! Последнему, впрочем, по мнению Эстля, уже пора было заканчиваться.

Мастер

Воскресенье, 23 Октября 2011, 18:42 | Сообщение # 111

Совет продолжался еще некоторое время, где рассматривались версии того, что лучше будет сделать с подменой принца Рейна, и выяснением того, жив ли кронпринц или же все-таки нет. Необходимо было получить сведения, которыми обладал Энсис, подмена принца, однако с помощью Соурса этого сделать было нельзя, ко всему прочему, на самого колдуна уже легло изрядное подозрение в пособничестве, даже если оно было несознательным, под действием каких-то иллюзий. Дагвур Дагарт предложил обследовать Соурса на предмет оных, но ввиду событий, произошедших с принцессой, на него тоже можно было, при некотором желании повесить если не обвинение, то по крайней мере подозрение в какой-то причастности к новым неприятностям. При всем этом данную версию выдвинула сама герцогиня Де Уаэлби, негодовавшая по поводу происшествий с дочерью и наличия имени Дагарта-старшего перед их началом. Большинством членов Совета было решено доверить обследование Соурса третьим лицом, как и на счет Энсиса было принято решение дождаться достаточно высококвалифицированного специалиста, который смог бы при помощи некоторых особых экспертов по печатям, исключая Дагарта-старшего на момент практики, чего-то добиться в плане получения информации путем телепатического вмешательства. Что было бы куда как быстрее и "чище", нежели действительно прибегать к методам уже несколько устаревшим в Блеймру - к обычным пыткам, которые всяко дали бы меньше информации, нежели работа телепатов. Надо отметить, что ко всему этому члены Совета пришли после того как было решено вернуть Энсиса в камеры, тем более что его наличие давно уже никому не было нужно, учитывая молчание молодого человека. На счет принцессы Вилии было решено оставить разбираться с этой проблемой Орден, ввиду того, что сам принц Маркус был против более узкого круга лиц, занимающихся этим делом - отныне моментом с покушением должно было заниматься начальство Ордена, рассматривая ситуацию с принцессой как с членом Ордена.
Дагарта-старшего и сэра Соурса просили не покидать территорию дворца до прибытия специалистов, вызовом которых и отправился заниматься лорд Ринмар. Принцессу Вилию также просили не покидать территорию дворца до того как придет извещение из Ордена Черных Рыцарей о том, какие действия требуются от нее. Кристофер и Изабелла известили о том, что возвращаются в свое имение. Что до Хранителя - его память также должна была подвергнуться исследованию ввиду того, что он охранял вовсе не королевские тайны, а, как выяснилось, воспоминания человека, который прикидывался королевской особой, и теперь он может также обладать ценной информацией.
Совет закончился ближе к трем часам дня, после чего все участники Совета разошлись по своим делам.

Принцесса Энни ==> Покои первой принцессы.
Энсис ==> Офис дворцовой стражи и темница