Улицы на севере Купола.

Не став очень уж долго думать, девушка свернула на ближайшую улицу, выходящую на площадь, напоследок обернувшись и отметив, что те двое шли почти следом за ней. Наверное, живут в этой же стороне или просто хотят поймать одну из карет, что уже пару раз мелькали на местной улице. И не мудрено – было прохладно, даже не смотря на достаточно теплую одежду, а вот та же Марта была одета очень легко. Аскер почему-то казалось, что они счастливы были от нее избавиться, а скорее всего так и было. Острый слух уловил большую часть их разговора, не смотря на то, что они шли на почтительном расстоянии, на что хвост пару раз немного неестественно дернулся, говоря знающему, что в эти моменты Тит посещали какие-то любопытные идеи. Похоже, те двое были скорее парочкой, чем родственниками… почему-то эта мысль не казалась неожиданной, может быть, она об этом знала ранее? Говорилось ли об этом на поезде? Нет, ничего такого ей не припоминалось, наверное, просто дэжавю. Может она уже об этом думала чуть ранее, в палате, либо слышала, но не обратила особого внимания? Не столь важно, если так подумать. Парочка и парочка, ей-то что за дело?
Вышагивая по темным улицам, освещенным в больше степени огнями из окон, нежели фонарями, некеор шла между двумя неровными рядами тесно стоящих домов, разглядывая их, отмечая немного обветшалый их вид, как в общем-то и не особо живописные улицы. Это место скорее походило на нечто среднее между Верхним и Нижним Кагорлом, посему Тит задалась вопросом – насколько презентабелен в городе данный район и вообще, что это за район такой, в какой части столицы она находится? Резко повернувшись за звук разбившейся посуды в здании слева и крики женщины, причитающей на вернувшегося в пьяном состоянии мужа, некеор вновь подумала о таверне. Как долго ей придется вышагивать по темным улицам? Если это жилой район, таверны и пивные стоят далеко не на каждом шагу, если вспоминать Кагорл. Девушка подумала о том, что лучше всего было бы найти извозчика, попросить его подвезти ее к ближайшей таверне, но как на зло, на улице не было ни одной повозки с того момента, как она покинула площадь, а из прохожих было лишь человек пять, не больше, за все время. Тит нахмурилась, прикинув, что не хватало ей еще попасть в какую-нибудь передрягу – улица была узкая и плохо освещенная, а такие места очень любят ночные бандиты… От греха подальше, Аскер ускорила шаг, стараясь держаться по центру улицы, чтобы никто не выскочил из переулка прямо на нее. К счастью, впереди послышался стук колес повозки и девушка побежала вперед, надеясь успеть на нее. Дешевенькая на вид повозка с открытым верхом, запряженная двумя темными лошадьми, куда крупнее блеймрийских или лошадей Уорэ, проезжала по идущей поперек данной улице, уходя вправо. Окликнув мужчину с поводьями, она подбежала к повозке, схватившись за бок, который ныл не от усталости, а от общей боли в теле, и спросила:
- Подскажите, что это за район?
- Ба, не местная! – очень удивился усатый мужчина которому явно перевалило за шестьдесят лет. – И некеор, ну надо ж! Восточный это район, восточный. Вон там, на юго-западе, - он указал пальцем в нужную сторону, - Торговый район, он же в общем-то, считай центр. Ты это, поедешь?
- Да, - девушка поспешно запрыгнула в повозку. – Мне нужна гостиница… или постоялый двор, таверна, не важно…
- Понял, понял, уже едем, - стеганув поводьями лошадей по крупу, отозвался тот.
Повозка бодро поехала дальше по улице. Если опираться на указанное ранее направление торгового района, сейчас они ехали на северо-восток, после чего свернули на длинную и широкую улицу, очень похожую на главную, и поехали уже вверх по ней, на север. Во время поездки девушка старалась запоминать окружение, даже не смотря на темноту позднего вечера, принюхивалась, прислушивалась, стремясь запомнить места на будущее. Конечно, сейчас это получалось не очень хорошо, а потому Тит почти оставила попытки, порасспрашивав извозчика о столице. Тот оказался на редкость разговорчивым, а может ему просто было очень скучно или люди мало пользовались его услугами и он сегодня плохо заработал – какой бы ни была причина, это сыграло Аскер на руку. За не очень-то долгую поездку она успела выяснить, что восточный район больше жилой, как она и предполагала ранее, не севере этого района живут низкие слои населения, во всех смыслах, на юге же – нечто среднее между знатью и простым народом. То есть, не бедные, но и не самые богатые. Купол же, как уже стало ясно, располагался здесь же, в восточном районе, но южнее, а севернее Купола, куда они сейчас и ехали, находилась железнодорожная Станция.
«Там бы мы и оказались, не случись всего этого», - немного тоскливо подумала девушка, поникнув, когда мужчина начал восклицаниями выражать свои мысли по поводу захвата поезда, о котором тут уже весь город говорит. Девушка даже успела разозлиться, пытаясь вернуть того на прошлую нить разговора, что сделать практически не получалось, потому как любое слово возвращало к поезду. Но все же, удалось выбить из него еще и то, что в северную часть восточного района лучше не соваться без особой необходимости, а вот работу лучше искать в торговом районе. Впрочем, это девушка и сама прекрасно знала, а потому когда повозка остановилась у здания, в котором при первом же взгляде можно было признать таверну, она быстро спрыгнула на мостовую, отсыпала извозчику четырнадцать аданов, сделав пометочку в мысленном блокноте, махнула в ответ на пожелания удачи и двинулась в сторону «Зеленого солнца», уже мечтая о горячей еде и выпивке.

==> Таверна "Зеленое солнце"

Улицы города. Направление юго-восточное.

Они не спеша ехали по наиболее широким улицам. Можно было бы и не выбирать маршрут, так как дороги были свободны, основная масса людей уже разошлась по домам, но, видимо, извозчику было так привычнее. Время от времени слышно было, как тот подстегивает лошадей, выкрикивая что-то нечленораздельное.
Сквайр сидел справа, подперев голову рукой, и задумчиво-невидящим взглядом смотрел на мелькающие пейзажи. Что-то привлекло его внимание на мгновение, он быстрым взглядом скользнул по повозке, проехавшей невдалеке. Либо ему показалось, либо там мелькнула каштановая шевелюра и знакомый хвост. Слишком быстро она исчезла из виду, нельзя было разглядеть точнее.
Пожалуй, он все еще думал об этой кошке, что, конечно же, было лишним. Её будущее совершенно его не касалось, а потому и волновать не должно. Но если она все-таки была в той повозке, то обстоятельства складывались для неё неплохо. По крайней мере, не возникло проблем с тем, чтобы добраться до временного жилья. Аскер повезет, если она не наткнется на империала. В общем-то, некеоров в Империи не жаловали, достаточно сказать о том, что их там запросто продавали и покупали в качестве рабов, не считая за людей. Исключение составляли сохилы, которые, так или иначе, когда-то принадлежали человеческой расе, а дети не были виноваты, что их родители придерживались этой дурацкой традиции – скрещивать себя с животными. Сквайр, в общем-то, разделял эту позицию. Часто видя прислугу-Шэс или Лаури, еще больше походящих на кошек, он просто-напросто привык к этому. Тот факт, что и Аскер была некеором, плохо вязался с привычной картинкой, слишком уж по-человечески независимой была девушка, а потому Инсид общался с ней как бы «на равных».
Заставив себя прекратить размышлять об этом, Инсид хотел было откинуться на сидении, но вовремя вспомнил о ране. Не хотелось лишний раз её тревожить, да и дорога была вымощена камнем, а потому карета не могла ехать идеально прямо и ровно, как того хотелось бы. Поэтому пришлось остаться в том же положении, разве что он положил правую руку на колено, а левой, здоровой, теперь упирался в сидение.
Кажется, Марта была не слишком рада сложившимся обстоятельствам. Сквайр решил, что это относится к тем проблемам, которые создались в этой неприятной ситуации. Но что делать, при их работе этого нельзя было избежать. Нечто подобное могло случиться в любой момент, и ему еще повезло, что нападение было случайным, а не спланированным и имеющим определённую цель. В любом другом случае его здесь могло бы и не быть. Впрочем, она просто могла устать за эти сутки, что и выражалось в подобном расположении духа.

Юго-восточная часть района, недалеко от Станции.

- Почти приехали! – крикнул извозчик, пуская лошадей шагом. До Станции оставалось совсем недалеко, и Инсид, действительно завидев знакомые места, крикнул, чтобы он остановил прямо здесь. Возница дернул поводья, и карета встала, подъехав к краю дороги.
Открыв дверь и спустившись на мостовую, Сквайр вновь подал левую руку Марте, помогая выйти. Затем, рассчитавшись с извозчиком, беглым взглядом проверил, не забыли ли они чего-нибудь, отошел от кареты, провожая её взглядом. Та мгновенно тронулась, и хриплый голос возницы через пару секунд уже даже не был слышен. Остальных поехал собирать, наверное.
- Пошли, замерзнем, - негромко поторопил девушку империал, направляясь к дому, отражающему свет луны бурой черепицей. Она должна быть ярко-алой, но ночная темнота придавала ей такой вот совсем не праздничный, скорее, мрачноватый, оттенок.
Воздух был еще холоднее, чем когда они только садились в транспорт, и ветер продувал насквозь. Инсид глухо кашлянул в кулак. Одежда на нем была явно не по погоде, к тому же, в груди все еще саднило.

==> Дом семьи Блау

Улицы города. Направление юго-восточное

Не заснуть в этой тряской карете было очень сложно. Особенно промерзшей, казалось, до самых костей, Сумиреко. Ещё трудней было не привалиться к напарнику, которому, похоже, было всё же теплее, чем девушке. Впрочем, было вполне возможно потерпеть - дорога близкая, а вот уже дома спокойно расслабиться. И чаю. Горячего, обжигающего чаю - такого, после которого во рту ещё надолго остается ощущение горячего. И закутаться в одеяло. Поглубже, поуютнее. "Да, если я только доползу до кровати," - невесело подумала Марта, стараясь со стороны оценить степень опасности собственной простуды. Во-первых, знобит, во-вторых - саднит горло. "Что ж, не настолько и плохо, как могло быть, прорвемся," - Суми повернула голову в сторону Блау и попыталась улыбнуться. Чувствовала она себя уже препаршиво. Но сил посмотреть с удивлением на Блау хватило: тот, похоже, что-то, или кого-то, заметил. Пожав плечами, Суми вновь откинулась назад и замерла, вкладывая всю силу воли в то, чтобы не заснуть.

Юго-восточная часть района, недалеко от Станции

- Почти приехали, - послышался снаружи веселый возглас извозчика, и Марта с облегчением вздохнула.
Карета по просьбе Каила остановилась как раз напротив их дома. Её дома, точнее. Или их? Сумиреко до этого не задумывалась, и теперь даже замерла, удивленная таким вопросом от самой себя. Оперевшись на руку Сквайра, Суми вышла из кареты, даже, по привычке, не вышла - как подобает степенной почти замужней империалке, - а соскочила с подножки, как какая-нибудь девчонка.
- Пойдем, - согласилась Ориса и повернула голову в сторону извозчика, - Спасибо! До свидания! - как вежливая и прилежная девушка, бросила она вслед удаляющейся карете и вновь посмотрела на "жениха", - Открывай. Замок опять заедает - я не успевала разобраться ночью, - устало добавила она, вновь ежась на холодном ветру.

==> Дом семьи Блау

У таверны "Зеленое солнце".

Утром улицы восточного района столицы северного королевства казались уже немного другими, нежели накануне вечером. Все-таки сейчас было светлее и все на все можно было смотреть не напрягая зрение, особенно на то, что находилось на приличном расстоянии. А еще девушка отметила, что утром уже совсем неясно, по каким улицам они ехали вчера. Но сейчас это было почти неважно, нужно было только найти любую повозку и попросить довезти до бани, которая по словам Логитта, находилась на севере восточного района. Когда он говорил, юной Шэс показалось, что ему не очень нравится сам факт того, что приходится ходить именно в ту баню, а почему девушка интересоваться не стала. Кто знает, у кого какие странности, некоторым вообще поход в баню кажется чем-то диким и мытье для них представляется только в ванной комнате своего большого и красивого дома…

Улицы немного южнее от Станции.

Решив пойти дальше по улице слева, припоминая, что еще вчера повозка, кажется, подъехала к таверне с задней стороны, а потому это должно было быть западное направление, Аскер заодно высматривал в местных зданиях какие-нибудь магазины. Ничего покупать она не собиралась, однако запомнить что и где можно найти очень бы не помешало. Народа на улице было не очень много, в основном все спешили в одну и ту же сторону, вполне вероятно, к местному рынку или в тот же Торговый район. Некоторые женщины собирали с бельевых веревок сухую одежду, что по мнению Тит было бы логично сделать еще вчера, кто-то подметал порог своего дома, кто-то сидел на лавках и с наслаждением раскуривал дешевые сигары. И как на зло, не было ни одной повозки на пути! Некеор шла около получаса, прежде чем впереди все-таки показалась одна из них, закрытая, но не особо дорогая на вид – знать в такой точно не ездила. Извозчик, кажется, собирался уже тронуть двух коней шоколадного окраса вперед, но некеор пробежавшая с полторы сотни метров, окликнула его.
- Куда поедем? – поинтересовался он, когда девушка кивнула ему, мол да, меня нужно кое-куда отвезти, и открыла дверь экипажа.
- На север района, к бане, - надеясь, что нигде не ошиблась, отозвалась Шэс и запрыгнула внутрь, тут же сев на сидение, лицом вперед дороги.
- Пошла родимая, - послышался звук удара поводьев о лошадиный круп и повозка дернувшись, спокойно поехала дальше по улице.

В карете. Улицы западнее и севернее Станции.

Откинувшись на спинку сидения, Аскер приоткрыла окошко, чтобы внутрь задувало немного свежего воздуха и не чувствовался запах пыли, которой тут буквально пропиталась обивка сидений. Мирное покачивание могло бы убаюкать, если бы Тит хотелось спать, а потому сейчас это лишь немного раздражало. Даже пешком ходить было куда веселее, хоть какая-то польза для тела, которое работает, а не находится в бездействии. И то ли повозка ехала медленно, то ли нужное место было так далеко, но вся дорога показалась некеор просто бесконечной, под конец которой она уже начала ерзать на сидении, раздраженно выдыхая, хмурясь и зевая от скуки. Когда же она наконец остановилась, Шэс в следующую же секунду выскочила наружу, протягивая извозчику несколько монет. Тот, отсыпав сдачу, кивнул и поехал дальше, на следующем же повороте свернув на соседнюю улицу.

==> Баня "Котовари"

Улица, недалеко от дома.

Едва Сквайр вышел из дома, тут же почувствовался прохладный, но в то же время как будто приветливый северо-восточный ветер. Чувствовался отголосок морского воздуха, похоже, муссон. Было не настолько холодно, чтобы одевать что-то сверху, да и время от времени мелькающее среди облаков солнце оставляло надежду на то, что к середине дня потеплеет. В последнее время так чаще всего и бывало.
Калитку он оставил открытой, мало ли, какие бессовестные люди могут заглянуть к его напарнице на прием. Даже в воскресный день находились те, кому лень было дойти до Купола. Впрочем, входная дверь могла быть заперта, империал не слышал, щелкнула защелка или нет, но Марта вполне могла запереться. Особенно учитывая её желание принять ванну.
Инсид нахмурился и покачал головой. Чтобы отвлечься от мыслей, так некстати посетивших голову, он нащупал в кармане письмо и в дальнейшем держал в руке. Можно было бы взять транспорт, с утра они уже сновали по улицам, собирая урожай воскресных щедрот, но он не особенно спешил, впереди был целый день. То, что на это тратились деньги, его волновало не слишком сильно, на насущные нужды хватало, исключались только глобальные расходы.
- Добрый день, - вежливо улыбнувшись, поздоровался Сквайр. Мимо прошла соседка, милая женщина, готовая за твоей спиной перемыть чужие косточки. К счастью, среди окружающих домов она была одна такая, и все предпочитали с ней отношения не портить, чтобы не попасться на острый язычок. Сквайр себе таких рамок не ставил, но до сих пор эта женщина не вызывала в нем неприязни. Да и приходилось быть вежливым во всеми, так или иначе, дурная слава – лучшая реклама, в которой он не нуждался.
- Блау, - кивнул проходящий мимо мужчина. Пришлось остановиться и пожать руку, приветствуя. Мысленно Сквайр удивился, откуда ему была известно его фамилия. С другой стороны ,он жил через дом, вполне мог слышать или знать по работе в Канцелярии, лицо было знакомо, но лично они никогда не общались. – Как жизнь молодая?
- Неплохо, спасибо, - кивнул империал. – Прошу извинить, дела.
- А, ну да, понимаю, - зачем-то подмигнул случайный собеседник. Сквайр, едва распрощавшись, свернул на другую сторону улицы, здесь шанс встретиться со знакомыми был меньше. Потеряв несколько минут, он быстрым шагом направился знакомой дорогой в сторону центральных улиц и самой Канцелярии.

==> Канцелярия

Улицы недалеко от Канцелярии, ближе к центру города

Дела были закончены довольно быстро, пожалуй, со времени его выхода из дома прошло не более полутора-двух часов. Однако на улице еще не распогодилось, тяжелые облака все так же лениво тянулись по небу Тэлойи, не собираясь покидать почему-то полюбившуюся местность. Разве что по-летнему яркое солнце чаще выглядывало из-за этой природной завеси, и настроение жителей города заметно улучшилось по сравнению с утром. От нечего делать Сквайр уделял внимание разговорам горожан, хотя те не отличались особенным разнообразием. То тут, то там прохожие узнавали друг друга и принимались делиться свежими сплетнями о собирающемся турнире. В общем, народу было гораздо больше, нежели с самого утра, все выспались впрок на следующую рабочую неделю и теперь жаждали развлечений. И всякие проходимцы вроде карточных шулеров и шарлатанов-колдунов вполне этим пользовались. Единственное, что хоть на какое-то время завладело мыслями империала, так это все та же городская охота. Разумеется, исключительно ради общего развития, свое участие в этом празднике варваров он не рассматривал. В таком действе должны участвовать те, для кого оно организовано, дикая забава для удовлетворения диких нравов. Пожалуй, северяне действительно были безнадежны в этом плане, глупая, недалекая жестокость, впитываемая с молоком матери. Оправдываемая только обязанностью сдерживать границы на северо-востоке, или что там у них сейчас… С каждым разом Сквайр все сильнее и сильнее убеждался в том, что именно Син должны распространять свою культуру и влияние по Терре. Даже Блеймру, не настолько приземленная страна из-за своей тесной связи с магическими науками, стремительно шла к тем же нравственным низам, что царили ныне в Тэлойе. Несмотря на внутреннюю раздробленность, даже Империя казалась более цивилизованным местом по сравнению с севером материка. Эльфы, приравниваемые не столько к людям, сколько к феям и другим мало похожим на основную массу терранцев существам, не рассматривались как конкурирующая за власть сторона, пусть и их взглядами не стоило пренебрегать. Об их боеспособности было известно не так много, да и менталитет, по большому счету, оставался тайной, кто знает, чего от них можно было ожидать. Сфирийцы же больше были заинтересованы в освоении новых земель, вряд ли отношения между другими странами волновали их так же остро. Однако заручиться их поддержкой было бы весьма неплохо. Другой вопрос, что их королева Эшна наверняка не пожелает подвергать свой народ опасности...

Восточные улицы города

- Ну, голубчик, не спеши ты так! Послушай блеймрийскую старуху, может, чего путного скажет, - как будто в ответ на его мысли, задребезжал голос откуда-то снизу, с мостовой. Сквайр скорее от неожиданности, нежели действительной заинтересованности, замедлил шаг и опустил взгляд. Сухая рука уже держалась за рукав его рубашки, а не внушающая доверия женщина преклонных лет радостно шамкала почти беззубым ртом и тянула другую к карману, намекая на оплату своего труда. Ничего, кроме отвращения она не вызывала, и парень отдернул руку, едва не выразив свое отношение на лице. Разве что речь его имела оттенок пренебрежения.
- Вряд ли, - бросил он и продолжил свой путь, с долей высокомерия во взгляде окинув на прощание блеймрийку. Да, в Блеймру действительно водились как врачеватели, так и предсказатели, но вряд ли эта старуха могла выдать что-то дельное. Разве что на лбу нет надписи «вру за деньги».
- Но-но, белоручка какой! – оскорбилась гадалка и закуталась в потертый платок, щурясь вслед империалу. Подумала немного, и взгляд её как будто затуманился. Скривив губы в усмешке, она глухо воскликнула ему вслед: - Встань утренней звездой, зайди вечерней… Вот только как встанешь, как угаснешь?
Бред. Ей бы себя со стороны послушать.
Не придавая значения этим отвлеченным выражениям, имеющимся в запасе любого человека подобной профессии, Инсид неспешно прошелся по знакомым и не очень улицам, сделав небольшой крюк, и пошел к дому, размышляя на отвлеченные темы. Лица местных жителей не вызывали в нем интереса, поэтому по большему счету он смотрел себе под ноги либо вперед. На востоке Тэндории все чаще встречались представители его расы, бежавшие из Империи, не вынесшие междоусобиц в собственной стране. Бросившие её в самый нужный момент, лишив рабочей и воинской силы. Предав, проще говоря. Страдальческие фразы об отсутствии иного выбора не внушали ему доверия, Сквайр считал это пустой отговоркой, а выбор есть всегда, суть в том, что ты для себя выбираешь.
Его полу-прогулку прервало верещание над головой. Настолько радостное, что в голове не возникало сомнений, кто это мог быть.
- Зюс... - вслух предположил Сквайр и поднял голову. Прямо на него как всегда со страшной скоростью неслась знакомая ящерица. Империал слегка развел руки, и рептилия влетела в этим импровизированные "объятия", затормозив о грудную клетку. Не теряя времени, парень отвязал записку с его лапы, пока дригло пытался выразить свою привязанность пощипыванием за одежду. Он был не так уж далеко от дома, поэтому можно было бы предположить, что Марта послала записку недавно.
"Жду тебя дома, предложение принято."
Что ж, теперь по крайней мере не надо было думать, на что потратить день. В отсутствие неотложнх дел становилось ровным счетом нечего делать.

==> Дом семьи Блау

Около часа дня. Улицы на севере Восточного района.

Медленно, но верно, дома странного вида, с кучей пестрых тряпичных вывесок начали заметно теряться среди более привычных глазу строений. Ясно было, что она вышла за пределы этого странного района, похоже, маленьким рассадником людей «той самой» внешности. Очень походило на то, что этот клочок Восточного района был местом обитания иммигрантов, опять же, если опираться на внешность этих людей. Но все равно, Тит понятия не имела в какую сторону идет и это выводило ее из себя, она даже решилась на то, чтобы поспрашивать дорогу у прохожих, которых теперь наблюдалось куда больше, чем пару часов назад, когда она только направлялась в сторону бани «Котовари». Первым делом нужно было купить карту, обязательно, иначе целый день вылетит в трубу и постоянно придется пользоваться услугами извозчиков, то есть тратить деньги. Ближайший домик картографа находился не так близко, а по объяснениям мужчины, очень похожего на солдата, девушка поняла все только когда начала прокручивать его слова в уме, уже направляясь в нужную сторону. Предстояло пройти много улиц и перекрестков, и юная Шэс сейчас была даже не особо уверена, что все запомнила верно и сейчас идет в нужном направлении. На улице было все также прохладно, даже не взирая на то, что кофта была достаточно теплой, а на дворе вообще-то стояло лето. Некеор задалась вопросом, всегда ли здесь так и как живется Северным Шэс в этой стране, как выглядит их племя и дома? В Блеймру были благоприятны условия, но вот здесь… в лесу где живут некеоры наверняка еще холоднее, чем в Блеймрийском. Наверное стоило все же поверить рассказам в то, что Северные некеоры куда более закаленные существа, к счастью или нет, но ей пока что не довелось встретиться с представителем Северного племени.
Магазинчик картографа оказался действительно не близко – к тому моменту как девушка увидела впереди нужную вывеску, уже успела устать, не физически, а морально. Блуждать по незнакомым улицам и черт знает столько времени искать какой-то жалкий магазин было слишком непривычно, сильно злило и вообще, портило настроение. Задерживаться в магазинчике Шэс не стала, лишь выложила тридцать аданов за карту и схватив ее, вновь выбежала на улицу, нашла какую-то каменную лавку и сев, развернула карту, став изучать город.
Как было видно по карте, так называемый Восточный район был местом для горожан среднего и низкого слоя населения - на юге побогаче, на севере, откуда она так недавно пришла - победнее. Это если судить по местности, ведь дома у того же Купола нельзя было назвать бедными. Дворец короля (так странно, теперь у меня, как у горожанина, новый король...) располагался в северной части столицы, в районе центральной части. Торговый район действительно лежал на западе, главные ворота находились в общем-то на юге, а доки и морской порт - на северо-востоке, за стенами Восточной части. Отдаленно, но Тэндория могла напомнить Кагорл, и если опираться на это видение, ориентироваться могло быть куда проще. И если верить карте, то сейчас она находилась где-то в районе северных улиц Восточного района, не доходя до района перед доками, там где находилась баня "Котовари"...
Прикинув свое месторасположение, Аскер решила, что нужно двигаться в сторону торговой точки столицы, там-то уж наверняка что-нибудь найдется из работы. Просто не могло быть иначе. Свернув карту, но не убирая ее, девушка поднялась со скамьи, поставила сумку на нее и быстро выудила из ее глубин один из кинжалов, решив, что лучше его все-таки повесить на пояс. Возможно, если люди увидят оружие, поймут, что она вполне в состоянии им воспользоваться и будут более щедры на работу? Женщинам ведь редко когда могут дать действительно стоящую подработку, потому как всегда в первую очередь думают, что она может лишь готовить, да стирать. С некеорами всегда было чуть иначе – было ясно, что женщины этой расы вполне могут быть работоспособными в плане какой-нибудь более… грязной работы. Обычную женщину не запряжешь на поиски нужной травы в лесу или же на охоту, а вот бойца – легко. Да и лишний раз никто не сунется, как тот странный человек со своей запиской. Еще повезло, что его цели были достаточно мирными, а ведь это вполне мог оказаться какой-нибудь вымогатель. А оружие достать из сумки она бы просто не успела, а кто знает, на что тот был способен? Выглядел он вполне неслабо…
Когда кинжал привычно занял свое место с левой стороны, Шэс закинула сумку на спину, взяла карту с лавки и периодически поглядывая в нее, направилась на запад, к месту где по идее она должна была найти работу. И она была просто обязана ее найти, потому как она сама себе не простит, если не сможет ничего сделать в то время как Зэн лежит в больнице из-за ее глупости. Да, она считала себя отчасти виноватой в том, что он там оказался.
«Если бы я только задержала тех двоих, было бы все иначе, - мысленно покачала головой некеор. – Один меня даже не видел, если бы не прозевала, смогла бы уложить его одним ударом, а со вторым разобралась бы потом… почему мне казалось, что я не смогу это сделать? Испугалась? Трусость… нет, чувство самосохранения, вот что это! Я просто не смогла это сделать и из-за этого все это и получилось. Он был прав… зачем я вообще начала все это? Как бы все закончилось, если бы я не полезла к тому бандиту? Быть может, сейчас бы я шла не одна, если бы опять не решила все делать по-своему… - девушка шла по улице, хмурясь от воспоминаний, которые постепенно уже начали возвращаться. – А что если все было бы еще хуже? Может я все правильно сделала, только потом все полетело к чертям? Да, наверняка именно так. Нужно было просто немного постараться, а не сидеть и хлопать глазами, когда тот человек упал на пол. Один резкий выпад и полдела сделано. Неужели это было так трудно?.. Нет… что со мной происходит? Я ни на что не годна…»
Примерно с такими мыслями Аскер и прошла через далеко не одни ворота в итоге выйдя-таки, на улицы Торгового района.

==> Столичные улицы.

Улицы на юго-востоке.

Не смотря на заочную договоренность с самим собой по возможности поддержать праздничный настрой выходного дня, который они, как порядочная семья, проводят вместе и даже вышли на прогулку, Сквайр все равно каким-то образом ушел в свои мысли и на фразы Марты отвечал, по большей части, невпопад. Это произошло по не зависящим от него причинам, такое состояние погружения в себя стало уже почти нормальным. Девушка же минута за минутой делала попытку поддержать беседу, как часто бывало при их появлении на людях. В общем-то, впечатление их пара производила достаточно благоприятное, на выходе из дома Сквайр заблаговременно подал своей напарнице локоть, и теперь она шла с ним под руку, как и подобает возлюбленной.
Сдержанно-скучающее выражение лица сложно было переделать в заинтересованное, тем более, что эти северяне, все так же делящиеся своими сплетнями на каждом углу и в этом находящие развлечение, его действительно не интересовали, скорее... раздражали, да, пожалуй, именно это ощущение. В Империи люди держались куда сдержаннее, по большему счету. Здесь же такая бестактность называлась "открытостью души". От цепкого взгляда старушек на скамейке перед небольшим старым домом это не укрылось, и одна из них во всеуслышание поделилась мыслью о том, как не повезло этой милой деточке с мужем. Другая сразу согласилась, но добавила, что, в принципе, нечего мужчине лясы точить. Сквайр не был уверен насчет значения этого, как ему показалось, фольклорного выражения, но судя по интонации, с которой было сказано, можно было бы согласиться.

Южные улицы, немного ближе к центру.

Они неспешно прошлись по дорожке, ведущей к центру города. Кареты со спешащими куда-то горожанами сновали по улице, поэтому идти приходилось исключительно по краю, так называемой пешеходной части. Хотя и спешить-то в этот день, в принципе, было некуда, у них в городе не было даже какого-то особенного развлечения. Просто много магазинов, не показывающие, по мнению империала, ничего хорошего театры и Ристалище. В общем, единственным местом, куда можно было прогуляться, был трактир. По крайней мере, там можно услышать что-то о приграничных делах. Инсид надеялся, что там все не так хорошо, как описывал Карвай, и скоро страна погрязнет в каких-нибудь дрязгах.
- Слышали, у Шермана погромили весь кабак!
- Да, судачили об этом на днях. Кажись, блондин какой-то и темный, с бородой?
- Да какая там борода, так, название одно…
- И куда стража смотрит?
- Да и с поездом там намудрили, говорят, без охраны по рельсам пустили.
- Да не может такого быть!
- А вот зуб на, без охраны!
Сквайр поморщился. Даже не смотря на отсутствие упоминаний о надвигающемся турнире, - кстати, когда он? Завтра? Послезавтра? – жители города-таки найдут, что пообсуждать. Лучше бы делом занялись. Хотя, сегодня же воскресенье, не до работы. Вот потому-то и надо присоединить эту страну, в империи амбиции населения куда сильнее, достаточно вспомнить о постоянных междоусобицах. Каждый день занят борьбой за лучшую жизнь, правда, у каждого Дома на этот счет свои мысли. Возможно, после получения в свое распоряжение больших территорий, жители Син рассредоточатся по материку, займутся освоением новых земель и прекратят резню. В этом случае пределы совершенства расширятся, и можно будет двигаться дальше. И пусть ему, как воину, работы будет меньше, благополучие родины все-таки было первым. Впрочем, при нынешних обстоятельствах его можно считать скорее дипломатом.

Недалеко от центра, со стороны юго-восточных улиц.

Конечным пунктом их прогулки можно было считать какую-нибудь таверну, но пока Сквайр и Марта просто бессмысленно шатались по улицам, негромко переговариваясь, создавая образ положительной пары и коротая время. Возможно, чуть позже, когда они проголодаются, можно будет завернуть и в трактир. Правда обед, приготовленный его напарницей оказался не только достаточно вкусным, но и сытным, есть совсем не хотелось.
- Мил-человек, сделай девушке приятное, - развернув на углу небольшую самопальную лавку и разложив множество разнообразных, но недорогих украшений, женщина средних лет предлагала прохожим потешить себя новой покупкой.
- Это же… медь? – в голосе Инсида явно слышалось пренебрежение к данному металлу. Оружие из меди гнется, а украшения можно расценивать лишь как средненькую бижутерию.
- Медь, ну и что с того? Внимание главное! А еще, работа, смотри, какая, - тэлийка взяла в руку одно из украшений и постучала ногтем по завиткам, действительно складывающимся в красивый узор. Однако, заметив, что особенного эффекта её слова не производят, женщина прищурилась. – Или для любимой десятки жалеешь?
- Для неё? Никогда, - Сквайр мимоходом слегка улыбнулся. В общем-то, мелочь, но – как там? – главное – внимание. Украшение на кисть оказалось довольно занимательным, растительные узоры и что-то еще, империал не стал разглядывать безделицы и передал своей спутнице. Он бы ничего не сказал против, если бы Марта выбросила подарок, он был пустяковым и почти ничего не стоил. Если вдаваться в сентиментальности, то, будь он настоящей парой, девушка наверняка бы его сохранила на память, мало ли, что случится в ближайшем будущем. Но парой они не были, и это освобождало обоих от каких бы то ни было обязательств. За пределами долга перед Домом, разумеется.
Прогулка продолжилась по тем же улицам, в ту же сторону. Однако к тому времени, как они успели дойти до центра, их, и Марту в частности, все-таки, за время пребывания здесь она нажила больше знакомых, чем он, успело остановить несколько человек, а один раз и вся семья, по случаю воскресного дня так же, как и они, вышедшая повидать соседей. И с каждым приходилось заводить хотя бы недолгий разговор, которые в сумме складывались в пару часов убитого времени. Хотя, странно, но, похоже, Марте даже нравилось болтать с прохожими. Она улыбалась и шутила, тогда как Сквайр только время от времени выдавливал улыбку, когда того требовали обстоятельства. Наблюдая за своей напарницей, он мысленно пытался понять, действительно ей по нраву такая жизнь или нет, это лишь притворство. Но так и не понял. В любом случае, даже сейчас он не чувствует ничего хорошего по отношению к этим людям, не уважает их, так как не за что, и поэтому не испытывает никакого желания с ними общаться. Тогда как Орисе было, похоже, все равно, ценность составляло именно общение которым она наслаждалась с лихвой.
- Может, зайдете на чай? - вырвал его из размышлений чей-то голос. Марта уже заулыбалась и, кажется, готова была согласиться, но Сквайр предупредил любой её ответ.
- У нас уже есть дела на этот вечер, - отрицательно покачал головой империал и накрыл руку девушки своей рукой.
- Да, я совсем забыла, извините, - мельком глянув на напарника, подтвердила "невеста". Случайные знакомые понимающе закивали, напомнив ему какие-то старые детские игрушки. Распрощавшись и пообещав встретиться как-нибудь еще, собеседники разошлись по разным улицам. Сквайр и Марта перешли на другую сторону дороги, направляясь обратно, к дому.

Улицы на юго-востоке.

- Почему? - чуть склонив голову и глядя на спутника, поинтересовалась девушка. Весь вид её являл саму доброжелательность, однако в голосе слышались нотки недопонимания, грозившие перейти в язвительность или укор.
- Нам это незачем, - глядя на дорогу, резонно заметил Сквайр. Он и в самом деле считал такие посиделки бессмысленными. Тем более, что основная часть дня уже прошла, сумерки давно накрыли столицу и уже переходили в поздне-вечернюю темноту, то есть, наверняка уже пробило шесть или даже семь. А пока они таким же шагом дойдут домой - и все восемь.
- Ты можешь предложить что-то получше? - вот и он, язвительный укор. - Может, нам вообще запереться и никуда не выходить? Не разговаривать ни с кем, не обращать ни на что внимания, как это делаешь ты?
- Мы... Я не для этого здесь, - не переводя взгляд на Марту, ответил империал. - Но я не заставляю тебя сидеть дома.
- Как же... Хороша невеста. Гулять без жениха.
Остальную часть пути Марта проделала в хмуром расположении духа. Сквайр тоже молчал. Вины он, почему-то, не чувствовал. Все то, что произошло за эти несколько суток, затронуло было в нем что-то, но все так же быстро вернулось назад, на свои места. Размышлять над своими взаимоотношениями с людьми желания не было, но если бы он взялся, то, пожалуй, ничего бы не почувствовал. Он действительно ощущал лишь свои чувства, а до чужих ему не было дела. У него есть цель и цепочка действий, ведущих к этой цели. И если он останется жив до того, как её достигнет, появится новая цель. Возможно, его вновь переведут в Империю. И тогда Марта сможет жить той жизнью, которая ей нравится, с тем человеком, который будет нуждаться в такой же жизни. А у него есть Дом, которому он должен служить как можно дольше и результативнее.

==> Дом семьи Блау

Улицы восточного района, рядом с ограждениями

Несмотря на то, что участок представлял собой неидеальную позицию для наблюдения за происходящим на Турнире, здесь уже собралось немало народу. Их ничуть не смущало, что огороженную улицу в обе стороны можно было наблюдать лишь с достаточно ограниченного места возле поворота, остальные места давали не очень хороший обзор. Рыжеволосый Джаддо тут же бросился по своей инициативе наводить порядок, отдавая команду не толпиться и не налегать на ограждение, с неохотой его послушались, отступая на шаг и сокращая и без того уже небольшое доступное для хорошего обзора пространство, часть зрителей – судя по всему, из местных, к сожалению, таких было немного – начала протискиваться назад, чтобы понаблюдать за Турниром с более удобных мест, таких как окна домов, начиная со второго этажа и – изредка – выше, где ещё оставались свободные места; к облегчению, не нашлось никого жаждущего зрелищ настолько, чтобы полезть ради них на крышу, подвергая себя неоправданному риску; несколько мальчишек полезли было на высокое дерево, растущее чуть поодаль, но тут, откуда ни возьмись, появилась дородная растрепанная женщина средних лет в не очень чистом, пахнувшем горячим жиром переднике, не категорическим тоном велела одному из них немедленно слезать, цепко ухватила за ухо и потащила за собой в дом, совершенно не обращая никакого внимания на его нытьё, сопровождаемое жалобными просьбами вида: «ну бабушка-а!.. ну пожалуйста-а!..». Двое других мальчуганов притихли и время от времени бросали тревожные взгляды в сторону ушедших – по-видимому, также имея серьёзные основания опасаться, что им тоже помешают досмотреть это представление до конца. Для них оно было ещё в новинку.
Мнимые стражники рассеялись по улице, старательно изображая на лицах скуку, исполняя наказ полковника. Вот один из мечников – мастер-сержант Шранг, если не изменяла память – перекинув назад щит и переложив меч в левую руку, спрашивал у какого-то мужичка огоньку – вот незадача такая: вздумалось дымком побаловаться – а спички дома забыл. Ну а, раскурив трубочку, попытался втянуть своего «спасителя» – вместе со всеми, кто имел несчастье случайно оказаться рядом – в довольно-таки безобидный спор-пари: испортится ли погода к вечеру или нет? Пари – так же с шутками и прибаутками – было отклонено, но Шранга, изображающего скучающего на своем посту стражника, это не смутило, и он продолжал молоть языком, налаживая неформальные контакты с местным населением... однако Руфус уже знал, что видимая неосторожность мастер-сержанта была лишь кажущейся – потому что совсем недавно, по дороге сюда, он показал отличное умение одинаково хорошо владеть обеими руками.
«Зигмунд» сделал вид, что смотрит в другую сторону, пока никто не заподозрил ничего подозрительного в том, что суровый на вид «дракон» сквозь пальцы смотрит на выкрутасы одного из стражников из своего сопровождения. Видно было, что Шранг владеет ситуацией – так стоило ли ему мешать?
Утро – с поправкой на праздничное мероприятие – выглядело совсем обычным.
«Не расслабляйся» – приказал он сам себе. – «Не расслабляйся и смотри в оба».
«Что же будет дальше?»

Улицы восточного района, рядом с ограждениями

С этим «драконом», по мнению капитана, патрулировать было одно удовольствие. И хотя Юр был копейщиком, а значит должен следовать точно за командиром, и быть представителем пятерки, что требовало с капитана иметь гордый и мужественный вид, то есть изображать из себя нахохлившуюся раску, или как говорят блеймриссцы – нарядного петуха. Новый командир, судя по его виду, был сам мужиком неприхотливым.
Но вот бывшие возможно первый раз в столице егеря приказ изображать из себя «стражных болванов» принялись с энтузиазмом. Видели бы их сейчас дома, на востоке! Особенно роль удавалась сержанту – ну точно столичный стражник, с раздутым до размеров горы Генгер самомнением и «осознанием собственной важности». Тем временем Феннел с натянутым, но не заряженным арбалетом и Корринг с щитом и палашом в руках шагали сзади Карвая и Зигмунда, и вели непринужденный разговор. И тема их беседы раздражала Карвая больше, чем «усердие» Шранга и Джаддо. Вначале обсуждали со всем ехидством форму, в которую им пришлось нарядится, выискав на ней множество недостатков. Далее офицеры обменивались мнениями об столичных улицах, причем капитан, которого Корринг по старой традиции называл сотником, высказывал идеи, которые Юру совершенно не нравились – о том, как будет лучше устанавливать баррикады на перекрестках и чем лучше всего блокировать улицы - груженными возами с подрубленными колесами или бочками? И если начнутся волнения, то в каком направлении толпа будет двигаться в первую очередь? Такое обсуждение, пусть и слышал его только Карвай, но капитану совсем не нравилось.
– Офицеры. Вы на задании. А треплитесь, как сохил на распродаже. Забыли, что нам расслабляться нельзя? Тоже мне, стратеги нашлись. – Юр гневно сжал древко звериного копья и развернулся к Феннелу и Коррингу и зашипел. – Мы не на «Линии» и эти люди нам не враги! А то, что было шестнадцать лет назад, то уже прошлое.
– Прошлое, капитан? Ты это Хейсу скажи…
– Феннел! Вам командир разрешал отвлекаться от задачи? Делайте, вон как сержант и Джаддо работают. А языком молоть не стоит, вы не торгаши из Блеймру, что в Эвей нахаживают! – Карвай развернулся и зашагал вслед Зигмунду. Не очень прилично и не по правилам шипеть на офицеров, которые старше тебя по возрасту и опыту.
Не расслабляться, пусть я и рядом с домом. Упаси Святая, не допусти, чтобы в городе твоем тэлийцы подняли оружие друг на друга.
Странно, но Юр так уже давно не нервничал. Его не особо пугали Дунгильские и Генгерские горы и леса, и даже Белые земли, которые он правда видел только издалека. Но то, что местом схватки может быть столица, он осознал только сейчас. До того, как пришлось шагать по улицам и всматриваться в окружающих тебя людей, тщательно выискивая в них возможную угрозу. Пришлось вспомнить все, чему он научился за время службы среди пограничников.
«Следи за ногами.Ноги, точнее походка всегда выдают человека, даже если он идеально контролирует свое лицо. Ни мужчина, ни женщина не могут сильно изменить свою походку.Походка военного отличается от походки штатского. Городские ходят совсем не так, как деревенские. Причем они и сами не замечают этого. Те, кто пришел на праздник не веселится, будут выделяться.Толпа не хаотична, она подчиняется определенным законам, как и стая зверей, пусть не всем такое сравнении и по нраву.»
Если подумать логически, то оснований для беспокойства было немного. Небольшие группы Стражей, смешавшись с окружающей толпой, были готовы мгновенно обезвредить любого врага. Большая часть командированных офицеров были ветеранами и умели, находясь в боевых группах постоянно поддерживали друг с другом контакт, с тем чтобы в случае чего встретить врага не один на один, а сплоченным звеном. Кроме того, при выполнении любого задания они могли обходиться минимумом команд. Пожалуй, зря он сделал замечание идущим за ним офицерам, хотя тон их разговора значительно уменьшился и теперь от них доносился только шепот и обрывки коротких фраз.
Только времени у нас отработать взаимодействие не было. С другой стороны нас и учили всегда быть готовыми. И я как выгляжу с этим копьем в руке, стараясь вышагивать вслед рыцарю? Надеюсь, полным самоуверенным болваном, который недоволен своей участью копейщика и ищет возможности поприставать к горожанкам и перехватить у торговцев пива, пока начальник не видит. А как себя чувствует наш командир.
«Стражник» нагнал Зигмунда, и зашагав вровень с ним, завел разговор:
– Командир! Ну хоть пива под конец нам выдадут? И в туалет нам в казармы бежать, если оказия нападет? – постарался как можно громче забубнить Юр, напустив на лицо мрачное и глупое выражение, что было легко, учитывая его беспокойство. Актер с меня, как с драгуна танцор. – Пока мы ничего подозрительного не заметили, лорд. Если что – мы сразу заметим. Ищем тех, кто не веселится и не празднует. – Уже гораздо тише заговорил Юр, не упуская из поля зрения поток людей на улице.

Копейщик, безусловно, был отличным актером – Руфус едва удержался от того, чтобы не выразить свое удивление каким-нибудь заметным для постороннего наблюдателя образом. Сказалось тренируемое из года в год умение владеть собой – лишь несколько расширились зрачки, да и только.
– Хорошо... – начал он, сообразив, что самой важной, основной была вторая, сказанная более тихим тоном часть сообщения, когда вдруг заметил в толпе людей одного из тех, с кем был знаком по университету. Имени его он не помнил – хотя знал, что оно непременно должно было всплыть из памяти несколько позднее – но был твёрдо уверен, что слышал, будто тот проживал в несколько ином районе, по другую сторону Купола.
Он-то что здесь делает?
Правда, оставалась ещё возможность, что Леон просто переехал – однако Руфус почему-то считал маловероятной вероятность такого совпадения.
Решение пришло сразу – принц направился прямиком к своему знакомому.
– В честь Турнира все ангары закрыты, – произнёс он с нажимом, стараясь надеяться, что угадал правильно, и что Леон Диксон оказался здесь исключительно из-за своей рассеянности, а не из-за чего похуже. – Стража получила приказ заворачивать обратно всех, кто идёт в ту сторону.
Леон посмотрел на него, на его лице отразилось сначала непонимание, затем, несколько раз моргнув, он помрачнел и наконец выдавил:
– Чёрт! Они хотят, чтобы мы побыстрее выдали на-гора новый поезд взамен того, который угнали – и они же мешают нам работать. В честь чего такие меры, хотелось бы знать?
Издалека, со стороны Ристалища, послышался слабый, но всё время нарастающий шум – это гнали зверей охотники.
«Не замышляет ничего дурного, но плохо разбирается в политике, – начала, наконец, выдавать по частям информацию память. – Может устроить скандал, если смахнуть со стола его чертежи».
Такое уже было, и не раз, не обращая даже никакого внимания на положение «оскорбителей». В конце-концов всем это надоело и Леона отчислили из университета.
«Плохо, очень плохо... Что бы такое ему сказать, чтобы он проникнулся и не пришлось терять одного очень перспективного техника, пусть и с недостатками?..»
Шум становился всё ближе и ближе, теперь в нём можно было различить какое-то порыкивание...
«Интересно, кого они будут гнать на этот раз? Сначала, конечно, начнут с менее опасных хищников, для разминки, потом на арену выпустят зверей посерьёзнее – и охотиться на них, соответственно, будут также ребята посерьёзнее, остальные отстанут. А уж под конец, «звездой вечера» станет...
В прошлый раз они выпустили ишла. Интересно, кто будет на этот раз?..»
– Да, почему такие меры, господин рыцарь? – поддержала вопрос стоящая рядом женщина. – Мы законы чтим и волю Единого не нарушаем. А тут на каждом шагу эти... мордовороты... – и выразительно махнула рукой в направлении ангаров, откуда уже пара стражников со слегка раскрасневшимися лицами – самая что ни на есть настоящая городская стража, а не переодетые егеря, и пивом от них попахивало пусть не сильно, но зато натурально – волокли за собой какого-то подозрительного вида субъекта, чья разодранная в некоторых местах и перепачканная землёй одежда наводила на мысль, что совсем недавно ему приходилось протискиваться сквозь какие-то достаточно узкие лазейки и щели в заборах. «Надо же, как переменчива порой бывает удача...»
– Похоже, он пытался что-то... украсть... – сказал он, выдавая в ответ полуправду, потом что сказать всё целиком совершенно не представлялось возможным: люди тут же искать заговорщиков-чужаков – и неизвестно, чем всё это закончится. Так пусть же будет одна маленькая ложь, ложь во спасение...
– Правда? – Леон просветлел лицом. – Это хорошо, что мастерские не остались без защиты.
Он помедлил немного и добавил:
– Ну тогда я тоже пойду... праздновать... – уточнил он, заметив, насколько двусмысленно прозвучало бы его высказывание без последнего уточнения. - Я поведу Соню в трактир, раз уж сегодня у меня не получилось показать, где я работаю.
Он подхватил её за руку... и тут со стороны заграждения послышались чьи-то встревоженные голоса...

Что он именно имел в виду Зигмунд Карвай не совсем понял, поскольку командир вдруг насторожился как волкодав, почуявший зверя, и Юр инстинктивно последовал примеру рыцаря, принявшись шарить глазами по всему, что выглядело подозрительным и капитан чувствовал, что «развлекающиеся» егеря также принялись приводить себя в «рабочее» состояние. Объектом тревоги «дракона» послужил мужчина абсолютно гражданского вида с женщиной под руку, которые ну никак не ассоциировались с угрозой, но именно это в них и могло насторожить. Наверное, «интеллигенту» очень повезло, что Зигмунд заговорил с ним спокойно и без лишней тревоги, поскольку пограничники, привыкшие вначале действовать, а потом спрашивать, вполне могли повалить его и устроить «досмотр на месте». Судя по поведению командира, субъект был ему знаком и угрозы не представлял, но егеря все равно, внешне оставаясь беззаботными служаками, начали подтягиваться беседующим поближе. Карвай, держа копье как можно выше, стоял сзади Зигмунда, поэтому мог услышать часть разговора и дать знак членам группы, что угроза минимальна. Пара перестала особо интересовать Юра и дальнейший разговор он слушал краем уха, успев понять, что гражданский работает в ангарах и ему нужно срочно ремонтировать поезд. И кому пришла в голову идея в праздник устраивать ремонт техники? А даму взял в качестве помощника? Парню просто хочется «распустить перья» перед девкой на фоне вагонов и паровозов и доказать, что они работают исключительно благодаря ему и поэтому девчонка обязана пищать от восторга при его виде. Тащить девушку на свидание в ангар – о таком только инженер додуматься мог.
Турнир уже шел полным ходом, о чем свидетельствовал отдаленный вой и рычание массы мохнатых и волосатых туш, которую охотники гнали по улицам. И Юр инстинктивно сжал копье и посмотрел в сторону, откуда доносились знакомые звуки. Карваю уже пришлось принять участие в настоящей охоте, на которую егеря выходили каждую зиму-весну, когда стаи зверья устремлялись на из-за гор и лесов на юг и запад. Он не испытывал слезливой жалости к убитым животным, большинство из которых представляли собой реальную опасность, но «зимняя охота» была частью жизни военных поселенцев, их трудной и опасной работой. А устраивать массовые побоища на потеху толпе – нет, это у Юра никогда не вызывало энтузиазма, пусть это и было традицией северян. Если подумать, то сколько из забитых животных реально пойдут на корм и одежду людям? Тем более улицам столицы после такой «народной забавы» могли позавидовать и скотобойни. За зрителей можно было особо не беспокоится – решетки должны были быть сделаны на совесть. Не отвлекаться на зверюг – на них есть кому позаботится. Помним о задаче.
Люди скапливались плотными группами у ограждений, пытались лезть на деревья, а особенно одаренные – по деревянным деталям фасада зданий. Многие горожане и гости столицы с семьями собирались у стихийно возникших ларьков с закусками, установленных энергичными сохилами, и с удовольствием наминали уйму деликатесов, от одного вида на которые текли слюнки, и вели беседу, не обращая внимания на шум и лишь изредка интересуясь у окружающих о ходе праздника. Радовало, что вокруг стоящего по струнке с поднятым вверх острием копья Юра и его командира не было особого столпотворения. И городская стража не дремала, несмотря на дешевое пиво и конфискованные, точнее, «подаренные от чистого сердца» шашлыки, выполняла свою задачу, волоча за собой упирающегося мужика с помятым видом, который особого интереса у Карвая не вызвал – очередной неудачливый воришка.
Спутница инженера тем временем проявила побольше активности, чем её парень и нахально «насела» на рыцаря, выражая недовольство чрезмерными, по её мнению, мерами безопасности.
Как повезло, что нам придали рыцаря. Вот сейчас я объяснялся бы с ней и её парнем.
Разговор закончил инженер, видимо решивший, что раз не получилось свидание среди разлитого масла, шестеренок и деталей котлов, то есть ещё таверны. Гений однако! С таверны надо было и начинать.
Юр осознал, что люди, скопившиеся у решеток внезапно встревожились и непроизвольно сжав обеими руками копье, всмотрелся в сторону толпы, у которой праздное настроение неожиданно сменилось опасением чего-то или кого-то. Капитан быстро глянул по сторонам – капитан Феннел-стрелок и лейтенант Корринг-мечник уже стояли по бокам Юра и тоже были напряжены, а капитан уже незаметно от окружающих вставил короткую стрелу в арбалет и пристально шарил взглядом по обеспокоенной толпе. Убедившись, что по крайне мере двое егерей с ним – сержанта и Джаддо видно не было, как и командира, который оказался за спиной вышедшего вперед с ухваченным обеими руками копьем Юра.

А решетки и другие ограждения были действительно сделаны на совесть – только вот зверей почему-то забыли предупредить об этом. Упорство, с которым довольно-таки рослый на вид кабанчик – немногим более метра в холке – пытался пробиться наружу сквозь заграждение и тем самым вырваться из этой странной на вид ловушки, окружающей него на всём протяжении его бега, наверняка заслуживало лучшего применения. Собравшиеся у решетки зеваки, несмотря на все разъяснения Джаддо, всё равно пытающиеся подпереть её со своей стороны, отступили на этот раз сами, без напоминания.
Кабан, насколько ему позволяло его массивное телосложение, раской метался из стороны в сторону, пытаясь угадать, с какой стороны его может поджидать опасность. Несмотря на то, что ему удалось в значительной мере опередить своих преследователей, он не находил поводов успокоиться, а обилие незнакомых, совершенно нелесных запахов, окружающие его шумные и взбудораженные существа, судя по их запахам, явно предвкушающие его, кабана, смерти, наполняющий его ужасом запах тронутого «Красным цветком» мяса – ни одно живое существо, ведомое здравыми инстинктами, не будет жрать ничего подобного – всё это придавало ему решимости если и продать свою жизнь, то только как можно дороже.
В его сторону приближался волк, улепетывающий что было сил на трёх лапах, с четвертой капала кровь и волк думал только о том, как бы унести ноги, и вовсе не собирался рассматривать кабана в качестве добычи. Но кабан-то этого не знал.
Охотник, преследующий волка, достал уже было один из прикрепленных к его поясу ножей и как раз готовился его метнуть – но замешкался, и эти несколько секунд сказались для него не лучшим образом на сегодня. Волку, чтобы поравняться, а затем счастливо разминуться с кабаном, оставалось совсем немного, всего-то несколько скачков... но как раз в этот момент ветер донёс до кабана знакомый запах, запах своего знакомого врага, одного из тех хищников, которые представляли значительную опасность для свиноматок и поросят, и с которыми им приходилось вести бои, стая на стаю, кабан метнулся вперед, сделал молниеносный выпад клыками – и волк, взвизгнув, отлетел с пропоротым боком в сторону, а затем нож охотника, совершив во время полёта почти целый дополнительный полуоборот, нанёс кабану скользящий удар по защищенному массивным черепом лбу, своей рукоятью. Охотник и кабан взаимно опешили – и в результате мучения кабана оборвало пущенное чьей-то умелой рукой копьё... но незадачливый волчий преследователь, чувствуя, что не только не получит те самые десять очков, которые он уже считал своими, но и вынужден наблюдать, как десять очков достанутся его более удачливому сопернику, усилив и без того уже немалый разрыв между ними, разгорячённый не только жаром преследования, но и выглядывающим из-за облаков, чуток уже перевалившим через зенит солнцем, которое ему напекло голову – впрочем, такую голову, как у него, запросто напекла бы любая из обеих терранских лун, – решился на некрасивый и отчаянный поступок, ухватив за грудки своего соперника, а затем толкнув его на ограждение что было сил, выкрикивая обвинения в нечестной игре с использованием недостойных приемов.
Соперник лететь спиной на ограждения не пожелал – он слишком твердо держался на ногах, чтобы изображать из себя куль с трухой.
– Что это значит: увел добычу у тебя из-под носа? – зычным голосом проговорил он, сделав шаг в сторону своего противника (тот вынужден был отступить на такой же шаг назад, чтобы сохранить равновесие). – Или же ты считаешь, что вся эта охота для одного тебя лишь устроена?
Назревала драка, которой не должно было быть по ту сторону ограждений – да и по эту, откровенно говоря, тоже – а не в меру заинтересовавшиеся зрители лишь подливали масла в огонь, подбадривая обоих спорщиков.

За оградой в происходило стандартное для тэлийского охотничьего турнира событие – спор на тему «ты зачем сволочь мою добычу завалил?». По традиции участники были обязаны пометить своё оружие и при поражении живой мишени у убитого зверя отрезалось левое ухо или хвост, после чего охотник с полным правом зачислял себе победу. За оградой двое мужчин решили пойти на принцип и про забитых зверей на время забыли. Если подумать, то прав был тот, кто убил зверя. Гнавшему секача охотнику следовало убить свою жертву раньше, а не устраивать погоню. Впрочем, какие-то правила насчет подобных ситуаций были, но Юр не помнил, а скорее – не интересовался ими. На востоке как правило, если забивался зверь, чей мех мог иметь ценность, то «моего-твоего» не было, поскольку охотники и звероловы обычно состояли или в одной родовой или трудовой группе, и такие споры возникали достаточно редко.
Ругнувшись как можно тише, Карвай подозвал Джаддо и сунув ему копье в руки.
– Держи, пока я не утихомирю буянов.
– Хорошо, капитан, только…
– Постараюсь без переломов, – После чего шагнул к решетке. Вид у крупногабаритного Юра был решительный, так что любопытные, подбадривавшие криками спорящих охотников, не решили случайно оказаться на пути у «стражника», который бормоча про себя явно что-то нелестное в адрес зачинщиков, подошел к решетке за которой двое возбужденных охотой, точнее – не совсем запланированным её исходом, перешли от слов к делу. Пытаться докричатся до охотников через решетку Юр посчитал делом безнадежным, учитывая гомон толпы. Обычно в заграждениях делали небольшие ворота, чтобы можно было проникнуть в оцепленный район, но на данном участке их не было. Осмотрев решетку еще раз, Юр сцепил пальцы, вздохнул, и ухватив ограду, полез по ней вверх. Махом преодолеть преграду с первого раза не вышло – все-таки на капитане был одиннадцатикилограммовый доспех и куртка, в значительной мере ограничивавшие движение.
«А сегодня жарковато в куртке и шлеме. Стоило поддоспешник не одевать. На «хребте» в это время всегда холодно» – такие не совсем относящиеся к делу мысли промелькнули у Юра, когда он со второй попытки смог перелезть через высокую решетку, надеясь, что это выглядело не очень комично. Неуклюже, как для егеря, приземлившись за заграждением, Юр посмотрел на возмутителей порядка, «прощупал» спорщиков – эта пара точно не настоящие охотники, так, любители приключений. Зверей было достаточно, то мужчины решили выяснить отношения прямо на огражденной для охоты территории, а это было запрещено. Когда Юр подходил к нарушителям, он вдруг подумал, что мог бы этим и не заниматься по своему желанию, тем более, чаще всего, когда Юр внезапно для окружающих проявлял инициативу, что-то выходило не так, как планировалось. Пожалуй, это повлиял Брат-«дракон».

Улицы восточного района, за ограждениями

Двое участников затеяли спор с применением кулаков прямо возле тел волка с разорванным боком и крупного секача с торчащим из бока копьем.
– Участники охотничьего турнира, – Громко произнес Карвай, надеясь, что форма стражника должна вызвать уважение у спорщиков, которые от толкания перешли к угрозам. – Прошу вас прекратить взаимные угрозы и открытое нарушение правил турнира.
А такая речь не слишком заумно смотрится для обычного стражника?
Спорщики только сплюнули, посмотрев на «стражника», словно он был кучей навоза, грязно ругнулись и всем своим видом выражая – «А не пошел бы ты?».
Спокойно поговорить не хотят, а если я попытаюсь их силой разнять, меня ещё и обвинят. Но внезапно «стражнику» пришла в голову замечательная с его точки зрения возможность разрешить спорную ситуацию.
Он подошел к трупу кабана, выхватил кинжал и одним махом отрубив у туши хвост, закинул его за ограду.
– Считайте, что ваш спор исчерпан. Постарайтесь больше не устраивать беспорядков на территории турнира.
Считаем, что кабан погиб как воин – волка он все же порвал.
Редкий скульптор сумел бы выразить всю ту гамму чувств, которая пронеслась на небритых мордах явно поддатых охотников. Тут и злость, и недоумение, и сложная работа серого вещества, и ощущение, что спор разрешился точно не в их пользу.
– Вы тут будете стоять, а другие на зверях очки зарабатывают.
Мне кажеться, они не совсем одобрили мой поступок.
– Объединитесь лучше и забивайте добычу вместе, а там поделите по справедливости. – Произнес Юр, стараясь выглядеть как можно спокойнее и даже немного улыбнувшись.
– Ааррр… Да мы тебя! – отреагировали спорщики на чистосердечное предложение «стражника», и разом забыв о недоразумении с убитым кабаном, кинулись к Юру, сжав кулаки, которыми, судя по свирепым лицам и раскрытым в гневе ртам, собирались вколотить в брусчатку «обидчика».
Капитан среагировал молниеносно, распахнул куртку, и быстро выхватил саблю из ножен. «Оскорбленные» резко остановились, и одновременно выругавшись, попятились и выхватили длинные охотничьи кинжалы. Блестящий длинный и немного изогнутый клинок, который Юр держал вертикально лезвием на уровне глаз – он не хотел направлять оружие на людей, которых не планировал наносить вред, – был весомым аргументом. С минуту шла «зрительная борьба» между Карваем, на лице которого в это время не дрогнул и мускул а глаза угрожающе сузились, и разозленными спорщиками, не решающимися напасть с кинжалами на сабельщика. Охотники вновь с удивительной синхронностью тихо выругались, сплюнули, спрятали кинжалы, молча развернулись, направились по улице искать новые «мишени», и только отойдя от «стражника» на приличное расстояние, вновь синхронно высказали свое нелестное мнение об «идиотах стражниках, только мешающим хорошему празднику». Карвай понял, что нападать на него спорщики не собираются и опустил саблю и резко выдохнул, снимая напряжение, в котором он пробыл то время, пока смотрел в глаза охотникам.
Внезапное вижжание и рычание у него за спиной вывело офицера из оцепенения, с которым он провожал свернувших за угол охотников, и Юр резко развернулся, чтобы увидеть, как на него несется испуганная, и оттого весьма опасная стая из израненных зверей.
– Капитан! Быстрее! – закричал чуть ли не вплотную стоявший у ограды Джаддо, а Шранг уже сидел на верху ограждения, и держал в руках копье Юра, явно собираясь идти на помощь. Толпа, которая все время «беседы» между Юром молчала, ожила и раноголосо завопила, поддерживая Юра в его стремительном броске к решетке. Карвай и забыл, что на улице жарко а на нем одет доспех с курткой, поскольку в секунды преодолел расстояние до протянутой руки Шранга, ухватил её и перебирая конечностями, гораздо быстрее, чем в первый раз, перемахнул через ограду, подхваченный "стражниками" и зрителями, одобрительно похлопавших его по плечу.

– Вы отлично справились, капитан, – сказал он, когда основная масса зверья и охотников промчалась мимо и суматоха немного улеглась.
Главное, что всё обошлось.
Конечно, в глазах не знающих всех тонкостей очевидцев вся слава опять достанется городской страже... ну да в настоящий момент это не так уж важно – главное, что полковник Шрайнхарт поймёт всё правильно...
Краем глаза он успел заметить, как расслабился и опустил арбалет Феннел – Джаддо сделал это ещё раньше, когда вместе со Шрангом, которому он перепоручил копьё почти сразу же после получения, кинулся к ограждению – «спасать капитана».
Напряжение спадало. Наиболее сообразительная часть болельщиков, сообразив, что в ближайшие полтора-два часа, до следующего гона, всё равно не будет ничего интересного, весьма благоразумно решила позаботиться о нуждах своего желудка, благо время было обеденное. Да и о нуждах всего остального организма, если на то пошло. Мальчишек уже согнали с дерева и погнали домой обедать – и они восприняли материнский произвол с неумело скрываемым облегчением, как если бы им уже давно наскучило это представление, и они ждали лишь предлога слезть – потому что устроили между собой негласное соревнование: кто кого пересидит.
Вряд ли обедом пренебрегали настоящие столичные стражники, так что не следовало выпадать из образа.
– Разбиться на пары, – сказал он негромко, пользуясь тем, что, вследствие происшествия, все они оказались на сравнительно небольшой площади. – Первая пара идёт обедать, после её возвращения идёт другая, после неё – третья. Не забывайте о том, что на сегодня вы – городские стражники, но – пивом тоже не злоупотребляйте: нам здесь ещё до вечера находиться. Часа через полтора здесь снова начнётся оживление, так что постарайтесь уложиться в полчаса.

– Всегда готов идти впереди, лорд, – Постаравшись вложить как можно больше достоинства и гордости в свои слова ответил Юр, которому наконец удалось протиснуться сквозь живо обсуждавших проишествие людей. – Мы – тэлийцы, так что опасности не боимся, даже находясь на службе.
Юр не сдержался и фыркнул, и со стороны можно было подумать, что «стражнику» и впрямь смешно, но это было не совсем так. Когда Юр приземлился на безопасную землю, он старался показать, что все в порядке и вообще – произошедшее только забавный эпизод. Но вот орава зверей, под которую он чуть было не попал, забыв на время о безопасности, заставила капитана хорошо пропотеть и не только от броска. Но капитан с ухмылкой принял оставленное копье, легко кивал головой на одобрительные реплики зрителей, которые были рады и зрелищу демонстрации клинка двоим нарушителям, и тем более – зрелищу стремительной пробежки воина в форме стражи, который едва не столкнулся с «мишенями турнира».
Приказ – а офицеры-егеря привыкли любое слово, исходящее из уст командира трактовать как приказ,– «дракона» обрадовал уже заскучавших на празднестве «зеленых», а поскольку благодаря «спасению» Карвая патруль оказался в полном сборе, вопрос о питании решился по традиции егерей – в круге. В приказе Зигмунда не было уточнено, что именно пойдет первым, так что егеря решили, что право выбора за ними и единодушно посмотрели на Карвая, по лицу которого все ещё текли капли пота.
– Капитан, тебе как отличившемуся...– начал за всех сержант Шранг, но Юр его прервал:
– Спасибо, я не голоден. Шранг – идите за меня с Феннелом, чтобы с патрулем постоянно был один стрелок . Вы мне помогли, так что ешьте первым и мою порцию тоже можете умять – вы большой, вам нужно и не беспокойтесь, мы справимся. Я могу и поблизости перекусить.
Не знаю, чем кормят в столице, но я точно этого есть не буду, пока могу полноценно питаться дома.
– Ну спасибо, капитан. Пожрать я бы и впрямь не откажусь. Интересно, а чем в столице кормят местную «пехтуру»? Вот у нас... – договорить Шранг не успел, поскольку его резко толкнул локтем Феннел, напомнив таким образом указания куратора «не трепать своими языками, что вы с восточной границы!»
– Идем сержант. Обед остынет. – И Феннел закинул арбалет с предварительно вытащенной стрелой за спину, направился к ближайшему пункту питания для стражников, который они видели по пути совсем недавно. Сержант что-то проворчал невнятное, но также примостил оружие и направился за стрелком.
– Я остаюсь с вами, лорд, – Карвай оглянулся, приблизился как можно ближе к собеседнику и уже гораздо тише продолжил. – На вас плащ «дракона», а болваны всегда найдутся, но если болванов много, то они могут быть опасными даже для вас, командир Зигмунд.
Снять шлем или не стоит? Голова мокрая и волосы точно «ежом» станут. Сегодня жарко. А куртку никак не снимешь – стражники в любую погоду такие вроде носят, пока облегченный вариант не выдадут. А нельзя ли было нам сразу облегченный вариант формы выдать? Парься теперь, и хорошо, хоть у этой…куртки подкладки нет.

«Зелёные» свободно и без шума распределили между собой очередности. Всё-таки они во многом выгодно отличались от так называемых «господ городских стражников». И если бы не последняя, заставляющая насторожиться фраза...
«Простой рыцарь Зигмунд» бросил испытующий взгляд на собеседника. На какое-то мгновение ему показалось, что его узнали, иначе – к чему все эти предупреждения? А может – и нет, может быть, у егерей просто так принято подстраховывать всех, кто носит форму и является собратом по профессии?
– Я всё же надеюсь, что до этого дело не дойдёт, – спустя какую-то паузу, также тихо ответил он, как только сумел убедить себя в том, что спровоцировавшая приступ мнительности фраза на самом деле не содержит никаких подводных камней, скрытых смыслов, и... вообще никаких намёков. – Надо лучше думать о людях... – «Ага, не взирая на то, что некоторые представители рода человеческого стараются сделать буквально всё для того, чтобы разубедить тебя в этом!..» – говоря «представители рода человеческого», он действительно имел в виду людей – остальные расы Терры, по его мнению, отличались большей предсказуемостью и было понятно, чего от них можно было ожидать. Некоторые же из соотечественников – лучше всего он был знаком именно с соотечественниками, а о других только слышал или читал в книгах – ставили его в тупик, совмещая в себе несовместимое, подавая одновременно пример благородства и низости, подлости и самопожертвования, злонамеренного коварства и героизма.
Он поправил плащ, чувствуя себя на самом деле одним из болванов – только, слава Единому, не из тех, о которых предупреждал Карвай, а из тех книжных болванов, которые произносят высокопарные и довольно потасканные слова... что было немногим лучше – и уже начиная чувствовать, что ему становится жарко. Солнце и впрямь ощутимо припекало: может быть, для кого-то, более легко одетого, на улице было, скорее, прохладно, чем тепло – но для него, одетого по «утренней» погоде, и проторчавшего под солнцем несколько часов – за исключением тех блаженных периодов, когда оно скрывалось за облаками – это было уже «жарковато». Плюс сопровождающая облачную погоду повышенная влажность, когда из-за духоты и испарений воздух кажется теплее, чем он есть на самом деле.
Положение не спасал даже лёгкий ветерок.

– Если о людях думать лучше, то разве они станут лучше, лорд? – с сарказмом в голосе произнес капитан. Юр понял только сейчас, что ему никак пока никак не удавалось вдумчиво посмотреть Зигмунду прямо в лицо и оценить его, как Юр предпочитал делать с малознакомыми людьми – приходилось все время вертеть головой по сторонам, выискивая в потоке веселящихся людей то, что могло явно выделяться на фоне обычного человеческого поведения. Поэтому общение проходило исключительно на словах, без вдумчивого «присмотра» к собеседнику и оценки его действий и жестов, как учил Карвая Маларо и другие «волкодавы».
Пока ситуация сложилась благоприятная – двое членов патруля ушли на обед, а вторая двойка держалась в десяти шагах от Зигмунда и Юра, так что время присмотреться к командиру и попытаться выработать необходимую линию поведения есть.
«Дракон» был человеком неприхотливым, которого не особо напрягало нахождение среди большого количества людей неблагородного происхождения, не блиставших своими нарядами и манерами. И удивительно скуп на выражение эмоций и жестов, которые как правило выдают даже осторожных людей. Обликом вызывал прочное сравнение с этаким благородным, но опасным хищником. Движение и пластика выдавали человека, привыкшего скорее к длительной верховой езде, чем к выматывающим пешим переходам по обычной для севера пересеченной местности. Большой, черный и явно боевой конь вызывал исключительно смешанное чувство опаски и уважения.
Пока можно было только оценить жест, с которым «дракон» поправил плащ. «Людей не только встречают по одежке. Одежда по мере взросления становиться второй шкурой, и не важно, какой внешний вид имеет то, что напялено на терранце» – так говорил многоопытный старший сержант Эдвар.
И было ещё в рыцаре нечто такое, что Юр уразуметь никак не мог, но «загривком» ощущал, что Зигмунд совсем не простой рыцарь и даже не просто Брат из старших. Но на главу элитной организации «драконов» не похож.
– Как думаете, лорд, все пройдет без ... неприятных экцессов? С одной стороны, если ничего не произойдет, получится что зря на турнир вызвали егерей, но с другой мне совсем не хочется, чтобы на празднике произошло что-то больше, чем традиционные споры и кулачные бои. – Юр решился спросить у командира то, что его беспокоило все время патрулирования, пусть по нему этого и видно не было. По старой привычке Юр предпочитал «глушить» беспокоящие его мысли всевозможными размышлениями.

– Кто знает... – «А заманчиво было бы, черт побери, повернуть дело так, чтобы люди, наконец, поняли, что всё это делается для их же блага... Эх, мечты, мечты!..»
Руфус воспользовался паузой, чтобы получше прикинуть, каким может быть характер со знанием дела утихомирившего двух буянов, а потом вызвавшегося «оберегать его от болванов» собеседника.
Спокоен, обстоятелен, рассудителен. Кажется, предпочитает сначала думать, потом действовать. Это хорошо...
Так, что ещё?..
Движения скупые, экономные, плавные, рассчитанные на результат, а не на видимую эффектность. Сразу видна хорошая физическая подготовка...
Подозрителен, в меру циничен... Ну, это, в общем-то, и неплохо...
Пожалуй, он не имел ничего против такого напарника.
Капитан задал вопрос, и Руфус мысленно приплюсовал к уже имеющимся характеристикам «вдумчив, пытается анализировать ситуацию, чтобы предугадать опасность».
К своему сожалению, даже он не знал, что может случиться в ближайшие часы на Турнире.
– Давайте будем надеяться на лучшее, а готовиться к худшему, – вынужден он был изречь ещё одну подходящую случаю «народную мудрость». – Это же ведь... никому не повредит?
«Но, с другой стороны, к насколько худшему нам нужно было готовиться?»

– Вы правы, лорд. Лучше переусердствовать, чем потом иметь дело с последствиями наших ошибок. Надеюсь, наши воины недаром стоят на «Линии Дэбрана», чтобы отступники и дикие легко добрались до городов. – Карвай ненадолго замолчал, чувствуя, что Зигмунд тоже присматривается к нему. Знакомое любому прожившему достаточное время среди лесов человеку ощущение – словно столкнулся с барсом на просеке. Барсы как правило не видят в людях пищу, а только угрозу, поэтому при встрече с охотниками внимательно принюхаются и присмотрятся, после чего как правило растворяются среди зарослей хвои. Вот и Зигмунд чем-то вызывал подобное чувство, но вот угрозы от него не ощущалось. Так, легкая настороженность – словно Юр опять на недоброй памяти личной беседе с Гидеоном.
«Нашел кого вспомнить,– со злостью подумал Юр, у которого от внезапно нахлынувших воспоминаний о не самой удачной в его жизни весне привычно засаднило горло, что заставило его поморщится и тихо захрипеть. Юр резко отвернулся от Зигмунда и принялся шарить по карманам свободной от копья правой рукой в поисках платка. Вытащив небольшой кусок ткани, Карвай скомкал его посильнее прижал ко рту, глухо закашлял, стараясь не содрогаться от приступа боли в области нёба. – Сгноить ваших предков в яме сортирной. Что эти еретики добавляли в ту гадость алхимическую, что до сих пор горло так режет?» Юр вновь скривился, вспомнив «желтую смерть», которую ему, в отличие от Мышки, пришлось вдохнуть.
В отличие от многих мне повезло. Легкие свои я не выплюнул, как…стоп! Хватит воспоминаний. Лучше поговори с командиром о делах.
– Прошу прощения, лорд. Горло…простудил в горах. – Юр сжал зубы и скривился. Капитан не любил демонстрировать другим свою слабость и тем более не желал жаловаться на недуг. Но боль от этого меньше не становилась.
Как невовремя! Что мне стоило вчера раньше прийти к Марте. А теперь терпеть!
– Хочу задать вопрос, командир. Пока патрулировали, я не видел других патрулей, кроме стражников и солдат. Мы в данном районе единственный патруль егерей с королевским рыцарем? Я надеюсь, с висящего над городом корабля нам пошлют предупреждение, если что-то случиться.

Слишком удачно пришедшееся к слову имя отца – пусть даже речь зашла о возглавляемой им линии обороны – вновь заставило его подумать о том, что он узнан. Ему удалось удержать над собой контроль – лишь зрачки на какую-то долю секунды расширились, затем вернулись в исходное положение.
Что это, ещё один намёк? Или же – опять показалось?..
Но продолжения не последовало, и он успокоился. «Конечно, показалось, а капитан, бесспорно, имел полное право гордиться, что находится на острие этой линии». А затем последовало – но это уже было совершенно другое продолжение, не то, чего он ожидал – и он даже обругал себя за мнительность.
«Кашляет. Говорит, что простыл в горах?.. Ну что же, вполне возможно...
А может быть, дело было далеко не только в недолеченной простуде, а, возможно, ещё и в том... – принц попытался вспомнить, как выглядел капитан после своего недавнего «финального» рывка через ограждение – не пытайтесь повторить это, в особенности – на «бис». – Кажется, он не выглядел запыхавшимся. Или же сумел удачно скрыть своё недомогание.
В любом случае, сразу же после Турнира настою на том, чтобы он отправился отдыхать. Если будет возражать, что, мол, «негоже рыцарю разъезжать по городским улицам без сопровождения», – в глубине души он был склонен несколько преуменьшать обозначенную Карваем опасность, – попрошу сопровождать меня кого-нибудь из оставшейся четверки. А там, если благословит Единый, возможно, встречу кого-нибудь из своих, обменяемся впечатлениями и домыслами...
– Думаю, что тем или иным образом нас оповестят, – ответил он, по опыту зная, что не следует обращать явного внимания на каждое недомогание, и потому сделав вид, что не придаёт прозвучавшим непосредственно перед последним вопросом словам большого значения – но для себя сделав на памяти зарубку, что обязательно поинтересуется, как обстоят дела на «Линии» со снабжением лекарствами и тёплой одеждой. – Даже если корабль будет зависать на противоположном конце оцеплённого района – у них всё равно остаётся возможность прислать гонца.
«Весь вопрос только в том, кто из них доберётся скорее. А также в том, для какого количества ушей предназначено это послание...»

Вот уже вернулись Феннел со Шрангом – это значит, что прошло уже полчаса (а судя по солнцу, возможно, и немного больше). Короткий обмен приветствиями:
– Как там дела?
– Всё спокойно, если не считать очереди, – слышится короткое фырканье, выражающее нелицеприятное мнение Шранга об обеденных манерах городских стражников. – Ну а здесь?
– Никаких происшествий не было.
– Видим, не слепые.
Феннел и Шранг занимают места Джаддо и Корринга, те делают десяток-другой шагов и буквально исчезают из виду, несмотря на то, что на улицах пока ещё сравнительно мало народу.

У Карвая пока хватало здравого смысла понять, что он переоценил себя. Пока раны в глотке окончательно не затянуться, следовало не подвергать организм слишком сильным нагрузкам.
Небольшая пробежка в доспехе для меня уже сильная нагрузка? Но ведь я прополоскал горло утром, так мне что – следовало настойки Шаи брать с собой? Прополоскать и закапать только вечером получиться. Очень надеюсь, что командиру не придет в голову отправить меня на лечение по причине непригодности. Обедать не буду, а то съем чего-нибудь горячего, и всё – раны будут болеть вновь.
Получив заверение «дракона», что патрули в случае чрезвычайного происшествия постараются предупредить в любом случае, капитан прекратил расспросы и отошел от командира. Конечно, Юрию хотелось бы ещё позадавать вопросов Зигмунду – не каждый день находишься под командованием «дракона», о которых ходит столько рассказов, а сами королевские рыцари уже прочно стали частью фольклора тэлийского народа. Но вот столь неудачно напомнившее о себе горло заставило капитана поудобнее ухватить тяжелое копье и приступить к обходу территории. Юр не столько проявлял служебное рвение, сколько опасался, что Зигмунд начнет задавать неудобные вопросы о состоянии егеря в форме стражи, а этого было желательно избежать.
– Хватит с меня и лежания в лазарете форта! Я вполне здоров физически, легкие не повреждены, просто при больших нагрузках начинают болеть мелкие ранки. Может,не стоило мне соглашаться на идею Рэйда? Рыбные кости у них так всегда извлекают, ха. При нашем то уровне медицины люди продолжают пользоваться настолько грубыми методами! А согласлся бы на пробитие трахеи, так все – и несли бы меня, а у нас и так раненных навалом было, и лежал бы до сих пор в лазарете. Хоть от родных удалось скрыть, что я не простужался. – Тихо, чтобы никто не услышал, бормотал в перерывах между заглушаемых платком приступами кашля Карвай, обходя территорию вокруг командира и его коня. Юр старался не подходить близко к Зигмунду, поэтому попытку хорошенько присмотреться к рыцарю пришлось оставить на будущее.
Егеря вновь сменились, но на вопрос об обеде Юр отмахнулся, заявив что массовая бойня за оградой не способствует его пищеварению, так что он остается на месте, тем более при рыцаре обязательно должен быть копейщик. Джаддо и Корринг недоверчиво покосились, видимо удивившись, что на аппетит егеря может повлиять забой зверей, и направились на обед.
Карвай, поздоровавшись кивком головы с заступившими в патрулирование сытыми, судя по жирным лицам, егерями в форме стражников, и решил, что от них он тоже будет держаться подальше, чтобы не слишком пугать их своим кашлем. Не дай Единый, ещё подумают, что у него туберкулез или что похуже. А проклятое горло всё никак не желало успокаиваться, и хотя приступ кашля постепенно проходил, язвочки неимоверно чесались, вызывая неудержимое желание полезть пальцами прямо в рот и сильно почесать зудящее место ногтями. Но такой способ гарантированно мог занести дополнительную инфекцию, так что единственным вариантом было терпеть, и не забывать присматриваться по сторонам к закончившим обеденный перерыв зрителям.

Пока на Турнире ничего особенного не происходило, но более всего это походило не на идеальное дежурство, а, скорее, на затишье перед бурей – или, может быть, всё дело было в том, что солнце опять спряталось за облаками, и в результате всё начало выглядеть в более мрачном свете, чем обычно.
Вскоре вернулась вторая пара, лишь чуть больше требуемого войдя в роль городских стражников и опоздав, соответственно, тоже совсем ненамного. Зрители уже начинали подтягиваться обратно – начинался второй забег.
На удивление, Цимбал вёл себя почти хорошо – он только всхрапнул, совершил попытку встать на дыбы, возбужденно раздувая ноздри, а потом снова опустился – когда по огороженному участку серо-зеленой стремительной смертоносной молнией пронеслась чешуйчатая пантера, из-за скорости бега узнаваемая не только и не сколько по чешуйчатому покрытию тела, а по характерным наростам на ушах и на хвосте, из-за покрывающей её естественной брони слишком тяжёлая, чтобы в один-два прыжка перескочить через ограждение – но всё-таки, будь у неё в запасе хотя бы лишняя пара-другая минут, на которые она бы осталась в покое, она бы смогла просто перелезть через ограду...
«Значит, необходимо, чтобы у неё нигде такой возможности не появилось. Пожалуй, устроители Турнира пошли на большой риск, запустив в игру слишком прыгучих кошачьих животных... – Руфус поймал себя на том, что беспокоится: как обстоит дело на других участках. – Не отвлекайся, – приказал он сам себе. – Всё равно ты этим ничем не поможешь. Наоборот, можешь только что-то упустить – если слишком поддашься чувствам».

Улицы на западе Восточного района.

Вечерняя прогулка по городу немного успокаивала, потому как созерцание домов в свете заходящего солнца, озаряющего все вокруг розовато-оранжевым светом, в котором насыщенность сине-фиолетового неба была куда более явной, отвлекала от посторонних дум. Было действительно красиво для города, для столицы, даже не смотря на то, что город не лес и живых и дышащих красот в нем было не так уж и много. Каменный лес, каменные джунгли, как величают обычно города. На синем небе, между облаками то и дело можно было увидеть пару-тройку загорающихся звездочек, которые еще через пару часов наверняка превратятся в сотни и тысячи крохотных и переливающихся огоньков. Дома вокруг отражали своей каменной кладкой оранжевый отсвет солнца, как и окна, отблеск которых при определенном ракурсе бил в глаза. И при этом на улицах было мало народа – многие наверняка уже стекались домой на ранний ужин, кто-то отдыхал на турнире, а кто-то все еще сидел на работе, хотя у многих из-за праздника был выходной. В голове мельком пронеслись воспоминания о неудаче у канцелярии, закрывшейся как раз по этой причине. Вспомнился и Блау с его немного странным поведением недотроги, но кто знает, может быть он всегда себя так вел, если опустить его нездоровое состояние?
Направляясь в сторону восточного районе, Аскер старалась не особо спешить, чтобы как следует рассмотреть городские аллеи – все-таки, за последние два дня такого шанса почти не представлялось, не было времени расхаживать и любоваться местными красотами. Сейчас правда тоже времени было не очень много – всего пара часов, но если учесть, что заняться в принципе было нечем… лучше уж потратить время на это, чем на изучение стены в таверне. Да и расширить кругозор касательно охоты будет не так уж и плохо, а в случае чего, она даже сможет поддержать разговор на тему Тэлийской охоты, если когда-то он представится. Шум публики уже был слышен достаточно хорошо, даже для человека, а для Тит уже казался совсем близким, потому она решила немного ускорить шаг. Отчего-то вспомнился Зэн, который сейчас всего-то и мог что разглядывать свою палату… юная Шэс даже пожалела, что его сейчас здесь нет. Все-таки, даже не смотря на ее отношение к нему в целом, ей было жаль его, жаль, что он пострадал на поезде и жаль, что ему приходилось сейчас лежать в постели, не имея в общем-то никакого представления о каких-то вещах. Не смотря на некоторые качества своего характера, Аскер все же не была монстром и еще могла сочувствовать кому-либо, как и проявлять те ил иные положительные черты характера в целом. Разница была в том, что она делала это очень редко, потому как редко испытывала что-то подобное – не было кого-то, кого можно было жалеть, как и нужды проявлять это чувство.
До места где столпились зрители Тит так и не дошла, решив, что толкаться среди еще десятка тел доставит мало удовольствия. Вместо этого она приметила небольшую лестницу одного из домов, ведущую на небольшой балкончик, быстро поднялась по ней, а с самого балкона запрыгнула на крышу, благо выступающий козырек это позволил сделать.

На западе Восточного района, крыша дома за ограждением.

Стоя на крыше достаточно большого двухэтажного дома, неясно даже жилого или общественного, Аскер уже смогла разглядеть и других, также забравшихся на балкончики и крыши собственных домов, если судить по тому, что компании были похожи на семьи – от отца и матери, до ребятишек, которых они достаточно крепко держали, чтобы те не слишком сильно свешивались вперед. Небольшой пробег по крыше привел Шэс на соседний дом, а затем еще на один, стоявший прямо рядом с одним из ограждений, по всей видимости, являющийся границей зоны проведения турнира. Неподалеку толпились солдаты, другие люди, с соседних крыш и балконов можно было услышать обсуждения о ходе турнира, но в целом, народа было не очень много, в основном лишь жители примыкающих к границе домов, которым заняться было нечем. Усевшись на выступающую вперед деревянную балку, идущую из-под черепицы и обхватив ее ногами, Аскер уперлась руками в ее конец и стала просто наблюдать. Пока что ничего особого не происходило, видимо, охотники бегали где-то на соседних улицах и лишь звериный слух улавливал отдаленные крики зверей и самих охотников.
«Какая скука, - подумала Шэс, обводя взглядом солдат неподалеку, стоявших за ограждением, чуть левее, в то время как она сидела на балке крыши уже за ним. – Это и есть ваш охотничий турнир? Ха, не смешите меня… в лесу и то каждые две минуты есть на что посмотреть. Если хотели сделать настоящую охоту, ограничили бы территорию, а зверья набрали побольше – не стояли бы без дела, а хоть что-то делали…»
Аскер была разочарована. Может быть потому, что она ожидала бесконечную беготню по улицам за и от зверья, куда большую активность, но не… это. Турнир она сильно переоценила, сейчас он уже окончательно переместился в список вещей, до которых ей вряд ли будет много дела. Пусть люди оставят эту забаву себе, пусть еще повоображают из себя охотников, если им от этого станет легче. Все равно истинными охотниками во всем мире останутся только некеоры. Они рождены охотниками, это их жизнь, в отличие от людей, для которых главное это экономика, торговля и политика. Но все же, некеор решила остаться на месте – нужно же было хотя бы на одного зверя гонимого охотником посмотреть, а то что она, зря сюда шла?

С того времени, как патруль собрался в полном составе, никаких серьезных происшествий не было. «Стражники» теперь уже плотной группой неспешно прохаживались вдоль ограждений с важным видом, а Джаддо и Корринг доедали принесенную с собой в тряпицах снедь, не забыв поделится со всеми, кроме Карвая, который вежливо отказался. Беседу с командиром Юр больше не пытался завести, а просто размеренно шагал у того за спиной, держа копье вертикально, и вспоминая любимые прочитанные книги и трактаты, иногда по своей привычке тихо зачитывая особо понравившиеся ему фрагменты. Горло продолжало чесаться, но уже не так раздражало.
Пришедшие на второй этап турнира зрители в общем вели себя весьма пристойно, когда отходили от решеток и прекращали проявлять излишний азарт. Да и значительная часть людей старались разместиться на балконах, а некоторые ловкачи даже залазили на крыши.
Внезапно Юр понял, что «вынырнувший» из массы людей сержант Шранг дергает его и остальных за рукав и подзывает к решетке с таинственным заинтересованным выражением лица, хотя на суровой обветренной физиономии Шранга такие эмоции смотрелись неуместно.
– Господа офицеры, послушайте сержанта. – Подвигал ноздрями, отчего лицо Шранга приобрело еще более свирепый и немного комичный вид. – Вы так аккуратненько гляньте, но так, чтоб не спугнуть его.
– В чем дело, сержант? – придвинулся поближе Феннел, а за ним и остальные.
– У меня шерсть на загривке дыбом. Зуб даю, но на нас смотрел… Но я его точно первым засек. – С гордостью сказал развернувшийся споной к решетке Шранг и мотнул головой вправо, указал в ту же сторону прижатой к груди рукой. – Только не пяльтесь туда все, а то спугнем.
– Сержант Шранг. – Юр едва удержался, чтобы не хмыкнуть. – На нас сегодня уже «дырку протерли» взглядами. Мы же тэндорийская стража, по крайне мере так нас видят окружающие. На нас сегодня кто только не смотрел.
– Говорю вам! То не человек. – Шранг хмыкнул и скривился. – Я его наблюдаю с того момента, как на крыше появился. От нас полулюд на четыре сапога справа и три вверх – на балке под крышей сидит, но не из крылатых.
На этих словах Юр поудобнее ухватил рукоять звериного копья, и ладони остальных членов патруля тоже скользнули на пояса, где висело оружие. Лично Юр никакой угрозы пока не чуял, но он отдавал себе отчет, что наверняка среди группы он самый неопытный. Хотя бы тем, что юность провел не среди диких лесов, а в столичном городе, а трех лет слишком мало, чтобы научиться всему, что пограничники умеют с детства. А сержант явно был из тех людей, что не обременены особыми духовными потребностями, но ни в коей мере этим не комплексуют, взамен обладая поистине звериным чутьем. Юр беспокойства не ощущал да и остальные тоже, но видимо егеря решили, что появился неплохой повод развеять скуку банального патрулирования. Тэлийцы-пограничники лояльно относились к представителям других наций и рас, если они не нарушали законы и обычаи. А сохилов сегодня патрулирующие егеря уже видели – звероподобные как всегда проявляли деловую хватку и активно торговали среди людей, но редкий сохил будет лезть на крышу поглазеть на турнир.
– Давайте станем в полукруг и поговорим. Будем изображать беседу, и тем временем присмотримся к нему. – Предложил Джаддо.
– И о чем беседу вести будем?
– Мы до сих пор ещё не познакомились поплотнее. Нас пока посторонние не слышат. Вот вы капитан Карвай, из какого полка?
– «Серебрянная рысь», третья рота. – Ответил Юр, которому идея слежки за получеловеком не была по душе. Ему уже хотелось, чтобы турнир завершился побыстрее, и он смог пойти домой и как следует прополоскать горло. В конце то концов, у него ещё больничный не закрыт. А остальные тем временем называли свои полки, к которым были приписаны:
– «Серебрянная сова». – Одновременно произнесли Феннел и Шранг. Корринг и Джаддо оказались из «Барса Генгера».

– Шэс, видит Единый, натуральный Шэс. Я отсюда вижу, как сидит. Человек так ловко сидеть не будет, зуб даю. Я некеоров перевидал больше, чем пальцев на ногах. И фигура у него соответствующая. – Вынес вердикт сержант, и Феннел и Джаддо с ним согласились.
– Сержант, все нормально. В Тэндории Шэс встречаются реже, чем в пограничье, но все же они тут даже живут. Или просто следопыт решил посмотреть на людские забавы…
– Шэс на турнире? Не смешите мои зубы, господа. Да «ушастые» в таких турнирах каждый день…
– Но ведь некеоры и любопытнее, чем кошки.
– Кошки!? Нашел с чем сравнить! Ты бы видал следопытов в бою и на охоте. Да я на месте их врагов лучше с родом барсов повстречаюсь, чем с одним вооруженным некеором.
– Ну он явно не прячется. Просто нашел себе место для обзора.
Егеря прекратили таиться и принялись присматриваться к сидевшему на балке как уверял Шранг – некеору из Шэс, обсуждая свое мнение о Шэс и вспоминая случаи из жизни, когда им приходилось встречаться с некеорами. Карвай в беседе участия не принял, а наоборот – немного отодвинулся от группы и присмотрелся к фигуре, ловко держащейся на выступающей балке. Собственно, некеор явно не преследовал цель быть незаметной, поскольку одет был в белую рубашку и шорты, которые тэлийцы носили редко.
И как всякий уважающий себя Шэс, он предпочел отдаться любопытству и наблюдать события на огражденной территории, сидя прямо на выступающей над улицей балкой.
Странный он. Охотничью одежду не носит, и...некеор в шортах и белой рубашке! Наши Шэс конечно модники и наряжаться в новое обожают, особенно чтобы покрасоваться перед соседями, но в шортах! Некрупный, как для взрослого Шэс, видимо ещё подросток. Волосы в хвост заплел, точно модник. И естественный признак любого некеора – хвост. Сосны обгорелые, да это же не парень!
– Это женщина. – Вмешался Юр в разговор сослуживцев о некеорах. Они посмотрели на капитана с удивлением, а потом и на вцепившегося в балку нечеловека. – На ноги посмотрите. И к решетке поближе прислонитесь и посмотрите в профиль, то сразу увидете разницу.
– Ух ты ё-маа, шкура гнилая. Точно баба. – Сержант, у которого любопытства или излишней внимательности было не меньше, чем у обсуждаемых некеоров, первый прильнул к ограде и покрутил прижатым к решетке лицом, что выглядело немного комично. Удовлетворенный осмотром, Шранг развернулся к офицерам и с ухмылкой заявил:
– А девок я их тоже видал. Скажу так – хоть они и хвостатые, и ушки на макушке есть, а бабы они есть бабы – все как у наших на месте, но у наших все равно больше. – И похлопал себя, показывая стоявшим егерям, где именно и насколько больше.
Феннел, оказавшийся сослуживцем неугомонного сержанта, быстро заслонил его и зашипел:
– Драть тебя, не передрать, Хальм! Ты хоть на людях не демонстрируй свои познания!
– Так приказ выполняю, выглядеть как столичные «петушки». А девка и впрямь красна. А ну кликну её…
– Вот командиру сейчас объяснишь, как увиливаешь от задачи и на девок хвостатых любуешься. Знаю я тебя, ты кобелина похлеще Маларо. Не вздумай, болван, внимания привлекать.
У Юра чуть вновь не начался приступ кашля, когда он услышал о своем сержанте да ещё и в таком контексте. Он предпочел подальше отойти от спорящих, не спуская взгляда с девушки-Шэс.

Так и прошла добрая часть дня – в борьбе со своими опасениями. Ничего такого серьёзного не наблюдалось, но подспудно росло, зрело ощущение: что-то должно было случиться. Руфуса даже начало немного раздражать – небывалый случай! – что Цимбал ведёт себя подозрительно спокойно: знай себе стоит, лениво переступая с ноги на ногу, и отмахивается хвостом от мух. Стало быть, на звериные инстинкты коня полагаться сейчас бессмысленно – всё равно ему лень их продемонстрировать, если дело не касается его собственной драгоценной персоны.
«Зигмунду» показалось, будто он, наконец, понял, что его беспокоит – когда вдруг, во время очередного затишья, заметил, что вся команда столпилась у решетки, что-то разглядывая и увлечённо обсуждая. Со своего места ему было сложно разглядеть, что их встревожило, однако он нисколько не сомневался в том, что этот импровизированный «военный совет» был вызван чем-то, встревожившим егерей: все они казались людьми серьёзными, не склонными зря тратить время на пустяки, а если сегодня и вынуждены были притворяться тем, что им совсем было не свойственно, то исключительно лишь в интересах дела.
Последнее обстоятельство встревожило его ещё больше – похоже, что они столкнулись с новой проблемой. «Если они заметили, что ограждение повреждено, нужно скорее сообщить о нём куда следует – и лучше всего успеть до начала следующего раунда»
Он сделал несколько шагов к ним, чтобы лучше рассмотреть то, что их обеспокоило – если хочет, конь последует за ним, если нет – пусть торчит на месте, сколько ему вздумается.
«Похоже, что можно увидеть это, только лишь находясь вплотную к решетке».
Он сделал ещё несколько шагов, потом ещё – пока, наконец, не обнаружил, что для того, чтобы догадаться, что вызвало интерес егерей, необязательно было увидеть обсуждаемый предмет – достаточно было лишь слышать обрывки разговора.
Судя по тому, что можно было извлечь из спора Шранга с Феннелом, возмутителем спокойствия оказалась какая-то «хвостатая девка» – несомненно, или сохил, или некеор – выбравшая для наблюдения за турниром достаточно оригинальное место, чтобы привлечь внимание «зелёных». Вряд ли она могла быть участником турнира – некеоры считали такую «охоту» несерьёзной, а сохилы не одобряли её, хотя и не упускали случая заработать, продавая зрителям какую-то снедь.
«Ишловы челюсти, уж не собирается ли она спрыгнуть за ограждения и устроить какую-нибудь акцию протеста?»
Он сделал ещё пару шагов вперед, дотронулся до плеча Карвая и спросил вполголоса:
– Капитан, вы не подскажете, что здесь происходит?

Удивительно, но даже не смотря на то, что поблизости пока что так ничего и не произошло, а зрители уже и сами особо не следили за «сценой», а переговаривались между собой, Аскер начало нравиться здесь сидеть. Было достаточно высоко, пусть и не так как на ее родном дереве в племени, открывался неплохой вид на улицу и перекресток чуть правее, как следствие и на торчащих в окнах и на балконах людей этих самых домов. И не взирая на наличие посторонних, причем в приличных количествах, Тит не испытывала какого-то неприятного чувства нахождения в оживленном месте. Может быть как раз потому, что она сидела на крыше и никто ее не трогал. Разве что поглядывали первое время, а дети пальцами тыкали, но что с них взять. А вот взгляды солдат, которые она на себе уловила, когда в очередной раз оглядывала народ, ей не понравились. Ко всему прочему, они похоже стали ее обсуждать, если верить обрывкам фраз, которые до нее долетали. Что-то там про зверьков и «оно не человек».
«Ну не идиоты ли? – усмехнулась Аскер, поднимая скошенный к солдатам взгляд в сторону дома напротив, а затем куда-то вправо, заслышав там чьи-то восклицания. – Стоят ведь почти рядом, неужто не ясно, что расслышать их для меня – не проблема? На таком расстоянии… пф, мне даже напрягать слух не надо. Ну, почти».
Девушка едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться в ответ на их глупые фразы о том, что «кто это там сидит на крыше». И ей показалось очень странным то, что в ней не признали некеора сперва, она даже почти оскорбилась. А потом язвительно подумала, что люди-то оказывается, куда невежественнее, чем некеоры, в этом плане. Ну как можно не распознать некеора, а? Что за бред вообще? Нет, ее народ, конечно, не на каждом углу встречается, но все-таки, как надо жить, чтобы не понять, что перед тобой – некеор, ну или очень похожий на него сохил? Хотя, по мнению Тит некеора от сохила отличить можно было без проблем, но вот для людей это наверное могло бы стать проблемой – все зверорасы для них наверняка на одно лицо… Одно дело, если некеор не знает о чем-то, все-таки основным местом обитания ее народа были леса – даже она никогда не видела до недавних пор империалов. Но одно дело не знать об одной из разновидностей людей, а другое – не знать о людях вообще. Можно в своей жизни увидеть только Северного Шэс или даже просто слышать о том, как выглядят некеоры, читать книжки с картинками в конце концов, но не знать как они выглядят и принять за «нечто»?..
Размышляя, Аскер даже перестала вслушиваться в то, о чем там говорили эти солдаты, обратив свое внимание на перекресток и доносящиеся с востока отзвуки битвы. Слишком тихие, но достаточно громкие, чтобы их мог расслышать некеор. Девушка подумала, что людям наверное туговато живется – ничем их природа не наградила, за исключением возможности использовать эту их магию. Да и то, использовать они ее могут только зубря какие-то там заклинания по нескольку лет в своей школе… где она там находится, у подножия восточных Блеймрийских гор?.. Сидят себе, зубрят заклятья, потом огнем плюются… пожалуй, маги были хороши лишь тем что могли быстро лечить. В остальном их магия лишь вредила, потому как неестественно это – создавать огонь или воду из ничего. С магами в бою Тит, слава Лесу, дела не имела, но вот слышать о них слышала достаточно, еще когда училась в Академии. Солдаты о них отзывались не очень лестно, возможно такова была природа воинов – испытывать неприязнь к магам, кто знает, что у них в голове твориться. Шэс всегда жили без магов и жизнь их плохой назвать нельзя было.
От мыслительного процесса девушку оторвало чувство, что на нее кто-то смотрит, причем явно очень пристально, потому как ощущение появилось больно резко. Шэс втянула носом воздух, принюхиваясь и стараясь уловить какие-нибудь новые запахи доносимые легким ветром, и почувствовала легкий запах каких-то лекарств. Уже второй раз за день. Шэс быстро пробежалась взглядом по толпе, ожидая увидеть где-нибудь поблизости Блау, но никого похожего на него так и не нашла. Зато взгляд зацепился за одного из солдат, что до этого участвовал в обсуждении ее персоны. На мгновение их взгляды встретились, после чего Тит слегка сощурила глаза, словно раздумывая о чем-то, а затем вновь обратила взор в конец улицы. Не нравилось ей, когда на нее так нагло таращились – чего они там не видели? Хотя… если учесть, что кто-то там из солдат вообще не признал в ней Шэс сперва, может оно и не удивительно, что имеет место быть такой взгляд. Но все равно раздражало. Девушка даже начала высматривать себе новое место на какой-нибудь другой крыше, чуть подальше от ограждений, возможно как раз там, на перекрестке. Особенно когда появился еще один любопытствующий в лице куда более внушительного на вид солдата. По всей видимости, их босс.
- Надо валить отсюда, уставились как ишл на городские ворота... - сквозь зубы пробубнила Тит, быстро поднявшись и стоя на краю балки, разглядывая, куда бы лучше передвинуться, чтобы не попадаться этим солдатам на глаза. Еще чего доброго найдут к чему придраться и сдерут штраф, по крайней мере, Шэс не удивится, если они выкинут нечто подобное.

Взгляды тэлийца и некеора встретились и Карвай почувствал себя так, словно его барс лапой погладил. Это длилось мгновение, и Юр успел увидеть, что глаза девушки были темного цвета, но какого конкретно разглядеть не получилось.
Зигмунд появился внезапно, как настоящий начальник и задал прямой вопрос, от которого егеря замерли как персонажи уличного театра под конец пьесы, когда поняли что Зигмунд рядом. Мысль у всех была явно одна –«Он слышал, что мы обсуждали?!» Карвай при прикосновении к плечу развернулся на месте и посмотрел прямо в лицо рыцарю. И быстро осознал, что командиру лучше не лгать – не тот это человек.
Твою налево! Что же сказать? Хорош буду, если доложу, что личный состав занимался усиленным обсуждением интимных достоинств Шэс!? Остается следовать правилу «правду нужно грамотно причесать». Мозг заработал, как паровой молот и математическая машина вместе взятые, и капитан вытянулся по струнке и четким голосом доложил командиру:
– Патрулем был обнаружен некеор Шэс, который находится за пределами огражденной территории, что можно засчитать как явное нарушение правил Турнира и техники безопасности. Вверенный вам отряд провел наблюдение за некеором и пришел к выводу, что Шэс женского пола слишком легко одета, несмотря на теплую погоду и ведет себя вызывающе. Сержант Шранг предложил информировать нарушителя, что находиться за территорией ограждения опасно и ей следует спуститься к патрулю и дать объяснения своему поведению. Вследствие наблюдения установлено, что означенная некеор не имеет намерений нарушать общественный порядок.
А еще было проведено сравнение бюстов Шэс и тэлиек и много еще интимного, не относящегося к нашему заданию, сэр. – Карвая так и подмывало добавить к своему докладу мысленное продолжение, но он благоразумно решил не подставлять егерей.
– Чего эта полулюда удумала? Она что, прыгнуть вниз собралась? – Пробасил Шранг, который все время доклада старался не упускать из виду ставшую на край балки Шэс. Сержант ловко вскочил на самый верх решетки и заорал:
– Ты чего там вытворяешь,а? Девушка, а ну слазьте, не глупите, убьетесь ведь. Идите лучше к нам, с нами весело и жизнь ещё кончилась.
– Сержант! Не будь глупым! Некеор с такой высоты убьется, если только головой вниз! – попытался урезонить сослуживца Феннел.
Юр смотря на происходящее только прислонился лбом к древку, испытывая желание высказаться не очень литературными выражениями.

Капитан бодро отчитался:
– Патрулем был обнаружен некеор Шэс, который находится за пределами огражденной территории, что можно засчитать как явное нарушение правил Турнира и техники безопасности. Вверенный вам отряд провел наблюдение за некеором и пришел к выводу, что Шэс женского пола слишком легко одета, несмотря на теплую погоду и ведет себя вызывающе. Сержант Шранг предложил информировать нарушителя, что находиться за территорией ограждения опасно и ей следует спуститься к патрулю и дать объяснения своему поведению. Вследствие наблюдения установлено, что означенная некеор не имеет намерений нарушать общественный порядок.
Да, теперь девушка встала и её силуэт отчетливо выделялся на фоне крыши и неба. Теперь её было заметить легче – если бы не это, потребовалось бы приглядываться некоторое время. И ещё неизвестно, как отреагировала бы некеор, если бы егеря, желая помочь ему, принялись бы указывать на неё пальцами.
«Зачем она встала? Неужели и впрямь собирается прыгнуть?» – это как-то противоречило заявлению Карвая о том, что «означенная некеор не имеет намерений нарушать общественный порядок», да и поведению Шранга и Феннела тоже.
– Кажется, вы, напротив, только провоцируете её, Шранг, – а оброненное им словечко «полулюда» тоже могло вывести её из равновесия – далеко не в самом лучшем смысле этого выражения. Возмущение – плохой советчик, и, возможно, не только для человеческих голов. – У нас что, нет других поводов для волнений?
Нужно было держать под контролем весь участок в целом, а не концентрироваться только на одной Шэс.

Разглядывание крыш соседних домов нарушилось выкриком со стороны и резко посмотрев влево, Аскер цыкнула, отметив, что звуки шли от тех самых солдат, что обсуждали к какому же роду зверья она принадлежит. На лице Шэс явно отобразилось раздражение и что-то еще, явно не имеющее ничего общего с положительными эмоциями. Вот только последнюю фразу она не совсем поняла – «с нами весело и жизнь ещё кончилась» - это как вообще? Или это местная манера говорить? В любом случае, надо было точно куда-то деваться, пусть про штрафы пока ничего не говорили, хотя может и специально, но все же лучше не мазолить этим солдатам глаза. Уж чем Аскер так привлекла их внимание, если учесть, что помимо нее здесь было еще приличное количества народа и не она одна сидела на крыше, но это внимание ей совершенно не льстило. Оно раздражало. Почему-то в голову закралась мысль, что эти люди могут быть одними из тех, кому не нравятся некеоры и сейчас они только ищут повод для того чтобы придраться к ней. Нашли, понимаешь, козу отпущения…
Резко развернувшись на балке, нисколько не потеряв равновесия, Аскер зашагала в сторону черепичной крыши, после чего запрыгнула на один из выступающих козырьков окна чердака дома, а там – и на самый верх крыши. Рысью пробежав по ней, радуясь своему выбору одеть сегодня открытые и мягкие мокасины, а не сапоги, Шэс быстро достигла края крыши и без труда перепрыгнула на соседнюю. И черта с два, пусть только попробуют снять с нее штраф за это! Столько людей на территории охоты торчит – одни в окнах, другие на балконах и крышах, а штраф сдерут с нее одной? Нет уж, не получится! Все также, направляясь к концу крыши дома, по скорости между бегом и шагом, Аскер едва не оступилась, зацепившись взглядом за два ярких пятна, маячивших где-то внизу, в переулке между домами напротив. Некеор остановилась и моргнув, свела брови вместе.
«Это… дети? – Шэс действительно видела двух детей, спускающихся по вертикальной лестнице со второго этажа дома в переулок. – Что они делают?»
Детишки, примерно лет так десяти-двенадцати, оглядываясь и похоже не очень-то желая, чтобы их заметили, пытались добраться до лестницы соседнего здания, видимо, желая либо занять места получше, либо еще зачем. Но ростом они не вышли, а потому пытались то достать до лестницы руками в прыжке, то подсадить друг друга. Выглядело это глуповато и нелепо, и похоже видела их только Аскер, потому как взгляды остальных были устремлены не восточную улицу, откуда уже все отчетливее было слышно сам процесс охоты и загон зверя. Во рту как-то резко пересохло, а по спине пробежал холодок. Медленно, Аскер начала шагать дальше по крыше, ускоряя шаг, а потом и вовсе перейдя на бег, но стараясь не оступиться на верхушке-ребре черепичной крыши. Кошачьи уши улавливали приближающиеся звуки погони, казалось, уже слышно и сами звука касания лап о мостовую.
«А пошло оно все к черту!..» – Тит уже собиралась спрыгнуть с крыши на перекресток четырех улиц, как неожиданно, толпа взревела, приветствуя крупную шелку, за которой, с бранью на устах, гнался охотник. От большого количества зрителей, хлопающих и кричащих, животное сперва начало пятится, шипеть и угрожающе урчать, а затем – оглядываться куда же ему деваться. Две улицы – с запада и юга – были перекрыты, с восточной бежал охотник, а напуганное животное хотело лишь убежать от него подальше. И если судить по виду самой шелки, она была порядочно потрепана, и как следствие не только напугана, но и озлоблена. Охотника еще не было видно, да и вряд ли люди его слышали – даже Аскер его почти не слышала, а вот зверь начал подумывать об отступлении. Вертя головой и ища место куда лучше податься, шелка неожиданно приняла боевую позицию и протяжно и угрожающе закричала.
- Уберите их оттуда, быстро!! – во весь голос закричала Тит, указывая пальцем на двух ребятишек, на которых и урчала чешуйчатая пантера. Взгляд тут же метнулся к солдатам за ограждением, а с губ сорвалась брань. - …Какого черта вы делаете за ограждениями, когда здесь должны быть!
Конечно, это вряд ли кто-то расслышал кроме нее самой, потому как сказано было опять сквозь зубы. Резко подавшись вперед, вниз по черепичной крыше, набирая скорость от сбегания по ней, некеор на ходу выхватила один из кинжалов и оттолкнувшись от крыши, спрыгнула на мостовую, куда дальше, благодаря набранной скорости.

На западе Восточного района. Перекресток улиц, за ограждением.

Шелка же еще чуть-чуть и бросилась бы в сторону детей, которым другие зрители уже пытались помочь, спускаясь по лестнице и протягивая руки, чтобы втащить тех наверх, но резко обернулась на посторонний шум. В тот же момент ей в правое плечо полетел кинжал, однако едва проткнув чешую, был стряхнут на мостовую.
Тит сглотнула и нервно усмехнулась. Конечно, все просто отлично. Она в одних тряпках практически на голо тело, едва закрывающих оное, а перед ней крупная покрытая чешуей тварь, злая, агрессивная и наверняка голодная, которая будет половчее и посильнее. Странно, в такие моменты воспоминание о том, что она когда-то завалила Биви, казались нереальными – она до сих пор не могла понять, как у нее это получилось. С другой стороны, одно дело волк, который орудует в основном челюстью, а совсем другое – дикая кошка, у которой помимо челюстей еще и когти, да и кошачья ловкость…
«Отлично. Шелка. С чешуей, которой кинжалом хрен проткнешь при метании. На такую тварь нужно как минимум с топором ходить, - Тит усмехнулась, слегка прикрыв глаза и уже медленно доставая из ножен второй кинжал. – Боже, какая ты везучая, да, Тит? Смотри и любуйся, Биви, если Небесная обитель все же существует…»
Кошка, кажется, переключила свое внимание на Аскер, сама же некеор не отрывая взгляда от животного, крикнула солдатам:
- Может кто-нибудь все-таки выдвинет свою задницу за ограждение?
Выкрик был нарочно грубым – чтобы разозлились и побыстрее объявились. Обычно это срабатывало. И все-таки, какой идиот придумал, что солдаты должны стоять за ограждениями? Кто им отдал такой приказ? Такому нужно отрубить хвост по самую шею…
«Кретины, для чего они вообще тут стоят, если не могут справиться с такими мелкими проблемами? Они ведь даже не заметили бы этих детей!» - в груди полыхал огонь, но Шэс все же постаралась успокоиться, чтобы не наделать глупостей и быть внимательней, не упустить момента когда шелка атакует. Забавно, но не смотря на кучу эмоций и событий, с начала этой неприятности не прошло и полутора минут.

По-видимому, домогательства Шранга сыграли свою роль, к сожалению, негативную. Некеор враждебно, в стиле «Да-кто-вы-такие-чтобы-мне-указывать?» смерила их взглядом, потом, выказывая отменное чувство равновесия, прошлась по балке и заскочила на самую крышу, а затем – одним прыжком, так, что даже дух захватило – перемахнула на крышу соседнего дома. Кажется, она собиралась продолжить своё, вне всякого сомнения, увлекательнейшее путешествие по городу «на высоте птичьего полёта».
Мелькнула мысль: «А может быть, она там живёт?», вслед за ней потянулась другая, будто девушка собирается к кому-нибудь забраться – с намерениями корыстными или не очень – но обе они быстро исчезли, резко вытолкнутые последующими событиями.
Более всего это было похоже, как будто всё внезапно пошло кувырком. Под хвост раске.
Быстро передвигающаяся по крыше некеор вдруг остановилась, пристально глядя вниз – что-то на улицах явно привлекло её внимание – потом же, как раз в тот самый момент, когда появилась напуганная и доведённая до крайности шелка, внезапно раздался пронзительный крик Шэс, требующей убрать кого-то оттуда.
Вслед за этим она спрыгнула вниз...
Уже становилось ясно, что внизу произошло что-то такое... Что-то непредвиденное.
– Двое остаются здесь, следить за порядком, остальные – туда! – скомандовал он егерям – впрочем, они уже и сами, помогая друг другу, перелезали через ограду. Он не стал терять даром времени, выбросил руки вверх, ухватившись за перекладину повыше, подтянулся и оказался на самом верху ограждения.

На западе Восточного района. Перекресток улиц, за ограждением.

Отсюда уже было видно, что привлекло внимание некеор и побудило её издать клич: «Уберите их оттуда!»
«Два ребёнка в огороженном районе. И шелка – всего-навсего в пяти-шести метрах от них! Плохо, очень плохо...»
Некеор уже готовилась к драке с шелкой, перетягивая её внимание от детей на себя. Руфус почувствовал, что его отношение к Шэс изменилось – несмотря на её явное пренебрежение общепринятыми устоями и привычку употреблять бранные слова, более приличествующую мужчине, чем девушке.
«Храбрая девушка. Надо будет пожать ей руку, когда всё это закончится...»
Он спрыгнул на землю с другой стороны ограды и, вытащив меч из ножен, бросился бегом к ним.
Впереди него, не тратя на ругательства ни времени, ни дыхания – достаточно было одного лишь произнесённого в первый момент «чешуйчатое отродье!» – мчался Шранг, которому повезло несколько больше, чем другим – в момент тревоги он уже находился на ограждении. Удивительно, но капитан, несмотря на свою проблему с горлом, почти не отставал – Руфус чувствовал его шумное дыхание чуть позади себя. Джаддо отстал сразу же, как только преодолел ограждение, направляясь не прямо к шелке, а бросаясь куда-то вбок, в поисках места, с которого высока была вероятность произвести удачный выстрел – для арбалетчика это было куда важнее, чем сократить расстояние между собой и зверем.
Феннел и Корринг остались по другую сторону заграждений – успокаивать жителей, также уже заметивших, что произошло за ограждениями. Толпа шумела, кто-то кричал: «убейте её!» – надо полагать, он имел в виду шелку – кто-то свистел, кто-то просто вопил. Зрители, глядевшие из окон, вели себя аналогичным образом. Хорошо хоть кто-то проявлял инициативу, пытаясь помочь детям подняться наверх – но пока их усилия не увенчались успехом, нужно было держать животное подальше от них, и сейчас всё годилось для этой цели.
«Только бы успеть, только бы успеть, только бы успеть...»
Откуда-то сверху – с верхнего этажа одного из соседних домов – брошенный рукой какого-то доброхота, вниз полетел цветочный горшок – но вследствие неточного прицела упал не на шелку, а рядом с ней, на мостовую – щедро осыпав её градом разлетевшихся во все стороны черепков, комьями влажной земли и рассыпавшимися поверх них тёмно-красными лепестками умирающего растения.
Шелка рыкнула, подскочив на месте подобно разворачиваемой пружине, и резко мотнула головой в сторону непрошеного метательного снаряда, вслед за тем моментально взбешенно хлестанула хвостом, со свистом рассекая воздух.
Если горшок и был способен её отвлечь – то всего лишь на одну секунду, не более.
«Только бы успеть, только бы успеть, только бы успеть...»

Солдаты напялившие на себя тяжелое обмундирование двигались значительно медленнее чем если бы были без нее, что в данной ситуации на пользу никак не шло. Радовало хоть, что они смогли перебраться через ограду достаточно быстро, заставив Тит в очередной раз раздраженно обнажить клыки, парой ласковых слов припомнив неизвестного начальника этой компании остолопов. Нет, все-таки какой логикой надо обладать, чтобы поставить охрану за оградой, в то время как защита возможным гражданам нужна как раз на территории проведения турнира?! Ведь не могли всех жителей выгнать из своих домов до тех пор, пока турнир не закончился бы, да и смысла в этом не было – иначе как наблюдать за его ходом? Как раз наоборот, все стекались именно на территорию района, в дома знакомых и друзей, либо просто рассаживаясь на крышах, взяв с собой провизию на целый день… Если судить хотя бы по прилежащим улицам, предположения Тит были верными, но в таком случае командование этих солдат действительно на редкость тупое.
Те, что несколько минут назад считали ворон и обсуждали бредни связанные с якобы неизвестным существом на крыше, теперь упорно строили из себя бравых вояк. Хотя, ладно, признаться, Шэс просто злилась на саму ситуацию и искала повод подколоть стражу, но все же, глядя на то как они приближаются к перекрестку, она не смогла удержаться чтобы не хмыкнуть. Правда, особо долго смотреть на солдат не получилось – кто-то швырнул на площадь цветочный горшок и тот звонко разбился о мостовую прямо возле шелки, заставив ее лишь еще больше разозлиться.
«Проклятье, не суйтесь куда не следует!» - шикнула на неизвестных Аскер, все же не отводя взгляда от животного и отмечая, что хвост оного пришел в подозрительную активность. Взгляд шелки прошелся по Шэс, заставив ее напрячься, готовясь в любой момент увернуться от острия хвоста. И как раз вовремя – шелка протяжно закричала, прыгнула на полтора метра вперед и занесла вперед свою пятую конечность, едва не задев бедро Тит, которая успела вовремя увернуться сделав сальто назад. Животное гневно заурчало и взмахнула хвостом словно это был хлыст. Аскер нахмурилась и тяжело вздохнула краем глаза ловя движение солдат и отмечая, что нарост на хвосте при желании мог бы проткнуть ее насквозь. Нужно было быть очень внимательной, по крайней мере до тех пор, пока эти солдаты не разберутся с этой чешуйчатой заразой. Сражаться Тит не собиралась, она всего лишь хотела отвлечь животное от детей, но героически переть грудью на зверя вроде шелки с одним лишь кинжалом в руках – увольте. Пусть подобным занимается кто-то другой, геройствовать ближайший месяц в планы юной некеор не входило. И уж тем более возвращаться в Купол в свой день рождения.

Далее начиналась форменная какофония.
– Девушка, да не бойтесь вы этой кошки, она же ручная, – находящийся впереди Шранг, начиная обходить пантеру по кругу, опять умудрился попасть в свой репертуар – и Руфус только не мог понять, то ли сержант просто так, по привычке балагурит, то ли здесь значение имеют не слова, а интонация, потому что он пытается заговорить шелке зубы, как-то успокоить её, пока она ещё никого здесь не убила. – Тем более что вы с ней, в каком-то смысле, родственники, только у вас нет чешуи, а у неё есть... – а вот этого, пожалуй, говорить не стоило: интонации интонациями, но оскорбленная Шэс могла стать проблемой ещё опаснее шелки.
В воздухе неожиданно просвистел арбалетный «болт» – это Джаддо наконец-то нашёл нужный ракурс и стрелял в глаз шелке. То есть, Руфус, конечно, не мог видеть, куда он целился, но на месте Джаддо он действовал бы именно таким образом: чешуя хорошо, словно броня, защищала шелку, и при стрельбе из лука значение имело только попадание в уязвимые места. Это же было справедливо для арбалета, хотя последний и имел большую бронебойность по сравнению с луком, но всё-таки... Было бы досадно, если бы стрела отскочила: ведь арбалет требовал куда больше времени на перезарядку.
Сам же Руфус двинулся обходить шелку со стороны, противоположной к Шрангу, одновременно освобождая место и для Карвая – они же не дураки, чтобы атаковать, вытянувшись цепочкой к животному, если можно было взять его в «клещи».
Откуда-то сзади донёсся чей-то возмущённый голос: «Эй, что вы делаете, это же моя шелка! Я сегодня битых три часа её гонял!»
«Ещё один идиот. Наподобие тех, что с кабаном и волком, где-то возле полудня...»

Солдаты действовали точно, да, но как-то слишком уже медленно. Стой на их месте некеоры, шелка бы уже была как минимум раза три атакована и одна из этих атак, также как минимум, была бы удачной и оставила на ней следы. Эти же медлили, неясно чего ожидая, один так вообще начал нести какой-то бред, обращаясь по всей видимости к Аскер. На его слова она даже не дернулась – все также смотрела на шелку, разве что брови чуть больше сдвинулись на переносице.
«Родственники? – мысленно оскалилась она. – Чертов человек, показала бы я тебе родственника шелки, с превеликим удовольствием, если бы не эта возня! Только и можешь что языком молоть, лучше бы действовал!»
Некеор сглотнула и выдохнула, в тот же момент, в воздухе просвистел арбалетный болт и улетел куда-то в неизвестном направлении. Прекрасно, вот они, тэлийские солдаты! Даже в животное попасть не могут, которое почти не двигается! Кому расскажешь, не поверят – военная школа в магической стране лучше чем в технической… смешно прямо до слез. Масла в огонь подлил подоспевший к площади охотник, выдав похоже первое, что ему пришло в голову. Некеор с силой сжала рукоять кинжала, почти передернувшись от желания ударить кого-нибудь в челюсть.
Солдаты тем временем обступали шелку по кругу, намереваясь зажать в тиски, пусть это и было достаточно опасно, если учесть размеры самого животного и радиус замаха хвоста. И только Шэс об этом подумала, шелка гневно заурчала и хорошенько прошлась хвостом по окружающей территории, отгоняя от себя солдат, вдобавок махая лапами, давая понять, что лучше бы они не подходили ближе. Аскер цыкнула, досадливо посмотрев на свой кинжал, который лежал недалеко от животного – все что ей было нужно, так это он. Но если брать в расчет всю ситуацию, дешевле было просто переждать, пока с шелкой расправятся, а потом забрать его. Быстро пробежавшись взглядом по переулку, где были замечены дети, Тит не без облегчения выдохнула, отметив, что их уже оттуда вытащили. Оставалось лишь разделаться с животным, но этим девушка заниматься не собиралась.
Пробежавшись взглядом по солдатам, она стала медленно отступать назад, стараясь не делать резких движений, чтобы не провоцировать шелку атаковать – все-таки Тит была к ней ближе всех, и не очень-то хотелось попасть под раздачу несчастного, загнанного в угол и напуганного зверя.
- Хороши солдаты, - бубнила она себе под нос. – Ворон считают, а как до дела доходит путного ничего сделать не могут…
Некеор была действительно разочарована. И пожалуй, сейчас был один из тех редких моментов, когда она пожалела, что в ее руках обычно кинжалы являются основным оружием. И именно сейчас она начала остро ощущать, что скучает по своим потерянным на поезде сюрикенам. Неожиданно, шелка закричала и сделала несколько выпадов в стороны, крутясь на месте и отгоняя от себя солдат, а после и вовсе ловко сбила одного с ног и пыталась укусить, в то время как тот выставил вперед оружие, стараясь отбиться и как минимум сохранить голову на плечах. Другие солдаты поспешили на помощь, Тит же быстро метнулась к своему кинжалу и подхватив его, взяла во вторую руку, только после этого заметив, что к площади, по все той же восточной улице приближается кто-то еще.
- ..!- серые глаза расширились раза в два, когда удалось разглядеть, что приближающейся точкой был никто иной как... скалс. - Да вы издеваетесь...