Третья палуба, гостиная в хвосте.

Сознание пришло как-то резко, как будто принцесса его и не теряла, все перед глазами вспыхнуло красками, яркими, насыщенными, а вслед за ними вернулись звуки и запахи. В единый миг все пронеслось в памяти, практически перед глазами вырисовывались картины, которые она видела буквально только что (так как чувство времени сейчас отсутствовало и неясно было, сколько она провела без сознания), которые еще не угасли в памяти и были настолько отчетливыми, как если бы она прямо сейчас наблюдала их. Амброзий, сверкание лезвия рапиры в его руках; Исильмэ, в изящном платье, что была подле него; взволнованная Сара смотрящая на вампира такими же как и у нее зелено-голубыми глазами; Ирбис, всем своим видом заставляющий ежиться – так он был суров со стороны; стража, голоса которой раздавались из-за спины, какие-то посторонние звуки небольшой толпы, окружающей таверну и выглядывающей из окон, шум со стороны порта… А потом неожиданно – словно вспышка и она уже в небе, кричит, зовет Сару, чувствует в груди нарастающий страх от происходящего, от того, что приходится видеть, как туда, к ним, падают бомбы! И все вспыхивает, грохочет! И сквозь этот грохот можно различить крики сфирийцев, среди которых и ее друзья! А эта высота, пугающая высота, на которую ее тащил неизвестный, которому она даже не сопротивлялась, чтобы он, не дай Святая Мать, не уронил ее!.. А потом темнота, которая быстро поглотила все вокруг и в данный момент слишком резко расступилась.
Курадо дернулась, поняв, что что-то мешает ее движению, и уже через секунду испуганно озиралась вокруг, часто моргая, привыкая к свету. Первая мысль была о том, что она находится в какой-то комнате, очень напоминающей по обустройству гостиную во дворце. В сердце вспыхнула радость, что все это оказалось лишь сном и она снова дома, в безопасности, и что все произошедшее с ней лишь ужасный кошмар! Но данная надежда улетучилась еще быстрее, чем пришла – как только взгляд упал на металлические кандалы на запястьях. Они больше походили на металлическую панельку, с отверстиями для рук, причем достаточно узких, чтобы их нельзя было вытащить, даже если очень постараться, потому как края их были отделаны плотным кожистым обручем, который сжимал запястья куда сильнее, при этом не причиняя слишком сильной боли. Взгляд вновь вернулся к комнате, где она находилась. Большая и просторная, со светлыми стенами, нижняя часть которых отделана явно красным деревом, с кристаллическими лампами в красивых позолоченных футлярах, относительно темный паркет, на котором лежал крупный бежевый ковер с бахромой на краях, вся стена справа, занятая небольшими оконцами… И уж больно они были похожи на окна-люки в корабле. От этой мысли Курадо вздрогнула.
«Тот корабль! Что пролетал над городом и атаковал его… я ведь сейчас на нем, так? – глаза быстро пробежались по комнате, мебели – креслами и столику у окон, низким книжным шкафчикам, каким-то вазам на подставках, даже небольшому пианино чуть левее – и остановился на кушетке, на которой она и сидела сейчас. Стало очень стыдно. – Святая Мать! Это все я виновата!.. Если бы я не пошла в город, меня бы не узнали, ничего этого не произошло бы! На город не напали бы, никто бы не пострадал… А Сара?! Ирбис, Амброзий? А Исильмэ? Что с ними?! В порядке ли они?! Как я смогу смотреть в глаза кому-либо после всего этого?..»
На глаза навернулись слезы и принцесса всхлипнув, согнулась, прильнув лбом к коленям. Несколько крупных слезинок упали на них, впитавшись в материал тоненьких штанов, лицо же казалось враз стало горячее чем до этого. Ей было так стыдно! О, если бы только кто-нибудь знал, как ей было стыдно и какими словами она себя могла бы назвать, если бы знала такие слова! Она корила себя за такую глупость, которая возможно стоила жизни тем, кто пытался ей помочь, даже тех, кто к ней вообще не имел отношения – простым гражданам, которые даже не были во всем этом замешены! И если кто-то погиб – виновата лишь она одна! Если бы она осталась у корабля, как ей было велено, если бы она послушалась, не посчитала, что все будет вот так просто!.. Почему она так не сделала, почему?! Почему она всегда все делает по-своему, почему она не может просто послушать совет, почему не может принять его? Ведь это не так трудно! Но почему же…
«Что же мне теперь делать…» - Курадо кое-как заставила себя успокоить почти беззвучный, но очень горький плач и выпрямиться. Вытерев лицо тыльной стороной ладоней, она несколько раз всхлипнула, глубоко вздохнула, и все еще чувствуя, как в глазах накапливаются слезы, в очередной раз оглядела комнату, стараясь отвлечься. Нужно было что-то делать, как минимум, как принцесса, она должна вести себя достойно в этой ситуации, поговорить с похитителями, узнать что они хотят… но это было не так сложно с одной стороны – если они похитили именно ее из всей той толпы, значит, они знают, что она – принцесса. А зачем могут похитить принцессу? Для шантажа королевы, не иначе как. Ведь если бы ее хотели убить, то сделали бы это сразу же, правильно? Но как, как можно было так быстро среагировать на то что она находится в городе? Неужели ей так не повезло, что кто-то из похитителей заметил ее, узнал, будучи побывав на параде, и немедля отправился к «своим», у которых где-то здесь находилось главное место «сбора»? Или как это еще можно назвать… Но это было как-то все слишком удачно, даже почти невероятно. Больше походило на чей-то жестокий план, как будто все так и должно было быть… но ведь оно не могло! Ведь они оказались в городе совершенно случайно!..
Мысли просто разрывали голову, а потому, чтобы получить ответы хотя бы на какие-то вопросы, нужно было поговорить с теми, кто ее похитил. Но для начала, неплохо бы убедиться в том, что она все же на том корабле и в воздухе – для этого много не потребовалось, лишь подойти к окошкам и оглядеть простирающиеся облака, между которыми периодически можно было увидеть далекую землю и совсем небольшую точку – явно сам Тумультуозус, если судить по темной струйке дыма. Кораблей, спешащих на помощь принцессе видно не было, да и откуда бы им взяться, если о ее нахождении в городе помимо друзей знала только стража. А ведь тот исфири мог и погибнуть (эта мысль заставила горько поджать губы), как и все остальные, и тогда о том, что неизвестный корабль похитил наследницу престола никто уже и не знал… Но все равно, почему за ними никого не отправили, если они напали на город? Не было кораблей? Не может быть, рядом был порт, но… может быть бомбы попали и туда? Могло ведь такое быть?..
Вздохнув, принцесса с болезненным выражением на лице посмотрела на удаляющийся город и неожиданно для себя отметила, что раз она видит город, учитывая, что корабль летит от него, то сейчас она находится где-то в его задней части, в одном из крайних помещений, о чем говорили все те же окна. С земли корабль выглядел весьма крупным, наверняка был бы пассажирским, если бы не был… хотя, чего гадать, тем более что в ее ситуации это ей мало поможет. А с другой стороны, если корабль пассажирский, могут ли здесь быть другие пассажиры? Может быть, похитители взяли под контроль весь корабль, а не только ее одну? И поэтому на них пока не нападают? А может быть, другие корабли находятся где-то впереди корабля и уже ведутся переговоры?.. В сердце вспыхнула надежда, что все может обернуться куда как лучше, чем если бы корабль целиком принадлежит похитителям, но все-таки радоваться раньше времени тоже не стоило. Тут, Курадо неожиданно вспомнила об одной немаловажной детали и взгляд тут же опустился к поясу, на котором до этого висела ее рапира. Конечно, ее уже не было, как не было и жилетки с ленточкой, что она выронила еще когда ее уносили ввысь. В комнате, конечно же, оружия не было, да и кто бы оставил его здесь? Тихо ступая по ковру, на случай если к двери приставили кого-нибудь для слежения, Файнару взялась за ручку и попыталась открыть дверь, но та, как и ожидалось, не поддалась. Она была заперта на чьем-то корабле, явно с целью шантажа и даже ничего не могла сделать! А уж одно то, что ей связали руки… если уж они все равно ее заперли здесь и отобрали оружие, зачем было это делать – как будто она сможет противостоять тем, кто ее похитил! А даже если и попытается и сперва это по какой-то причине получится, ей ведь все равно некуда деваться – все-таки она была на корабле, здесь явно была команда, к тому же, капитан, да и сама она, в любом случае кораблем управлять не умеет. В голову пришла другая мысль, сейчас уже не казавшаяся такой веселой – ведь сейчас был первый раз, когда она летит в небе на борту самого настоящего, большого воздушного корабля… Когда-то она мечтала об этом, а сейчас многое бы отдала за то, чтобы оказаться на земле. Глаза потемнели, а ноги медленно понесли обратно к окну. Уже во второй раз было отмечено, что корабль действительно быстро летит, причем не куда-то, а на запад… что было на западе?..

Чем дольше Курадо находилась на корабле, тем больше начинала верить в то, что никто кроме ее друзей не знает о том, что она вообще была похищена, а сами же друзья, по всей видимости, либо не имели возможности отправиться за ней, либо просто не желали этого делать. И она не обиделась бы на них, если бы узнала, что это действительно так – все-таки из-за ее глупости, непослушания, пострадал не один сфириец, а может и кто-то из них самих. Может быть они решили, что не обязаны помогать ей после того, что она натворила… а может быть просто не хотели рисковать своими жизнями ради кого-то вроде нее. И это тоже было понятно. Возможно, если все обойдется, на что пока что надеяться было нельзя, они больше не захотят ее видеть… если они вообще остались живы. В любом случае, на помощь ей никто не спешил и Курадо с этим даже почти смирилась. Отойдя от окна, она села на кушетку, став разглядывать оковы на запястьях, даже не пытаясь освободиться, потому как самые первые попытки это сделать ясно дали понять, что у нее это не получится. Появилось какое-то спокойно-сосредоточенное чувство смирения или чувство, очень напоминающее нечто подобное. Деваться с корабля ей некуда, спасать ее явно никто не собирается, так чего лишний раз метаться из стороны в сторону?
Молча, из-под ресниц, принцесса немного грустно оглядела комнату, в которой ее заперли и похоже даже не собирались навещать, а может просто время еще не подошло, и опустив взгляд, вздохнула. А ведь совсем недавно она и предположить не могла, что все закончится именно так. Королева хотела избежать ее похищения, даже Маррин согласилась с этим, она помогла ей и Саре покинуть дворец, но даже этот ход словно был уже кем-то предусмотрен, узнан и подставлен под свои нужды. Как будто кто-то знал каждый шаг, который они сделают и использовал его в своих коварных планах. Разве можно рассчитывать только на удачу и предположения, планируя нечто подобное? Ведь многие вещи случились совершенно случайно, изначально не планировались, а все равно все закончилось тем, что она оказалась похищена. Что они сделали не так? Нет, если не брать ее глупого поступка в виде ухода от корабля в Тумультуозус. Ведь до этого тоже все было не очень хорошо – в виду предательства Алье…
Из груди вырвался тяжелый вздох, а голова опустилась на ладони, в то время как локти уперлись в коленки. Как же она устала. Все это свалилось на нее так резко, неожиданно, вмиг треснула ее вера в исфири, которым доверяла даже ее мать и если бы не ее самомнение, не уверенность, совершенно неподходящая моменту, всего этого бы не было. Она бы сейчас была уже на пути в Юун, на корабле, вместе с Сарой и Амброзием, и все было бы в порядке. Никто бы не пострадал, ничего бы не произошло в Тумультуозусе, не было бы этой щемящей боли в сердце, чувства вины. Было совсем плохо. И все-таки, принцесса старалась заглушить эту боль на время, до тех пор, пока она находится в таком положении, пока вокруг нее лишь враги. Сейчас она должна быть сильной, она должна олицетворять силу и гордость, а не выглядеть как маленькая и запуганная принцесса из книжек. Пусть это и нелегко, но она не позволит себе даже заплакать при своих похитителях! Да, определенно, она наверное даже не сможет заплакать, ведь она на них сейчас так зла! Ведь они не просто похитили ее – это как раз таки было не самым страшным – они навредили ни в чем не повинным сфирийцам, которые даже не причастны ко всему этому! И пусть этот поступок легко объясним, они все равно не имели права делать что-то подобное, никак и никогда!
Резко выпрямившись и тряхнув головой, словно сгоняя с себя печаль, хотя бы на время, Курадо сурово сведя брови, посмотрела в сторону запертой двери. Нужно было потребовать аудиенции! Что за наглость, в конце концов – не просто похитить, но и держать взаперти. Если уж они ее похитили, могли бы хоть слово сказать, хотя бы пояснить свои намерения, пусть они и так ясны, чисто из приличия и уважения к принцессе! Хотя, у них наверняка не было ни того, ни другого…
Размышления прервал какой-то очень отдаленных грохот, от которого Файнару все равно вздрогнула, как будто он был прямо под ее дверью. Замерев и прислушавшись, первые секунд тридцать она совсем ничего не слышала и уже было подумала, что ей показалось, либо это был и не грохот вовсе, но неожиданно, звук вновь повторился. Похоже было, как будто очень громко хлопают двери, причем двери воздушного корабля, а не какие-нибудь обычные, в коридорах дворца. Именно металлические двери. На две минуты все стихло, а потом, очень тихо, но все же достаточно громко, чтобы это можно было уловить краем уха, раздался шум очень похожий на топот ног. Как будто кто-то спешил куда-то, причем этих кого-то было явно много. Совсем случайно принцесса расслышала и голоса, которые вмиг стихли, незадолго до того как стих и звук шагов. Предполагать что-то принцесса не стала, лишь еще какое-то время посидела без движения, глядя на дверь и прислушиваясь, как будто пошевелись она, можно было пропустить что-то важное, не услышать это из-за скрипа кушетки или шороха рубашки. Но звуки прекратились и она шумно выдохнула, расслабившись и вновь став разглядывать комнату, как будто видела ее впервые.
И тут неожиданно громко, пусть и где-то ближе к центру корабля, раздался чей-то голос - явно использовался кристаллический микрофон, потому как голос похоже летал по всему кораблю, потому как было соответствующий отзвук:
- Внимание! Всему персоналу – код С, код С! Подготовиться к обороне! Повторяю – код С!
- Что? – немного растеряно вертя головой, словно надеясь разглядеть громкоговоритель, принцесса лихорадочно соображала. Она не знала что такое «код С», но слова «подготовиться к обороне» явно говорили о том, что на них могут напасть. - Неужели…
В один миг Курадо подлетела, словно стрела, к окну и тут же радостно вскрикнула – она видела корабль! Корабль! Маленький, но… это же был корабль Алье! Амброзий и Сара! Они пришли ей на помощь! Из груди вырвался радостный и почти с намеком на задыхание звук, как будто она вот-вот собиралась разразиться истеричным плачем, однако ни намека на слезы не было. Она была так рада, так рада! Вот только радость на миг пропала, когда корабль очень уж близко подлетел, словно хотел взять тараном – она даже смогла разглядеть Амброзия в кабине капитана! – после чего резко ушел куда-то вбок и завертелся как юла. Вскрикнув и прикрыв лицо руками, даже зажмурившись, она приоткрыла глаза лишь спустя какое-то мгновение, глядя в окно через пальцы. С кораблем все было в порядке, разве что летел он теперь несколько дальше. Но сам факт! Сам факт того, что они отправились за ней!..
«Значит, с ними все в порядке! – кричал разум, а скорее даже сердце. – Они не пострадали, они в порядке!»
Вот только видел ли Амброзий ее? А если нет? Едва это предположение пришло в голову, глаза забегали по окнам, ища щеколду, на случай если окна можно открыть. Прыгать она не собиралась, но ведь можно было показать что она здесь, дать знать, что с ней все в порядке и просто… просто дать им подсказку о том, где ее искать. Ведь это же надо прилететь в одиночку за ней! Сколько сфирийцев было на этом корабле? Двадцать, тридцать, сорок… или больше? Радость как-то начала отступать.
«Что же делать? Они ведь не смогут…» - нерадостные картины представились перед глазами, отчего принцесса даже отступила от окна, обернувшись на дверь. Стоило ли как-то попытаться отвлечь хоть кого-нибудь? Хотя, чего таить, что бы она смогла сделать? Ведь их уже заметили, если судить по тому объявлению по громкой связи…
Внезапно, так что принцесса аж подпрыгнула на месте и отскочила ближе к окну, раздался грохот, прямо под дверью, а вообще похоже было, что кто-то даже налетел на дверь. Забренчали ключи, послышался звук отпираемого замка и в следующее мгновение дверь в комнату распахнулась. На пороге стоял терранец, мужчина, наверняка исфири, но понять этого было нельзя из-за облегающего темно-синего костюма, со стороны казавшегося вязаным, хотя вероятнее всего он был сделан из эластичного материала. На лице его был шлем Наездника, темное стекло которого закрывало лицо, на поясе висел короткий меч, в руках же был механический арбалет, который был уже наставлен на нее.
- Без резких движений и криков, Ваше Высочество, вы сейчас пойдете со мной, - раздался приглушенный шлемом голос. Курадо сглотнула и опустила взгляд на арбалет.
- Мне кажется, это лишнее, я ведь совсем безоружна и у меня связаны руки, - как будто в подтверждение она приподняла их, показывая кандалы.
- Не заставляйте меня повторять. Живо! - вдруг гаркнул тот, дернув арбалетом чуть вверх, призывая делать то, что велено. Вздохнув, принцесса направилась к двери и в тот же миг ей показалось, что в комнате стало как-то темнее... Вскрикнув, она обернулась, когда за спиной послышался звук трескающегося стекла. Одного взгляда на окно хватило для того чтобы понять, с каким планом ее решили спасать. Принцессу охватило чувство недоумения - они действительно хотят взять корабль на таран таким способом?! Окна же слишком маленькие, даже нос "Эоса" едва пролезет, о чем они думают?! Хотя... что они еще могли?..
- Пойдемте-ка, принцесса, - неожиданно раздалось как-то слишком близко, после чего крепкая рука обхватила ее сзади за шею отчего подбородок уперся в изгиб локтя, и потащила назад. Едва не оступившись, Файнару ничего не оставалось делать кроме как подчиниться и с опаской смотреть на силуэт корабля за окном.

Хвост корабля, коридоры. Затем хвостовая часть второй палубы.

Едва они вышли в коридор, мужчина отпустил ее, но тут же крепко схватил за предплечье и побежал вперед, таща за собой. По всей видимости, ее друзей давно заметили, а ее саму хотели упрятать в более надежное место. И при этом очень торопились. Странно, неужели они так перепугались малого летающего корабля?..
Не прошло и минуты, как после весьма быстрого пробега по коридорам, где было слышно и топот других терранцев, как и тихие отголоски, возможно приказов, и нового топота, после пары небольших лестниц и еще одного коридора, они неожиданно остановились. Неизвестный прижал Курадо рукой к стене, при этом повернувшись к ней спиной и глядя куда-то в конец коридора, словно выжидая чего-то.
В коридоре, пусть и широком, со светлым паркетом и деревянными панелями на стенах чуть потемнее, с несколькими темными дверями, ведущими Мать знает куда, они простояли похоже целую вечность, хотя на самом деле прошло не больше пяти минут. Отзвуки топота то усиливались, то становились почти неразличимыми, в отличие от голосов, которые теперь можно было слышать всегда, пусть и раздавались они достаточно далеко. Правда, если не считать последние мгновения, когда все вокруг словно замерло и стихло. От неимения возможности что-либо делать, принцесса стала разглядывать незнакомца, пусть смотреть в нем в принципе было нечего – ни миллиметра кожи видно не было из-за его облачения, так что единственное, что можно было приметить это подтянутую фигуру, которая сейчас в общем-то никакого внимания Курадо не привлекала. Все-таки этот сфириец был одним из ее похитителей, на него уже изначально с положительными эмоциями не взглянешь. Но стоять молча немного надоело, хотелось получить хоть какие-нибудь объяснения.
- Это ведь все ради шантажа, не так ли? – в тишине голос принцессы, не смотря на тихо сказанные слова, звучал неестественно громко, а может лишь показалось. Мужчина же слегка сильнее напрягся чем до этого, что можно было видеть по его руке, что все еще прижимала Файнару к стене, а скорее играла роль эдакого ограждения, почти не касаясь ее самой.
- Я лишь хочу узнать, откуда вы узнали о моем местонахождении и…
- Тише! – вдруг шикнул на нее мужчина и сделал шаг назад, отодвинув руку чуть назад и тем самым заставив девушку буквально вжаться в стену. В тот же самый миг она уловила приближающийся звук шагов, как будто бежало несколько терранцев – глухие звуки, но говорящие о тяжести своих хозяев, подсказывали, что обмундирование было легким и это явно была не броня. Возможно даже, здесь все носят такую же форму, что этот незнакомец? Не удержавшись, Курадо сделала пару шагов назад, чуть отойдя и выглянув из-за его плеча за угол, за которым они стояли, посмотрев в конец прилегающего коридора. Буквально через несколько секунд по другому, поперечно проходящему проходу, пробежали сфирийцы в точно таком же, как она и предполагала, обмундировании, что и ее «проводник», с оружием в общем-то тоже мало отличающимся от его. Она не успела подсчитать сколько их было, но вроде бы около шести, по крайней мере точно не меньше. Тут, мужчина заметил, что она отошла от стены и что-то буркнув, схватил ее за руку и потащил дальше по коридору.
- Не нужно меня так тащить, я сама могу идти, - попытавшись вырвать руку, на которой уже наверняка наливался синяк, вскрикнула Курадо и тут же подалась назад, потому как мужчина обернулся, отпустив ее руку, да так резко, что ей показалось, что он ее сейчас ударит. Однако, вместо этого он закрепил арбалет на поясе и взявшись двумя руками за шлем, снял его. Взору Курадо предстал исфири (а кто еще это мог быть?) со слегка взъерошенными волосами по плечи, темно-сиреневого оттенка, достаточно привлекательный и с буквально завораживающими синими глазами. Хотя нет, один глаз его был скорее не синим, а цвета морской волны, правда это не очень сильно бросалось в глаза.
- Послушайте принцесса, - он замолчал на пару секунд, словно прислушался, после чего продолжил, - я не желаю вам зла, я хочу помочь вам.
Недоверчиво посмотрев на него, девушка слегка нахмурилась. Неужели он думает, что она вот так возьмет и поверит ему? Может она и выглядит глупенькой со стороны, но все-таки не настолько же…
- Меня зовут Риад Сан Дэйи, я был послан королевой в это место для слежения за этими исфири, потому как предполагалось, что когда-то они соберутся с силами и решат вас похитить.
- «Этими» исфири?
- Организацией «Небеса», - хмуро отозвался Риад, серьезно посмотрев на принцессу, которая задумчиво опустила взгляд. – Есть не только я, но я же был отправлен сюда относительно недавно, не больше трех месяцев назад, поэтому сюда мне вход был закрыт. Пришлось… поменяться кое с кем местами, не спросив разрешения, но слава Матери, здесь все вынуждены носить эти шлемы.
- Но откуда стало известно, что я нахожусь в Тумультуозусе? Это не было запланировано, – слова Дэйи казались весьма убедительными из-за интонации, а если это всего лишь игра, то что он пытается выяснить? Ведь он не задает вопросов, он лишь поясняет о деталях своего нахождения здесь… Ее все еще терзали сомнения.
- По правде говоря, я этого и сам не понял, - мужчина покачал головой. – Мы находились в городе под видом обычного пассажирского корабля, члены команды играли роль пассажиров, но потом дали сигнал о вылете. Якобы мы получили нужные сведения, и они гласили, что цель – то есть, вы – находится в городе и направляется в порт. По всей видимости, либо очень удачное стечение обстоятельств для них или чей-то очень хорошо продуманный план…
Файнару даже слегка вздрогнула, ведь она тоже думала о подобном. И все-таки, что это могло быть? Говорил ли этот исфири правду? Вглядевшись в его лицо и глаза, можно было с уверенностью сказать, что он говорит искренне, но все же…
- Я все понимаю, но… я не могу вот так просто вам поверить, - опустив взгляд и покачав головой, произнесла она. – Откуда мне знать, что все ваши слова тоже не являются частью этого плана, что все что вы говорите – правда?
- Да, я понимаю, поэтому мне было велено, перед отправкой на задание, в случае если «Небеса» все-таки доберутся до вас сказать вам следующее: «сиреневый цвет олицетворяет свежесть, в то время как белый – невинность, к сожалению, эти определения не подходят твоему характеру».
Принцесса радостно выдохнула, не поверив своим ушам. Эти слова были строчкой из одного из писем от матери, когда они выбирали ей платья из той самой мягкой ткани, точнее, это письмо пришло вместе с теми платьями. Это был пароль! Неужели королева предусмотрела даже это?!
- Теперь вы мне верите? – видя реакцию девушки спросил Риад и, получив в ответ несколько быстрых кивков улыбнулся и тоже кивнул. – Отлично. Тогда нужно спешить. Насколько я понял, по словам здешнего старшины, за нами сейчас хвост, видимо это кто-то из города и пока все заняты, мы…
- Нет, постойте! – мужчина до этого начал было ее тянуть дальше по коридору, но она его остановила. – Это не стража или армия, это мои друзья, их совсем немного!
- Друзья? – казалось, исфири был очень удивлен. – О чем они думают, нападая на корабль?..
- Я знаю как это выглядит, но все-таки, я не могу позволить чтобы их схватили, нам нужно что-то сделать!
- Но что мы можем в данной ситуации? – нахмурился мужчина и отвел взгляд. – Я вывел ваз из той комнаты без получения приказа и если те солдаты бежали в ту же сторону… я сожалею, но нам нужно поспешить убраться с этого корабля пока не поздно. Если ваши друзья имеют корабль, мы можем подать им сигнал к отступлению, возможно, удастся сделать ставку на скорость и сбежать…
- Простите?.. – не совсем поняла Курадо, но Риад уже схватил ее за руку, пусть и не так крепко как до этого и потянул вперед.
- Нет времени на разговоры, но у меня есть идея, иначе бы я не стал так рисковать, давайте, поспешим…

Третья палуба, гостиная в хвосте.

Неожиданная удача от более-менее сносного приземления (уже от одного того, что это приземление свершилось, было чему порадоваться) сменилась растерянностью. Сохил обвел усыпанное стеклом помещение взглядом, но не обнаружил ни Курадо, ни её тела, ни кого-либо еще. Пусто.
Провальный был план.
Ну конечно, персонал корабля не стал бы торжественно ожидать их прихода, вручив принцессу из рук в руки. Наверняка Файнару куда-то увели, без сомнений, куда-то далеко, так, чтобы добраться до неё было сложно. Или невозможно. Учитывая незнание Ирбисом даже элементарного строения корабля, упрятать девушку было легче легкого. Гонза зарычал, не оглядываясь назад. Быстро не получилось, а значит, шанс того, что "Эос" сможет беспрепятственно подобрать его стремительно идет к нулю. Достаточно вспомнить те Аксисы, несколько штук которых без труда выведут их небольшой корабль из строя при должном оснащении.
Ирбис двинулся в глубь комнаты, не выпуская из обзора дверь. Громкий топот и голоса за ней ясно говорили о том, что вот-вот в гостиную нагрянут гости. Вернее, хозяева, гостем здесь был он. Не доходя до двери, Гонза остановился, слегка согнув ноги в коленях и приготовившись к прыжку. Выкрики за дверью стихли. Через мгновение она распахнулась, и первым же звуком стал звук выстрела из арбалета, оставившего вмятину в противоположной стене. Сохил тут же с громовым ревом бросился на первого входящего, валя его с ног и прокатившись по полу. Острые когти разодрали исфири горло, и полу-лев тут же вскочил, чувствуя резкую боль в районе голени. Быстрым взглядом Гонза оценил размах операции: только трое из команды, не выглядевшие внушительно. Однако у одно из выживших был механический арбалет и кинжал на поясе, у другого, помимо точно такого же короткого ножа, без сомнения военного образца, был средней длинны меч, вполне годный, чтобы продрать сохилью шкуру. Оба не медлили и мгновенно оказались на расстоянии вытянутой лапы, пуская в ход оружие. Мощным ударом лапы положив на землю арбалетчика, Ирбис упустил рубящий удар мечника, пришедшийся на предплечье. Гневно рыкнув и не дожидаясь, пока исфири-стрелок оправится, он одним движением достал меч и с лязгом ударил по делающему новый выпад оппоненту с мечом. Не выдержав силы удара, рука исфири ушла вбок, открывая спину, чем и воспользовался полу-лев. С силой толкнув его в стену тут же, Гонза мгновенно оказался рядом и оборвал жизнь мечника следующим ударом наотмашь. Стена незамедлительно окрасилась бордовым.
Буквально шестым чувством почувствовав опасность, а, быть может, за это надо благодарить чувствительный звериный слух, Ирбис отскочил в сторону, и на том самом месте, где секунду назад была его голова, оказался арбалетный болт. Без напарников, стрелок оказался куда менее защищенным, и на далекие расстояния атаковать не мог, так как сохил не собирался ждать, пока тот соберется его изрешетить. В один прыжок оказавшись совсем рядом, Гонза вцепился клыками в его горло, доверяя природе больше, чем длинному куску железа. Исфири, цепляясь за жизнь и намереваясь сделать хоть что-то на прощание, заваливаясь на спину, попытался достать кинжал и всадить его в бок противнику, однако сил хватило лишь на первое. Острое лезвие только слегка задело шкуру, оцарапав.
Оторвавшись от трупа, еще теплого, но без сомнения скоро охладеющего, Гонза еще раз упреждающе рыкнул, чувствуя, как бешено бьется сердце, разгоняя по венам кислород. Тыльной стороной лапы вытирая пасть, он подобрал меч и сунул в ножны, настороженно оглядываясь на вход в помещение. Стоило ждать новую партию. Но как долго все это продлится? И не теряет ли он на это драгоценные минуты, в которых может измеряться жизнь принцессы?
Шум корабля позади вдруг стал затихать, и сохил обернулся. "Эос" уходил выше и вбок, дальше Ирбис не мог разглядеть из-за неподходящего угла обзора. Похоже, на его спутников действительно нападали, и Крейн решил увести корабль, чтобы обезопасить девушек. Наверняка они видели, что все пошло не так гладко, как планировалось. Было похоже на то, что выбора в дальнейших действиях не оставалось: идти и обыскать корабль с носа до кормы. Гонза надеялся, что на вампира снова снизойдет вдохновение, и если удастся найти Курадо, у них будет шанс попасть обратно на "Эос".
Не оглядываясь более, полу-лев двинулся к открытой двери, ведущей в, как он предполагал, коридоры корабля. Звуков борьбы за его стенами не было слышно.

Коридоры хвоста корабля.

В самом начале коридора как будто было пусто, но буквально отовсюду слышались звуки быстрых шагов, не слишком тяжелых, не похоже, чтобы у кого-то здесь было тяжелое обмундирование. Скорее всего, везде один и тот же образец, направленный больше на удобство, нежели на прочность. Однако у каждого при себе было оружие, если ориентироваться по тем ребятам, что встречали у порога.
- Вот они!
В следующую секунду пришлось отшатнуться к стене, чтобы не быть задетым выстрелами. Еще двое появились как будто из ниоткуда, и, возможно, были лишь верхушкой айсберга. Ощетинившись, сохил бросился вперед, сметая всех на своем пути. Острые когти сами собой выходили наружу в минуту агрессии, Гонза даже не заострил на этом внимания. И короткие сфирийские кинжалы казались лишь перочинными ножиками против них. Львиные когти без труда продирали защищающие тело одежды, пронизывая кожу насквозь и, цепляясь закругленными краями, оставляли рваные раны. За спинами первой пары оказалась вторая, однако в не слишком широком коридоре превосходящая численность оказывалась практически бесполезной.
Через пару минут все было кончено, и Ирбис поднес многострадальную правую лапу к носу, зализывая случайное, но от этого не менее чувствительное ранение. В воздухе, помимо запаха крови и материала, из которого была сделана униформа исфири, витал еще один, едва уловимый, но очень знакомый. Кто еще мог быть с подобным знакомым запахом, кроме Курадо?

Вторая палуба, коридоры в хвостовой части.

Оставив ранение в покое, Гонза осторожно двинулся вслед за слабым шлейфом запахов, ведущий к второй палубе. Неподалеку снова послышались шаги, однако запах сворачивал в другой коридор, и Ирбис благоразумно свернул вслед за ним. Никто не знает, сколько их еще, и сколько будет в следующий раз, а найти принцессу важнее, нежели провести зачистку палубы. Да и три боя подряд не могут оказаться настолько удачными.
Корабль оказывался довольно большим, куда больше "Эоса", который даже в сравнение с этой махиной не шел. Судя по общему убранству, он создавался для полетов первым классом, наверняка пассажирский. Не хотели красть принцессу на чем попало. Запах, тем временем, уходил вниз, по лестнице на вторую палубу. Придерживая лапой меч, Гонза спустился следом, стараясь не шуметь и ступать как можно мягче.
Все было вполне удачно - удавалось избегать новых стычек, словно кто-то вел сохила за руку, по нужному пути, но потом, в один не самый прекрасный момент, отпустил и оставил наедине с собой. Где-то впереди послышались быстрые шаги, достаточно большого количества терранцев, явно не троих или четырех, а потом из-за угла появились и они сами. Все такие же одинаковые костюмы и шлемы, солдаты этого корабля преградили путь, но и напасть на себя не давали - у всех шести терранцев были мечи наголо, которые они выставили вперед, словно колья, не давая подойти достаточно близко. Еще трое, неожиданно появившиеся со спины, также с мечами наголо, уже наставили свои механические арбалеты на Гонзу.
- Стой на месте! - крикнул кто-то из этой толпы. - Одно лишнее движение и ты труп.
Гонза остановился, повернув голову на звук. На лице отразился плохо скрываемый гнев, однако девять - это не трое и даже не четверо. Окинув взглядом собравшихся, он негромко зарычал, но ничего предпринимать не стал, лишь выражая негодование.
- Медленно, опусти оружие на пол и откинь сюда, - сказал кто-то из-за спины. - Руки за голову и без глупостей.
Сохил, не спуская пристального взгляда с исфири напротив, без особого сожаления отстегнул ножны и опустил на пол, толкнув ногой в сторону. Открывать живот казалось куда опаснее, однако делать нечего - помедлив секунду, он положил обе лапы на затылок.
- Умный котенок, - усмехнулся кто-то сзади, после чего послышался звук спускаемого болта, а в спину воткнулось несколько маленьких иголочек. Слишком маленьких для арбалетного болта. Но почему-то все вокруг стало стремительно кружиться, темнеть, а потом и вовсе померкло. Сохил с грохотом повалился на пол...

Курадо не знала, куда Риад ведет ее, но ей уже не было так боязно, как в самом начале. Ведь он сказал ей то, что по идее никто знать не мог – отрывок из письма. Не могло же быть так, что кто-то похитил бы письма, зная что мать и дочь переписываются, вместо того чтобы просто использовать Кристаллы Связи, правда? А ведь странно, почему они этого не делали, ведь было бы куда как проще. С другой стороны, письма навевали какую-то романтику, как раз потому, что обычно исфири их положения как раз и должны почти, пользоваться более современными средствами связи. Но кто это придумал?..
Поняв, что думает уже немного не о том, Курадо тряхнула головой и постаралась сосредоточиться. Пока что они все еще плутали по достаточно прилично обустроенным коридорам, отчего у принцессы укрепилось предположение, что корабль этот был пассажирским, тем более уж, что сам Риад это подтвердил не так давно. На пути им никто, слава Матери, не встречался, лишь периодически они замирали где-нибудь на углу, выжидая, пока пройдет кто-то из команды корабля, либо пробежит кто, как будто на срочный доклад торопится. К тому времени исфири снял с нее кандалы и закинул их в ближайшую комнату, как Файнару успела заметить – какую-то кладовку. Без оков было куда как проще и даже спокойнее и дальнейший путь стал даже как-то легче. И то ли им везло, то ли ее спутник действительно неплохо продумал действия (хотя, когда бы успел, ведь не ожидал он, что Амброзий возьмет корабль на таран и это привлечет всеобщее внимание), но пока что проблем не было.
Но что не могла не отметить принцесса так это то, что они часто спускались по лестницам, напоминающие ей лестницы во дворце, разве что не такие широкие и с виду попроще. Один раз, правда, пришлось спуститься и по вертикальной, металлической, и вот сразу после нее коридоры стали куда как проще – это был явно не «пассажирский отсек».
- Где мы? – тихо спросила принцесса, боясь, что ее голос слишком громким эхом отдастся от металлических стен и пола. Это больше походило на машинный отсек, как в «Эосе», с той лишь разницей, что двигателей здесь было слышно не больше чем и в самом начале их пути. Было наоборот как-то тише и даже немного жутко из-за куда более редкого освещения.
- Это самая нижняя палуба, - так же тихо отозвался Риад, слегка повернув голову к ней, при этом продолжая держать ее за запястье, словно боялся, что она испарится.
И по правде говоря, принцессе так было даже спокойнее, поэтому она не просила ее отпустить, тем более что хватка исфири была уже не такой крепкой, чем ранее. Вдруг он зацепился шлемом, что висел на поясе за угол, что они огибали и замер на секунду.
– Можно считать, секретное место на корабле, а снаружи даже и незаметно, что у корабля есть так называемое «второе дно»…
- Но зачем мы сюда пришли?.. – ей это было не очень понятно. Пока что они ходили по узким коридорам с округлыми проходами-дверьми, ручками которых играли металлические колеса в центре, с перекрестием. Что искал здесь Риад, было неясно, потому как однообразные коридоры, больше походившие на лабиринт совсем ни о чем не говорили. И если бы не эта тишина, Курадо и правда подумала бы, что это машинное отделение – кто знает, как оно выглядит в кораблях подобного типа.
- Здесь находится некое подобие порта для малых судов, - пояснил мужчина. - Вы ведь видели Аксисы, когда они напали на город? – принцесса кивнула. – Все они вылетели отсюда, здесь же и хранились до этого. Но помимо Аксисов здесь есть и более крупный транспорт – малые воздушные корабли, на шесть персон, не более. Таких кораблей здесь три, насколько я знаю. Мы воспользуемся одним из них…
Тут Файнару поняла смысл недавних слов мужчины о «сигнале». Если они сядут на корабль, можно будет просто увести «Эос» за собой, достаточно лишь показаться в рубке, чтобы Амброзий ее увидел! И ведь малый корабль куда быстрее и маневреннее, чем крупный, вроде этого, а значит, у них есть большие шансы на успех! Они полетят быстрее ветра и их просто не догонят, даже не сразу заметят ее пропажу, а они к тому моменту уже успеют скрыться!
- А если там будет охрана? Ведь не могут оставить вот так, без присмотра такую технику, верно? – вдруг пришло в голову. А что если и правда будет там кто-то, что же им делать, как незаметно уйти?
- Может и так быть, но обычно в этом месте мало кто есть, ведь корабль идет как пассажирский и ни к чему пользоваться малым транспортом, - тут Риад словно задумался о чем-то, замолчал, но после обернулся к принцессе и ободряюще улыбнулся. – Не беспокойтесь, Ваше Высочество, даже если будут там двое стражей, что обычно бывали, я все же не первое столетие живу на Терре, да и шлем еще при мне.
Поняв, как показалось, его мысль, Курадо тоже улыбнулась и кивнула. Они поспешили вперед, стараясь все-таки не издавать много шума, на всякий случай.
Казалось, они пробирались вперед целую вечность, хотя если мыслить более логично, они шли быстро, а иногда переходили даже на бег, так что вряд ли с момента их спуска в эту зону корабля и до сих пор прошло очень уж много времени. Возможно, минут десять или около того. Пока что на пути им так никто и не попался, что не могло не радовать принцессу.
Неожиданно, Риад остановился и поднес к губам указательный палец, кивнув на один из все таких же однообразных, слегка овальных проходов. Замерев и прислушавшись, Файнару уловила отдаленные отзвуки голосов… как минимум двоих терранцев, как и предполагал Дэйи. Вдруг раздался грохот и какой-то скрежет, от которых принцесса едва не закричала, точнее она точно бы это сделала, если бы мужчина вовремя не зажал ей рот. Святая Мать, она чуть не выдала их! На замену грохоту пришел более тихий скрежет, как будто по металлическому полу тащили что-то не менее металлическое – звук был не из приятных.
- За этим проходом коридор, поворачивающий направо, а в конце – помещение, ангар, где хранятся воздушные корабли, - тихо, едва слышно, пояснил Риад, убирая от ее лица руку. – Возможно, вам стоит подождать здесь, пока… я разберусь с охраной…
- Да, пожалуй, - сглотнув, кивнула Курадо. Смотреть на то, как он будет «разбираться с охраной» совершенно не хотелось. Все это было слишком… страшно, для нее.
- Никуда не уходите и если что-то случиться, бегите в тот коридор, - он кивнул на проход, чуть правее от них. – Если идти по коридору, никуда не сворачивая, попадете в соседний ангар, а там… впрочем, не думаю, что я не справлюсь, так что лучше не думайте сейчас об этом.
Немного помолчав, смотря на нее, он кивнул, одел шлем и обернувшись напоследок, исчез в проходе, достаточно резво направившись в ангар. По всей видимости, хотел прикинуться одним из штата, а затем… в общем, ясно, что затем. Скрежет и правда прекратился, голосов было почти не слышно, из-за шлемов и тихого говора, однако шаги все еще были. Секунды превратились просто в часы, пока Файнару вслушивалась в то, что происходило буквально за парой стен от нее, звуки шагов и тихий разговор, казалось, никогда не закончится. А потом возобновился тот скрежет металла о металл, который продлился лишь несколько секунд, ровно до звука глухих ударов, вероятно руками, а затем звяканья чего-то металлического и чуть более громких, чем сам разговор, вскриков. Потом, глухой звук, как будто упало что-то тяжелое, а затем и металлическое, поменьше и полегче. Курадо замерла, даже дышать перестала. Стоило ли идти туда? А что если… что если это не Риад там сейчас ходит? По звукам всего один терранец, но точно ли это Дэйи? Стало очень страшно, голова закружилась, а уши заложило, отчего звук шагов почти перестал быть слышен. И вдруг, тишину прорезал громкий шепот, успокоивший девушку:
- Принцесса!.. – на этот зов она почти полетела стрелой, завернув в коридор и стараясь не шуметь, выбежала в ангар.

"Нулевая" палуба, ангар в хвосте.

Помещение было действительно ангарное, если Курадо правильно себе представляла настоящие ангары, ведь не была она в них ни единого раза. И сразу отметила, почему эту палубу снаружи и не приметишь – потолок был достаточно низкий, в то время как зал был просторный, даже большой, наверняка на 1/5 корабля, если не больше, с голыми стенами и полом, идущий прямо от стены до стены (а может просто казалось) двух бортов корабля. Он вмещал в себя целых четыре небольших воздушных корабля, внешне достаточно похожих на «Эос», стоящих по правую сторону, в одном ряду и закрепленных цепями к крупным металлическим кольцам в полу. Слева были какие-то баки и металлические коробки, а также деревянные, за каким-то заборчиком, видимо, чтобы не сместились в случае неровного полета. У второго по дальности корабля Курадо увидела двух лежащих сфирийцев, в такой же форме, что и Риад, который стоял как раз возле прохода, со снятым шлемом, видимо, чтобы она не пугалась лишний раз.
- Все в порядке, они больше не опасны, - заметив, куда смотрит спутница, пояснил он.
- Они мертвы?.. – с какой-то странной интонацией в голосе спросила принцесса, проходя вперед и направляясь следом за исфири, жестом велевшим идти за ней.
- Да… простите, не должны вы были это видеть…
- Нет, ничего, все в порядке, просто… я первый раз… нет-нет, все в порядке, не обращайте внимания, - покачав головой, заметив, что мужчина обернулся к ней, Курадо заставила себя слегка улыбнуться. – Теперь мы сможем улететь отсюда, да?
- Да, нужно лишь отсоединить цепи от корабля. На удачу, они как раз заправили этот корабль, не придется задерживаться. Подождите здесь, Ваше Высочество.
Риад направился к одному из кораблей, как раз тому, второму, где лежали те исфири, но вот Курадо туда идти не хотела, а потому осталась недалеко от двери, сев на какой-то металлический выступ в стене, пусть он и был слишком низким. Обхватив колени руками, она уперлась в них подбородком и опустила взгляд, слушая, как недалеко возится ее спаситель, так удачно оказавшийся здесь, на корабле. Подумать только, что бы произошло, если бы его не было? И ее и всех остальных просто бы заключили под стражу… а дальше и вовсе думать было страшно. Тут принцесса задумалась, а что сейчас происходило с «Эосом»? Ведь должны же были на них как-то среагировать, не могли же просто спокойно смотреть, как Амброзий таранит их, пусть для большого корабля подобное судно с его ударами было не страшнее собаки для скалса. Оставалось лишь надеяться, что все обойдется и пока что им не угрожает никакая опасность – принцесса, закрыв глаза и сложив ладони, даже прочитала несколько молитв к Матери, чтобы она уберегла и помогла им всем сейчас. Когда же она начала читать следующую молитву, ее отвлек отдаленный, но достаточно громкий отзвук, доносящийся из коридора, откуда они совсем недавно пришли. Замерев и прислушавшись, предположив, что ей это лишь показалось, ведь Риад тоже немного шумел, и возможно это было просто эхо, Курадо внезапно подскочила на месте, когда поняла, что это вовсе не отзвук и что шум этот становится громче. Кто-то приближался!
Она метнулась к кораблю, где все еще шумел ее спутник, не рискуя позвать его, боясь сказать даже слово, и почти не обратив внимания на мертвых исфири у корабля, обогнула его и тут же налетела на Дэйи.
- Принцесса, что…
- Кто-то сюда идет, я слышала, шум, шаги, голоса! – затараторила Курадо, оборачиваясь и махая рукой в сторону выхода, второй же сильно сжимая его руку. – Скорее… надо… надо…
Разноцветные глаза исфири забегали по полу, он явно о чем-то размышлял, но продлилось это всего секунду.
- Надо убрать тела, скорее! – он бросился вперед, тут же подхватив и закинув одного из них на плечо. – Сможете оттащить второго хоть немного?..
- Я… я постараюсь! – решительно кивнув, принцесса схватила второго за ворот и изо всех сил подалась назад, но тело казалось таким тяжелым, что она первые несколько секунд и с места не двигалась, но потом, все же получилось потащить его за собой. Шум уже был слышен и здесь – не было сомнений, что шли именно сюда!
- Давайте, - Риад подбежал к принцессе, уже без своей ноши и помог ей оттащить тело исфири к носу малого корабля, почти спрятав его под ним, к первому телу, так что приметно совсем не было. В этот же момент в ангар ввалились терранцы, причем немало, если судить по многочисленным уверенным и быстрым шагам.
- Подготовить все к отлету! – крикнул кто-то.
- Готовьте аппараты, вылетаем через несколько минут!
- Живо-живо, поторапливайтесь!
- Где остальные?
- Не пошли, отправились в хвост, на таран.
- Ладно, не важно. Не мешкать, готовьте корабли!
Курадо еще никогда не было так страшно, даже когда она была на «Эосе» и Алье взял ее в заложницы, да что там, даже когда она упала с корабля, ей не было так страшно! Они сидели почти у самой стены, у носа второго корабля, между ним и первым, прячась лишь за крылом. И лишь Риад, заметивший, что исфири направились в конец ангара, к двум последним, оттащил ее к первому кораблю, почти в самый угол, где было и темнее и неприметнее, где можно было быть ближе к выходу. Когда они уже сидели, стараясь не шуметь, он надел шлем, видимо, чтобы в случае чего затеряться в толпе и осложнить «опознание» в будущем. Руками же он показал ей расположение коридоров, по которым принцесса сразу поняла, что он напоминает ей о коридоре, ведущим в другой ангар, как раз, о котором он говорил совсем недавно. Все ясно, как только он ей скажет, он побежит туда, воспользовавшись шумом в ангаре и общей занятостью. Но почему-то именно сейчас принцесса думала совсем не о том – ее волновал вопрос, почему и зачем эти исфири готовят корабли к вылету… чтобы атаковать «Эос»?! Но, ни говорить, ни спорить, не было времени, нужно было делать так, как говорил Дэйи. Почему-то сейчас Курадо уже совершенно не сомневалась в том, что он правда собирался ей помочь, правда был тем, кто собирался это сделать, одним из терранцев королевы, ее матери.
Когда шум ушел в дальнюю часть ангара, Риад, согнувшись и на полусогнутых ногах потащил ее к проходу, что вел в коридор, замер на какое-то время у хвоста первого корабля и только в этот момент шепнул:
- Бегите, найдите Ресселер и отправляйтесь прочь отсюда. Сейчас главное – ваша безопасность.
Курадо понимала это, понимала и то, что если все так и получится, ей придется бросить всех, спастись самой, оставив ее друзей на гибель. От этих мыслей слезы медленно, но верно наполняли глаза. То ли заметив это, то ли просто догадавшись о ходе ее мыслей, Риад добавил:
- Я постараюсь помочь вашим друзьям, сделаю все, что в моих силах, а теперь… - она выглянул из-за корабля, потянув ее чуть вперед, а после, махнув рукой, призывая скорее бежать в проход.
На ходу роняя слезы, Курадо не успев даже обернуться, чтобы удостовериться, что на нее не смотрят, метнулась в коридор и почти на цыпочках быстро зашагала к следующему проходу, а затем и свернула в него, хотя внешне походило, что она просто выпрыгнула в него. И только она хотела рвануть в сторону нужного ей прохода, из другого, из которого они пришли ранее, навстречу ей выбежал один из местных солдат. Общий ступор длился всего секунду – Курадо замерла в страхе, поняв, что все кончено, что ее видят, что она не сможет убежать, попыталась было без всякой надежды рвануть к нужному проходу, но была тут же схвачена за руку. Боль пронзила правое плечо, когда ей заломили ее за спину, а затем и вторую, отчего она дернулась, топнула ногой по ноге сфирийца, на что тут же получила удар, а потом поняла, что все перед газами стало медленно плыть, а потом и вовсе исчезло. Лишь за мгновение до того как она потеряла сознание из глаз брызнули слезы отчаяния.

Третья палуба, где-то в центре корабля.

После суматохи на корабле, выяснения, что едва начался таран «Сайэфа» пропала принцесса, а затем была найдена в ангаре, в то время как стража обезвредила пробравшегося на корабль сохила, и после того как солдаты «Сайэфа» вылетели на своих кораблях и обезвредили сам вражеский корабль, прошло около пятнадцати минут. Как оказалось, на вражеском корабле было всего трое – две исфири и один терранец неопределенной расы – то ли человек, то ли еще кто, больно уж его вид был нестандартным для исфири. Солдаты дружно смеялись, когда вытаскивали их, обсуждая нелепость действий и попытки противостоять им! В итоге все обернулось для команды «Сайэфа» очень даже удачно – принцесса была найдена и перемещена в другую камеру, уже действительно камеру, а не гостиную достойную высоких господ. Туда же, в общем-то, был перемещен и сохил, усыпленный несколькими дротиками с соответствующим раствором, а также и найденные на другом корабле трое сфирийцев. Камер было не так много, все-таки не на то корабль был рассчитан, да и перед инспекцией было бы не очень удобно оправдываться, находились они на третьей палубе, но некоторых все равно пришлось поместить в одну, для экономии. Количество камер пришлось как раз впору – четыре, две напротив друг друга, в самом конце коридора. Так, две девушки с корабля были помещены в одну, самую дальнюю «верхнюю», сохил в соседнюю, принцесса в камеру напротив, а неизвестной расы мужчина – в соседнюю от принцессы, напротив камеры с девушками. Камеры были и правда камерами на вид – металлические стены и пол, совершенно голые, лишь к стене была приделана не менее металлическая, пусть с достаточно мягким кожистым сидением, койка. В массивной металлической двери было лишь небольшое окошечко, открывающееся лишь снаружи, которое мало бы что дало, даже если ухитриться разбить толстое стекло. Казалось, выхода отсюда нет… в общем-то так оно и было. Стража в том коридоре была, но в самом его конце, в лице двоих сфирийцев в единой для этого корабля форме, с мечами на поясе и механическими арбалетами в руках. Они о чем-то переговаривались на своем родном исфирийском, если прислушаться – явно обсуждали недавнее происшествие и даже почти восторгались, как «надрали задницы» этим горе-спасителям-принцессы. Сами же спасители, как и сама принцесса, лишившись всех своих вещей, если не брать в расчет одежду, само собой, с минуты на минуту могли очнуться от действия либо хорошего удара по голове, либо сонного газа. И вряд ли бы их обрадовали кандалы на руках и цепях на ногах, сохила так вообще пришлось заключить в единые для рук и головы, металлические, чтобы не пытался сделать попыток откусить кому-нибудь если не голову, то руку...

Третья палуба, где-то в центре корабля.

«Голова болит, значит, на месте, бок болит терпимо, стало быть, легкое не пробито. Наверное. Руки двигаются, ноги – тоже, травмы позвоночника соответственно нет. Глаза вроде бы видят, значит, мозг, скорее всего, тоже в неплохом состоянии. Исильмэ Эртис, да ты просто счастливица! Все могло быть гораздо хуже! Отлично. Где я? Моторы гудят – значит, корабль. Стены голые, дверь с маленьким окошком, две койки, на второй госпожа Сара, без сознания… Камера? Скорее всего, если учесть, что на мне еще и кандалы. Если бы здесь был мой любимый братец, он бы сказал, что я попала по крупному. Доспасалась принцессу. Сумки моей нет, ну да ладно, мне все-таки Матерью не просто так дар дан, придется, конечно, тяжелее… Вот только где все остальные? Госпожа Сара тут, а господин Гонза? А Крейн? Они целы? Или хотя бы живы? Они здесь?»
Откуда-то из коридора донеслись мужские голоса. Говорили на исфирийском, так что девушка все отлично понимала. Попались. Как идиоты. Все. И даже вампира не уберегла его паранойя. С другой стороны, хвала Святой Матери, они все-таки живы. Это уже большой плюс… Если пациент – не труп, ему еще как-то можно помочь…
Вот только бы добраться до пациентов… Хоть бы что-то суметь сделать… В голове Девы зародился план, совершенно дурацкий, скорее всего ничего не получится… Да и вообще, такие авантюры не были в духе Эртис… Но почему бы и нет?
Сперва жрица занялась самолечением. Ребро могло повредить легкое при движении, а двигаться ей придется сейчас много. Да и голова кружилась.
Лечить саму себя было неудобно, да и дольше обычного… Ребро сращивать – так вообще болезненно… Но спустя минут двадцать исфири почувствовала себя несколько лучше. И начала прикидывать, что же имеется в ее арсенале помимо самой себя. Казалось, ничего… но потом девушка вспомнила. Шпильки. Это уже лучше, чем ничего. Потом пригодятся. Не самой Исильмэ, так кому-то из спутников.
Волосы жрица распустила, вытащив шпильки из прически, и засунув по две в узкие рукава, а остальные засунув под Сару.
В груди девушки поднимался азарт, какого раньше она никогда не испытывала. Благочинная и добродетельная жрица прежде никогда не лгала и не делала пакостей. А сейчас она намеревалась сделать и то, и другое, пусть и к вящей славе Матери, но все-таки…
Жрица уселась на пол на колени вполоборота к двери, молитвенным жестом сложила руки на груди, глубоко выдохнула, потом набрала воздуха побольше и начала:
- О, Святая Богоматерь, дарующая Свет с Небес, да будет Свет Твой не угасаем, да будет же он вечен как Небесные Чертоги Твои! – полупроговорила-полупропела глубоким звучным голосом жрица, возведя глаза к потолку за неимением небес. – Низринь пламень Свой на нечестивых, покарай их за грехи, ибо нет Света в душах черных! И отрекутся дети их от своих родителей, и станут плакать слезами кровавыми о своем позоре! И не будет нечистым душам дороги в Чертоги Твои, и останутся они блуждать меж землей и небом без успокоения и утешения!
«Надеюсь, священное безумие я изобразила достоверно. Ну, или просто безумие. Если не добьюсь того, что мне нужно, хоть нервы попорчу!»
И Дева начала петь священные гимны, подбирая те, где говорилось о карах грешникам и гневе Матери. Раздражение помогло перебороть робость, и голос звучал чисто и сильно.
«Посмотрим, сколько они выдержат», - хмыкнула про себя жрица. Она-то могла петь очень долго.

Третья палуба, где-то в центре корабля. Камера заключённых.

Очнувшись, Амброзий еще некоторое время лежал неподвижно, глядя в потолок и пытаясь сообразить, где находится и как вообще сюда попал. Последнее, что он помнил – воздушное сражение… вот только где это было, где был он сам и, главное, когда это всё произошло? Дни, проведённые в Сфирии, помнились смутно, как сон, тогда как казавшееся чудесным бегство из Тораса на сфирийском корабле и последующий бой – ярко, словно минуту назад. Левая рука, а точнее, плечо, тут же отозвалось нестерпимой болью, так, что он едва удержался от стона. Что ж, значит, «Черная стая» тогда победила, разгромив грузовой корабль, а он попался в лапы одного из самых кровожадных пиратов, с какими только сводила его судьба.
- Проклятый Ранерия… – выдохнул Крейн. Его ждёт ужасное будущее. Помнится, в последнюю встречу старый пират грозился распять его и оставить где-нибудь на вершине горы жариться на солнышке. Теперь он прекрасно понимал всю серьёзность этой угрозы, на своей шкуре почувствовав, что такое солнечные ожоги… Стоп. А когда он успел получить их?
Звеня кандалами, - хороши же псы Ранерии, если боятся однорукого калеки, - Амброзий отполз к стене, уселся там и принялся осторожно себя ощупывать. Определённо, сильные ожоги покрывали его лицо, руки, спину, грудь и живот; кое-где кожа слезала клочьями, а на плечах, особенно правом, обнажилось живое мясо, - не иначе как от действия того шибко горючего вещества, которым Сара уничтожила капитана Алье.
- Значит, это был не сон, – буркнул себе под нос Крейн. Он не знал, радоваться этому факту или огорчаться: с одной стороны, Ранерия, конечно, пират жестокий, но он всё-таки человек, он свой, и можно найти способ договориться с ним, а от сфирийцев непонятно чего ждать; с другой стороны, после всех разногласий, что между ними были, Ранерия его вряд ли станет слушать, - ага, это после того, как сам Крейн его едва не убил, - а сфирийцам он может сказать, что вообще здесь не причём, он всего лишь простой воздухоплаватель, зарабатывает тем, что возит сфирийских дам на воздушные прогулки за город, а эти, с сохилом во главе, захватили его кораблик и силой заставили помогать им… А впрочем, что сфирийцам, похитившим собственную принцессу, - уж наверняка не для доброго дела, - какой-то чужеземец? Лишняя обуза. Убьют его, и всего делов. В общем-то, куда ни кинь, смерть получается везде, а значит, нечего волноваться раньше времени.
Придя к такому выводу, Амброзий и вправду почувствовал себя спокойнее; правда, думать теперь было больше не о чем, и его внимание невольно всё сильнее стало занимать собственное физическое состояние. Голова гудела, как колокол, горло пересохло, тело горело, будто обсыпанное солью; в особенности донимало левое плечо, казалось, превратившееся в пылающую головню, в которую к тому же то и дело тыкают кочергой. В довершение ко всему в камере явно было ужасно жарко, а иначе с чего бы его прошиб столь обильный пот?
- Пить-то как хочется… – прошептал Крейн и хотел уже выразить свое пожелание вслух, как где-то рядом раздался женский голос, говоривший на сфирийском, - судя по тону, его обладательница молилась. Голос казался знакомым, однако память пришлось напрячь довольно сильно, чтобы в голове всплыл образ сфирийки-целительницы и её имя – Ильма.
Тем временем девушка затянула какое-то песнопение, и Крейн скептически усмехнулся, - вот ведь глупая, нашла чем поднимать себе настроение. Он послушал-послушал, а потом, собравшись с силами, заорал что есть духу:
- Эй! Кто-нибудь! Воды! Дайте мне воды-ы!

Третья палуба, где-то в центре корабля. Камера заключенных.

В ушах все еще стоял звон - отзвук ее собственного крика. Сара застонала, еле-еле ворочаясь на койке и пытаясь сообразить, что же все-таки произошло. Она вела корабль ("Может, это уже был сон? Еще чего, я вела корабль!"), а потом словно из ниоткуда появились еще три корабля, она кричала, звала Амброзия, ведь ей самой не уйти от преследователей, но потом все потонуло во мраке. Хотя нет, не сразу. Она заметила ту склянку, задержала дыхание, хотела выбросить ее из кабины, вот только газ распространялся слишком быстро и надолго воздуха в легких не хватило. Вот после этого она точно потеряла сознание.
Облизнув пересохшие губы, Летти чуть приоткрыла глаза и принялась оглядывать потолок. Он был совсем незнакомый, не тот, что был в ее комнате во дворце, и не тот, что был на "Эосе". Но тогда где она?
Повернув голову налево, алхимик уперлась взглядом в точно такую же, как потолок, стену. Сдвинув брови, Сара несколько мгновений шевелила мозгами, прежде чем сообразить, что нужно посмотреть в другую сторону - там явно будет что-нибудь поинтересней. Поступив так, она не ошиблась.
Летти словила как раз тот момент, когда Исильмэ, решив вдруг помолиться Святой Матери, опустилась на колени. Алхимик подумала, что и ей бы не помешало присоединиться к жрице, но с запоминанием молитв у нее всегда было туго, поэтому она предпочла послушать.
Исфири попыталась сесть, что-то мешало ей помочь себе руками, и она опустила на них взгляд. Ну конечно. Они в плену. А чего еще можно было ожидать? Вчетвером против огромного корабля, наводненного отступниками, это было все равно, что домашняя собачка решит огрызнуться на скалса. Но сделанного не воротишь...
Из-за двери донесся еще какой-то грохот и голос - исфири узнала вопли Амброзия. Значит жив и практически здоров, насколько это вообще возможно в его положении. Почему-то это заставило Сару усмехнуться, и она откинулась назад, ошибочно посчитав, что подопрет спиной стену. Вот только стена оказалась чуть дальше, чем исфири ожидала, и Летти со всего маху въехала затылком в металлическую поверхность. Сдержав ругательство (негоже при жрице осквернять ее молитву сквернословием) и проглотив слезы, Летти вновь приняла горизонтальное положение. Так и удобнее, и голова меньше гудит. Все равно занять себя в камере было больше нечем. При ней не осталось ничего, кроме одежды, да пустого бутылька из-под мази, которую она заботливо купила этому неблагодарному типу. Вытащив склянку из кармана, Сара принялась машинально крутить ее меж пальцев, и это помогало привести в порядок и выстроить мысли по степени важности.
"Принцесса на корабле, мы тоже, и это хорошо. Это раз. Мы в металлических коробках, из которых никак не выбраться, а на руках и ногах у нас кандалы, которые не снять, и это плохо. Это два. У меня отобрали мой чемодан и мою рапиру, что так же не слишком хорошо в сложившейся ситуации. Это три. Исильмэ действует мне на нервы, потому что у меня, черт возьми, раскалывается голова, и это четыре! Пф... Что же, один плюс - это уже не так мало"
Исфири опустила взгляд и принялась разглядывать свои руки. Конечно, можно было бы дать кому-нибудь по голове этим бруском, что у нее на руках, вот только у нее совершенно не было опыта в настоящих схватках, и ей вряд ли удастся противостоять хоть сколько-нибудь опытному бойцу. Да и цепь, что сковывала ноги была слишком короткой... Жалко, конечно, но это тоже не вариант.
"И что же, смиренно ждать своей участи и уповать на милость Святой Матери? Похоже, что так..." - Сара закрыла глаза и утонула в мягком и сильном голосе Исильмэ, напевающей священные песни.

Курадо очнулась достаточно резко, во многом благодаря какому-то металлическому звону, больше похожему на грохот где-то совсем рядом, от которого начинала звенеть голова, словно она и сама была из металла, а стучали как раз об нее. В ушах звенело, в голове тоже, поэтому даже пробудившись, принцесса не спешила открывать глаза около двух минут, стараясь понять, в каком положении она находится. Чтобы понять, что она лежит, руки ее вновь стягивает пластина играющая роль кандалов, а ноги и вовсе соединены цепью, не очень тяжелой, не позволяющей отдалить ступни друг от друга даже не один полноценный шаг, ушло около минуты. То, что она лежит на чем-то достаточно жестком, явно каком-то сидении, если брать во внимание скрип кожи, пришло как-то само собой, еще в самом начале, как будто она знала это изначально. Только когда гудение в голове чуть утихло, Курадо приоткрыла глаза и огляделась. Больше не было ни ангара, ни тех однообразных коридоров, ни Риада, ни даже той гостиной комнаты, в которой она была изначально. Вместо этого – совсем небольшая, узкая комнатка, с совершенно голыми металлическими стенами и полом, ну и лежанка, приделанная к стене справа от входа, на которой она и лежала. Где-то совсем рядом раздавалось какое-то полупение, с использованием слов из молитв к Матери, которые принцесса учила в Соборе Святой Алии, но только кто мог сейчас их читать? Нахмурившись и приподнявшись на локтях, поставив ноги на пол, Курадо потерла лицо ладонями, особенно уделив внимание переносице и как-то устало выдохнула. Она действительно очень устала, изнервничалась, набоялась… ее увезли из дворца ночью, дважды похитили, она успела потеряться, полетать на Аксисе в чьих-то руках, упасть с корабля, попытаться сбежать с корабля, примерить на себя тюремные кандалы и роль обычной горожанки, встретиться с кузиной, отдать приказы стражам города, а потом стать свидетельницей того, как этот город атакуют… И это все за каких-то два дня! Святая Мать, неужели это ее испытание, дарованное ей? Но ведь не может быть такого, зачем, почему все именно так?..
«Что все-таки произошло?.. – девушка потерла правый висок, хмуро, немного сонно посмотрев на дверь с крохотным оконцем. – Риад хотел помочь мне сбежать, но… да, меня поместили сюда. О, Святая Мать, надеюсь, они его не вычислили! А остальные?..»
Тут пришла мысль, а не может ли принадлежать это пение Саре? Голос был не очень похож, хотя, она ведь не слышала, как она поет, а в пении голос часто сильно меняется. Поднявшись на ноги, сделав пару неуверенных шагов в сторону двери и чуть не упав с непривычки от небольших шажков, которые получались из-за цепей на ногах, принцесса почти налетела на дверь, единственный выход из этой тюремной камеры. Подумать только, она, принцесса, и вынуждена сидеть в камере! Приподнявшись на носочках, она оглядела пространство перед камерой, насколько позволяло небольшое окошечко и поняла, что напротив и чуть правее находится еще две таких двери, явно другие камеры. Таинственное пение шло как раз откуда-то спереди, справа, из той, угловой камеры.
- Сара? Амброзий? Вы слышите меня? – Курадо решила говорить на всеобщем, пользуясь тем, что оба знали этот язык, в отличие от солдат корабля и это могло сыграть им на руку. Хотя, какое там, все равно они уже сидят в камерах, если это пение, конечно же, принадлежит Саре, а не какой-нибудь более ранней заложнице.

Гонза двинул головой, и из горла вырвался полу-хрип, полу-вздох. Поморщившись, сохил разлепил глаза и мутным взором посмотрел прямо перед собой. Очертания предметов терялись в полумраке помещения, лишь более темный прямоугольник от пола до потолка напротив, хотя обычно полу-лев отличался острым зрением. Единственное, что он чувствовал, так это холод пола под собой. Поблуждав глазами по противоположной стене, Ирбис вновь опустил веки, приходя в себя. Голова раскалывалась, будто по ней беспрерывно били чем-то тяжелым последние полчаса. Произошедшие события не сразу восстанавливались в памяти, кусками возникая в виде незнакомых образов и снова растворяясь в темноте. Однако общая картина создалась быстро ввиду своей простоты.
Уже сейчас, находясь в, как понял Ирбис, камере, он мог без спешки обдумывать свои действия, как прошлые так и будущие. Возможно, стоило оказать сопротивление. Но тогда поиски и спасение принцессы оказались бы невозможными сами по себе - проткнутый девятью мечами он стал бы ни на что не годен. В принципе, сейчас ситуация тоже не блестящая, но, по крайней мере, сохил был жив. Скорее всего, Амброзий, Сара и Исильмэ сбежали, еще отправляясь в поход по коридорам пассажирского корабля, полу-лев все больше и больше уверялся в том, что вампир не станет рисковать свой шкурой. Что ж, в этом были и свои плюсы - Сара и Исильмэ в безопасности, а значит...
Звериные уши дернулись - откуда-то сбоку донеслось пение. Чистый и уверенный голос вещал о Матери и её благодетелях. А так же в красках описывал муки неверных сыновей её.
"Исильмэ! Но ведь она была ранена? Хотя, целитель, он и на Дильестре целитель, что ж ей себя не вылечить? Тогда, значит, и остальные тут... "
Ирбис от разочарования был готов грызть собственные кандалы, если бы мог до них дотянуться - взяв во внимание его физические особенности, эти исфири подобрали и подходящие оковы. Нет совести у этих "Небес", раз опасными становятся хрупкие жрицы и женщины-алхимики! Ладно, Крейн, он, хотя бы, мужик. Не выдержав охватившего чувства, сохил взревел, но тут же стих - от громкого звука в голове стали взрываться маленькие фейерверки.
А принцесса? Где она? Что с ней? Не такие дураки сфирийцы, чтобы не понять связи "Эоса" с похищенной Курадо. Быть может, своими действиями Амброзий и все они подписали Файнару смертельный приговор...
- Эй! Кто-нибудь! Воды! Дайте мне воды-ы! - не преминул напомнить о своем наличии вампир. Первым делом, разумеется, создать себе удобства, тот еще спасатель. Однако сейчас сохил не испытывал к Крейну ровно никаких негативных эмоций. Выбраться бы отсюда, а пока все, что было раньше, не играет особой роли.
Получив, наконец, четкое изображение окружающих стен и койки сбоку, Ирбис попытался сделать что-нибудь со сковывающими движения сооружениями. На лапах и шее была неудобная металлическая пластина, слишком толстая, чтобы сделать с ней что-то полезное. По крайней мере, как ни силился Гонза, не смог. Возможно, играл роль и усыпляющий раствор, из-за которого по всему телу растекалась слабость. Сохил нахмурился. Ему совсем не нравилось чувствовать себя беспомощным. Может быть, что-то можно сделать хотя бы с цепями на ногах?..
- Сара? Амброзий? Вы слышите меня? - послышался знакомый голос. Сердце сделало кульбит и приземлилось в пятках.
- Принцесса! - не дожидаясь, пока ответят исфири и вампир, подал голос полу-лев. - С вами все хорошо?

«Так… Перекличка узников окончена, все на месте и живы», - хмыкнула про себя Исильмэ, продолжая свое импровизационное выступление.
Амброзий что-то кричал, стало быть, может и потрепан, но все же жив, Ирбис тоже голос подал, принцесса отозвалась, Сара пошевелилась. Хвала Матери…
«Пения прекращать нельзя, а то выйду из образа, но госпожу Сару все равно осмотреть надо. Сменим репертуар на более жизнеутверждающий. Теперь у нас будет спасение и исцеление. Главное не скатиться на героические, а то меня не поймут».
- О Святая Матерь, дарующая свет и надежду, избавь детей своих от хворей и недугов!..^и – начала жрица молитву во здравие, и как была на коленях, подобралась к исфири.
Решив, что сейчас не время для излишней мягкости и услужливости, девушка сразу стала прощупывать раненное плечо. Как жрица и предполагала, плечо у госпожи Сары опять было не в порядке. Ну и головой о стену она приложилась, но голова подождет, все же Дева не двужильная, надо себя поэкономить на тот случай, если все-таки удастся добраться до остальных. Не прекращая петь жрица наложила руки на больное место и сконцентрировалась на желании облегчить чужую боль, молитва только помогала ей в ее деле, казалось, что сама Святая Мать направляет жрицу в ее служении.
Сделав свое дело исфири вновь перебралась на прежнее место и продолжила пение, перемежая его речитативом. Она твердо вознамерилась исполнить сегодня все, что знала из молитв и гимнов. А знала она много. Тем, кто един с ней в вере – утешение, нечестивым – игра на нервах. Да и, может быть, Ильмэ всегда мечтала спеть перед кем-то, да не решалась, а тут вот – пожалуйста.

К смутному удивлению, на его зов отозвались вовсе не охранники, а принцесса; она была где-то совсем рядом, однако с восприятием творились странные вещи, голова раскалывалась и пылала так, словно ей передался жар от культи, и Амброзий ни за что не смог бы в точности сказать, откуда именно доносится голос принцессы. Камер, похоже, было несколько, но вот в которой она находилась, он понять не мог, да и не пытался. Едва услышав её, он чуть ли не вскочил на ноги, - откуда только силы взялись? – и в несколько коротких неуклюжих прыжков добрался до двери – её можно было опознать по малюсенькому окошечку, смутно вырисовывавшемуся во мраке камеры.
Он хотел было крикнуть, чтобы принцесса не боялась, хотел уверить её в том, что всё будет хорошо, но тут где-то поблизости раздался голос Ирбиса, и все слова застряли в глотке сами собой. Амброзий упёрся лбом в дверь и застыл, прислушиваясь к себе. Кажется, он был очень рад тому, что даже такой могучий воин, как Гонза, оказался схвачен и заточён здесь… и в то же время безмерно огорчён случившимся, - ведь если не справился сохил, то не справиться никому из них. Судя по всему, попались все, кто отправился с ним на помощь принцессе, - правда, Крейн пока ещё не слышал Сары, но ему очень хотелось верить в то, что с ней всё в порядке, насколько это вообще возможно в их положении.
С трудом вздохнув, - горло словно сжала невидимая рука, - Амброзий опустился на пол прямо здесь, у двери, прислонился спиной к её холодной металлической поверхности и закрыл глаза. Чувствовал ли он себя виноватым за то, что они все оказались здесь? Нет, ничуть, ведь они сами напросились с ним. Сожалел ли о своём выборе? Ни капли; будь у него возможность вернуться назад – он всё равно пошёл бы за принцессой. Может быть, это беспомощность? Да, как будто бы похоже… всем сердцем желать помочь, защитить и не суметь сделать этого… или это отчаяние? Амброзий не знал, какое имя дать тому, что творилось в его душе; чувство было новым, незнакомым, оно обволакивало его душу, затягивало, словно трясина, и он понял, что оно ему не нравится, и он не хочет испытывать его больше никогда, - ни самого этого чувства, ни других, порождающих или сопутствующих ему.
«Это всё от того, что ты поддался на очарование этих сфириек,» – вкрадчиво прошептал кто-то над ухом; Крейн вздрогнул и открыл глаза, но в следующую секунду понял, что слова прозвучали только в его голове.
«Тебя ведь тянет к ним, особенно к принцессе, да? Но ведь Сара так на неё похожа… Заметил её глаза?»
«Да, и ещё она была так мила там, в таверне. Я думал, она это по-настоящему…» – мысленно ответил сам себе вампир и слегка пошевелил рукой, заведённой за спину и прикованной к металлическому обручу, охватывавшему пояс; мышцы руки уже начали неметь, а металл, врезавшийся в живот, казалось, вот-вот раскалится докрасна от жара его тела.
«И ты подумал, что, если поможешь им, это избавит тебя от вины за то, что допустил смерть своей матери?»
«Неправда,» – немного поёрзав, Амброзий переместился чуть правее, туда, где металл двери был холоднее. – «Я не допускал, я просто не мог предотвратить! Я был далеко, а в её состоянии смерть была избавлением! А исфири… я был готов ухватиться даже за самую малую надежду… я всего лишь хотел обрести… не знаю, что именно, но я чувствую себя шестернёй с обломанными зубцами… вроде работает, но хреново. Я всего лишь хотел это исправить.»
«Поломанным деталям не место в механизме, их выбрасывают,» – вздохнул внутренний голос, в эту минуту как никогда похожий на материнский. – «Ты должен это понимать.»
- Я понимаю, – буркнул Крейн, подведя этими словами итог своим размышлениям; на душе стало темно и холодно, как в недрах потухшей топки. – Только сначала будет больно. Так, решено. Глубокий вдох… Ни с кем не разговаривать, принцессе не отвечать. Пусть они все меня ненавидят, я их - тоже. Вот… так лучше. По крайней мере, так всё понятно.
Он усмехнулся и закрыл глаза, и некоторое время сидел неподвижно, будто бы надеясь таким образом обрести душевный покой, однако дождался лишь того, что сидеть стало просто невыносимо жарко.
- У них что, с вентиляцией непорядок? Или двигательный отсек прямо подо мной? – проворчал Амброзий и рефлекторно дёрнул рукой, желая утереть обильно заливавший глаза пот, но, не достигнув в этом деле никакого результата, вновь переместился вдоль двери, на этот раз оказавшись в углу камеры.
- Эй! Вы там что, оглохли?! Воды! – рявкнул он снова, надеясь таким образом побудить охранников, каковые непременно должны были обретаться неподалеку, хоть к каким-нибудь действиям. Пока что с их стороны не было никаких поползновений по пресечению шума, поднятого заключёнными.
- И, кто-нибудь! Заткните пасть этой дуре! – взвыл вампир; молитвопение исфири начинало действовать на нервы.

Сара чуть со своей койки не свалилась, услышав голос принцессы. Значит она тоже в камере, а не в более подходящих для Ее Высочества условиях. Вот же подонки! Хотя, судя по характеру, проявленному Курадо ранее, вряд ли она сидела на месте и смиренно ждала своей участи. А значит оказалась здесь не просто так. Первым ей ответил Ирбис, но Летти решила, что тоже должна подтвердить, что она здесь. Вот только Курадо говорила на всеобщем... Зачем? Ответ быстро пришел в голову алхимику. Конечно, нужно было проверить, понимают ли их тюремщики, а в том, что они где-то здесь исфири не сомневалась, всеобщий язык. Если нет, это можно очень выгодно использовать... Например, можно попробовать отмазать Амброзия, а вдруг его отпустят! Сказать, например, что сохил избил его и заставил вести для них корабль, единственный оставшийся на ходу во всем порту Тумультуозуса...
Сара остановила себя. План можно будет придумать потом, сейчас нужно было выяснить, понимают ли их стражники.
- Мы здесь, Ваше Высочество! - откликнулась она на всеобщем. Амброзий то ли не услышал, то ли опять решил, что он на них в обиде, но отреагировать не соизволил. Оно и к лучшему.
Исильмэ, продолжая петь, придвинулась ближе к Саре и вновь принялась за ее плечо. То место вновь ныло, напоминая о тех кульбитах, что устроил им Амброзий, но кость не была сломана - только ушиблена или чуть смещена. Жрица справилась с травмой довольно быстро.
- Спасибо,^и - шепнула исфири тихонько, чтобы не прерывать молитву Девы. Но вот кое-кому пение девушки явно было не по нраву. Летти с резким выдохом села на койке, а затем и поднялась на ноги. Малюсенькими шажками просеменив к двери, она припала к окошку. Впрочем, видно в него было катастрофически мало - все тот же металл вокруг и еще одно окошко прямо напротив. И именно оттуда доносились вопли на всеобщем.
Закатив глаза и сделав над собой усилие, Сара тоже закричала.
- Вы там что, уснули?! Дайте уже этому ничтожеству воды, и без его воплей тошно! Свалился же на нашу голову...^и - с явным раздражением в голосе, обратилась Летти к стражникам. Здесь, у двери, их тихий разговор был немного слышен. А на последнюю просьбу Амброзия она лишь мстительно усмехнулась. Единственной, кто мог ее выполнить, была она, но разве набожная сфирийка откажет себе в маленькой радости послушать, возможно, последнюю молитву в своей жизни...

Удивительно, но на ее зов откликнулась вся компания – даже Ирбис был здесь! В груди сперва вспыхнула радость, а затем вновь то легкое недоверие, что было в городе, которое принцесса постаралась пока забить поглубже. Сейчас было не время выяснять, почему Гонза оказался в городе, гораздо важнее было как-то решить имеющуюся проблему с их заточением, если ее вообще можно было решить. Но все-таки она была очень рада, что со всеми было все в порядке, особенно если учесть, что здесь были действительно все – даже Исильмэ, ведь пение наверняка уж принадлежало ей, раз Сара подала голос параллельно ему.
Курадо не сдержала улыбки и припав к двери еще сильнее, положила ладони у самого окошка. Она бы хотела посмотреть на них, хоть на кого-нибудь, но пока что никого особо и не видела, лишь двери в соседние камеры.
- Я так рада, что с вами все в порядке! – в глазах предательски защипало, но она все же заставила себе сдержать слезы. Причин плакать не было, ведь они все целы, живы и здоровы, значит и во время нападения на город не пострадали! – Я так испугалась, когда вы остались там, внизу, а потом эти бомбы… и вы… там… как же я рада, что вы все целы…
Она закрыла глаза, слегка нахмурившись, все-таки стараясь не заплакать. Да, ее друзья живы, но все же – сколько сфирийцев погибло во время той атаки? Наверное, она никогда этого не забудет, не забудет как все это выглядело с высоты птичьего полета… Вот только странно, что здесь все-таки делала Исильмэ? Почему она пошла следом? Ответ был достаточно очевиден - долг Девы обязывал на это, но все-таки это казалось каким-то слегка странным.
- Эй! Вы там что, оглохли?! Воды! И, кто-нибудь! Заткните пасть этой дуре! – внезапно закричал Амброзий, где-то совсем рядом, на что Файнару даже вздрогнула. Интересно, о ком это он сейчас говорит? О ней? Вполне может быть, но даже сейчас она не будет на него обижаться или злиться – все-таки, все что произошло было по ее вине, по причине ее глупого поступка, не удивительно, что мужчина не скрывает своих чувств по отношению к ней. Вполне вероятно, что и Сара думает о ней то же самое, только в виду ее статуса не говорит об этом открыто. Едва она подумала об этом, Сэлин раздраженно поддержала его мысль о воде, перейдя на исфирийский.
Почему-то заболела голова. Пение Исильмэ, всеобщий язык, исфирийский язык… вся эта ситуация в целом. В момент, сложно все это время ожидая лишь подтверждения, что с остальными все в порядке, на тело навалилась просто дикая усталость, а голова заболела настолько нестерпимой болью, что Курадо даже осела на колени, приложив пальцы к правому виску. Краем уха она уловила, как откуда-то слева, по всей видимости с конца коридора, раздался звук приближающихся шагов. Кажется, страже все-таки надоело слушать их переговоры, а может они и правда решили дать Амброзию воды. Она замерла, когда стражи прошли мимо ее камеры и переместились куда-то вправо, после чего послышался звук отодвигающейся панельки.
- Держи свою воду, только замолчи,^и - приглушенный голос, явно из-под шлема, а затем вновь звук задвигающейся панельки.
Шаги двинулись обратно, но замерли у ее камеры. Ну да, конечно, ведь она сидит прямо у двери, из окошка не видно ее, и все выглядит так, словно камера пустая. Но стражи все-таки не придали этому значения – они ведь слышали ее голос, значит она здесь, а догадаться где именно уже не такая и проблема. Шаги удалились, а принцесса вновь поднялась на ноги.
- Ирбис Гонза? – обратилась она к сохилу, но уже не глядя в окошко, лишь припав к двери левым плечом и разглядывая свои руки. – Скажите, что вы делали в Тумультуозусе?

"А я-то как рада, что со мной все в порядке!" - Сара едва удержалась, чтобы промолчать. Ее могло разорвать на части при бомбежке, она могла погибнуть, пытаясь взять на себя управление кораблем, да и терранцы Элмри могли не церемониться с ними, но все же она здесь, во плоти, так сказать, и представать перед Святой Матерью пока не собирается.
Справа по коридору послышались шаги, и Летти вновь с жадностью припала к единственному окошку во внешний мир. Исфири был в каком-то странном костюме, да еще и в шлеме, а вот бы ли он вооружен, Сара увидеть не могла. Впрочем, Летти почти не сомневалась в том, что оружие у него есть - иначе какой же он охранник? Мужчина, как было понятно по его голосу, все-таки дал Амброзию воды, но, сопоставив то, что он сделал это после просьбы Сары и прокомментировал свое действие по-исфирийски, алхимик решила, что всеобщего он все-таки не знает. Как и его напарник. Впрочем, она не была уверена в этом на все сто процентов: во-первых, ему могло просто надоесть слушать их крики, поэтому он дал пирату воды; во-вторых, это могло быть сделать специально, чтобы сбить их с толку и выведать у них что-нибудь, пока они между собой будут говорить на всеобщем. Поэтому Сара решила повременить и оставить все свои мысли в своей голове, откуда их выудить будет куда как сложнее.
Принцесса негромко переговаривалась с сохилом, а Саре не осталось иного выбора, кроме как подоставать Амброзия. Прижавшись спиной к холодному металлу, исфири повернула голову набок. Правым глазом она как раз могла видеть в окошко небольшой участок коридора.
- Эй, Амброзий! Ты слышать меня? - Летти знала, что он в камере напротив, а звукоизоляции здесь не было никакой, поэтому она говорила не очень громко. - Эти исфири, казаться мне, не понимать твой язык... Ты можешь проверить это?

О, если бы только у него были свободны лапы! А еще лучше, и лапы, и ноги, и меч в углу. Вполне возможно, что эти двери вовсе не такие крепкие, какими кажутся на вид, и штурмом вполне берутся. В конце-концов, боги должны быть на их стороне, а не поддерживать этих сфирийских наглецов. Вон, даже Исильмэ заручается поддержкой своей Матери. Еще одна тщетная попытка разорвать оковы на ногах окончилась выигрышем оков. Амброзий тихо переговаривался сам с собой, и сохильи уши настороженно вслушивались в эти посторонние шумы, однако сам обладатель чуткого прибора был слишком занят, чтобы вникать в полусумасшедший бред.
Слева была Сара. И Дева, соответственно. Напротив - удача или неудача? - принцесса. И чуть дальше, примерно напротив сфириек, Крейн. С Курадо, по всей видимости, обращались хорошо, или, по крайней мере, не слишком плохо, судя по голосу, девушка держалась бодрячком. Так может, был смысл проследовать за пассажирским кораблем до самого конца, не привлекая внимания, чтобы только потом... А, да какая теперь разница. Выбора у них больше нет, равно как и видимого выхода. Однако сдаваться раньше времени полу-лев тоже не хотел.
- Ирбис Гонза? – девушка разговаривала совсем негромко, но Гонза прекрасно все слышал. Равно как и проход охранника, на какое-то время утихомирившего вампира. Хотя, сдавалось сохилу, жажда крови в нем была куда сильнее, нежели обычная. - Скажите, что вы делали в Тумультуозусе?
- Здесь не место для подобных разговоров, Ваше Высочество, - Ирбис даже головой покачать не мог, до того неудобными были кандалы. - Скажу лишь, что Королева была бы рада вашему возвращению.
Они говорили на общем, однако сохил не был уверен в том, что похитители не знают этого языка. Вполне возможно, что среди них не только исфири, но и представители других рас.

«А вот, наконец, и Сара… голос бодрый, значит, с ней всё в порядке. Или просто держит себя в руках,» – подумал Амброзий, прислушиваясь к происходящему вокруг. Песнопения никак не прекращались, видимо, охранников они ничуть не беспокоили, зато кто-то из сфирийцев сподобился-таки принести воды. Крейн не стал раздумывать о причине, сподвигшей на это, - внял ли охранник его воплям, или к действиям его побудила фраза, произнесённая Сарой весьма раздражённым голосом, - вампиру было совершенно не до этого. Едва заслышав шорох у двери и мужской голос, без особых эмоций произнёсший что-то на исфирийском, он поспешил подняться на ноги, - по стеночке, опираясь правым плечом, - и подковылял поближе. Правда, вместо радостного возгласа при виде жестяной кружки, наполненной водой, - он стояла на небольшой подставке, приделанной к двери и предназначенной как раз для посуды, для кормления заключённых, - Амброзий не смог сдержать досадливый смешок. Напиться из кружки без помощи рук, - это было бы под силу какому-нибудь акробату-трюкачу.
Прикинув, как бы так половчее это сделать, вампир вздохнул и решительно наклонился к кружке. В голове тут же всё поплыло, однако он, вцепившись зубами в металлический край, успел втянуть в себя несколько глотков, прежде чем при попытке запрокинуть кружку повыше захлебнулся, потерял равновесие, уронил её на себя и, мокрый и злой, свалился на пол.
- Уроды… – всхлипнул Крейн, переворачиваясь на живот. – Что б вам с голоду подохнуть.
И он принялся жадно слизывать воду прямо с пола камеры, не особо прислушиваясь к разговорам вокруг, пока собственное имя, озвученное голосом Сары, не вернуло его к действительности.
- Чего-чего? – переспросил он, нехотя отрываясь от своего занятия. Внутри что-то дрогнуло, будто повеяло вольным ветерком, как бывало всякий раз в обществе сфириек, когда его тянуло на подвиги, однако небольшого усилия воли хватило, чтобы задавить это чувство.
- Проверить? Ты издеваешься! – Амброзий перекатился на спину и зло хохотнул. – Как я это сделаю? Да и вообще, почему я? Ты знаешь общий, Ихнее Высочество знает, Гонза тоже, да и твоя подружка наверняка. Развлекайтесь.

Курадо услышала как Сара обращается к Амброзию и на мгновение задумалась, а точно ли они, стражи, не знают всеобщего? Могут ли они просто притворяться, чтобы разузнать о чем-то, если они об этом заговорят. Хотя, что такое «это» могло быть этим – неясно. Может быть они ожидают услышать какую-то военную тайну или тайну королевы? Но ведь они не настолько глупы, чтобы говорить об этом, даже если эти охранники не знают этого наречия. Пусть в глаза пока что не бросалось, но могло ведь быть и так, что в камерах установлены кристаллы и их видят и слышат похитители? Даже если не видят, то хотя бы слышат, а если кто-то там, из местного руководства знает всеобщее наречие? Что тогда? Нет, конечно, просто вот так открыто говорить обо всем не стоило, но хоть о чем-то поговорить, но можно же было! А на всеобщем это так, на всякий случай, если опасения напрасны и никто здесь кроме как на исфирийском не говорит. Очень было бы кстати, если бы так и было. Однако Ирбис все же ушел от ответа и не стал ничего говорить конкретного, лишь заикнулся о том, что его посещение Тумультуозуса как-то связано с королевой. Ее приказ? Но откуда Ее Величество могла знать о нахождении дочери, которая и сама-то совершенно случайно попала в этот портовый город? Нет, как-то это было слишком… удачно? И на правду не очень походило. С другой стороны, это ведь Ирбис, он ведь точно не будет ей врать… или может? Прошло восемь лет, неизвестно, насколько он изменился за это время, так же ли он предан королеве и ей, принцессе. Очень не хотелось думать о нем плохо, но после всего что с ней произошло за это время, иначе она уже не могла. Интересно, она когда-нибудь сможет вновь так же как и раньше доверять терранцам или же будет в каждом видеть возможного врага?.. Это было бы ужасно.
Курадо хотела уже было что-то сказать, но ее перебил Амброзий, буквально плюющийся ядом где-то за стеной. Принцесса вздохнула. Похоже, им предстоит очень долгий полет в одной компании… и все-таки, куда их везут? Как скоро они будут на месте и что их там ждет? Девушка снова вздохнула, нахмурившись, после чего постучала кандалами по двери.
- Простите, ей! Можно кого-нибудь сюда?^и – после чего сказала уже куда как тише, обращаясь к друзьям. – Послушайте, не делайте ничего необдуманного, ведь именно это привело вас сюда. Я понимаю, вы хотели мне помочь, но вам не кажется, что это того не стоило? Вы ничего не смогли бы сделать с самого начала, лишь зря рисковали своими жизнями. Я не принимаю подобную жертву, я не принимаю, если она с самого начала не имеет шанса на успех дела. Я просто… - она глубоко вздохнула, решительно сведя брови. – Я попрошу аудиенцию с капитаном или тем, кто ответственен за все это. В конце концов, они похитили принцессу Сфирии и просто обязаны хоть немного, но проявить уважение и дать мне возможность переговорить с местным… начальством. Поэтому я прошу вас, не делайте ничего спонтанно, все равно ведь мы ничего не сможем сделать в данном положении. - Она посмотрела куда-то в стену. - И Исильмэ, пожалуйста, перестань петь, я не могу думать о чем-то другом, когда под ухом читают молитвы – это неуважительно по отношению к Матери.^и
Принцесса замолчала, расслышав лениво приближающиеся шаги, и слегка вздрогнула, когда в окошечке появилось черное пятно – шлем.
- Какие-то проблемы, Ваше Высочество?^и – голос был с явной издевкой, на что сама Курадо гордо вскинула подбородок, пусть и не скрывала во взгляде неприязнь.
- Кто у вас здесь главный? Я требую аудиенцию.^и
- Вы требуете? В том ли вы положении, чтобы требовать?^и
- Вы говорите так, словно боитесь отпирать эту дверь,^и - хитро сощурившись заметила Курадо, на что неизвестный сфириец немного затянул с ответом.
Неожиданно, в конце коридора послышался какой-то грохот, а следом – четкие, громкие шаги. Их обладатель явно знал себе цену и как будто нарочно хотел подчеркнуть свое присутствие.
- ...Что, уже?^и – совершенно случайно удалось расслышать очень тихую фразу, во всем том бубнеже, что повис в коридоре. Затем более громко прозвучало: - Ладно, открывай!^и
Послышался топот, через окошко Курадо лишь успела заметить, что коридор наполнился солдатами – похоже, каждый из них открывал все камеры, как будто их решили разом куда-то отвести. Это принцессе совершенно не понравилось.
- Похоже, ваше желание исполнилось,^и - заметил солдат, открывающий перед Курадо дверь и призывающий ее выйти наружу.
Она вышла самая первая и была тут же приставлена к двум другим солдатам, между ними. Обернувшись через плечо принцесса отметила, что и к ее друзьям также приставляют как минимум по двух стражей. Это все еще больше ей не понравилось. Куда их могли вести всех вместе? И главное – зачем?
Как оказалось, коридор, где находились камеры, через какое-то время поворачивал налево, выходя в более широкий, напоминающий своей отделкой о том, что корабль – пассажирский. Курадо сразу узнала третью палубу.
- Куда вы нас ведете?^и – спросила она у свифрийца в форме, что стоял у выхода в этот коридор, отличающийся от остальных лишь тем, что на правом предплечье у него была синяя полоса, возможно, означающая более высокий ранг. Увы, но ей не ответили.

«Ну и дурёха!… – с негодованием думал Амброзий, против воли прислушиваясь к тому, что говорила принцесса, хоть и собирался больше не обращать на сфириек никакого внимания.
«Вот из-за этого ты и оказалась здесь. Мнишь себя пупом земли, солнышком над всеми нами. Жертв она не приемлет, ишь! Хочет выскочить чистенькой! Не получится! Из-за тебя всё равно будут смерти, даже если ты не будешь об этом знать. О, дерьмо… и это ей я собирался помогать? Как можно помочь тому, кто не хочет этого? Она что, вправду думает, будто сможет со всем этим справиться только за счет того, что является принцессой?! Тьфу, ну какая же всё-таки дурочка… избалованная и спесивая дурочка… надо было и вправду выпороть её крапивой, пока была возможность.»
За этими размышлениями он пропустил момент, когда в коридоре зашумели, и повернул голову лишь на звук открывающейся двери своей камеры. За ним пришли. Однако Крейн не собирался облегчать своим тюремщикам жизнь; им пришлось поднимать его на ноги собственными силами. Голова тут же закружилась, и вампир без всяких зазрений совести прилёг на одного из сфирийцев, пока тот не встряхнул за шкирку, слегка приведя в чувство.

Третья палуба, где-то в центре корабля.

Выйдя из камеры, сопровождаемый двумя стражами, Амброзий первым делом медленно огляделся, хмуро щурясь из-под занавеса спутанных белобрысых волос. Как оказалось, остальных тоже собрали в коридоре, без сомнения, намереваясь куда-то отвести. Только зачем всех сразу? Скорее всего, их будут пытать. Вид чужих страданий может здорово подорвать боевой дух, если не сломить сразу. Ну, его-то этим не проймешь. У него здесь нет никого, о ком стоило бы беспокоиться, кроме самого себя.
- Какая у вас пышная свита, Ваше Высочество, – с усмешкой обронил Крейн, но продолжить не успел; один из сопровождавших его воинов-сфирийцев толкнул его в спину, понуждая двигаться, и вампир послушно поковылял вперед, склонив голову.

Ее высочество вполне вежливо попросила жрицу зам… нет, все же заткнуться. Ильмэ усмехнулась про себя. Все же нервы стражи оказались более крепкими, чем у ее товарищей по несчастью. Проблема в том, что если она сейчас вдруг прекратит, то любому глупцу станет понятно, что Дева всего лишь притворялась, а она еще надеялась получить от своего мнимого безумия какие-то преимущества.
Поэтому сперва Дева стала понемногу делать голос тише, потом перешла на шепот, затем же просто раскачивалась беззвучно шевеля губами.
Молиться она не перестала, но теперь уже исключительно для укрепления собственного духа. Девушке было страшно, она понимала, что совершенно беспомощна, и ей не у кого было просить помощи и поддержки кроме Святой Матери.
Когда в камеру зашли охранники, она никак не отреагировала на них, уставившись в одну точку. На ноги ее пришлось поднять. И шла она исключительно, когда ее вели и никак иначе.

Третья палуба , где-то в центре корабля.

Остальных тоже вывели из камер, Исильмэ наконец-то могла всех увидеть.
Принцесса, Сара и Ирбис были в приемлемом состоянии, а вот Амброзий… Крейн поминутно спотыкался, кажется, у него был жар…
«Если бы не его глупое упрямство и паранойя, граничащая с сумасшествием, я бы помогла ему еще на нашем корабле, и теперь бы он не мучился так!» - со смесью раздражения и жалости подумала жрица.
Но сейчас она не могла сделать ничего. Совершенно ничего.

Принцесса ни словом, ни звуком не отреагировала на его слова. Возможно ли, что она не доверяла ему, как раньше? За те несколько минут, что набирались в сумме их последней встречи, Курадо не выказывала особенной радости при виде своего телохранителя. Впрочем, очень условно теперь можно говорить о нем, как о телохранителе - так беспечно позволить похитителям увести свою подопечную! А ведь именно в расчете на это нанимала его Королева, можно было поручиться, что Эшна заранее знала о подобных планах или, по крайней мере, допускала такое.
Гонза вновь сделал попытку освободиться, но только зря тратил силы. Хотя, что ему было еще делать? Только не сидеть и ждать, когда с ним или с принцессой что-то сделают. Эти небесники даже забрали имущество, не постеснявшись как следует обшарить карманы. Да и стрельба в спину не делает им чести. Где она вообще у них находится? Похоже, что в труднодоступных местах, раз исфири позволяют себе то, что сейчас происходит.
Принцесса неожиданно подала голос, обращаясь сразу к охране, а после к ним самим. Ирбис словил первые несколько слов и прислушался к шагам за дверью.
Однако действия девушки привели к несколько иным последствиям, нежели она рассчитывала. Дверь в его камеру тоже щелкнула и открылась, впуская двоих из персонала корабля. Гонза исподлобья взглянул на сфирийцев и глухо зарычал, скорее, машинально, нежели целенаправленно. В голове все путалось после действия снотворного, и звериная часть взяла на себя все более-менее активные действия. Не без скрытой гордости сохил заметил, с какой опаской похитители принцесс взяли его под локти, силясь поднять с пола. Почти бесполезное занятие, надо сказать, но полу-лев не хотел упускать самого интересного. Мелькнули волосы Файнару, которую тоже выводили под конвоем, и Ирбис встал, слегка пошатываясь. Голова слега кружилась, но быстро восстановилась, хотя он успел порадоваться, что ничего не ел накануне. Похоже, охрана тоже этому порадовалась, подталкивая Гонзу к дверям.

Третья палуба, где-то в центре корабля.

Невеселая картина предстала бы глазам невольного наблюдателя. Принцесса, хоть и держалась с достоинством, совсем не казалась принцессой, а вампир вообще походил больше на прокаженного нежели на того, кого из себя строил. По крайней мере, героем-спасателем его назвать можно было, лишь проявив недюжинную фантазию. Исильмэ, по остекленевшему взгляду которой можно было предположить, что та ушла в себя, тоже внушала опасения насчет психического здоровья. Разве что Сара имела более-менее человеческий вид, сил ей, по всей видимости, придавало раздражение происходящим. На свой счет Ирбис судить не мог, но думал, что тоже имеет тот еще вид.
О том, куда их ведут, легче было не задумываться.

За соседней дверью слышалась какая-то возня и грохот - что там делал Амброзий можно было только догадываться, а на это у Сары не было ни желания, ни какой-либо приличной причины. Поэтому она подождала, пока пират справился со своими проблемами, или что там у него, и соблаговолил ответить.
Летти устало прикрыла глаза, вновь услышав его наполненный злостью и обидой голос. Он ненавидел ее, ненавидел их всех, и она даже начинала понимать ход его мыслей, только вот доказать ему, что он неверный, никак не удавалось!
"А зачем это тебе? Ну и пусть себе ненавидит, тебе-то что? Пусть ходит надутый, как индюк, если ему так нравится. Флаг в руки" - внутренний голос явно не хотел мириться с такой несправедливостью. Сара хотела ответить вампиру, почему она считает, что это должен сделать именно он, но не стала. Это все равно бесполезно, так зачем стараться и снова злиться и на него, и на себя?
Исфири уперлась затылком в холодный металл, глядя прямо перед собой. Она слушала ровный голос Курадо, предостерегающий их от необдуманных поступков и надеялась, что для нее все это закончится хорошо. Наверняка у Ее Величества хватит солдат и кораблей, чтобы вызволить принцессу отсюда. А что касается их... Они сами виноваты, что так глупо попались. Нужно было проследить за кораблем или хотя бы продумать план, но из-за жажды славы у некоторых кровожадных личностей, все пошло прахом еще в самом начале.
По металлическому полу в коридоре ступали тяжелые сапоги. Их было много, и каждый удар отдавался в ушах Сары многочисленным эхом. Накладываясь на теперь уже тихую, чуть слышную песню Исильмэ, этот звук завораживал, убаюкивал, гипнотизировал. Дверь позади нее толкнули, и алхимик, не удержавшись на ногах из-за проклятой короткой цепи, полетела на пол, не в состоянии даже выставить руки как положено. Бровью она напоролась на угол собственных наручников и выругалась сквозь зубы, почувствовав, как по лицу стекает кровь.
- Так вы обращаетесь с дамами, да?^и - не разжимая зубов, прошипела Сара, когда ее подхватили под локти и поставили на ноги. С силой дернув плечом, она вырвала одну руку из лап ее охранников. - Сама пойду.^и
Помедлив мгновение, незнакомец в шлеме, державший ее вторую руку, тоже отпустил ее. Бросив на него уничтожающий взгляд, Летти засеменила к выходу.

Третья палуба, где-то в центре корабля.

Наверное, она только теперь поняла, как бесполезно было их сопротивление. Даже на конвой закованных чуть ли не с головы до пят (Сара обратила внимание на особые кандалы Ирбиса) пленников было отведено столько исфири. Страшно подумать, сколько их тут вообще. Если бы им удалось тогда быстро вытащить Ее Высочество и улететь... Но им не удалось.
Исфири бросила встревоженный взгляд на Амброзия. Его единственная рука была прикована к поясу - даже для такого, как он, у них нашлось средство. Что же с ними будут делать, зачем же их куда-то ведут, всех вместе. Даже если просто для допроса, это вряд ли окажется приятным времяпрепровождением. Гордо вскинув подбородок, алхимик маленькими шажками шла вслед за Исильмэ.

Комментарий Амброзия, который был единственным, кто хоть что-то сказал ей, принцесса решила не награждать вниманием. Конечно, он злился на нее, вполне справедливо, и ей было даже стыдно за свой поступок, что отчасти и послужило причиной ее молчания. Другой же причиной была бессмысленность какого-либо ответа (ну что она могла ответить на это?) и мысли, которые роились в голове. И относились они, само собой, к причине, по которой их всех куда-то вели. Ведь это было все не по ее требованию-просьбе об аудиенции, слишком уж быстро, они сами что-то хотели. Но вот что именно? Допрос? Велика вероятность, но зачем было вести сразу всех, почему не каждого по отдельности, чтобы у них не было возможности солгать одинаково. Солгать в том плане, что не будут же они им докладывать о каких-то моментах, если они будут связаны с нахождением Курадо в Тумультуозусе. Это же похитители, им вообще ничего нельзя говорить, но все-таки… кто знает, на что они могут пойти, чтобы узнать интересующее их, получить ответы на свои вопросы. А допрос по одному вполне мог бы помочь выявить ложь, ведь тогда они не смогли бы подтверждать слова друг друга. А впрочем, зачем мучить себя подобными размышлениями лишний раз, если все равно от этого не будет совершенно никакого прока? Все равно все будет так, как решат их похитители… но Курадо все равно это все не нравилось. Она задавалась вопросом, где сейчас был Риад, все ли с ним в порядке, возможно, он уже пытается им помочь? О худшем стечении обстоятельств думать не хотелось, а говорить друзьям о Дэйи принцесса не стала и не собиралась. Ни к чему им было это знать, ведь если будет допрос, эта информация в их распоряжении будет лишь их уязвимым местом, да и сами они могут возложить надежду на него, а сам исфири уже, быть может, ничем не может им помочь…
Шли они в полном молчании, но достаточно быстро, отчего Файнару еле поспевала шевелить ногами, ведь цепи на ногах, пусть и не очень тяжелые, мешали сделать полноценный шаг и был велик риск упасть и еще, не дай Святая Мать, сломать нос об этот пол. Но большее свое внимание принцесса все же уделяла, может быть странно, коридорам, по которым они шли. Они были схожи, но все-таки она не оставляла надежды узнать хоть какие-то, на случай, если их поместили куда-то в хвост, как и ее до этого. И если так, может быть… может быть удалось бы, если бы представилась возможность, добраться до ангара и…
«Вздор, Курадо, все глупость полнейшая, как ты можешь думать, что вам вот так просто и повезет? – усмехнулся внутренний голос. - Ты даже не солдат, не полноценная Дева Меча, даже оружия у тебя нет, а сколько их на корабле? Даже с Ирбисом они справились, а сейчас у вас всех ни оружия, ни свободы передвижения, даже убежать не сможете. Все это глупость, прекрати думать об этом. Лучше думай о том, что тебе говорили на случай подобных происшествий. Переговоры…»
Принцесса вздохнула, на мгновение прикрыв глаза и тут же едва не споткнулась о небольшую ступеньку в коридоре, заметив ее лишь в самый последний момент. До этого таких одиноких ступенек она не видела, значит здесь с Риадом они не пробегали, определенно.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля.

Вскоре, вся их компания остановилась перед крупными двухстворчатыми дверьми, с красивыми резными и позолоченными ручками, ведущие не иначе как в богатые покои какой-нибудь знатной особы. До дверей в ее дворцовую спальню им было далеко, но сами по себе они были очень даже внушительными. Курадо посмотрела на стража, стоящего слева от нее, который обернулся и окинул взглядом остальных, что сделала и принцесса. Она моргнула и даже почти удивленно отметила, что всю цепочку замыкал тот самый солдат, с синей полоской не предплечье, все же по всей видимости означающей местное «офицерство».
- Ладно, давайте вперед,^и - сказал солдат, стоящий по правое плечо и отворив дверь в комнату, быстро вбежал внутрь, придерживая ее. То же сделал и другой солдат. Гордо расправив плечи Файнару даже вида не подала, что внутренняя обстановка комнаты ее чем-то зацепила и прошла внутрь помещения.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля. Кабинет.

На самом деле, его действительно можно было назвать какими-нибудь покоями царской особы. Очень походило на какой-то шикарно обустроенный кабинет, какого-нибудь советника королевы или что-то вроде того. Просторное помещение, с темным паркетным полом, по центру которого лежал светло-зеленый ковер со стрижкой, деревянная отделка стен – светлая сверху, где висели кристаллические лампы и картины, и темная снизу, где замечались резные рисунки. Слева стояли два невысоких книжных шкафа между которыми – столик с красивой расписной вазой и цветами, а также какой-то комодик, справа же у стены, вдоль нее, шли два совершенно одинаковых дивана с деревянными ножками и подлокотниками и светло-зеленой обивкой сидения и спинки. Особого внимания стоила дальняя стена, напротив входных дверей – по всей ее ширине тянулись окна, с тяжелыми на вид бело-зелеными шторами, а сама она была какой-то округлой, выпуклой наружу, что заставило задуматься о том, где же на корабле они могли сейчас находиться. Ближе к стене с окнами, почти в конце ковра, стоял массивный письменный стол напротив которого было еще два кресла, явно из той же коллекции, что и диваны. У окна справа, за столом, полубоком к дверям, стоял исфири, который на их приход немедленно обернулся, убрав руки за спину и слегка улыбнувшись.
На вид ему было около четырехсот лет, если по человеческим меркам – примерно тридцать-тридцать пять лет. Одет он был в серо-синие брюки, темные ботинки, белую рубашку со стоящим воротником в гармошку прямо под подбородком, и жилетку в тон брюкам. Что интересно – жилетка больше походила на какое-то подобие мундира из-за двух цепочек с левой стороны груди и каких-то нашивок на линии пуговиц. Короткие волосы исфири были чуть длиннее на макушке, а потому он был вынужден из зачесывать набок из-за чего пара прядок все равно падала на правый глаз. Надо сказать, глаза у него были ярко-зеленые, даже от дверей это было видно.
- Рад, что вы так быстро подоспели,^и - обратился он к вошедшим поведя рукой в сторону диванов и наблюдая, как солдаты проводят заключенных в комнату, после чего некоторые уходят, а оставшиеся двое остаются у дверей. Впрочем, остальная стража все равно ждет их в коридоре, не иначе как. – Надеюсь, с вами не были слишком грубы, Ваше Высочество?^и
- Очень мило, что вы интересуетесь об этом после того, что сделали,^и - взглядом она обратилась к друзьям, но из-за того, что стояли они в общем-то за спиной, увидел это лишь незнакомый исфири. – Кто вы и что вам нужно?^и
- Переходите сразу к делу, славно. Ну, не буду томить, тем уж более, что и смысла в этом нет,^и - он достал из ящика стола достаточно крупный кристалл, но тут же убрал его за спину. – Но сперва, позвольте задать вам несколько совершенно простых вопросов. Насколько я знаю среди присутствующих есть Ирбис Гонза, ваш телохранитель, а также дворцовый алхимик – Тал Сэлин Сара. Об остальных же и понятия не имею – не подскажете, с кем сейчас доводится разговаривать?^и
- Ваши слова здесь не всем будут понятны,^и - слегка нахмурилась Курадо, подумав об Амброзии. – И могут быть расценены совершенно не так, поэтому не трудитесь говорить красиво и вежливо - действиями вы слова не подкрепляете.^и
И все же она не стала переводить Амброзию слова исфирийца, чтобы избежать каких-либо выпадов с его стороны, пусть и словесных.
- И вы даже не назвали себя, хотя знаете наши имена и спрашиваете остальные.^и
- Не подумайте, что я скрываю свое имя, просто вряд ли вам что-то даст, если я его скажу,^и - как-то холодно отозвался исфири, отчего принцессе стало не по себе. Что это он имеет в виду? – И все же, очень интересно будет получить ответ на свой вопрос, так что пожалуйста…^и
Он оглядел присутствующих, поморщился, при взгляде на Амброзия, после чего расплылся в не самой доброй улыбке.

Амброзий, понурившись, покорно ковылял в сопровождении своих стражников, тем не менее, не упуская случая украдкой взглянуть на своих спутников, - это немного помогало отвлечься от тягучей боли, терзавшей левое плечо, отдававшейся по всему телу и стучавшей в висках, а также от жара. Вампир уже понял, что жар происходит не от двигателей, и не от того, что на корабле где-то случился пожар, а от него самого. И это было скверно.
Даже под конвоем принцесса, на взгляд Крейна, шествовала как на параде; зрелище это вызвало тень ядовитой ухмылки на его бледном лице. Сара, похоже, не собиралась отставать от принцессы, тоже шла, гордо выпрямившись, - сразу видно, не простая дама, так что вампир ещё раз упрекнул себя в излишней доверчивости и поспешности выводов, - под маской дружелюбия этой исфири скрывалась абсолютно та же натура, что и у любого из других терранцев: узко мыслящая, скованная правилами и предрассудками и считающая, что так и должно быть. Ильма, похоже, была напугана происходящим до полусмерти; Ирбис казался спокойным, однако Крейн был уверен, - стоит оковам сохила ослабнуть на самую малость, и тот порвёт всех сфирийцев вокруг принцессы, до кого только сможет дотянуться, - ну так правильно, жалование телохранителя надо отрабатывать. Хотя, неужели он не видит всей глупости и нелепой гордыни своей подопечной? Жалование должно быть не просто большим, а огромным, чтобы заставить так слепо служить.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля.

Оставшуюся часть пути до массивных дверей Амброзий прошёл, тупо глядя на пол под ногами, - больше ничто его не занимало. Он не испытывал никакого волнения по поводу того, куда их ведут, на пытки, на допрос, или просто собираются их всех, кроме драгоценной принцессы, сбросить с корабля, - какая разница, если ничего нельзя сделать. Зато можно было понаблюдать за тем, как принцесса будет вести себя, и проникнуться к ней настоящей ненавистью, – а что ещё может вызвать её самоуверенное поведение? После этого будет легче принять определённые решения, если ситуация будет располагать.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля. Кабинет.

Едва охранники отошли от него, Амброзий приосанился, расправил плечи, подавив болезненную гримасу, и гордо вскинул голову почти под стать королевской особе. Цепкий взгляд пирата скользнул по помещению, куда их привели, привычно отмечая его убранство и прикидывая стоимость вещей, и задержался на встретившем их здесь исфири. Значит, сначала допрос. Амброзий возвёл глаза к потолку и вздохнул, - светло-зелёный цвет ковра, диванов и занавесей наводил тоску.
Сфириец, как и следовало ожидать, заговорил с принцессой по-исфирийски. Крейн хмуро прислушался, пытаясь по тону разговора угадать, о чём может идти речь, но боль и жар никак не давали сосредоточиться, впрочем, голос принцессы звучал не особо довольно, так, что он ощутил едва различимый отголосок радости за сфирийца, - пусть поставит эту гордую птичку на место. Однако хотелось бы всё-таки знать, о чём там они все бормочут.
- Эй, а я ни хрена не понимаю! – уловив паузу в разговоре, во всеуслышание заявил Крейн; он даже сделал полшага вперед, с вызовом глядя в глаза сфирийцу и нагло ухмыляясь. – О чём вы болтаете? Я хочу знать, что мне светит. Дайте переводчика!

Ильмэ старательно изображала куклу: застывала на месте, если ее не вели, ноги еле переставляла, моргала как можно реже и вообще изображала полнейшую отрешенность, которую она когда-то имела несчастье наблюдать у помешанных. Только губы ее шевелились, повторяя еле слышно молитвы.
Кто-то может сходить с ума от страха, кто-то от безысходности… Наверное, в какой-то мере Исильмэ действительно помешалась: юная и беззащитная девушка твердо была намерена сделать все, чтобы помочь своим товарищам, пусть даже ей придется лишить кого-то жизни.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля.

На товарищей по несчастью жрица старалась не смотреть, опасаясь, что волнение и жалость проступят на лице. Выдать себя девушка не хотела, надеясь, что если ее не примут в расчет, то она сумеет вырвать какой-нибудь шанс для себя и спутников. Или хотя бы для спутников. Ее саму идея смерти во имя веры и долга не слишком пугала. Достойная судьба для служительницы Матери, если это поможет защитить наследницу, Эртис готова была погибнуть.
Ее Высочество же держалась с достоинством, которое пристало принцессе, но сейчас Исильмэ особенно ясно понимала, что разница между ними лишь в происхождении: Курадо была такой же юной девушкой, также боялась, но жрицу поддерживала ее вера, которая была сильна, принцесса же хоть и была религиозна, вряд ли в полной мере привыкла полагаться на волю Матери.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля. Кабинет.

Комната, в которую их привели была роскошной… Почему-то именно это вызвало у жрицы первые опасения. А уж мужчина, который в комнате обнаружился, вообще не понравился с первого взгляда. С принцессой этот исфири говорил нагло и вызывающе, скрывая свое истинное отношение под тонкой пленкой видимости почтения.
Амброзий опять что-то возмущенно заорал. Опять. Хоть кто-то здесь совершенно не меняется. Ну да ничего…
Зеленоглазому мужчине захотелось узнать, кто же такие она и бандит.
«Ладно, я тихий псих, просто тихий псих… Помешалась. Все. Вот. Ничего ответить не могу».
И девушка начала молиться чуть громче.

Вся их молчаливая процессия угрюмо плелась по казавшиеся нескончаемыми коридоры корабля. Сару так и не взяли под руки - она старалась держать темп ходьбы, хоть это было и непросто. Один шаг ее конвоиров был равен ее двум, а иногда и трем. Особенно непросто далась проклятая ступенька, но ее Летти тоже преодолела, не теряя гордости, и только презрительно поджав губы, когда ее попытались взять за локоть.
Ей было по большому счету все равно, куда их ведут. Вряд ли на что-то большее, нежели допрос. Пусть даже с пристрастием. Пусть даже пока...
Исфири даже была практически уверена в том, что какой-нибудь слащавый исфири вежливо попросит их ответить на его, несомненно, элементарные вопросы, в обмен на то, что никому не причинят вреда. Ага, черта с два! Уж она-то ему скажет все, что думает по этому поводу. По крайней мере пока ей не засунут в рот кляп. Почему-то Саре казалось, что рано или поздно это произойдет.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля.

Исильмэ, кажется, совсем отрешилась от внешнего мира. Ухватив краем глаза ее силуэт, Сара аж вздрогнула - так она была похожа на сломанную куклу. Ее даже не вели, а скорее несли на руках, потому что она едва переставляла ноги и все шептала что-то. Или она действительно помешалась, или же очень умело притворялась. И то, и другое было неплохо в их ситуации. Главное - поменьше говорить.
Если бы алхимик знала Амброзия похуже, она подумала бы, что он сдался и его дух сломлен. Впрочем, она была уверена, что, только заслышав чей-нибудь голос, он тут же взорвется и опять начнет качать свои права. Неисправимый тип...
Сара хотела поглядеть и на Ирбиса, но тут их подвели к широким массивным дверям, по бокам которых тут же встали стражники, и Летти не успела этого сделать. Все такими же мелкими шажками проследовав мимо привратников, исфири оказалась в пышном кабинете.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля. Кабинет.

Вся их веселая компания дружно громыхала цепями, что даже вызвало на лице Сары смутную улыбку. Как нелепо все это выглядело со стороны... Жаль только она смотрит на это вовсе не со стороны, а непосредственно из самой сердцевины.
Этот кабинет был совсем не похож на ее собственный. Скорее, она назвала бы эту комнату опочивальней, если бы в ней, конечно, была кровать. Ни пыли, ни разбросанных бумаг - вообще никаких признаков активной работы мысли. Сара даже поморщилась, будто ей показали что-то неприличное и постыдное.
Хозяин кабинета тоже оказался здесь, теперь исфири относилась к нему с еще большим предубеждением. А когда он заговорил, так и вообще решила, что тип он мерзкий и скользкий. Именно потому, что говорил он, как она и предполагала, слащаво-вежливо. Как справедливо заметила Курадо, это было совершенно лишним. Они и так знали, что ничего хорошего им тут ждать не приходится.
- А их имена вам что дадут? Хорошее упражнение для тренировки памяти?^и - огрызнулась Сара, выступая чуть вперед и нахально ухмыляясь. - Вы крайне негостеприимны, сударь. Мы желаем знать короля этого бала. Или как к вам обращаться? Мой господин? А может, господин тюремщик?^и
"Зачем ты злишь его, с ума сошла? Хочешь, чтобы тебя прикончили? Тогда ты ничем помочь не сможешь!"
"Нет, меня не убьют так быстро. Могут заткнуть, но этим только покажут свое истинное лицо"
Тут вдруг начал выступать Амброзий. Она думала, ему хватит немного ума помолчать, но, видимо, это было не в его стиле.
"Ага, сейчас. Вот если бы ты помог мне, я бы помогла тебе. Мне казалось, ты знаешь эту игру. А теперь молчи и жди, пока взрослые тети и дяди разговаривают"
Летти решила немного поиграть. С ними все равно могут сделать все, что захотят, так к чему стесняться.
Исфири сжала зубы, что-то нечленораздельно рыкнула и даже рванулась в сторону пирата, но остановила себя. В таких кандалах ей не сделать ни одного нормального шага.
- Какого черта вы вообще притащили сюда это убожество?! Отдайте ему уже его корабль и пусть катится на все четыре стороны!^и - даже несмотря на планку на руках, Сара отчаянно жестикулировала, то ли пытаясь пригрозить Амброзию, то ли просто размахивая руками. - Он же не в себе, сейчас опять припадок какой-нибудь случится, и что вы с ним делать будете?! Глаза б мои его не видели, псих какой-то...^и
Если бы исфири могла упереть кулачки в бока, она бы несомненно так и сделала. Но вместо этого она только повернулась к Амброзию затылком, всем своим видом иллюстрируя свою последнюю фразу.

К удивлению принцессы, первым подавшим голос в ответ на начавшийся разговор стал не Амброзий, постоянно чем-то недовольный и сварливый, а Сара. Женщина либо была очень зла и плохо понимала, что делает, либо пыталась спровоцировать сфирийца на что-то, но на что было неясно. Но вот уж что-что, а затрещину она могла получить, может быть даже что-то похуже. Кто знает, может они вообще никому тут не нужны, похищение ведь было только ее, принцессы, остальные же члены компании им были не нужны, а значит и избавиться от них вполне могли и глазом не моргнув. Когда Сэлин заговорила, Курадо посмотрела на нее через правое плечо – так уж получилось, что почти все стояли справа от нее, только Амброзий чуть позади и слева, - но ничего не сказала. Взгляд совершенно случайно скользнул по Исильмэ, на что принцесса подумала, что той должно быть очень страшно, если только она не сошла с ума, в чем девушка сомневалась. Но что-то она не помнила, чтобы в каких-то учениях Алийских Дев был пунктик «если попали в плен – молитесь не умолкая и будете спасены». Святая Мать, несомненно, имеет свое влияние на каждое живое существо, но все-таки, тем, кто полагается лишь на ее силу, не пытаясь приложить каких-то дополнительных усилий, она вряд ли вот так поможет. По этой причине даже жрицы проходили в Соборе тренировки с оружием, как раз, чтобы была возможность подкрепить слова свои делом. Нет, она не осуждала ее, ни в коем случае, но считала, что сейчас – сколько бы Исильмэ не молилась, если никто ничего не сделает, если нет надежды на Риада, то в лучшую сторону ничего не изменится. И все же, стоило отдать ей дань уважения, ведь она была здесь, хотя и не должна была быть, по всей видимости перешагнув через страх и последовав за Сарой и Амброзием, спасать свою будущую королеву. А ведь она тоже едва покинула стены Собора и нельзя было сказать, что являлась там сильно выдающейся ученицей. От Девы взгляд перешел к Ирбису, который был чернее тучи и всем своим видом олицетворял праведную ярость и напряжение. Казалось, еще немного и воздух вокруг него начнет искрить.
И все же, стоило ли что-нибудь сказать? По правде говоря, мнение Сары Курадо практически разделяла, правда в ее голове они выражались более мягко, как ни странно. Возможно это все воспитание, кто же его знает. Говорить она все-таки ничего не стала, но вот когда голос подал и Амброзий, принцесса слегка развернулась к нему, как будто с легким удивлением оглядывая его, словно она была одной из тех, кто не знал всеобщего.
Реакция же Сары показалась странной, неясно было притворяется ли она или же нет, так уж убедительно у нее получалось проявлять неприязнь к Амброзию. Но перемена была столь неожиданной, что Курадо стало немного не по себе и она все же понадеялась, что алхимик притворяется, пусть и неясно, чего хочет этим добиться. Скользнув по ней внимательным взглядом она обратилась к Амброзию:
- Он всего лишь хочет узнать ваши имена. Имена Сары и Ирбиса Гонзы им уже известны, в отличие от ваших… - она опустила взгляд, отворачиваясь обратно к исфири в сером костюме и слегка повернув голову вправо, отчего из-за челки была видна лишь нижняя часть лица, добавила: - Простите меня. Вы здесь по моей вине…
Она нахмурилась, посмотрев в пол, после чего обратила уже более решительный взгляд к сфирийцу.
- Почему бы вам не отпустить их, ведь изначально вам нужна лишь я? До тех пор, пока мы не прилетели на вашу базу или пока не случилось что-либо еще, просто отпустите их, ведь вреда от этого вам не будет…^и
- Почему же не будет, они видели мое лицо,^и - расплылся в улыбке мужчина. – И зачем же мне их отпускать, когда оставить их будет куда как выгоднее.^и
- Выгоднее? Чем же?^и – Курадо слегка сощурила глаза, заподозрив неладное. – И вы… вы ведь «Небеса» не так ли?^и
- Либо вы поразительно догадливы, принцесса, либо кому-то на этом корабле следовало бы попридержать язык за зубами,^и - слегка нахмурился исфири, но после расслаблено повел плечами. – А впрочем, это не играет никакой роли, вы бы и так это сейчас узнали.^и
- Что…^и
- Нет, позвольте,^и - он резко вскинул левую руку, призывая замолчать. – Молчаливость и даже несговорчивость ваших спутников мне уже ясна, не вижу смысла обсуждать более это – лишь формальность, не столь необходимая. Лучше все же перейдем непосредственно к делу…^и
- Какому делу?^и – по спине пробежал холодок, а от грохота двери где-то вдалеке Курадо едва не подскочила на месте.
- Раз вы уже знаете о том что находитесь у «Небес», можете догадаться и о цели нашей.^и
- Шантаж?^и
- В общем-то верно, но на самом деле, еще кое-что,^и - сфириец установил на подставку, что была на столе кристалл, что все это время продолжал держать в руках, быстро выхватил с кармашка жилетки иголку, кольнув в палец и активировал кристалл с помощью капли своей крови.
Все-таки это действо казалось странным, пусть и единственным, чтобы дать возможность общаться через кристалл. Но вот только, кого они сейчас увидят?..
Секунды показались часами, пока наконец перед ними и сфирийцем не вспыхнул достаточно яркий экран, размером со средних размеров картину, сперва ничего не отображающий, лишь слегка прозрачный…
- Один исфири очень хотел поинтересоваться у вас кое о чем.^и
…Но после слов вспыхнувший еще раз, дернувшийся и передавший четкое изображение. Грудь принцессы сщемило от какого-то странного чувства, настолько неясного, что руки в кандалах стали слегка дрожать, а потому девушка сжала их в кулаки и прижала к груди. Незнакомое лицо исфири, что сейчас смотрел на них вызывало какие-то воспоминания, которые в тот же момент никак не хотели вырисоваться в ее сознании до такой степени, чтобы она все-таки вспомнила, где его видела и видела ли вообще. Точные черты лица, взгляд серо-голубых глаз, такой холодный и с оттенком чего-то ненормального, тонкие губы сложенные в едва заметной улыбке, узкий нос и подбородок, почти белые волосы, слегка вьющиеся на концах…
- Раас Элмри!^и – вдруг вырвалось из груди, на что принцесса тут же прикрыла рот пальцами и скосила взгляд на сфирийца перешедшего в угол. Тот довольно улыбался, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Когда же Файнару перевела взгляд на экран, то еще раз уверилась в своем стойком чувстве и даже знании, что исфири этот – точно Раас Элмри.
- Как всегда очень проницательна и подозрительно догадлива,^и - зазвучал бархатный, но в то же время тяжелый, холодный голос предмета ее размышлений. – Вы очень повзрослели, принцесса.^и
- Откуда вы меня знаете?^и – едва не сорвавшись на крик спросила принцесса, чуть подавшись вперед. Может вопрос и был глупым, но что еще она могла спросить в первую очередь? – Вы ведь не работали во дворце до…^и
- …того как вас отправили на учебу?^и – перебил он ее. – Почему вы так решили?^и
- Я никогда о вас не слышала до этого.^и
Элмри слегка нахмурился, как будто на мгновение задумался и словно то, о чем он думал подтвердилось только что.
- Вероятно, вы просто забыли,^и - принцесса заметила, как его взгляд скользнул по стоящим у нее за спиной, но в их адрес не было произнесено ни звука, как будто там никого и не было. – Отчасти это является причиной, почему вы здесь. Я хотел поговорить с вами.^и
- И для этого вы меня похитили?^и – после секундного ступора, спросила Файнару. – Для этого вы напали на город?^и
- Я не нападал на город, я сидел здесь,^и - ученый усмехнулся. – Иначе же вас было не заполучить.^и
- И о чем же вы хотели поговорить?..^и
- О, об очень многом. В первую очередь о причине вашего исцеления.^и
- Исцеления?..^и
- Да, исцеления и спасения от смерти,^и - мужчина вновь посмотрел куда-то за спину принцессы, на что она обернулась и попала взглядом на Сару.
- Сара?.. О чем он говорит?^и
- А вы знаете... у вас очень красивые глаза,^и - неожиданно добавил ученый.

«Давай, давай, позлись,» - думал Амброзий, со снисходительной улыбкой наблюдая за яростью Сары с высоты своего роста; та, похоже, от ненависти к нему забыла слова общего языка и полностью перешла на родной исфирийский. - «Вот это я понимаю, это по-нашему. Вот оно какое, твое истинное лицо.»
- Прекрати на меня тявкать, – с видом полного превосходства рыкнул он на сфирийку, впрочем, не двигаясь с места, даже приняв чуть более расслабленную стойку, насколько это вообще было возможно в его оковах. – Что ты, как торговка, которую ущипнули за задницу?
Оскалив клыки, он горделиво вскинул голову и тут встретился взглядом с принцессой, и ему пришлось призвать всю свою силу воли, чтобы сохранять надменное и нахальное выражение лица и следовать принятому ещё в камере решению.
- Мне нечего тебе прощать, – процедил Крейн сквозь зубы. – Ты слишком много на себя берёшь. Смотри, не надорвись.
Вот так. Если уж ему суждено умереть в скором времени, надо сделать всё возможное, чтобы его хорошенько запомнили. Пусть будут плеваться при упоминании его имени, главное – чтобы оно хоть как-то сохранилось в истории. Правда, сфирийца вопреки сказанному, - или принцесса специально неверно перевела его слова? – имена их явно не очень интересовали, поскольку ни переводчика пригласить, ни переспросить Амброзия ещё раз и лично он так и не сподобился.
А между тем ситуация явно развёртывалась совсем не так, как то представлялось Её всемогучему Высочеству, - судя по её голосу, решил Крейн. Не успел он этому толком порадоваться, как допрашивающий их сфириец вызвал в воздухе экран, совсем такой, как на площади в Аридии во время гонок, только маленький. Наверное, и Алье пользовался чем-то в этом роде, когда разговаривал с женщиной ночью. На экране тем временем возникло изображение ещё одного сфирийца, и Крейн решил, что это и есть если не сам заказчик похищения принцессы, то его главный представитель точно… наверное, хвастается сейчас, сколько денег получит за её возвращение. И Сары, похоже, тоже, вон как принцесса взглянула на неё после слов этого сфирийца. Вампир выдохнул сквозь зубы и переступил с ноги на ногу; в серо-алых глазах зажглись алчные и в то же время любопытные огоньки.
- Эй, дайте мне переводчика! – снова влез он в разговор. – Я должен знать, что происходит! Может, мы договоримся.
Произнося последнюю фразу, Амброзий попытался поймать взгляд сфирийца на экране.
- Может быть, я вам принцессу за так уступлю.
- По мне, человек, единственный кто тут надрывается это ты, - заметил мужчина на экране. - Тебе дали возможность говорить, ты ей не воспользовался. Теперь помолчи, иначе придется тебя заткнуть.

Кажется, трюк сработал, но не совсем так, как надо. Амброзий не разъярился, а наоборот - всем своим видом показывал, что ему наплевать. Что ж, он не понимал того, что она говорила. И правильно, потому что она говорила это не для него. Может, если ей удастся убедить этого господина без имени, что вампир не в себе и бросается на других, его и отправят от греха подальше. Несмотря на страх, от которого Летти хотелось заползти в угол и завыть, от которого ее тошнило сильнее, чем от отравления, она повернулась и смерила пирата презрительным взглядом.
- Посмотри на себя. Ты похож на кусок жареного мяса! Несвежего... Казаться мне, я знать, зачем они оставили тебя. Ты показаться им аппетитным. Не бойся, я не сказать им, что ты ядовитый. Может ты тогда принести хоть каплю польза, - насмешливо проговорила исфири, вот только последнее слово практически проглотила - в кабинете происходило нечто интересное. Экран, что появился вдруг в комнате, явно был вызван кристаллом, и вскоре Сара нашла взглядом и его. Но эта вещь не стоила внимания, в отличие от того, что, а точнее кто, появился на экране.
Алхимик раньше никогда не видела исфири, чей пост при дворе она теперь занимала. Ученый-исследователь Ее Величества Королевы Эшны, предатель и отступник Раас Элмри смотрел на нее своими ледяными стальными глазами с проблеском безумия в зрачках. Как его узнала Курадо, можно было только догадываться.
"Небеса... Поздравляю, Сара, ты была права. Вот только что тебе это дало? Упражнение для мозгов?" - она готова была издеваться над собой, но придумать что-то новое, хоть какой-нибудь план, не могла. Оставалось только ждать.
Летти нахмурившись слушала разговор безумного ученого и принцессы. Она не понимала, о чем речь, и на удивленную фразу Ее Высочества только пожала плечами.
- Либо он еще не окончательно помешался и сейчас расскажет нам, либо это бред сумасшедшего,^и - только и смогла ответить она. А что еще она могла сказать? Элмри смотрел на нее, смотрел в ее глаза, и алхимик не могла отвести взгляд, словно завороженная. Раас был великим ученым, но его участь была ужасна. Сара не знала, что лучше - добиться таких успехов и пасть так низко или же не подвергать себя подобному риску? Она бы не смогла жить, отвергнутая и проклинаемая всей страной.
"Глаза... Что он имеет в виду? Глупо думать, что это просто комплимент. Первая встреча в Саду. Я посмотрела в глаза принцессе и увидела... Свои собственные. Голубые с зелеными искорками. Святая Мать, но что это может значить? Исцеление... Нет, я ни о чем таком не слышала."
Исфири подняла на Элмри взгляд, пытаясь по его лицу, по его взгляду понять, что он имеет в виду.
- Если вы похитили Ее Высочество, чтобы расточать комплименты, в чем я, впрочем, сомневаюсь, то она уже выслушала достаточно. Если нет, переходите к делу,^и - Сара чеканила слова, не желая, чтобы кто-нибудь услышал, как у нее дрожит голос. То, как дрожит она сама, хотя бы одежда скрывала.
- Попроси Ирбис, - усмехнулась Летти, выслушав очередную просьбу Амброзия о переводчике. "Идиот..." - мысленно вздохнула Сара. Пират, кажется, так и не понял, насколько они влипли. Или прятал свое понимание за храбрыми и безрассудными словами. Уступит он принцессу... Да она уже в их руках! Как и они все. В общем, вампир полностью оправдывал звание самого сумасшедшего в их компании. Или он только умело притворялся...

Ирбис размеренно шел вслед за всеми, хмуро глядя на ребят в шлемах исподлобья. На деле же размеренность его шага была вызвана не презрением к опасности, а неудобными цепями на ногах, однако сохил мастерски скрывал это с помощью горящего ненавистью взглядом и общим недоброжелательным видом. У остальных не было таких оков, как у него, то, что сдерживало их движения, выглядело куда более хрупким и удобным. Возможно, поэтому у них еще не отбило охоту разговаривать.
У Гонза затекла шея и лапы, он с удовольствием размялся бы. Лучше всего, тем же способом, что и до заключения под стражу. Сфирийцы это тоже понимали, и не спускали с него глаз – наверняка у них еще есть эти усыпляющие штуки, но не смотря на это, от случайного удара никто не был застрахован. Вот не было бы здесь еще Сары и Курадо. И Исильмэ, она тоже ни в чем не виновата. В противном случае, велика вероятность, что в случае сопротивления убьют не только его, но и ту же Сару, ради профилактики. Принцессу вряд ли тронут, раз она им нужна. Да и особого вреда она причинить не может. В Саду она не смогла увернуться от обычного удара, а здесь несколько десятков сильных бойцов. Да и голыми руками… У Ирбиса оружие всегда было с собой, поэтому насчет меча он не волновался. Природа наделила его способностью орудовать собственными когтями и клыками куда лучше, чем искусственным лезвием. Только вот сейчас толку не было ни от одного, ни от другого… Собственная беспомощность выводила из себя куда сильнее глупости Амброзия, по которой они сейчас оказались здесь.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля.

Зато вот кого-кого, а вампира все происходящее не слишком волновало. Извинять его общим нездоровым видом было даже наивно, причиной такой безалаберности мог быть только личный эгоизм. Хотя в чем-то нужна была и некоторая доля мужества, хотя бы чтобы допустить мысль о попытке взять огромный корабль на абордаж их «Эосом». Если бы принцесса не ушла без ведома Сары, все, возможно, обернулось бы не так плохо. Но она еще совсем юна и вряд ли догадывалась о покушении, если Королева-мать не предупреждала её.
Через минуту-две они уже стояли у впечатляющих своими размерами и исполнением дверями. Если они хотели их поразить, им не удалось. Даже такую красоту съедала царящая вокруг атмосфера озлобленности, не спасала даже инкрустация на ручках. Принцесса на секунду обернулась и прошла внутрь. Вся процессия медленно двинулась следом.

Третья палуба, где-то ближе к носу корабля. Кабинет.

Внутри помещение не уступало дверям по богатству убранства. Ирбис втянул носом воздух. Пахло деревом, немного пылью, немного цветами, все тем же материалом, из которого была сделана униформа сфирийцев, и чем-то еще, помимо обожженной солнцем кожи Амброзия. В то же время сопровождающие их солдаты оставили помещение, только двое все так же стояли у дверей. Ирбис про себя отметил это, пусть в их положении это и не играло большой роли. Тем более, что остальная часть наверняка осталась снаружи, стоит только подать им знак.
Исфири, все это время находящийся в дальней части кабинета, вдруг заговорил с принцессой. Ирбис не особенно вслушивался, по мере возможностей оглядывая помещение. На вид здесь не было ничего опасного, за исключением самого сфирийца. Слишком уж складно он говорил, сразу ясно, что задумал какую-то гадость. Метнув на него взгляд лишь заслышав свое имя, полу-лев навострил уши. Исфири шифровался, не желая выдавать себя раньше времени по одному ему ясной причине. Навскидку угадать шансов не было, оставалось только ждать развития событий. Хотя он с легкостью пожертвовал бы любопытной информацией в обмен на свободные конечности.
Амброзий, как единственный, ничего здесь не понимающий, нашел повод подать голос. Сохил скосил на него глаза и пошевелил когтями. Поменьше бы болтал, побольше делал. Во взгляде мелькнула быстрая оценка – не смотря на отсутствие руки и склочный нрав, он вполне сошел бы для не слишком сложной работы, например, придержать дверь в случае чего. Ирбис еще раз шевельнул кистью, ощущая себя в качестве домашнего животного. Даже ошейник есть.
«Ага. Отпустить. Ради чего тогда все это безумство? Ну, нет уж, теперь с пустыми руками только к Накору».
Дальше события развивались с поразительной быстротой. Догадки его и Сары подтверждались, на принцессу действительно точили зуб «Небеса», а Раас Элмри в самом деле был здесь не последней личностью. Только вот это совсем не радовало. Если такая серьезная организация заинтересовалась – да и не кем-то там, а наследницей трона! – они не отступят на полпути. Диалог же остался для Гонзы неясным чуть более, чем полностью. И причем тут глаза?
У Сары. У Курадо. У этого исфири одинаково яркие, зеленые глаза. Только сейчас полу-лев это заметил и нахмурился. Вряд ли они родственники или что-то в этом духе. Однако помимо них ему никогда не встречалась подобная радужка. Заслуживает ли это внимания или просто совпадение? В последнее время сохил верил в случайности все меньше и меньше.
- Попроси Ирбис, - не выдержав, перешла на общий алхимесса. Ирбис вновь отвлекся от своих размышлений, хлестнув по воздуху хвостом. Раас Элмри ему совсем не нравился. До такой степени, что он был бы готов прямо сейчас взять и вытрясти из него все его ученые мысли, особенно те, в которых необходимо было участие Курадо, не было бы этого маленького экранчика, разделяющего ученого и их всех.
Исильмэ совсем рядом тихонько пела себе под нос, не подавая признаков разума. А ведь могла бы не идти, до сих пор Крейн даже не пожелал воспользоваться бескорыстной помощью Девы. Даже жаль её, попала сюда просто за компанию.

Курадо была в смятении, ее переполняло чувство, что она что-то забыла, вот-вот вспомнит что именно, но сделать этого так и не получалось. Заболела голова и как-то инстинктивно, она опустила ее, уткнувшись взглядом в ковер на полу. Что-то ей все это совершенно не нравилось, хотя, это с самого начала не было ничем хорошим. Резкий ответ Сары в сторону Элмри принцесса поймала лишь под самый конец, поняв, что пока исфири говорила, она ее даже не слышала, лишь потом, подсознательно поняла, что на сказала, так как все-таки стояла рядом и слова отпечатались в ее разуме. Слова Амброзия Файнару старалась не принимать близко к сердцу, все-таки, он здесь оказался из-за ее глупой выходки… а хотя нет, его ведь никто не просил лететь за ней. Или просили? Может быть Ирбис приказал это ему, а Амброзий в виду безысходности и согласился?
- По мне, человек, единственный кто тут надрывается это ты, - отозвался Элмри на слова вампира. - Тебе дали возможность говорить, ты ей не воспользовался. Теперь помолчи, иначе придется тебя заткнуть.
В миг стало понятно – он знает всеобщий, а потому лучше не говорить ничего лишнего даже на этом языке, хотя бы здесь. Не нужно было много знать об этом исфири чтобы понять – он был очень опасен для них сейчас. Если брать во внимание все то, что она прочитала в газетах и услышала еще во дворце, во время завтраков и обедов, он занимался экспериментами, которые не одобряла ее мать, королева. Он был отстранен от дела и вроде как отправлен в ссылку, когда узналось, что он продолжал свою работу втайне от королевы… а теперь, собрав вокруг себя «Небеса», он хочет шантажировать королеву принцессой, вероятно, требуя материалы для продолжения своих работ. Но ведь тогда она может провести у Рааса очень и очень долгое время… как-то это казалось маловероятным, вполне возможно, он задумал что-то более серьезное и гадкое. Такое, что заставило королеву выполнять его условия…
- Молодые исфири всегда говорят много, не используя шанс говорить тогда, когда это предлагалось,^и - заметил Элмри, похоже обращаясь к Саре. – Печально осознавать, что на мое место назначили столь юную и вспыльчивую особу. Что ж, в одном соглашусь, нужно переходить к делу, негоже заставлять Ее Высочество ждать, не так ли?^и
Об упоминании о себе принцесса вздрогнула и посмотрела на ученого, который сцепил пальцы в замок перед лицом, видно оперевшись на что-то локтями и начал объяснять:
- На самом деле, вас, Сара Тал Сэлин, я не знаю, даже вижу впервые, в отличие от Ирбиса Гонзы, который не удостоил меня даже словом приветствия, хотя я и понимаю почему. Позвольте пояснить: моя работа при королеве заключалась в том, что я, как и Сэлин ныне, занимался изучением кристаллов. Мое желание состояло в том, чтобы найти способ переносить кристаллическую энергию в тело без побочных эффектов. Это могло бы помочь Сфирии обзавестись самыми сильными войсками, дало бы возможность покорить и заморские земли, если бы королева того пожелала. Эта сила могла бы давать исцеление от самых серьезных болезней, одной из которых болела моя покойная жена. Не буду скрывать, это стало отчасти причиной, почему я стал изучать кристаллы в этом направлении. Но я терпел неудачи и королева решила, что я никогда не смогу исправить этого – она лишила меня возможности изучать кристаллы, лишила меня дела всей моей жизни, можно так сказать. Да, согласен, потери были велики в ходе этих экспериментов, но в войнах ведь также погибает множество терранцев, однако это всех волнует куда как меньше, воспринимается как должное. Почему так должно быть? Вы считаете, что это правильно? Но позвольте, я объясню, почему я вам рассказал об этом…^и
Принцесса сглотнула, почему-то даже не найдя силы в себе хоть что-то сказать в ответ. Словно боялась, что прервет его и он уже точно ничего не скажет, а быть может, информация его и не будет лишней для осведомления.
- …Принцесса Файнару Курадо, единственная наследница трона, к сожалению, в детстве была очень больна. Причина тому мне не была сказана, а может быть ее не знала и сама королева. Когда же я стал изучать кристаллы в плане их соединения с живым существом, королева решила, что это может помочь исцелению ее дочери, а потому так долго и поддерживала мои эксперименты. К тому времени принцесса уже обучалась в Соборе, а затем моей работе пришел конец. Возможно вы не знаете, но жена моя, ставшая его частью по своей воле, погибла. Интересно отметить, мои две дочери – тоже. Сэлула, моя младшая, как же она ненавидела меня после смерти своей матери… она стала последней, так называемой «жертвой», моих экспериментов, тоже неудачной, увы. Однако! Не думайте, что я такое чудовище.^и
Элмри усмехнулся, после чего слегка сощурил глаза и опустил руки, так что их перестало быть видно.
- Сэлула, за попытки помешать экспериментам, пока они еще не были закрыты, была объявлена мятежницей, а потом и поймана. Ей была уготована смертная казнь, на которую ее обрекла королева…^и
- Неправда!^и – закричала принцесса. – Моя мать не стала бы так делать!^и
- О нет, принцесса, это правда. Иногда королеве приходится делать столь ужасные вещи и даже более ужасные. Верите вы или нет, но так и было. Моя дочь была обречена на казнь. По правде говоря, пусть она и не понимала мою работу, я все же не хотел ей зла, ведь она была моей дочерью. Я лично предложил сделать ее частью эксперимента, чтобы если уж и даровать ей неизбежную смерть, то не такую позорную и болезненную. Но эксперимент вновь не удался и после него королева резко решила прекратить мою работу. Мою же дочь Каэлу, помогавшую мне, Ее Величество просто… ликвидировала, потому как она была против казни своей сестры.^и
- Не правда, не может быть…^и - если бы Курадо могла зажать уши, она бы это сделала. Ведь не могло быть так, чтобы ее мать действительно казнила двух девушек за столь… не особо значительные провинности? Элмри лишь смерил ее каким-то странным взглядом и развел руки в стороны.
- …Как вы думаете, что я мог ощущать после такого? Обе мои дочери были мною потеряны, как и несколько ранее – любимая жена, а теперь еще и моя работа перестала быть нужной. Конечно же, я попытался продолжить свое дело, о чем впоследствии узнали и вот, как видите, я уже враг всего народа потому как сбежал из ссылки и нашел исфири разделяющих мое желание закончить свою работу. Но время пролетело весьма быстро и вот, принцесса возвращается в столицу после обучения. Я, лицезревший это, надо сказать, очень был удивлен тем, что Ее Высочество выглядит совершенно здоровой, без каких-либо признаков того, что она была больна хоть сколько-нибудь серьезным недугом, который наверняка мог и убить ее. И вот тут-то мне и пришло в голову – мой последний эксперимент, моя дорогая Сэлула… была ли она неудавшимся экспериментом? Могло ли быть так, что получив все данные о ходе экспериментов и получив удачный его образец, королева воспользовалась ими и излечила свою единственную дочь?..^и
- Но я никогда не была так серьезно больна, зачем вы лжете сейчас? Какой в этом смысл?^и – Файнару сделала шаг вперед, после чего обернулась на Сару и Амброзия, скользнула взглядом по Исильмэ. Нет, они ведь тоже впервые об этом слышат, зачем Элмри врать им так открыто?
- А вы уверены, принцесса? О… дорогая Маррин, она всегда любила промывать мозги. По всей видимости, это и случилось со всеми вами, раз вы не помните болезни принцессы. Вполне вероятно, это было сделано во избежание ненужных вопросов с вашей стороны.^и
- Маррин…^и - принцесса опустила взгляд, когда перед глазами возник образ жрицы, во время их последнего разговора на равнине. – Вы с ней заодно, так?^и
- Я? О нет, вряд ли я стану иметь дело с этой женщиной хоть когда-либо…^и
- Значит, Алье! Это вы послали его…^и
- Принцесса, вы все больше меня интригуете. Я обязательно расспрошу вас об этом, но позже. Сейчас же, позвольте я закончу.^и
Курадо отступила на несколько шажков и опустила взгляд. Элмри определенно врал. Не может же быть так, что ни Маррин, ни Алье не имели к нему отношение. Хотя бы Алье так точно… или же нет? Чему верить и зачем он сейчас все это рассказывает им, какова его истинная цель?..
- …Как я сказал ранее, я подозреваю, что моя дочь – Сэлула – ныне жива и просто скрыта от общественности, вероятно, находится в темнице. Королева же обладает секретом удачного эксперимента и намеревается использовать его, не взирая на то, что это моя заслуга, в то время как за мной ведут охоту. Почему? Потому что я пытался найти путь и способ сделать свое творение полезным обществу, но лишь после того как был наложен на это запрет? Вы считаете, это справедливо?^и – он нахмурился. – Как бы там ни было, я намереваюсь обменять вас, Ваше Высочество, на свою дочь. Как видите, вам вреда я не желаю, однако ваши товарищи… возможно, я подтвержу свою репутацию ненормального ученого, но они станут частью моей новой работы. Не волнуйтесь, в будущем эта жертва будет оправданной…^и

В голове сохила плохо вязалось, что такая милая девушка, как Сара, могла занять место Рааса Элмри. Он только сейчас сообразил, что это действительно так. В его памяти образ ученого отпечатался очень слабо, скорее всего, по той причине, что в то время шалости принцессы брали на себя всё внимание. Однако выказывать знаки уважения этому исфири Гонза вовсе не собирался. Поэтому, когда тот заострил на этом внимание, полу-лев лишь хмыкнул, с прищуром разглядывая изображение мужчины на экране.
Услышать о внедрении кристаллической энергии в живое тело было интересно, но малополезно - Ирбис понятия не имел, что это дает, даже если допустить правдивость суждений ученого. Да и какой смысл вмешиваться в ход действий природы, если даже сама она против, раз все эти эксперименты оканчивались неудачей? Поживи он на Дильестре и ощути всю силу окружающего мира, ни в жизнь бы не стал играть в свои игрушки. Что есть, то есть, неизлечимые болезни на то и неизлечимы, чтобы их принять и понять, за что насланы. Королева наверняка прекрасно это понимала, раз пресекала любые попытки возобновить работу.
Сведения о болезни принцессы сохила тоже не слишком волновали - на его памяти, а между прочим, полу-льву на неё еще никогда не приходилось жаловаться, - Курадо светилась здоровьем и вообще была ребенком на зависть. Разумеется, Раас Элмри врал, врал им в лицо, даже не делая попыток покраснеть от стыда. Потому и дальнейшие слова бывшего придворного ученого не вселили веру в оправданность его действий. Гонза скептически выслушал мысли исфири насчет Маррин и Алье, того капитана, с которым ему не удалось пообщаться. А вот последняя часть, про эксперименты, порядком заинтересовала Гонзу, хотя бы потому, что дело касалось его собственной личности.
- Даже неинтересно, какой целью задался безумный ученый на этот раз, - фыркнул сохил, переступив с ноги на ногу. - Может, цвет шерсти поменяешь?
Становиться очередной жертвой, как выразился сам Раас Элмри, Ирбис не собирался, лучше уж умереть защищаясь, что утыканным какой-нибудь гадостью. Спасибо, предыдущего угощения хватило. Курадо, по всей видимости, была в относительной безопасности, а значит, был смысл оказывать сопротивление в случае чего.

На замечание сфирийца на экране в свою сторону Амброзий, в первую секунду обрадовавшийся было, что хоть кто-то, принадлежащий к другому, так сказать, лагерю, говорит на общем, не смог ответить лишь потому, что едва не задохнулся от охватившего его недоумения и возмущения.
«Он что, тупой?! Это когда же мне дали возможность говорить?!» – стиснув зубы и сощурив глаза, Крейн уставился на изображение исфири так пристально, будто это могло помочь передать ему то, что вампир не мог выразить словами.
«Или это… то самое, о чём говорила принцесса?» – озарило его в следующее мгновение. – «Но ведь тот тип сказал на их треклятом языке… Ну и каким хреном я должен был догадаться? Я что, волшебник?! Я же просил переводчика!»
Он был так возмущён, что едва не пропустил совет Сары мимо ушей.
«Попросить Ирбиса?!» – теперь он с искренним непониманием и величайшим подозрением воззрился на сфирийку, потом смерил коротким взглядом сохила и зажмурился. – «Так… спокойно. Она всего лишь издевается надо мной. Всего лишь смеётся. Хочет позлить напоследок. Не выйдет, девочка, не выйдет. Я не злюсь. Не злюсь… Аа-а! Как же меня всё это бесит!»
Душа его не просто кипела, а бурлила и клокотала от бешенства, как перегретый паровой котёл, вот-вот готовый разорваться. Амброзий не мог бы припомнить другого такого случая, когда бы он настолько выходил из себя, точнее, был близок к тому, чтобы отринуть разум и отдаться во власть душащей его злобы. Будь он свободен, так бы и сделал, не раздумывая ни секунды, однако будучи в оковах особо разгуляться не получиться, так что оставалось только смириться и давить, давить рвущиеся наружу чувства, благо это у него всегда неплохо получалось. Тем более что и повод был: принцесса, Сара, да и все остальные считают его тупым дикарём, но он не собирается оправдывать их ожиданий, не доставит им удовольствия наблюдать его ярость.
Эти мысли-то и помогли взять себя в руки. Крейн открыл глаза и вздохнул, чувствуя, как по шее стекают крупные капли пота. Кровь продолжала стучать в висках и бурлила в жилах, а сердце колотилось с такой силой, будто намеревалось если не пробить дыру в груди, то хотя бы выскочить через горло, однако взрыв паровому котлу уже не грозил.
Сфириец между тем что-то вещал и вещал с экрана, - непонятно, а от того ещё более нудно, - и длинная речь на чужом языке успокаивала, несмотря на бурную реакцию принцессы. Амброзий же окончательно решил, что сфириец сейчас хвастается перед ней своим хитрым и зловещим планом, и даже немного заскучал.
«Скорее бы это закончилось,» – подумал он, мельком отметив, что от всех переживаний левое плечо почти перестало беспокоить, да и ожоги тоже; впрочем, вместе со спокойствием возвращалась и боль.
«Вовсе необязательно было притаскивать на это представление нас всех. Я же с самого начала сказал, что не понимаю. Может быть, на остальных его слова и производят впечатление, но для меня всё это – просто бессмыслица. Скорее бы убили, да и дело с концом.»
Тут рядом подал голос Ирбис, и Крейн искоса бросил на него насмешливый взгляд.
- Вообще-то не помешало бы. Этот тебе совсем не идёт. Как насчёт розового? – ехидно заметил он, довольный тем, что сфириец, наконец, заткнул свой фонтан словоизлияний, и у него появилась возможность тоже что-нибудь сказать. Однако Амброзий не был бы самим собой, если бы тут же не взял на заметку фразу сохила о безумном учёном и не попытался приложить к сведениям, уже имеющимся в закромах его памяти, но, конечно, ничего стоящего не выявил. Всё, что он знал, относилось к делам людей, Сфирия же была непаханой нивой, здесь были свои порядки, свои интриги и своя жизнь, и здесь всё надо было начинать с нуля.
От досады Крейн сплюнул на пол и тут же с вызовом огляделся.

«Вот так и разрушается мировоззрение у юных наивных девушек», - съязвила про себя Дева, следя за происходящим с обычной для себя тщательностью.
Незнакомец, которого половина присутствующих тут же опознала как Рааса Элмри (и вот что-то подсказывало жрице, что благими делами так точно не прославишься) говорил о королеве, говорил, что та убила его дочерей или, как минимум одну. К науке Исильмэ всегда относилась с подозрением, и теперь полностью уверилась, что была права. Потому что только ненормальный будет жертвовать жизнью своих близких пусть даже ради великих целей.
«Эх, его бы к нам, в лазарет… Месяц на успокоительных – и был бы как новенький. И никаких тебе заговоров».
Если даже этот мужчина и говорил правду, то Ильмэ должна была бояться и презирать и его, и королеву, потому что с какой стороны ни смотри, они оба жестокие и бессердечные убийцы. И пусть даже у них обоих найдутся объяснения и оправдания, того факта, что оба совершили грех, это не изменит. Эксперименты… Наука… Мать дала своим детям в великой щедрости Своей искусство исцеления и этого достаточно. Вмешиваться в природу сверх необходимого и возможного – грех и зло, а те болезни, что Мать не дает излечить своим жрицам – испытания крепости духа и веры.
Алийская дева была уверена лишь в одном: чтобы ни произошло принцесса и ее спутники не виноваты в произошедшем, вот им пока и будем верить и помогать в меру сил своих, а дальше, как Мать рассудит.
«Как-то бы надо освободить руки… Госпожа Сара, кажется, задалась целью дать повод себя убить хоть кому-то, даже пусть и Крейну. Крейн вообще плохо выглядит, ему бы отоспаться и попасть мне в руки на денек … Господин Гонза держится лучше всех. Принцесса решила в жертвенность поиграть. Нашла время. Она единственная наследница, ее первейший долг выжить. Нет, приятно, конечно, что она тверда в добродетели, но будто нас кто-то просто так отпустит…»