Едва Курадо ступила на пол тронного зала, страж позади нее встал рядом с дверью и приложив правую ладонь к сердцу, поклонился со словами:
- Ваше Величество, принцесса Файнару Эшна Курадо О’Лэндхард Сфирийская по вашему указанию прибыла!
«Ого, как все официально, - подумала про себя девушка опуская взгляд с королевы и слегка кланяясь, сложив руки впереди себя. – Святая мать, веду себя как простолюдинка, совершенно отвыкла от правил поведения во дворце. Ужасно, ужасно, ужасно! Вроде и помню все, а все как-то смутно… и это чувство, что что-то делаю не так совершенно не приободряет».
Выпрямившись, принцесса посмотрела на мать. Королева Эшна в отличие от нее уже сменила наряд на более закрытый. Серебристое платье с золотой прошивкой и узорами на длинных рукавах, почти отсутствующим декольте, но открытыми плечами, широкое ожерелье на шее из белого золота, волосы, убранные в высокую прическу, украшенную искрящимися белизной серебристыми нитями и, конечно же, короной. В правой руке королева держала жезл с ромбовидным кристаллом на конце, который приятно и мягко светился голубоватым цветом. Во всем виде королевы читалось величие власть и сила, которая буквально вибрировала в воздухе, но не давила, заставляя чувствовать себя неловко. Курадо отметила, что по бокам от высоких кресел стоят по два закованных в белоснежные латы рыцаря – телохранители королевы.
«О, это же он!» – слегка вздернув брови отметила девушка, узнав в одном из рыцарей того, что встретил ее вчера у покоев, а после охранял и ее саму. Не смотря на то, что мужчина ее определенно увидел, внешне это никак не отразилось – он по прежнему смотрел четко впереди себя, стоя слева от королевы. Чуть в стороне также стояла еще одна исфири, которую принцесса видела впервые. Она была одета в длинное слегка зеленоватое платье с высоким воротником, волосы ее были также заплетены в высокую прическу, а сама женщина держалась с достоинством, стоя прямо, сложив руки впереди себя и внимательно глядя на Курадо. На ее груди она мелком заметила Алийский крест, говорящий сам за себя. Но от этого взгляда девушка немного смутилась, а потому вновь перевела взгляд на воинов. Трех других Курадо не узнавала, впрочем, это было не так уж и важно, так как королева, подняв вверх левую руку произнесла:
- Благодарю, можете идти, - после чего повела рукой влево, призывая дочь сесть на свое место. Файнару слегка взволновано выдохнула, после чего прошествовала вперед, оставляя после себя лишь отзвук от легкого стука каблуков. Когда она села в высокое и весьма широкое кресло, откуда ни возьмись появилась еще одна девушка и умелым движением закрепила в прическе маленькую изящную диадему.
- Это надо было сделать немного раньше, - пояснила королева, после чего вздохнула. – Надеюсь, ты задержалась не по собственному желанию.
Принцесса стыдливо опустила взгляд. Все-таки, она таки знала, что ей нужно было подготовиться к приему – похоже, королева не оценила ее внешнего вида, не говоря уже о ее задержке. Пусть она и выглядела вполне прилично, но все-таки для официального приема – совершенно не годилось. Особенно волосы… снова они.
- Извините, Ваше Величество, я гуляла по саду, вероятно, меня искали. Еще раз прошу прощения, такое больше не повториться.
Принцессе не хотелось выдавать служанку, ведь та действительно пришла за ней довольно поздно, а сама Файнару никуда из беседки не уходила еще долгое время. По ее мнению не достойно принцессы жаловаться и перекладывать вину на кого-то другого. Но про себя она решила, что впредь будет более осмотрительной и пунктуальной…
- Я не думала, что все будет столь официально, - Курадо решила начать интересующую ее тему первой.
- Это вполне обычный прием, не столь официальный каким бывает церемония титулования, - слегка скосив взгляд на дочь отозвалась королева. Почему-то Курадо показалось, что мать на нее злится. Хотя, может она просто серьезно настроена – кто знает, ведь прошло восемь лет, а то, как себя ведет королева в такие моменты, Файнару помнила плохо. На большинстве подобных приемов она не была в виду своего малого возраста… теперь же придется наверстывать упущенное.
- Если я чем-то оскорбила вас, Ваше Величество, я прошу извинение за свой проступок, - произнесла девушка слегка склонив голову.
- О, и кто же из нас сейчас более официален? – неожиданно потеплевшим тоном спросила Эшна и перевела взгляд на двери. – Не волнуйся, ты не сделала ничего из-за чего бы я могла держать на тебя обиду или злость.
Курадо благодарно улыбнулась и тоже перевела взгляд на парадные двери. Совсем скоро в них появится Целестия… как же не терпится ее вновь увидеть, особенно при таких-то обстоятельствах. Ведь такой случай будет впервые в жизни обеих девушек. Вскоре, двери и правда распахнулись, и уже знакомый голос оповестил:
- Ваше Величество, Эльен Целестия по вашему указанию прибыла!
Едва заслышав извещение принцесса слегка вздрогнула и устремила взгляд в открытее двери, ожидая увидеть появляющуюся в них подругу.

Входя в тронный зал, Целестия чувствовала себя еще хуже. Столько людей на неё смотрят, и среди них сама королева… Ноги почти не слушались, Эльен боялась, что упадет, и от этого ей было еще хуже. Но силой воли она заставила себя идти ровно, и иметь достаточно спокойное лицо. Быстрым взглядом Целестия оглядела зал. Она впервые вживую увидела Ее Величество (по крайней мере, ту, что сидела на королевском троне). Весь вид королевы внушал жрице благоговение и уважение. Сзади нее стояла другая женщина, судя по кресту, это была жрица, как и Эльен. На кресле поменьше рядом с королевой сидела принцесса. Пребывание здесь не то что знакомой, а подруги успокоило Целестию, вернуло ей способность трезво мыслить. Оказавшись под сводами тронного зала, то есть войдя, Целестия поклонилась. Теперь никакая птица не мешала ей этого сделать, и поклон вышел таким, каким ему быть положено - плавным и красивым. Дальше девушка полагалась лишь на свою интуицию. После традиционного приветствия, королева попросила подойти девушку поближе. Ноги послушно пошли вперед. Интуиция велела остановится на расстоянии от трона, и ноги вняли ей. Королева кивнула, и вновь заговорила:
- По обычаю, у дочери королевы по ее возвращению из Собора Святой Алии должна быть личная жрица, ее советчица. Принцесса Файнару Курадо сообщила мне, что вы, Целестия Эльен, подходите на эту роль, - голос королевы Эшны был величествен и приятен. – Чтобы принять решение, я хочу знать, каким вы обладаете даром, чему учили вас в Соборе?
«Личная жрица?! Это весьма неожиданно, я ведь не самая…талантливая, - подумала жрица, - как мне отвечать? Просто перечислить? Думаю, да».
- Ваше Величество, Святая Мать одарила меня даром предвидения и способностью к целительству. Наставницы в Соборе обучили меня целительным заговорам и навыкам медицины, - ответила Целестия, про себя размышляя, что, наверное, больше подходит на роль врача. Не тех людских, что режут плоть, конечно.
«Думаю, рассказывать конкретно о дисциплинах, которым учат в Соборе, не нужно. Вряд ли королева сама их не знает, - стоя перед правительницей, Эльен не смотрела конкретно на нее, она смотрела вперед, но не в стену. – Курадо почти не изменилась. Так же с беспорядком на голове, сейчас он правда прикрыт диадемой, и без корсета. О, я, кстати, тоже. Наверное, это очень неправильно. О ужас, я чувствую себя такой провинциалкой! И у личной жрицы Ее Величества, думаю, это та, что в зеленом, такой строгий взгляд. А эти стражи похожи на статуи. Бедняжки, им, наверное, так тяжело стоять в латах. Но, они ведь должны быть привычны к такому – не зря же они здесь, возле Ее Величества. Я не в своей тарелке».
За величием королевы, чья сила и власть чувствовалась даже в воздухе, вся красота убранства меркла. Эльен не обратила внимания ни ковер, ни на изображение кристалла, ни на статуи. Королева и ее приближенные словно бы излучали сияние, огромное, но не пугающее, которое затмевало все вокруг. Но в этом сиянии, красоте и силе ощущалось не чувство слепой подчиненности, а чувство осознанного подчинения, полного понимания того, кому и зачем ты подчиняешься, чувство гордости того, что являешься подданным именно этого правителя, этой страны. Подобное начинала чувствовать и Эльен – страх отступал, отдавая все этому чувству, которое, наверное, почти невозможно испытать, не увидевши однажды этого сияния, этого величия, силы и чего-то такого, что есть только в монархах. Не тех, кто лишь носит корону, а тех, кто действительно помазан небом…

==> Коридоры в королевском крыле

==> Коридоры в королевском крыле

Двери в тронный зал уже были отворены, потому как гости церемонии продолжали прибывать, и каждый раз открывать двери для каждого подошедшего было излишними хлопотами. ПО обе стороны от двери стояли двое стражей, однако на них не было обмундирования, лишь белая парадная форма, достаточно красивая, с вышитыми золотистыми узорами – в принцип мало чем отличалась от вида брони, если перенести ее общий вид на тканевый материал. Белые, в меру свободные штаны, заправленные в высокие сапоги, пожалуй единственная вещь, оставшаяся от обмундирования, белая туника с золотистой вышивкой на манжетах и краях, опоясанная серебристыми поясом. Оба исфири стояли у дверей прямо, держа руки вдоль тела и кланяясь каждому, кто проходил в зал. Выглядели они весьма достойно, особенно если учесть, что обоим наряды очень шли, хоть и не могло быть иначе. Проходя мимо них, Курадо невольно засмущалась, опусти взгляд к полу, чтобы не смотреть на привлекательных рыцарей. Девушка поймала себя на мысли, что рыцари ей очень нравятся. Первым был тот, что в первый вечер охранял ее покои, с которым она повстречалась при посещении покоев королевы, которые как оказалось, были покоями ее жрицы, затем другой страж, что стоял у ее двери, теперь двое этих… Неужели она так отвыкла находиться в обществе молодых людей, пока жила в Соборе? Эта мысль заставила сравнить себя с дикаркой, которая всю жизнь провела в каком-нибудь лесу и вообще плохо знала, как устроена жизнь.
Но едва она переступила порог и вошла в тронный зал, молодой паж оповестил о ее прибытии и эти мысли сразу же освободили место для других. В зале уже собрались, как показалось, все кто должен был присутствовать на церемонии – исфири в красивых одеждах, но специально, не сильно вычурных, дабы не оскорбить королеву или принцессу, стояли по обе стороны зала, образуя достаточно широкую дорогу от парадных дверей к двум креслам, на одном из которых уже сидела королева. Левее стояла и Маррин, а также тот самый рыцарь, о котором Курадо думала пару секунд назад.
«Ну, пора начинать», - сказала себе принцесса, кланяясь королеве, а после – подойдя к своему креслу и сев на мягкие подушки.
- Я не опоздала? – шепотом спросила она, посмотрев на мать.
- Нет, ты как раз вовремя, - отозвалась королева также посмотрев на дочь. – Ты сильно волнуешься.
- Это так заметно? – почти ужаснулась Курадо, кладя руку на Алийский крест.
- Нет, я просто чувствую, что ты волнуешься.
- На самом деле… все это так быстро случилось, я только позавчера вернулась во дворец, - озвучила принцесса свои мысли. – Я все еще плохо понимаю, что происходит вокруг.
- Со временем все встанет на свои места, - как-то странно, словно успокаивающе произнесла королева и устремила взгляд на открытые двери, это же сделала и Курадо. Служанок, что ее сопровождали видно не было, вероятно, они отправились по своим делам, либо стояли в коридоре, что вряд ли. Когда начнется церемония, двери закроют, а потому вряд ли бы они что-то смогли увидеть. Пока не пришла Целестия, которую наверняка должны были сопровождать до зала, чтобы она пришла ровно в назначенное время, принцесса осматривала гостей, что находились в помещении. Не став пересчитывать, но примерно прикинув, что их около двадцати, может быть, чуть больше, девушка заметила среди присутствующих и тех, кого повстречала на утренней трапезе. Среди присутствующих был и Фэил, который внимательно смотрел на нее, а когда и Курадо остановила на нем взгляд, едва заметно улыбнулся и кивнул. Девушка пожала губы, подумав, что нехорошо поступила в Саду, буквально бросив его там, будучи и являясь той, кто вызвал его. Наверняка она оторвала его от каких-то дел. При первой же возможности Файнару пообещала себе извиниться перед ним, и не важно, что там говорит Маррин - просить прощения это нормально, это правила хорошего тона. И то что она принцесса не дает ей право этого не делать, если она провинилась.

Видимо, Целестия была последней вошедшей - сразу за ней двери закрылись, все обернулись на нее. Да и в Соборе, когда читалась клятва среди новых членов Ордена Св. Алии, клянущиеся входили также последними. Так было принято.
Взгляды обратились на нее. Королева подманила Эльен к себе жестом. Целестия подошла на достаточное расстояние и преклонила колени.
- Алэнь Целестия Эльен, вступая на пост личной жрицы и священнослужительницы королевского двора, обязуешься ли ты верой и правдой исполнять свой долг, служить лишь во благо королевства и наследной принцессы, будущей правительницы?
Целестия ответила положительно - да и как иначе? Королева кивнула, и попросила прочесть клятву. Целестии принесли богато украшенный пергамент с изящно, но четко написанными буквами. Текст был хорошо знакоман жрице.
- Я Алийская Дева Алэнь Целестия Эльен, посвящая себя вечному служению Святой Матери, Всевышней, Небесной Царице Малькут, торжественно клянусь Святыми Силами и Святой Алией и Небесными силами Сэры, всегда верно служить народу и Святому делу, свято чтить и во всем повиноваться правительнице своей, Богослужительнице Террийской, Ее Величеству Сфирийской Владычице, которая наставит меня на путь истинный и верный, и законной Ее Величества Сфирийской Правительницы Наследнице – Эшны Файнару Курадо О'Лэндхард, - имя принцессы было написано на пергаменте, впрочем, Цес его знала. - Клянусь чтить и соблюдать законы и предписания, защищать честь Ее Величества, Богослужительницы Террийской и Ее законных Наследниц престола, хранить тайны доверенные мне с целью сохранности, быть готовой пожертвовать жизнью и личными целями во имя благополучия ее Святейшества Правительницы Сфирийской и Ее законной Наследницы. Клянусь помогать каждому из народа, не взирая на личное отношение и мировоззрение, не осуждать дабы не быть осужденной, быть справедливой по отношению к каждому, свято чтить доверие вышестоящих лиц и Ее Величества Правительнице Сфирийской, быть образцом Священнослужителей, чтить традиции своего Ордена и никогда не нарушать его предписаний и принесенных в его и этих стенах, Обета. Клянусь никогда не использовать данную мне силу во зло или против Ее Святейшества, не использовать ради нанесения ущерба народу сфирийскому и какому-либо другому – обязуюсь использовать данную мне силу на благо и процветание народа и родины. При отступлении от данной мной клятвы осознаю свое прегрешение и с достоинством понесу любое наказание. Скрепляю данную мной клятву, целуя Символ Света и Богослужения, Крест Алийский. Суруон.
Целестия поцеловала прохладный металл креста.
- Суруон, - заключила правительница Сфирии, жестом давая жрице разрешение встать. Целестия повиновалась. раздались аплодисменты.

==> Зал торжеств

==> Зал торжеств.

Первое, что увидел Ирбис, пройдя в тронный зал, это то, что точно напротив дверей находился трон, где уже восседала королева Эшна. Ничего не изменилось с тех пор, как он был тут в последний раз. Столь же торжественно, столь же внушительно... Хотя, степень официальности определить было сложно. Замок еще только просыпался, людей было немного, и сама королева пока о чем-то негромко разговаривала со стоящим с боку от неё советником, слегка склонив голову. Ирбис уже позабыл о своем опоздании, благо, оно было небольшим, стараясь не отвлекаться ни на что, кроме предстоящей аудиенции.
Едва войдя в помещение, Гонза вытянулся и коротко, по-военному, поклонился. Сбоку тут же раздался громкий и четкий голос.
- Ирбис Гонза, по приказу Её Величества королевы на место назначения прибыл!
Только после этого полу-лев позволил себе подойти на почтительное расстояние к трону королевы. Его почему-то даже не удивило, что в замке его имя уже известно, пожалуй, лишь почувствовал легкую гордость. Или что-то на это похожее. Двери за его спиной мягко закрылись, а сохил даже не обернулся, чтобы посмотреть, кто это был. Вероятнее всего, паж, здесь всё делают слуги, насколько он успел заметить... Порой даже не представляют, насколько им повезло служить при дворе.
При сфирийском дворе.
- Ваше Величество, осмелюсь выразить свою благодарность за возврат на службу, - разве что не отдавая честь, пророкотал Ирбис. И если до сих пор еще были присутствующие, не уделившие ему внимания, то после этого зычного высказывания взгляды были устремлены именно на него. Но Гонза смотрел исключительно на королеву, ожидая её слов, жеста или еще чего-нибудь. А громкий голос... Что ж, это природа. - Для меня честь посвятить себя служению Вам и Вашему королевству.
Большего он говорить пока не стал, опасаясь, что скажет что-нибудь не то. Главная мысль заключалась именно в этих двух фразах, а растекаться мыслью по древу он всегда успеет. Помимо всего прочего, Гонза обладал тягой к философствованию, как монологическому, так и полемического характера. Впрочем, спорить с ним было практически бесполезно, так как как только аргументы кончались и начинался конфликт, сохил примирительно выдавал "раз в природе такое есть, значит, так тому и быть" или что-то вроде этого, исчерпывающе объясняя свою точку зрения. На троллей и вампиров данное высказывание не распространялось. И Ирбис не был расистом.

В ожидании Гонзы, который немного запаздывал, на что сама королева давала ему оправдания, предполагая, что он мог с непривычки заплутать, Эшна переговаривалась с Маррин. Как она уже поняла, Ирбис совершенно не изменился – это вызвало теплые чувства к старому знакомому. Сохил всегда нравился ей своей преданностью, ее умиляло то, что такой суровый мужчина мог так тепло и нежно относится к ее дочери, ей было по-своему приятно. Еще много лет назад она относилась к Гонзе весьма положительно, ей было приятно делать ему какие-то поощрения за хорошую работу и наверное именно эти чувства подтолкнули ее к тому, чтобы предложить ему вернуться на службу. Сейчас, когда прошло почти десять лет, у него наверняка были другие заботы – в свое время королева считала, что они более никогда не увидятся, так как принцесса была отправлена в Собор, и Гонзе было больше нечем себя занять. В нем надолго пропала необходимость, он это и сам прекрасно понимал. Они расстались на положительной ноте и велика была вероятность, что все так и останется, если бы не определенные события… По словам Маррин, сохил вел себя достаточно спокойно, не было замечено каких-то отклонений от поведения, как и предполагалось ее он не узнал. Это было хорошей новостью для королевы, как и то, что Ирбис оказался не скован новыми обязательствами и согласился вернуться на службу. Может это странно бы прозвучало, но сейчас Ее Величество просто нуждалась именно в нем. Ввиду многих последних событий лучшего телохранителя для своей дочери Эшна не видела. И дело было не только в безграничной преданности сохила ей и принцессе. Ей нужно было держать его как можно ближе, во избежание возможных проблем… В этом случае особенно радовало, что сохил был готов к началу службы. Поэтому, ожидая мужчину, женщина приказала оформить место на утренней трапезе и для него. Маррин же было приказано оповестить после всех, что сама королева не сможет присутствовать на утренней трапезе, к ее же сожалению – Эшна была бы рада посмотреть на счастливое воссоединение. Сегодня вместо нее это легло на плечи ее жрицы, поэтому женщина ушла за несколько минут раньше, прежде чем двери открылись, а паж объявил о приходе Ирбиса.
Внешне сохил почти не изменился, разве что окреп и повзрослел, но на звериной морде возраст был виден не так хорошо, как на лице простого человека. Королева не удержалась от едва заметной улыбки, когда взволнованный сохил заговорил раньше нее, тем самым сделав не очень красивый жест. Советник лишь хмыкнул, женщина же решила, что Гонза наверняка уже отвык от некоторых дворцовых установок.
- Ирбис Гонза, я благодарю вас за принятое предложение, - слегка кивнув, начала королева. – Я рада вновь видеть вас здесь, это навевает приятные воспоминания. Но предлагаю сейчас перейти к основным деловым вопросам.
Она скосила взгляд на советника, который в свою очередь отвернулся к исфири, державшей какие-то бумаги, после чего жестом велел ей поднести документы Гонзе. Девушка вручила сохилу бумагу и ручку.
- Это ваш предыдущий контракт на служение, которое с настоящего времени будет продлен. Как вы помните, документ обновляется каждый год, на случай, если по каким-либо причинам вы не сможете нести службу, и вам придется ее оставить, - начал советник, спокойным, немного важным тоном. – Окончание вашей службы датируется восьмилетней давностью, начало – сегодняшним днем и на последующий год несения службы, включительно. Условия найма те же – вы получаете место для проживания на территории дворца, не будете нуждаться в чем-либо, что имеет финансовую основу, будете получать каждый месяц выплаты в 2000 аданов не считая премий, взамен переходите в полное подчинение короне и обязуетесь выполнять любой приказ, который исходит от Ее Величества Королевы Эшны или Ее Высочества принцессы Файнару. Если вы согласны с этими условиями, распишитесь в правом нижнем углу документа.

Бумага была передана сперва в руки советника, затем – королевы. Женщина быстрым взглядом прошлась по росписи и едва заметно прищурилась, после чего отдала документ обратно советнику. Тот уже прекрасно знал, что делать.
- К сегодняшнему вечеру вы получите копию данного документа, - осведомил он и поклонившись королеве, получив ее позволение, направился к выходу из зала. Пока шаги эхом отдавались в помещении, Эшна молча смотрела на Гонзу, словно пытаясь разглядеть в нем что-то. Как ей до этого и говорила Маррин, не было ничего такого, что могло бы вызвать подозрения о сомнениях сохила, оказавшегося в данной ситуации. Однако, сейчас рано было делать выводы, впереди предстояло еще много событий, которые могут стать роковыми, если не предпринять нужные действия заранее. Когда дверь за советником закрылась, королева на мгновение скосила взгляд на одного из рыцарей, стоящих по бокам от трона, после чего обратилась к Ирбису:
- Прежде чем вы приступите к своим обязанностям, Ирбис Гонза, я бы хотела поговорить с вами о прошедших восьми годах. Как вы понимаете, за это время многое изменилось, ситуация в стране достаточно напряженная в виду определенных обстоятельств, о которых вы наверняка уже осведомлены. О некоторых из них вам будет сообщено позже, что сейчас важно – это защита принцессы. Файнару выросла за это время, она сильно изменилась – и внешне, и внутренне. К сожалению, о вас она не упоминала в течение последних нескольких лет, - женщина произнесла это с едва проскальзывающим сочувствием, - но я не думаю, что она вас забыла. У вас были достаточно хорошие отношения… Но я прошу вас, простите ей ее поведение, если оно окажется не таким, каким вы предполагали.
Королева внимательно посмотрела на мужчину, после чего слегка вздохнула и продолжила уже более непринужденным тоном.
- Сегодняшний день очень важен для нее и замечательно, что вы прибыли настолько вовремя. В честь принцессы было решено устроить праздник, но в виду ее более раннего возвращения его дата совпала с гоночным турниром за титул Короля Воздуха, который состоится через несколько часов. Сегодняшний день будет лучшим днем для вашей с ней встречи, - в глазах королевы отразилось что-то странное, похожее на доброту, но при этом, горечь. – Пожалуйста, приходите на утреннюю трапезу в королевский обеденный зал – слуги проводят вас к десяти часам. Если у вас есть какие-то вопросы, вы всегда можете проконсультироваться с Маррин, а в случае необходимости, договориться с ней о встрече со мной, - женщина слегка кивнула. – С нынешнего дня вы вновь являетесь личным Стражем принцессы, пожалуйста, носите это звание с гордостью. До встречи.

==>Коридоры дворца

Картина, представшая перед глазами сохила, едва он переступил порог тронного зала, практически не отличалась от той, что он имел честь видеть по приезде и несколько раз до этого. Разве что сейчас народу было поменьше, только сама Королева и два стража. Создавалось впечатление, что этот зал, Королева, сейчас отсутствующая прислуга, советники и прочее население находятся вне времени, и события, происходящие за стенами, не влияют на существование этого помещения. Неудивительно, ведь с годами Её Величество внешне не старела, равно как и большинство слуг во дворце.
- Ирбис Гонза, по приглашению Её Величества Королевы!
Объявив вошедшего, стражник у входа вновь вытянулся и неподвижно замер, словно он всегда был статуей. Сохил почтительно приложил руку к груди и склонил голову. Вновь подняв взгляд, он в несколько шагов оказался на некотором расстоянии от трона, ожидая, когда к нему обратятся. Прямо смотреть Эшне в глаза он посчитал неуважительным, а потому слегка склонил голову, таким образом выказывая уважение.
Королева была сродни божеству для большинства населения Сфирии, настолько внушительной была атмосфера вокруг неё, где бы она ни находилась. В чем было дело - Ирбис не знал, ему было достаточно ощущать в своей душе желание оказать как можно большую услугу этой исфири. Не каждому удается вселить такое чувство в сердца своих подданных.

Вызов Ирбиса Гонзы был запланирован еще вчера, но из-за некоторых дел пришлось отложить разговор на сегодняшнее утро, чтобы попросту не терять лишнего времени. Еще со вчерашнего дня королева находилась в весьма скверном настроении, в связи с ситуацией в которой оказалась ее дочь, а потому все подданные старались лишний раз помалкивать и не говорить лишнего, чтобы не вызвать на себя гнев правительницы. Но даже не смотря на мрачное настроение, королева не выглядела злой или даже слегка рассерженной. Как всегда было лишь сдержанное и строго-нейтральное выражение на лице, сопровождаемое слегка сведенными к переносице бровями. Вот только сегодня взгляд женщины был холодным и обжигающим одновременно, словно прожигал насквозь, будто глядя на окружающих Эшна видела все их грехи и мысленно призывала их к суду Матери. Было это, конечно не так, но взгляд все равно был очень тяжелым.
Ирбис Гонза появился достаточно быстро, что не могло не радовать, жестом королева велела слуг закрыть дверь с обратной стороны, а затем, призвала подойти чуть ближе.
- Ирбис Гонза, доверенный слуга короны и Сфирии, - начала королева, слегка приподняв голову и смотря на сохила как будто сверху вниз. – Вероятно, вы уже догадываетесь о причине вашего вызова… это касается Сфирийской принцессы, моей дочери и вашей младшей повелительницы. Я знаю о вашей преданности ей и короне, поэтому именно вам я хочу поручить это задание.
Королева замолчала на пару секунд, словно задумавшись о чем-то, после чего выдохнула и серьезно посмотрев на Гонзу, начала пояснять:
- Не так давно выяснилось, что на принцессу планируют покушение с целью похищения и шантажа вашей королевы. И было решено тайно отправить Курадо за территорию Аридии… – Эшна сощурила глаза, которые заметно похолодели. – Мне нужно чтобы вы отправились в город под названием Тумультуозус, что находится на северо-западе, и вернули мою дочь обратно во дворец. Вы обязаны защищать ее от каждого и абсолютно любого сфирийца без каких-либо исключений. Постарайтесь не волновать принцессу, сейчас она вероятно сильно напугана – в ее жизни подобная необходимость отправки из дворца была первой и пока что единственной. Что важно – любым способом доставьте принцессу во дворец, вы понимаете? Любым. Также вам необходимо доставить во дворец и сопровождавшую ее Сару Тал Сэлин.
Королева чуть расслабилась, что можно было видеть по плечам и вздохнула.
- Для вашей отправки уже подготовлен корабль и чем быстрее вы отправитесь, тем лучше. Вас будут ждать у главного западного выхода дворца и проводят куда необходимо. Будут ли у вас вопросы?

==> Приемный покой.

Коридоры дворца.

Странно было вновь ходить по дворцу, прямо как несколько лет назад, разве что тогда она была бы скорее на месте этих двух Дев Алии. Это вызывало какие-то странные чувства, какую-то тоску по тому времени, когда еще не было «Возмездия», когда она служила королеве, видела лишь в этом основную цель в своей жизни, можно даже сказать что она была счастлива в те годы. Она была солдатом, самым настоящим королевским солдатом, ей доверяли, ее ценили…
«А потом ты делаешь что-то, чтобы защитить других, и если это не вписывается в планы начальства… тебя просто делают врагом», - закончила про себя Сэлула, отведя взгляд в сторону. Ведь по идее все так и было. Но если же смотреть с другой стороны, сейчас эти Девы являются теми, кто просто ведет на разговор с правительницей солдата, который пошел против нее, практически предателя. Мало кто из них задумывается о том, как все было в самом начале, все опираются лишь на то, что было в итоге. Ведь изначально Сэлула не шла против королевы Эшны, она хотела сорвать эксперименты отца, чтобы он прекратил их. Но в виду того, что эти эксперименты поддерживались королевой, ясное дело, что Элмри-младшая, получается, шла и против Ее Величества. А пойти против нее – все равно, что пойти против всех. И как обычно относятся к тем, кто так делает? Как к предателям? Возможно, это будет слишком мягким определением.
«Что сделано то сделано и я не собираюсь жалеть об этом. Случись все это вновь, я бы сделала то же самое», - уверенность, как бы там ни было, никуда не делась, как и вера в то, что она все сделала верно. Возможно, какие-то моменты стоило бы сделать иначе, но в целом Элмри действительно считала, что поступила верно, попытавшись остановить отца, пусть даже это и можно было воспринять как предательство королевы. Если бы все именно так это не воспринимали, если бы сама королева не сделала чего-то, что принесло бы вред Сэлуле и ее цели помешать отцу, никаким предателем она бы не считалась и возможно даже до сих пор служила бы королеве как солдат ее элиты. Но все это, конечно, было невозможно, все-таки она действительно поддерживала идеи ее отца и спонсировала их ради своей цели. И если смотреть глубже, то Сэлула была для королевы той, кто пытается помешать ее личной цели… в общем, так и получалось, что она была лишь помехой, после того как создала «Возмездие». Она чуть не стала причиной гибели ее дочери, причем не только тогда, но и в этот раз, когда была возвращена в этот мир Ишльей, и сбежала после этого.
В памяти всплыло то самое кольцо Курадо, которое стало практически спасением для королевы, ведь если бы не оно, она бы вряд ли смогла подослать в Тумультуозус Ирбиса Гонзу, солдат в Юун и затем их же в Асгард, пусть даже для ловушки. Поразительно, как порой все просто, если ты знаешь об этом. В ином же случае ты начинаешь строить догадки, предположения, запутываешься еще больше, стоит прибавиться еще одной возможной версии. А в итоге все оказывается либо еще сложнее, чем ты себе представлял, либо настолько просто, что ты даже представить не мог.
- Стойте, - вдруг произнесла одна из Дев, заставив Элмри быстро вскинуть голову. Оказывается, они уже пришли, даже остановились перед до боли знакомыми дверьми. Тронный зал, это точно, королева всегда принимает в тронном зале. Остановившись, но отойдя от двери на пару метров, Сэлула на секунду бросила взгляд куда-то влево, словно ожидала, что сможет разглядеть Сару за спиной не оглядываясь, после чего глубоко вздохнула, глядя на двери. Девы Алии отворили двери, встав по обе их стороны, после чего одна из них, та что была более строгой на вид, с длинными белыми волосами, связанными в два хвоста, которые выглядывали из-под капюшона, кивнула Сэлуле в сторону зала, где на троне уже можно было увидеть королеву. Слегка опустив голову, сержант чуть сощурила глаза, на мгновение почувствовав волну чего-то неясного, как будто воздух стал плотнее, вызвав где-то внутри не самые приятные чувства. Рядом с королевой всегда появлялось это чувство, напоминающее, что эта женщина была во много раз ее старше, умнее и сильнее. И еще неизвестно насколько, что ей известно, а что нет. Королева из рода О’Лэндхард, древнего рода с Ханналуна… здесь даже не нужно было хорошо знать историю, чтобы понимать насколько королевская семья отличалась ото всех остальных. Вновь сжав кулаки, которые она уже давно успела расслабить, Элмри прошла в тронный зал, мысленно отметив, что в зале королева была одна, без охраны…

Тронный зал.

Королева была как всегда прекрасна и величественна, как и всегда, словно события, какими бы они ни были, не отражались на этой женщине. Восседая на троне рядом с пустующим, где должна была находиться принцесса, она всем своим видом (без желания или даже с ним) напоминала о том, что сейчас ее заботит этот вопрос больше всего остального. Белоснежное платье, струящееся и переливающееся, с высоким стоячим воротником и крупным декольте, открывающим крупный кулон, покоящийся на груди, белоснежные волосы, спускающиеся на плечи и колени, словно сливающиеся с самим платьем, пронзительные синие глаза… все это создавало ассоциации со снегом и двумя каплями-льдинками, застывшими на нем словно два драгоценных камня. Невольно Сэлула опустила взгляд и чуть повернула голову вбок, словно старалась избежать взгляда королевы, однако когда она приблизилась ближе к трону, остановившись от него примерно в двух метрах, подбородок ее вновь был вздернут, а в глазах не было сомнения и уж тем более страха. Однако глядя на королеву Элмри вдруг поняла, что даже не знает, как лучше будет начать разговор, на нее напал какой-то странный ступор, потому как воспоминания о прошлом, о ее службе и всем этом, всколыхнули и старые чувства, старое отношение к этой женщине. Сейчас Элмри поймала себя на мысли, что даже не знает, как же относится к королеве и как к ней она должна, по идее, относиться, опираясь на все то, что произошло в прошлом и нынешнем. Она была зла на нее за то, что та позволила отцу делать его дело, была зла на нее за то, что она защищала эти эксперименты, но теперь знала, что делала она это лишь из-за своей дочери, что говорило о том, что эта женщина не такое бездушное существо, как Сэлула думала во времена «Возмездия». В то же время королева делала все это только ради одной-единственной исфири, готова была пожертвовать многими ради своей дочери, не заботясь о том, что кто-то другой может также терять и дочерей, и сестер… и опять же, она говорила о том, что каждый участник шел на это добровольно, даже сама Сэра, которая нарекла всех спасителями принцессы.
- Ты слишком много думаешь, - словно зная, о чем думает сержант, произнесла королева, чуть опустив голову, глядя на Сэлулу так, словно пыталась заглянуть внутрь нее. – Не думай о лишнем, ищи лишь то, что подходит под твой путь.
- Замечательно, но в проповеди я не нуждаюсь, - грубо ответила Элмри, тут же почувствовав, что не следовало отвечать так, и тут же удивилась, что это пришло ей в голову. И все же она серьезно посмотрела на королеву, решив не задумываться над этим моментом: - Я хочу узнать, что будет со мной дальше – пожизненное заключение или снова казнь? Ваша дочь, принцесса, она уже не в моем теле, значит, я уже не нужна как сосуд для нее и моя безопасность не должна вас волновать как прежде, я права?
Королева в свою очередь ничего не сказала, лишь продолжала смотреть на девушку, словно знала, что та еще много что захочет сказать, а ответ ей для этого и не настолько уж нужен.
- Я хотела лишь сказать, что теперь, когда я не важна для короны настолько сильно, как раньше… - казалось, Элмри думала, как лучше подобрать слова, после чего подняла серьезный взгляд на королеву. – Я хочу продолжить поиск отца, я хочу найти «Небеса».
- Почему ты думаешь, что сможешь получить то, что хочешь? – спросила королева.
- «Небеса» и мой отец уже проблема не только моя, но и ваша, - чуть дернув головой в сторону и сощурив глаза, Сэлула как бы намекнула на то, что раньше все было немного иначе, а теперь – какая ирония! – они по одну сторону, пусть и союзниками их назвать получается весьма сложно. – Я не представляю для короны угрозы, я не пытаюсь помешать вашим планам, я лишь хочу добраться до него, как и вы. Тем более, он же ищет меня, вы это знаете не хуже меня – это может помочь в его поисках. Я лишь хочу получить свободу действий. Тем более что я вряд ли выживу, но для вас теперь это не так важно, как несколько дней назад, не правда ли?
Конечно, до этого может быть и можно было все организовать также, если бы в Сэлуле не было принцессы и если бы сама Сэлула не пыталась с ней добраться до отца. Ну и, само собой, если бы королева не хотела тогда пустить ее в расход ради излечения Курадо...
- Другими словами… - королева на мгновение опустила взгляд, после чего подняла его вновь, и в то же время чуть наклонила голову вбок. – Ты хочешь вновь стать солдатом при короне?
- Мне ваша помощь не нужна, - покачала головой сержант. – Я сама доберусь до «Небес» и отца. Я смогу избавить вас от них, однако взамен я хочу чтобы за мной перестали охотиться – чтобы мне не мешали, иначе не обещаю, что смогу сделать все без жертв среди ваших солдат.
- Ты ставишь мне условия, Сэлула Элмри, но в том ли ты положении, чтобы это делать?
- Думаю, что да, - Элмри вздернула подбородок. – Я Сэра, для вас ведь это много значит, как я вижу. И я нужна отцу, он будет меня искать - он нужен как мне, так и вам. Я как приманка для него – если не будет меня, его поймать будет сложнее, и только меня он подпустит к себе достаточно близко, а вы терпели неудачи, пытаясь добраться до него. «Небеса» не будут долго жить после того как потеряют лидера в его лице…
Элмри опустила взгляд, подумав, что «Возмездие» также распалось, стоило пойти слуху о том, что ее казнили, однако эта задумчивость была недолгой и женщина вновь подняла взгляд на правительницу.
- …а я смогу это устроить.
- В одиночку, Элмри? – уточнила королева, однако что-то в ее голосе показалось странным.
- Как и всегда, - хмуро отозвалась сержант, потемневшим взглядом уставившись в пол под ее ногами. – Однако, - зелено-голубые глаза вдруг резко поднялись, впившись в королеву словно иглы, - взамен тому, что я избавлю вас от отца и «Небес», я хочу получить кое-что еще.
- И что же это?
- То, что находится в ней, - Сэлула указала пальцем на Сару. – Вы же знаете, о чем я говорю, верно? Это и окончание охоты на себя взамен избавления от Рааса Элмри и организации «Небеса». И после этого вы больше не услышите о Сэлуле Элмри.
Сержант замолчала, внимательно глядя на королеву.

Коридоры дворца.

Старые добрые дворцовые коридоры, казалось, менялись в зависимости от настроения самой Сары. Когда она жила здесь в качестве алхимика, они всегда казались ей такими легкими и воздушными, как облачка пара. Когда ее, пойманную в Асгарде преступницу, вели под конвоем на аудиенцию к королеве и потом в подземелье к Сэре, потолки и стены давили на нее, вызывая настойчивое желание пригнуться, а то и вовсе лечь на живот и ползти, тихонько поскуливая от жалости к себе. Сейчас же все было совершенно иначе. То ли от того, что Летти приказала себе снять, наконец, розовые очки и посмотреть на мир трезво, то ли она просто слишком сильно стукнулась головой во время локального апокалипсиса вечером 16 инлания, но исфири видела вокруг себя просто коридоры, не вызывающие у нее никаких эмоций. То есть абсолютно никаких. Они будто отражали ту пустоту, которую Сара ощущала внутри себя. И страх, и волнение стали уже привычным состоянием, и Летти обращала на это не больше внимания, чем на легкий зуд. Это притупляло чувства и помогало не сойти с ума. По крайней мере ненадолго.
- Стойте, - услышала исфири, и тут же остановилась, подняв голову. Они были перед огромными дверьми тронного зала, уже во второй раз за последние два дня. Но теперь Сару не бросало в дрожь от одной мысли о том, что ей придется предстать перед королевой. Сегодня она была к этому готова.

Тронный зал.

Королева, такая прекрасная в своем величии, гордо взирала на них с высоты своего трона. Саре тут же стало неловко за свою походную одежду и общий печальный вид, потому что по сравнению с великолепием, кое являла собой Ее Величество королева Эшна, выглядела Летти просто-напросто жалко. И хотя королева тоже была в том подземелье и ее тоже наверняка накрыла взрывная волна, выглядела она так, словно это произошло как минимум полгода назад и осталось только в едва заметном блеске глаз и мимолетных воспоминаниях. Ни одно движение, ни один звук не указывал на то, что королева была разочарована и расстоена, и это восхищало Сару. Эта женщина, несмотря ни на что, была Королевой с большой буквы, и никто не смог бы это оспорить. Даже поражающий своей ослиной упрямостью механик Эйк Нерин.
Стоя за спиной Сэлулы, чуть справа от нее, алхимик внимательно слушала разговор мятежницы и королевы, пытаясь понять, что же раньше мешало им решить все вопросы подобным образом.
"Курадо. Если бы Сэлула не содержала душу Курадо, все было бы иначе. Если бы в Юуне все случилось, как хотела Маррин... Как хотела я..." - но думать об этом было уже поздно. Дело сделано, и у них не оставалось иного выбора, кроме как идти вперед.
- То, что находится в ней, - Сара внезапно обнаружила, что в нее самым неприличным образом тычут пальцем. Закашлявшись от такого заявления, исфири спрятала от королевы свои огромные удивленные глаза, а когда привела себя в норму, вновь подняла голову. То, что находится в ней? Это что, новая шутка?
"То, что находится во мне, во мне и останется" - подумала Сара, но вслух только тихо буркнула что-то невыразительное. Все знают больше, чем она. И почему-то никто не желает свои знанием делиться с окружающими, как учит Святая Мать.
И все же спрашивать об этом при королеве Летти не могла. Если она сейчас начнет выяснять у Сэлулы, что это такого она хочет из нее вытащить, то это будет не только грубейшим нарушением этикета, но и простым неуважением. Поэтому исфири спокойно вдохнула, тихо выдохнула и, начав с поклона, заговорила.
- Ваше Величество, позвольте мне оказать содействие Сэлуле Элмри в ее деле. Позвольте вновь использовать предоставленную в мое владение лабораторию и все необходимые реагенты, - Летти слышала свой голос со стороны, будто говорила не она, а какой-то заведенный на выполнение определенного алгоритма механизм. Ее интересовало совсем другое, но она не смела об этом спросить. Только все мысли были обращены к этому, а нужные слова сами складывались в нужные фразы.
"Что-то во мне все-таки есть, и это что-то нужно Сэлуле. И об этом знает королева. Почему все лучше осведомлены даже о моих внутренностях, черт возьми?! Почему у меня такое чувство, что в этом теле мне принадлежит только внутренний голос? Или это тоже мне кто-нибудь нашептывает... Я бы уже ничему в этом роде не удивилась... Я скоро стану параноиком. Как Амброзий... Бррр, Святая Мать этого не допустит! Нет-нет-нет-нет, я такой становиться не хочу!"

Реакция Сары на слова Сэлулы, когда она заговорила о том, что бы хотела получить взамен своим стараниям, была более бурной, чем ожидала сама Элмри. Почему-то ей казалось, что Сэлин либо не подаст вида, что слова зацепили ее хоть как-то, либо просто посмотрит очень и очень выразительно… ну, как это обычно бывает. На лице же Сары отобразилось великое удивление, а затем немой вопрос, который теперь наверняка терзал ее, но вслух так и не был задан, что Элмри порадовало. Хотя, если говорить честно, она рассчитывала на то, что Сара посчитает нужный предмет кристаллом, который вполне мог находиться в ее теле. Впрочем, может ей еще придет это в голову. «Хорошо бы, не хватало еще чтобы она полезла ко мне с этим своим любопытством», - подумалось в этот момент Сэлуле, которая при этом слегка нахмурилась и даже закатила глаза, отвернувшись от Сары, чтобы та этого не увидела и потом не стала раздувать из этого ничего. Еще чего доброго запомнит этот жест и вспомнив его, вспомнит и про слова Элмри, а значит и про этот свой вопрос…
Однако совсем молчать Сэлин не стала, вместо этого четко высказала желание помочь сержанту с достижением ее цели. Сама же женщина слушала алхимика, скрестив руки на груди и глядя куда-то себе под ноги, продолжая, как и всегда, слегка хмуриться.
«Если королева согласится, так ли нужно впутывать в это Сару? Ее алхимия если и пригодится, то только в стенах дворца, она ей не поможет, если на нее будут нестись прихвостни отца, только создаст своим присутствием лишние проблемы, - Элмри вдруг слегка улыбнулась, приподняв брови и прикрыв глаза. – Как и всегда, да? Очень уверена в своих силах, если это касается собственных знаний. В этом мы всегда были похожи».
В это время королева, кажется, размышляла, и только сейчас Сэлула заметила, что откуда ни возьмись рядом с ней появилась Маррин, с которой та что-то тихо обсуждала. Видимо, жрица была где-то рядом, просто не стала маячить перед глазами и, возможно, лишний раз смущать Сару. Хотя, прятаться за троном в привычку Маррин никогда не входило. Она что-то говорила королеве, на лице была видна эдакая серьезная печаль, как бывает, когда ты осознаешь свои ошибки, от этого тебе грустно, но ты всеми силами хочешь их исправить.
«Все-таки у них очень странные отношения… из друзей они могут стать врагами, при этом у них не будет ненависти друг к другу, и если так сложатся обстоятельства, они вновь могут стоять на одной стороне. Друзья, которые поддерживают разные точки зрения и готовы их отстаивать, но при этом продолжают уважать друг друга и свою связь. Такова дружба после пяти-шести столетий?..» - невольно задумалась Сэлула, без стеснения глядя на королеву и жрицу. Наконец, они закончили свое обсуждение и королева, поднявшись на ноги, приподняла подбородок.
- Да будет так, как вы того желаете, корона поддержит вас на вашем пути. Однако, Сэлула Элмри, - королева строго посмотрела на сержанта, - твои деяния не могут быть стерты из памяти и истории. Ты преступница, однако, сейчас ты можешь очистить свое имя, пусть и лишь поверхностно. Твой грех будет с тобой до конца твоей жизни… как и наши грехи с нами. Ты станешь солдатом под командованием Риада Сан Дэйи, что будет возглавлять вашу операцию. Вам уже приходилось работать вместе, проблем не должно возникнуть. Обмундирование, свободу действий – вы обе будете иметь как участники данной операции, в границах ее возможностей. Завтра начнется подготовка к нашему сотрудничеству, до тех же пор у вас есть возможность восстановить силы и сделать желаемое, - на этих словах королева посмотрела на Сару. – Вас оповестят, когда приготовления будут завершены, а до тех пор вы можете идти.
Выслушав королеву, внутренне уже ликуя от воодушевления, которое появилось с дачей добра на поимку отца (и уже представляя, как он терпи поражение), Сэлула, убедившись, что королева все сказала, едва заметно кивнула, опустив взгляд, после чего двинулась к выходу. Двери были открыты стой стороны двумя стражами, как и когда-то, несколько лет назад, Элмри в который раз подумала о том, что королева словно мысленно дает им приказ, когда это нужно делать. А впрочем, может быть, это так и было, если уж учесть, что она смогла залезть к ней в голову, когда она находилась в Асгарде – несколько метров для нее, наверняка не проблема.

Коридор, недалеко от входа в зал.

Пройдя мимо стражей, Сэлула чуть отошла от дверей в тронный зал, замерла на пару секунд, но затем продолжила идти дальше по коридору. Вряд ли бы королева отпустила бы ее, если бы не знала, что сказанное ею было правдой, а потому Дев Алии к ней наверняка больше не приставят – передвигаться по дворцу можно было как и прежде, а местонахождение некоторых комнат в нем она еще вполне помнила.
«Приготовления, да? День или два, вряд ли больше. Ведь поисками отца королева уже занималась. И Риад… подумать только, теперь он мой босс. Интересно, он сейчас здесь?..»

И как Сара пропустила момент, когда рядом с королевой вдруг оказалась Маррин? Такое чувство будто она и не уходила никуда, не было ни предательства, ни попытки тайно увезти принцессу - ничего этого. Летти вдруг представила, что эти женщины уже не одну сотню лет бок о бок встречают все неприятности и проблемы вместе, всегда советуются друг с другом и ждут друг от друга поддержки. Они уважают решения друг друга, и Ее Величество, несмотря на то, что Маррин поступила, с ее точки зрения, преступно, все же не отстранила ее от себя. Их интересы - это интересы всей Сфирии, а значит они не могут быть различны. Они в одной упряжке и их это вполне устраивает.
У Сары не было знакомого исфири, на которого она могла бы так безоглядно положиться. Может, и был, но не в этой жизни, не в жизни придворного алхимика. У нее были только ее пробирки, чай, запах серы и вековая пыль на полках с книгами - вся жизнь такой лабораторной крысы, как она.
Королева и ее жрица, наконец, пришли к какому-то согласию, и Ее Величество встала, заставив Летти еще сильнее распрямить спину, будто это и вправду было возможно.
- Да будет так, как вы того желаете, корона поддержит вас на вашем пути, - Сара ликовала. Все произошло так, как она хотела, за исключением некоторых нюансов. Королева и Сэлула объединились, преследуя одну цель. Правда, для этого должна была пострадать сама Летти и принцесса Курадо, но Сара надеялась, что это все еще поправимо. Ведь непоправимых вещей не бывает?
"Еще как бывают..." - исфири отмахнулась от упаднических мыслей и, низко поклонившись, заспешила к выходу из зала.
"Риад, Риад... Это тот исфири, что вытащил нас с корабля Элмри! Святая Мать, как же тесен этот мир! Он уже работал с Сэлуой? Ну да, она ведь тоже была солдатом при короне. Что ж, пока все складывается довольно удачно!" - с легкой усмешкой на губах алхимик покинула тронный зал.

Коридор, недалеко от входа в зал.

- Сэлула! - окликнула исфири Сара. Она хотела спросить ее о том, о чем не смогла спросить в зале. Женщина уже успела отойти своим широким солдатским шагом на приличное расстояние, но Летти быстро нагнала ее. - Что... - исфири помедлила. Ей показалось, или она заметила тень раздражения на лице мятежницы? Слова застряли в горле, Летти вдруг выронила из рук всю свою уверенность и вновь начала погружаться в зловонное болото сомнений. А хочет ли она это знать? - Я... приступлю к работе прямо сейчас. У тебя есть какие-нибудь пожелания? Может, что-то особенное? - закончила Сара уже без былого энтузиазма и с притухшей улыбкой, придав своему лицу деловое выражение. Потом, она потом узнает, а сейчас у нее куча работы, ей ни к чему стресс и вообще аппетит уже и так ни к черту. Лучше она узнает все потом...

Сэлула подумывала оправиться в ту же комнату, в которой она провела последние сутки, в которой ей и предстояло, скорее всего обитать, в случае нахождения во дворце продолжительное количество времени. Комната была другая, не та, в которой она останавливалась при посещении дворца – раньше она во дворце вообще задерживалась не очень надолго, когда ее семья переехала в Аридию. Она в основном была дома, в ином же случае ей выделяли комнату недалеко от комнаты ее отца, которому приходилось едва ли не жить здесь, в виду своей работы. Но то, что сейчас комната была другая ее радовало – не было никакого желания находиться в помещении, что было недалеко от бывшей комнаты отца, это навевало не самые приятные воспоминания – сперва те, что были еще положительными, когда все казалось вполне нормальным и не было нынешних проблем, а затем и те, когда Сэлула понемногу начала противиться тому, чем занимались ее родные. Вспомнив это, она невольно начала закипать изнутри, а потому, когда нагоняющая ее Сара окликнула ее, Сэлула обернулась к ней с некоторым раздражением и агрессивной хмуростью, если можно было так выразиться.
- Что... – то ли выражение лица и взгляд сержанта так повлиял на Сэлин, то ли она просто не знала, как лучше спросить то, что она хотела, однако то, что она могла спросить о «том что у нее внутри» Сэлула подумала не сразу, лишь когда она уже начала говорить о совершенно другом, явно не о том, о чем собиралась до этого. Возможно, она просто не решилась спросить, а может просто передумала, боясь получить неудовлетворительный ответ со стороны Элмри.
- У тебя есть какие-нибудь пожелания? Может, что-то особенное? – поинтересовалась алхимик, на что женщина раздраженно выдохнула, как будто на мгновение задохнулась от возмущения.
- Ты серьезно? – приподняв брови, спросила она. – Алхимия и все что с ней связано – причина того, в какой ситуации мы сейчас оказались, причина всех проблем. Поэтому я меньше всего хочу возлагать на нее какие-то надежды и вообще иметь к ней отношение. Это твое дело – ты можешь им заниматься, тебе никто не запретит, но меня в это не впутывай.
«Если я не поддалась уговорам Каэлы еще тогда, то теперь-то подобным точно не поддамся. Пропади пропадом эта алхимия!»
- Вряд ли же ты отменишь свою работу только потому, что я попрошу? – сержант усмехнулась. – Потому что именно таким было бы мое пожелание. Да и почему тебя интересует мое мнение? Я ведь тебе не указ.
Тут она вдруг устало и немного раздраженно выдохнула в сторону, отведя хмурый взгляд.
- И почему меня всегда окружают одни алхимики? Фанаты своей работы, - эту фразу она сказала немного тише, как будто самой себе, и уже двинувшись дальше по коридору, словно желая скрыть то, что на лицо заметно легла тень.

Раздражение, высказанное Сэлулой на вполне безобидный вопрос Сары, вынуждало подумать об уравновешенности женщины. В горлу подкатывала волна высказываний самых разных степеней цензурности, однако исфири заставила себя успокоиться и держать себя в руках. Таким образом она от Сэлулы точно ничего не добьется. Хотя надежды на иные способы тоже была ничтожно мала.
- Алхимия - инструмент, как и твой меч, - Сара ткнула пальцем в то место, где обычно располагался этот смертоубийственный предмет. - Я же не бросаюсь в тебя обвинениями только потому, что ты носишь меч, как и те пираты, что вырезали мою родню, - липкий комок подступил к горлу, но Летти не изменила тона голоса. Показывать слабость сейчас - значит навсегда потерять возможность выглядеть если не равной, то хотя бы чуть повыше плинтуса в глазах мятежницы.
"Все повстанцы такие идеалисты? Или только на мою голову валятся такие?" - вопрошала Сара у своего внутреннего советчика, но тот был нем, как, впрочем, и всегда.
Сэлула двинулась дальше по коридору, но Сара вновь нагнала ее. Нет уж, не так просто.
- Постой. Я навязалась к тебе в помощники, но раз уж ты согласилась, удели мне, пожалуйста, несколько минут, - исфири преградила ей путь, скрестив руки на груди и пристально глядя в глаза, будто в зеркало. - Я не знаю твоих планов, не знаю, собираешься ли ты действовать скрытно или идти напролом, а от этого зависит, на какой области своих знаний мне нужно сделать упор. Если ты не хочешь, чтобы я была совсем уж бесполезным балластом, помоги мне, - исфири развела руками, не зная, что сказать еще. - Пожалуйста.
Немая сцена. Посмотрев на себя со стороны, Сара увидела бы, как сильно она изменилась за последние дни. Она поняла бы, что точно такой же идеалисткой казалась Амброзию, когда говорила, что просто выполняет приказ, а о его причинах ей и знать не положено. Она увидела бы, что стала с большей уверенностью отстаивать свою точку зрения, а не отступать на половине пути, едва только заметив, что противник напирает сильней. Она стала смелей и научилась принимать свои слабости. И пусть для постороннего это было не так заметно, изменилось самое главное, внутренней ощущение самой себя.

--> Комнаты придворного алхимика Сары Тал Сэлин.

Плевать, что говорила Сара, да, Сэлула даже думать не хотела о том, чтобы попытаться сравнить их ситуации, сравнить их самих. Сара была Сэрой, живущей во дворце всю жизнь, она уже не могла быть такой же как Элмри, которой приходилось всего добиваться своими силами. Силы Сэры в ней явно дремали все это время, по крайней мере никогда не был моментов, которые бы можно было приписать к этой особенности, если только интуиция могла стать таковым, в чем сама Сэлула сомневалась. Ей приходилось полагаться только на себя, даже в собственной семье она была немного чужой: все е родственники занимались точными науками и алхимией, она же пошла по пути солдата и не раз ей приходилось отмечать разочарованный взгляд отца и матери, каждый раз, когда она представала перед ними в солдатской форме. Ее выбор не осуждали, но он их разочаровывал, она знала это всегда, даже несмотря на то, что прямо они никогда об этом не говорили. Лишь какие-то вскользь брошенные слова с не очень хорошо прикрытым смыслом, а может и вовсе не прикрытым. Всю жизнь ее окружали алхимики и исследователи, а теперь еще и Сара, которая сравнила ее меч с алхимией. Это просто взбесило Элмри. Меч никогда бы не натворил того же, что и алхимия, последняя была куда более жестокой и опасной, чем кусок металла, который солдаты носили на поясе. Что было виной тому, что был найден способ использования кристалла в теле? Алхимия. Что позволило провести все эти ужасные эксперименты? Алхимия. На что возлагала надежду королева, из-за чего были сделаны все эти перемещения душ? На алхимию.
«Алхимия, алхимия, алхимия! Везде чертова алхимия! Может она где-то и кому-то помогает, но если она будет применяться также, как ее применяет отец, от нее вреда будет намного больше, чем от какого-нибудь меча в руках даже полнейшего психа. Алхимия разве не изменяет природу, не идет против нее? Достаточно посмотреть на нас всех… солдат, оказавшийся Сэрой, с душой принцессы в теле, другая Сэра… нет, алхимия это далеко не то же самое, что меч, любое другое оружие. Она порождает веру в то, что природу можно и нужно изменить, и к чему это приводит? Даже королева не может добраться до отца, потому что его защищают те, кто стали частью это алхимического проекта. Королева не может победить того, кто поклоняется алхимии. Будь на месте отца какой-нибудь тронувшийся умом солдат, у нее не возникло бы таких проблем и она давно его обезвредила…»
Последняя мысль почему-то стала мощной ассоциацией с самой собой, ведь по мнению других солдат королевы, даже ее бывших знакомых, она наверняка была солдатом, который потерял голову и тронулся умом. Они ничего не понимали, не понимали всей угрозы, пока она не обрушилась на них, пока ее отец не пошел против королевы, не стал расширять масштабы своих исследований. Вот тогда-то они и сами пошли против него, а про Сэлулу Элмри, желающую остановить это намного раньше, никто даже и не вспомнил. В памяти она осталась лишь как солдат-предатель, не более.
- Постой. Я навязалась к тебе в помощники, но раз уж ты согласилась, удели мне, пожалуйста, несколько минут, - неожиданно Сэлин преградила Сэлуле дорогу, приняв столь излюбленную позу самой сержант. Сару женщина слушала с хмурым выражением на лице, все еще под влиянием мыслей, которые успели посетить ее за те несколько секунд, что она шла по коридору, пока алхимик ее не остановила.
- …от этого зависит, на какой области своих знаний мне нужно сделать упор, - на этих словах Элмри закрыла глаза на секунду, глубоко вздохнув. Почему Сара говорит это все ей, ведь она знает, что Сэлула не главная, она вообще не будет вести их в бой, вряд ли им вообще будет позволено идти напролом, да и специфика их дела просто-напросто не позволит так сделать. Чтобы идти напролом нужно четко знать врага и его местонахождение, знать, куда наносить удар. Что знают они? Лишь то, как выглядит один из кораблей «Небес», не более.
«Один из кораблей, да?..» - вдруг Элмри посетила любопытная мысль, но пока что она решила ее немного отложить, по крайней мере до тех пор, пока не будет более подходящей ситуации для ее высказывания.
- Пожалуйста.
Раздраженно вздохнув, Сэлула посмотрела на Сару.
- Чего ты хочешь от меня? Я всего лишь солдат-предатель, которому разрешили участвовать в этом деле в виду выгодности этого для самой короны, не более. Я не принимаю решений в этом задании, я здесь никто, мое слово ничего не стоит. Ты думаешь почему королева так быстро согласилась на мое предложение? – сержант тоже скрестила руки на груди, приподняв при этом левую бровь. – Потому что я попросила? Да ей просто было выгодно это, вот и все. В ее руках осталась лишь одна Сэра, за которой, ко всему прочему, охотится тот, кого нужно поймать – какая удача, что она сама предлагает себя в качестве приманки, не правда ли? С ее помощью мы достанем Рааса Элмри, а если она погибнет – не так страшно, ведь принцессы в ней уже нет.
Сэлула хмыкнула в сторону, отведя взгляд, после чего вновь посмотрела на Сару.
- Мы обе Сэры, по идее, однако вспомни тот зал. Ради тебя королева хотела пожертвовать мной - чтобы помочь принцессе и воссоединить части твоей души. На меня ей было наплевать, ее не волновало то, что я тоже Сэра, она была готова пожертвовать этим ради принцессы и тебя. Ты думаешь, сейчас что-то изменилось? Все то же самое, все осталось прежним, с той лишь разницей, что у меня не связаны руки. Мной также хотят пожертвовать, позволяя мне просто сделать то, что я хочу. Поимка Рааса Элмри – вот что сейчас их всех волнует. И знаешь, - Сэлула сделала пару шагов вперед, намереваясь обойти Сару, искоса посмотрев на нее, - я не твой командир, а ты не член моей команды, так что не нужно спрашивать у меня, что тебе делать.
С этими словами она обогнула алхимика и пошла дальше по коридору, уже более спокойным шагом. Этот разговор, те слова, что она только что сказала, заставили женщину вспомнить о том, что у нее больше нет семьи. Ни матери, ни сестры, ни даже отца, которого когда-то она любила. Она осталась одна, ее мать и сестра мертвы, живет лишь их дело внутри таких как Сара, эта страсть к алхимии… и есть отец, за которым охотится сама королева, с целью избавить от него мир. И она, которая пыталась сделать это раньше, якобы умерщвленная и воскресшая, которая сама позволила использовать себя в качестве приманки. Королева и ее жрица, которые дали ей свободу только по этой причине… Отличные семейные отношения.

==> Коридоры дворца